Орисия

Глава 7

Утром Орисию разбудили не сразу, а лишь когда сытная каша была сварена и настала пора сходить умыться на уже знакомую реку.

– Фаррцы не сильно притесняют, не бьют и не насильничают, – Лада, помогая княжне привести себя в порядок, рассказывала о последних событиях.

– Им просто невыгодно нас бить или мучить, кому будет нужна хромая или страшная прислуга? – рыжеволосая девушка, чьего имени Риса не помнила, помогала вычёсывать колотуны из волос и заплетать косу. – Даже котомки с вещами позволили собрать и продукты выдают нормальные, только готовим сами: для себя и для них.

– Может, стоит рассказать, кто вы? – Лада уже третий раз спрашивала. – Обменяют ведь, наверное, князю сообщат…

– И дать им в руки такой козырь?! – шёпотом спорила с ней Риса. – Нет, не согласна, обещайте тайну сохранить!

– Мы-то никому не скажем, но вас многие знают, видели же…

– Хватит на вы обращаться, говорите просто – Риска. За Иванку выдаваться не буду, может, и не заметят разницы. Обе русые, обычные девушки, а имена, надеюсь, не запомнили. Княжну точно никто здесь не ожидает увидеть, даже не подумают.

В ответ ей девицы согласно закивали.

На завтраке Орисия сидела теперь прилично одетая, но глаза лишний раз не поднимала и внимания к себе не привлекала.

– Некоторые начали вопросы задавать, – шепнула на ухо рядом присевшая Лада. – Заметили, что сестра Отиса стала выглядеть немного по-другому. Но не беспокойтесь, наши парни их убедили в обратном.

Риса подняла глаза от тарелки и встретилась взглядом с Отисом. Он был крайне серьёзен, от того весельчака, с которым княжна познакомилась на празднике костров, не осталось и следа.

Неожиданно со строны реки раздался женский визг, где мыли посуду девушки.

Через несколько щеп они вернулись в сопровождении одного из воинов, который кратко пояснил для своих:

– Там тело принесло течением.

– Женщина или мужчина? Возраст?

– Женщина, вроде. Но уже не разобрать, да и я не сильно приглядывался.

– Надо посмотреть, есть особый приказ, – со вздохом поднялся один из ратников и, оглянувшись на притихших деревенских жителей, обратился к ним. – По человеку из разных поселений со мной, вдруг опознаете.

Риса вряд ли бы смогла кого-нибудь узнать да и, откровенно, страшно было смотреть на утопленницу, но ноги сами понесли её на берег. Для княжны почему-то представилось очень важным увидеть ещё одну жертву этой войны. Наверное, чтобы подпитать внутреннюю ненависть к захватчикам с целью не сдаваться.

На земле лежало уже начавшее раздуваться тело. Если бы не одежда и длиная коса, то пол было бы весьма трудно определить.

– Кто-нибудь узнаёт?

В ответ раздался нестройный гул отрицательных ответов.

Воин вздохнул и, достав переговорный артефакт, связался с вышестоящим.

– Река нам тело принесла. Женщина. Имя, возраст и место жительства не известны.

– …

– Может, девушка, кто же разберёт. Но, наверное, всё-таки девица: длинные русые волосы, вот и все приметы. Платье крестьянское, зелёное.

– …

– Местные вроде не опознали. Может, из Велки или с Прудов, или там ещё парочка поселений по пути была. Выше вряд ли, кругом заводи были.

Большинство слушать не стали, пошли собираться. А Орисия стояла.

Фаррец, закончивший разговор, вопросительно посмотрел на неё:

– Что надо?

– Похоронить бы. По-человечески.

Мужчина опять вздохнул, подергав себя за небольшую аккуратную бородку. Стало очевидным, что его всё уже достало, но просьбу выполнил. А после лагерь быстро свернули и пошли в сторону Белой Пустоши, к бывшей границе княжества Фарр. Дорога предстояла долгая, поэтому с деревень по пути набирали не только людей, но еду, лошадей и повозки, чтобы рассадить пленных. Орисия видела, что все поселения по пути в той или иной мере пострадали: были уничтожены дома, вытоптаны поля, появились новые захоронения.

К пленным воины, и правда, относились относительно хорошо, как к чрезвычайно дорогой скотине: не били, хорошо кормили, тем не менее уважать не собирались, но и специально не унижали.

От последнего села уже все девушки ехали в телеге, а парни пока шли рядом. Сначала люди кучковались по землячествам, жителями одной деревни, однако постепенно все перемешались. Эсмарцы отчётливо понимали, что по-старому теперь уже не будет и смысла в этом разделении больше нет. Скоро они будут невольниками в Фарре, рабами и слугами, которые никогда не вернутся в родные края, не увидятся с близкими. Кое-где возникали разговоры про князя Ингвара, почему он не защитил, не спас от опасности.

– За что только оброк платили?! Он, небось, сидит у себя в замке за каменной стеной!

– Плевать ему! Не его же дочку в полон увели.

– Не его дом сгорел!

– У них всё хорошо, пируют и даже не думают о простых людях!

И много-много поддакивающих голосов. Люди искали виновного и радостно нашли.

– Ой, видели мы эту княжну! Приезжала в начале лета, словно пава нарядная! А на лицо она обычная деваха. Гордячка спесивая!

Орисии хотелось кричать, оправдываться, объяснять, но она молча слушала гнев простых людей. Не заметила, как слёзы начали катиться по щекам и, падая хрустальными капельками на подол сарафана, превращались в тёмные мокрые кляксы.

Неожиданно её руку накрыла и сжала Нанна, так звали рыжую девушку из Велки, и горячо зашептала:

– Не печальтесь. Дураки они! Мы знаем, вы не такая, и отлично помним, насколько смело сражались за деревню! И дядьку моего спасли! Не каждая бы стала…

Риса вытерла слёзы и посмотрела на неё:

– Спасибо.

Обсуждение продолжалось, но неожиданно вмешался Жар:

– А вот не надо про княжну напраслину возводить! Она у нас в деревне тоже была, мне рану перевязывала! И другим помогала не жалея себя.

– Хотите врагов искать? Так удачи, только не там ищите! – Отис грозно посмотрел на сплетниц, те разом замолчали. – Она спасла меня и мою сестру. Собой готова жертвовать, вы бы так не смогли.

Встретившись взглядом с парнями, Риса им несмело улыбнулась, тем самым лично поблагодарив за заступничество.

Переполненные обозы не спеша двигались в сторону границы, но вскоре фаррские солдаты стали проявлять серьёзную обеспокоенность и напряжённость. Строй сократили, вся растянутая шеренга телег была максимально сжата. В воздухе ясно повисла тревога. Вскоре стала понятна причина: подошли к Белой Пустоши. Риса с интересом закрутила головой, осматриваясь вокруг. С детства их с Милом пугали странной территорией, где нет места людям. Только магические животные могут выдержать остатки силы стихий, что впитались в эту землю. Большинство растущих здесь трав и цветов, тоже отличались необычными свойствами, многие из них использовались для лечения. Маги и магини, которые жили в Эсмаре, ездили в Пустошь для подпитки своего дара. А ещё именно здесь был портал для сообщения с королевством Ларэкель. Но ничего необычного пока не происходило: всё тот же обыкновенный лес и та же дорога, ничего, что бы могло привлечь взгляд. Впрочем люди вокруг начали неоднократно жаловаться на своё самочувствие.

– Ладушка, ты как? – Риса обратилась к побелевшей подруге.

– Голову ломит, – тихо прошептала Лада, она уткнулась лицом в борт телеги, пытаясь заглушить боль, – как кузнечными тисками сковало.

Орисия осторожно уложила девушку себе на колени и, поглаживая её по голове, незаметно для окружающих рисовала символы. Через касания да еле слышно читая заговор княжна передавала силу, лечила подругу. Прошла всего лучина, а Лада удивлённо попыталась подняться, однако Риса её остановила.

– Тише, без резких движений.

– Ой, хорошо. Просто прошло же, совсем не болит.

– Вот и замечательно.

Следующей она занялась Нанной, а потом – Отисом. Но с ним оказалось сложнее: хоть парней из-за самочувствия тоже усадили в повозки, и он находился рядом, сидел позади неё, но уложить его себе на колени было бы слишком неправильно для молодой девушки. Поэтому Орисия незаметно взяла его большую руку и на ней чертила магические символы. Так было дольше исцелять, но тоже помогло.

Жару её помощь совершенно не потребовалась, оборотень спокойно шагал рядом с телегами. Обернувшись к Рисе, парень подмигнул и специально громко спросил у охраняющих их воинов:

– Правду ли говорят, будто в Пустоши есть чудище, которое спит вечным сном? А раньше, много зим назад, фаррцы ему дев безвинных скармливали, чтобы оно не нападало?

Ратники переглянулись и негодующе ответили:

– Так не Фарр, а Эсмар! Сами же злодеяния творили, а на нас спихиваете вину.

– Неее, мой дед точно говорил, что фаррцы.

– Врал твой дед, по старости совсем ум потерял. Фаррские мужи никогда в обиду своих женщин бы не дали. Это трусливые эсмарцы под материнской юбкой прячутся.

Их перебранка могла бы перерасти в полномасштабный спор, но её резко прервали в самом начале. На первую телегу с громким криком спикировала невероятно огромная птица. Один из фаррских магов натягивал искрящийся молниями щит, стараясь отгородить людей от обезумевшего существа, которое кидалось с высоты, выставив вперёд длинные когти.

Риса напрягала глаза, всматриваясь в небо, хотелось подробнее разглядеть магическое животное. То, что оно магическое, она не сомневалась, ведь других в Пустоши и не водилось. Или интерес затмил страх, или последние дни её сильно травмировали, но она спокойно смотрела в небо пока остальные девушки попадали на дно телеги.

– Это Рух. Она может унести! – крикнул тот самый ратник со светлой бородкой. – Но не любит шум! Громко орите! Воины, к оружию, Рух не выносит сопротивления, боится открытой агрессии!

Он оказался не просто воином, а магом и направлял в птицу разряды молний, которые били рядом с ней и явно доставляли ей неудобства. Из-за этого она метнулась в середину процессии и следующей целью выбрала лошадь. Впрочем ей бы даже удалось схватить напуганное животное, если бы не Жар. Он быстро вскочил на козлы и, выхватив кнут из рук растерявшегося возницы, внушительно щёлкнул им по птице. Раздался жалобный писк и полетели перья. Часть из них упали прямо в телегу, где лежали девушки, закрыв головы руками. После храброго поступка Жара птица больше не нападала, однако злобно клекотала неподалёку. Боевой маг был прав, встретив отпор, существо убралось с дороги. Телеги ускорились, чтобы скорее преодолеть опасный участок.

– Наверное, рядом гнездо, – проговорил воин, что защищавший обоз. – Птица Рух не славится агрессией, а тут прям нападала.

Лада подняла одно из перьев и заворожённо разглядывала:

– Красивое какое, словно драгоценность переливается.

– Да, но так будет недолго. Быстро выцветет без подпитки магией.

Своей смелостью Жар поразил фаррцев, и те стали лучше к нему относится, а на привале даже позвали с ними посидеть. Вернувшись к друзьям, он кратко рассказал об услышанном:

– Девушек везут во Вранен, в замок самого князя. Работать. Местные жители сами бы с удовольствием устроились, но Годер справедливо опасается заговора. Поэтому хочет неместных слуг, у которых нет родственников и знакомых рядом, а значит их станет сложнее переманить на свою сторону или перекупить. Они будут всем обязаны Годеру.

– Не боится, что эсмарские девушки первые ему вилку в глаз воткнут? – Отис неверяще покачал головой.

– Зато парней отправят в войско. Поэтому и отбирали настолько серьёзно. Вот, зовут к ним присоединится. Так и сказали, что храбрый волколак им пригодится, будут за меня просить.

– Глупость какая, никто не согласится из наших добровольно служить Годеру! – скромная и обычно тихая Ладушка даже завелась от возмущения. – Что они сказали, когда ты им отказал?

Лада настолько была уверена в ответе Жара, что даже не смотрела на парня. Риса же заметила, как он стушевался промедлив с ответом.

«Жар обрадовался предложению, но не потому, что он плохой и не любит Эсмар. Просто для него это возможность лучшей жизни», – очень чётко осознала княжна и, дабы не доводить до ссоры, решительно перевела тему.

– А не мало ли собрали людей для таких великих планов? – она оглянулась, быстро пересчитав девушек и парней вокруг.

– Так это не всё, ведут несколькими группами, – пояснил Отис, который сидел рядом с ней. – Так легче контролировать.

«А ведь и правда, никто, кроме Иванки, не сбежал, спокойно сидят… Да я и сама не пытаюсь».

Привал сделали совсем небольшой: не хотели надолго задерживаться в Белой Пустоши, многим было плохо даже после приёма снадобий от мага. Свой дар Риса афишировать боялась.

Проехав приличную часть пути, люди услышали сладкий аромат, разносившийся на всю округу. Вскоре перед ними раскинулась большая поляна, вся покрытая необычными фиолетовыми цветами.

– Как красиво, – рядом ахнула Нанна.

– Это Эмрис цветёт, – пояснил один из конвоиров.

– Он же и на гербе Фарра изображён, да? – Риса повернулась к воинам.

– Да, – кивнул один из них. – Эмрис символизирует не только красоту, силу, но ещё полезность.

– Лечебный цветок, – вспомнила Орисия уроки Лесовура, – мазь из него делают.

– Точно, а ты смышлёная, – похвалил боевой маг, потом посоветовал. – Если повезёт, то просись в ученицы к лекарю Мирею.

Риса кивнула, изображая благодарность, но подумала:

«Если мне повезёт, то я вообще у вас не задержусь надолго».

Один из деревенских парней потянулся сорвать цветок, как его резко окрикнул рядом стоящий воин и спустя щепу оттолкнул ближе к телеге:

– Совсем дурак?! Он же ядовитый! Руку разъест до кости!

Парень отшатнулся и всем телом вжался в деревянный бок повозки. Все люди в ужасе уставились на поляну. Красотой восторгаться больше никому не хотелось.

«Точно, мазь обеззараживает, убивает чёрную гниль и кровь останавливает, видимо, поэтому заживляет хорошо. Где яд, там и лекарство».

Размышляя о цветке, Риска вспомнила о кольце, в вырезанном узоре которого теперь ясно узнавался Эмрис.

«Илай, ты такой же дурманящий и ядовитый, как и он».

– Эй, умненькая! – привлёк внимание Рисы фаррский маг. Судя по всему, ему было откровенно скучно в дороге, оттого он решил развлечься разговором. – Вон, видишь дальше, в тени, красные цветы? Тоже лечебные. Знаешь название?

– Какой-нибудь из лилиандров? – наугад предположила Орисия. Растение было совершенно незнакомое, а все её знания по лечебным травам были получены от деревенского знахаря всего за несколько дней, поэтому являлись весьма ограничеными. Но Лесовур говорил, что много снадобий делается из разных видов именно этого цветка.

– Угадала, – беззлобно хохотнул боевой маг, почесав бородку, – точнее, это лилиандр стелющий. Очень полезные цветочки от похмелья. Если перебрал шенки или ещё какой браги, то стоит выпить настойки на нём, уснёшь, как убитый, а наутро – можно хоть в княжеском параде участвовать.

Воины рядом одобрительно закивали, а спустя щепу один из них предложил:

– Давайте наберём чуть-чуть? Отцветёт ведь скоро, а у травников брать – дорогое удовольствие.

– Да, надо бы, – согласился маг. Глянул на девушек и указал на красивую брюнетку, сидящую у края повозки. – Спускайся.

Следом посмотрел на Рису:

– Ты, умненькая, тоже! Поможете нарвать. Только женскими руками можно собирать да обрабатывать, иначе зелье не будет работать, – объяснил он задачу, а потом обратился к другим пленникам. – Дайте им корзинку.

Девушки слезли с телеги и прошли за ним к цветам, присев, начали срывать яркие соцветия. Очень быстро их руки окрасились от пыльцы, появились пятна охры на ладонях, одежде и даже лице.

– Теперь надо высушить, а потом – измельчить в ступке. И готово.

Девушки расстелили платок, на который разложили собранные цветы. Маг провёл рукой над ними, буквально за щепу яркие, полные жизни лепестки совершенно высохли и потемнели.

– Удобно, вот так бы ягоду и рыбу сушить, – задумчиво проговорила Лада и, заметив, что привлекла всеобщее внимание, очень смутилась.

– Хозяйственная, тебя на кухню надо, – вынес свой вердикт боевой маг.

Дальше ехали без остановок до самой ночи. И как только перешли границу княжества Фарр, разбили лагерь.

– Неужели нет рядом деревень?! – возмущалась Нанна. – Как хочется уже на нормальной постели поспать.

– Нан, уложат нас в хлеву и это в лучшем случае, – Отис улыбнулся бурчащей девушке. В своём негодовании она напоминала нахохлившегося воробушка, а его такое сходство умиляло.

– Пусть, зато под крышей! – продолжала бурчать Нанна. – Риса, скажи магу своему!

Риса, помогавшая Ладе готовить, с удивлением повернулась к девушке:

– Магу?

– Ну, боевику15 этому, который у фаррцев старший, всё тебя умненькой и смышлёной зовёт.

– Я даже имени его не знаю и не хочу знать.

– Нанка, не надо Рису к подобному общению подталкивать, – возмутился Жар. – Это опасно, мало ли что у него в голове. И сама тоже лишний раз с воинами не говори.

– А какая разница! Мы уже в Фарре! Думаешь, нас хорошая жизнь ждёт?! Замуж выйдем, семью заведём?! Мы рабыни. Будем чью-то постель греть! Нас же и отбирали так, как коров на базаре смотрят!

Девушку затрясло. Отис подскочил, обнял и прижал к себе Нанну, которая начала захлёбываться слезами. Небольшой лагерь замолчал. Все об этом знали, но отгоняли жуткие мысли, а Нанка высказала. Громко и никого не смущаясь.

Ужинали в тишине, даже звук стука ложек о посуду был не слышен.

Перед сном девушки, спавшие вместе ради тепла, тихо шептались.

– Риса, а ты не жалеешь, что с Иванкой поменялась?

– Нет. Я бы не смогла по-другому.

– Ты станешь хорошей княгиней! – серьёзно проговорила Лада. – Папка рассказывал, когда длилалась стозимняя война, наш князь надевал простые доспехи ратника и вставал рядом с обычными воинами. Был наравне с народом, и каждый знал, что князь не прячется за спинами, а, наоборот, первым идёт. Вот ты такая же.

– Я не храбрая, мне очень страшно, как и всем.

– А мне нет, потому что ты рядом. Я в тебя верю.

– А я верю, что за нами придут и спасут. Но и сами не будем сдаваться.