Орисия

Глава 6

Орисия очнулась от давящей головной боли. Чрезвычайно сильный запах сырой земли перебивал все остальные чувства, ничего не было видно, а на глаза давила тканевая повязка, которую она попробовала снять, хотя пальцы не слушались.

Девушка попыталась сесть, но непроизвольно поморщилась от боли в затёкших ногах. Впрочем, когда всё-таки смогла самостоятельно подняться, то с размаху ударилась головой о низкий потолок. Боль тут же многократно усилилась, а перед закрытыми глазами расплылись яркие всполохи. Следующая попытка встать опять-таки закончилась полным провалом: она осторожно ощупывала небольшое пространство вокруг, руки цеплялись за какие-то ветки, листья, солому.

«Где я? Под землёй? Меня похоронили?» – девушка была в смятении, паника начинала накатывать волнами, а тошнотворный ком подбирался к горлу. Дыхание значительно участилось до невыносимой боли в груди. Риса попыталась закричать, но из пересохшего горла раздался только слабый хрип.

Потом кто-то сильной, твёрдой рукой, зато аккуратно уложил её обратно на постель. Послышались негромкие слова:

– Тише-тише, маленькая княжна. Вам надо поспать и набраться сил.

Мужская шершавая ладонь гладила её по голове, растрескавшихся губ коснулась глиняная чашка с терпким травяным отваром, и Орисия опять провалилась в спасительный сон.

Пришла в себя только через несколько дней. По её ощущениям, прошла целая вечность. Тело почти не болело. Жёлтое солнце ярко светило, даже пробивалось через тканевый полог. Потолок повозки размеренно двигался, как и сама девушка, которая приподнялась на локтях, чтобы осмотреться. Крытая телега увозила её в неизвестные дали, было видно незнакомую, заросшую травой дорогу.

Очередная кочка попала под колесо, и Риска, ойкнув от неожиданности, привлекла внимание мужчины, который сидел на козлах, управляя телегой. Он обернулся, а Орисия узнала спасённого ранее охотника.

– Тихор! – обрадованно воскликнула она.

– Добре, княжна! Лесовур сказал вас вывезти до Навиграда.

– Что с деревней?

– Захватили фаррцы, псы Тёмной! – выругался мужик, потом грустно добавил со вздохом. – Как и всё вокруг.

Риса рухнула на импровизированную постель, подступившие слёзы готовы были пролиться:

«Это был не сон».

– Вам плохо? Знахарь дал в путь настойку.

– Нет. Как же так всё вышло-то. Велка ведь не на границе совсем…

– Пограничье хорошо защищено. Там крепости, заставы, рать… Враги обошли да внезапно напали с другой стороны. А места у нас глухие, никто и не углядел… – немного помолчав, но потом тихо ответил Тихор. – Может, артефакт какой мудрёный применили.

Ближе к следующей деревне мужчина отправил телегу в объезд.

«Не хочет попадаться на глаза!» – догадалась Орисия.

Повозка шла неторопливо, почти как пешком идти, путь до Навиграда сильно растянулся. Быстро закончились съестные припасы и Тихор направил лошадь к ближайшему посёлку. Но въезжать не стал, оставил телегу на перекрёстке, довольно далеко от населённого пункта. Пошёл сам, видимо, побоялся рисковать княжной. Орисия, проснувшись в одиночестве, спустилась на землю, чтобы слегка размяться и оглядеться вокруг.

Хоть её состояние было намного лучше, тем не менее общая слабость ещё чувствовалась. Сделав пару махов руками, пройдясь вдоль телеги, девушка отошла по надобности с дороги в лес. Пройдя совсем немного вглубь, повозку ещё было видно в просвет деревьев и слышалось тихое ржание лошади, подъедавшей траву на обочине, девушка едва не завизжала во весь голос. В овраге лежало несколько тел. Не смотря по сторонам, через колючие кусты она со всех ног бросилась обратно. Ветки хлестали по лицу и рукам, оставляя глубокие царапины на теле. Но из леса она не успела выйти, замерла на месте, так как услышала голоса на дороге.

– Один ехал?

– Один, яко перст, – чересчур громко отвечал Тихор. – Вот заехал за едой.

– Не повезло тебе, мужик! – гадко хохотнул незнакомый голос. – Не туда ты заехал.

– Может, отпустите? Я ничего не расскажу, Светлой клянусь!

– Кто же таких свидетелей отпускает? – усмехнулся его собеседник. – Да и лишние руки сгодятся в нашем деле.

«Разбойники? Места глухие, я здесь не была с объездом…» – подумала Орисия.

Княжна осторожно прижалась к влажной земле, стараясь унять шумное дыхание. Если мужчины начнут внимательно присматриваться, то точно её заметят. Но незнакомцы поверили в слова Тихора и никого не выискивали.

Через несколько лучин они сели на повозку да вместе с Тихором направили её по дороге.

Подождав, пока они отъедут подальше, потом скроются за поворотом, девушка, не выходя из леса, устремилась в противоположную сторону. Необходимо было выйти к знакомым местам, а лучше – к какой-нибудь незахваченной деревне.

Усталость брала своё, ведь Риса не привыкла столько ходить и быстро утомилась. Довольно скоро до крови стёрла ноги: пришлось разуться и идти босиком. Иголки с ветками кололи ступни, но даже так было легче, чем в кожаных туфлях. Лесные ягоды чрезвычайно плохо утоляли голод, тем не менее Орисия упрямо шла вперёд. При этом отчаянно боялась, что направление выбрала неправильное и теперь дальше уходит от жилых мест.

Пока шла, много думала про деревню и княжество, про родителей и про Мила.

«Неужели всё так закончится? Разве больше не свидимся? Знает ли отец про нападение? Послал ли войско на помощь? А Мил? Где он сейчас?»

Думала и про Илая. Было горько осознавать, что поверила ему, тайно мечтала о взаимном чувстве, о поцелуе. Подаренное колечко всё ещё оставалось у неё, поэтому она в сердцах швырнула его на землю, проклиная сероглазого парня. Ну а потом долго сидела на коленях и искала кольцо в высокой траве.

«Пусть будет напоминанием, встречу подлеца и отомщу! Поквитаюсь за предательство родной земли! Что обманул… меня».

От дороги далеко не отходила, но людей за два дня не встретила. Ручьи встречала редко, зато когда услышала речку, обрадовалась, как старой знакомой. Обмылась, напилась – в её состоянии без воды оставаться было страшнее. Река ведь значит, что рядом может быть селение. Так и получилось. Довольно скоро она вышла к хутору, но ликовать пришлось недолго: от жилого дома и хозяйственных стаек осталось лишь пепелище. Зато почти сохранился огород, поэтому Риса смогла выкопать овощей на ужин. Наличие хутора принесло много новых размышлений:

«Хутор всегда строится близ деревни, а значит, я иду в верном направлении. Но он сожжён, и это худой знак».

Ночевать прямо на пожарище девушка не стала, чуть отошла в лес. Ей было не по себе да и хотелось быстрее добраться к жилым местам. В итоге княжна села у огромного многозимнего дуба, чей ствол раскололся надвое, образовав небольшой альков. Как раз в него она забралась для безопасности и спокойствия. Прислонилась к дереву, так ветер не задувал, было теплее, а сгоревший хутор проглядывался как на ладони.

Или летние ночи уже становились холоднее, или состояние девушки ухудшалось, но Риса ощущала себя некомфортно, и посильнее закуталась в плащ. Неуловимый запах Илая всё ещё из него не выветрился, даже после леса и горьких снадобий Лесовура. Видимо, когда княжну отправляли на повозке, случайно взяли именно этот плащ, а может, другие её вещи не сохранились. Хорошо, что она в нём пошла в лес, думала, что спасёт от разных насекомых, а в итоге защищает её от всего, ведь спать на сырой земле было бы совсем неудобно. В свете последних событий он, как и вся остальная одежда, находился в довольно удручающем состоянии. Но, в отличие от платья, хоть не оказался порван. Скорее всего он заговорен, может, от износа или даже для «отвода глаз», не зря же разбойники не заметили. Сама княжна выглядела не лучше своего наряда: вся в царапинах, порезах, трясётся от холода, волосы спутаны и глаза лихорадочно блестят. Дар лекаря не сильно помогал Рисе, но, к счастью, поддерживал последние силы девушки. Чтобы дар заработал, телу требовался хороший отдых.

«Жаль, я не огневица, сейчас бы костёр развела и свёклу запекла, – зубы девушки стали выстукивать ритм одновременно с мыслями. Очень хотелось домой, к родителям. – Или родилась бы оборотницей, как Мил, уже в Навиграде бы оказалась, домчалась бы за несколько свечей. Да и, бесспорно, теплее в шкуре зверя».

Незаметно для себя Орисия задремала сидя среди корней большого дерева. А проснулась неожиданно резко посреди ночи. В лесу что-то происходило: трещали ветки под чьими-то ногами, слышалась суета, но ночные животные затихли. Ночью любой лишний шум звучал оглушительно, а сейчас его было с избытком. Небольшая тень промелькнула справа и выбежала на поляну, освещённую луной. Фигура замерла, осмотрелась, охнула, увидев пепелище, потом обернулась на гул в лесу, с той стороны, откуда и прибежала.

«Она ведь из Велки!» – Риса не успела даже додумать мысль, как бросилась к девушке.

– Иванка!

Та обернулась и страх, застывший на её лице, сменился удивлением.

– Княжна? Вы почему здесь?!

– А ты? Что происходит? – и, услышав в отдалении мужские голоса, которые не вызывали спокойствия, Риска обернулась к лесу. Затем спросила у девушки:

– За тобой гонятся?

– Да! – и, схватив Орисию за руку, сестра Отиса потащила её дальше, по пути приговаривая. – Бедовая я, и сама не сбежала, ещё и вас теперь найдут.

– Объясни нормально, пожалуйста.

– Нас собрали, девчонок да парней, и погнали в Фарр. Сказали, служить там будем, господам этим новым, Тёмная их побери. Вот случай выпал, попыталась сбежать, но неудачно. Скоро догонят, – девушка тяжело дышала, держась за живот. – А вас же Тихор увёз несколько дней назад! Отчего вы здесь?

– Увёз, только в логово разбойников попали, в двух днях пути отсюда.

Девушки замолчали, истории у обеих были безрадостные. Иванка упала на колени и чуть не плакала, Риса села рядом и погладила беглянку по плечу. Она не боялась, что её схватят, последние дни её невыносимо измотали, сил на какие-то эмоции просто не осталось. Неожиданно княжна поняла, почувствовала даром, что слышит два сердцебиения.

– Иванна, ты дитя носишь под сердцем?

Девушка молча кивнула, а потом добавила:

– Поэтому и хотела спастись бегством ради малютки. Чтобы свободным родился да с роднёй рядом, отца его уже нет в живых.

Решение пришло к Рисе в мгновение ока.

– Ты знаешь путь до деревни?

– Да, тут близко, по реке идти три свечи всего, это по дороге дольше. Вот так пойдёте и пребудете одним махом, – объясняла Иванка, показывая рукой направление, – петухи не пропоют, а уже в Жарках окажетесь.

– Не я, а ты. Надо плащами поменяться. Я сдамся, в темноте разглядывать не станут, им же только нужно беглянку поймать. Как стихнет, то иди в деревню. И скажи старосте Лесовуру про Тихора ещё, его спасти необходимо.

– Но как же… нельзя так… – растерянно проговорила Иванка.

– Это приказ! Княжеский! – Риса уже скинула на землю свой плащ и теперь стаскивала верхнюю одежду с девушки.

– Храни вас Светлая! – пробормотала она. – Если будет дочка, то назову в честь вас…

– Вот и договорились! Главное – дойди до родной деревни и скажи про Тихора! – с ненормальным воодушевлением произнесла Риса и, накинув плащ Иванки, бросилась бежать подальше от неё, в сторону шагов, раздававшихся из леса.

Меньше чем через десять лучин её уже схватили и повели обратно в лагерь. Риса правильно предположила, что разглядывать её не будут. Даже когда связывали руки, то никто не обратил внимания на подмену. Три фаррских воина, переругиваясь между собой, привели девушку к группе пленных и с силой толкнули к ним. Орисия не выдержала удара, поэтому повалилась на землю, больно стукнувшись коленями о твёрдую почву.

– Ещё раз устроите такое, то накажем плетьми, – сплюнул под ноги один из них. – Каждого.

– Поняла? – усмехнулся другой боец и сильно схватил Рису за плечо, вынуждая скривиться от боли.

Орисия часто закивала головой, так как говорить пока побаивалась. Надо было дать Иванне больше времени уйти подальше. Мало ли, вдруг увидят, что девушка не та.

– Всё понятно?

Пленные из разных деревень согласно закивали.

Когда воины отошли, то к Рисе подошла Ладушка и аккуратно присела рядом.

– Иванка, дальше будет опасно, снова лучше не пробуй, – вздохнула младшая дочь старосты. Спустя щепу вздохнула: – Жаль, что у тебя не получилось сбежать.

– Ну почему же. Удалось. – Риска подняла лицо и посмотрела в глаза Ладе.

Та чуть не вскрикнула, но вовремя остановилась:

– Как же так-то…

– Тише. И по полному имени не называй.

– Что теперь делать-то? – растерянно проговорила Лада, теребя свою тёмную косу.

– Ничего. Это моё решение.

Довольно быстро под тихие причитания Лады княжну уложили на тюфяк. Смогли даже промыть раны и накормить. Спать в окружении других девушек было тепло, поэтому ночь в плену оказалась лучшей ночью княжны за последнее время.

– Зря вы собой пожертвовали, – сказала засыпающая Ладушка.

«Я не только Иванку спасала, а ещё и себя», – не успела ответить Риса, проваливаясь в глубокий сон.