Отбор огненного дракона. Путь в столицу (СИ)

Глава 17

Утром нас разбудил встревоженный стук хозяйки дома — меры Августы.

Старушка прибежала, чтобы сообщить, что некие господа Агари ждут меня в гостиной, дабы сопроводить куда-то.

Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. И пока я спешно одевалась, вернулся любопытный Венечка.

— Тётка Верта злющая, как прислужница Мрака. Зато слуги сундуки таскают, что свист стоит. — Он не скупился на обидные сравнения, ехидно описывая нашу родственницу, однако по тому, как братишка перекатывался с пятки на носки и покусывал костяшку пальца, я подметила: за бравадой Веня скрывает волнение.

— Она тебя обидела?

— Нет, — тряхнул он головой. — Она меня даже не видела.

Я заправила рыжеватую прядку за красное ушко брата. Если не выспрашивать, сам расскажет, что его волнует.

И верно, после короткого молчания и внутренней борьбы Венька посетовал:

— Пожалуй, Ник, я погорячился, заявив, что хочу служить у неё.

Вот же Венька — прохвост! Сразу чует, что пахнет неприятностями. Однако проучить немного маленького упрямца, возомнившего себя взрослым, в воспитательных целях надо.

— Боюсь, Вень, я теперь не успею отправить тебя домой. А если поручу это тётке, ты пойдёшь домой пешком.

— Угу, — хмуро отозвался братишка. — По ней видно, что она гадкая.

— Ничего! Ты же уже взрослый, можешь искать работу… — поддела, припоминая его же слова, сказанные в запале.

Веня поджал губы, часто заморгал, пытаясь скрыть подступившие слёзки, а потом горестно заканючил:

— Никочка! Ты же добрая! Очень добрая! Позволь мне остаться здесь! Я буду помогать старикам. Они не будут против!

— А если чета Важенов откажется? — Покачала головой, будто уже услышала отказ. — Нет, только к тётке Верте.

— Никочка! — Венька бухнулся на колени, схватил меня за юбку. — Позолоти им ручку. Они согласятся. Ну, Никочка!

— Ладно, — Взъерошила я его макушку. Хотела прочитать наставления, но в дверь так забарабанили, словно хотели снести.

— Арника Лармот вир Эттен Мартийская! Открой! Не заставляй нас ждать!

— Злыдня явилась. — Насупился Венька. И пока я открывала дверь, братишка успел вылезти через окно на крышу, только бы не встречаться с нашей родственницей. Его внезапная вылазка напугала голубей, и они, громко хлопая крыльями, стаей взмыли в воздух.

— Арника Лармот вир Эттен Мартийская! — Тётка влетела в комнату, брезгливо оглядела скромный интерьер. — Живёшь, как простолюдинка. Ещё и нас заставляешь ожидать в этом хлеву.

— Милая тётушка, не стоит расстраиваться. Как крестьянка я живу временно. А вот вы себя ведёте как крестьянка постоянно. Где ваше воспитание? Всех голубей криком распугали. — В зеленом платье с темными вставками она походила на пиявку.

— Молчи! — Тетя Верта замахала рукой в белой кружевной перчатке, высокомерно скривив тонкие губы. — Подумать только, выжившая из ума старуха предложила нам чаю.

— Мере Августе стоило оставить вас ожидать у ворот, дабы не оскорблять вас своим гостеприимством? — С обманчивой покладистостью поинтересовалась я, уже сто раз жалея, что совершила глупость, написав сварливой родственнице.

— Хамка. Вылетишь с отбора, поговорим. — Тетя Верта растянула губы в улыбке, наполненной ядом.

— Желаете провала? — Склонила я голову, с холодной полуулыбкой на губах. — А как же ваша выгода?

— Было бы выгодно, если бы ты не появлялась! Никогда!

— Померла, чтобы передать вам титул? Увы, тётушка, у Светлой на меня другие планы.

За дверью раздались тяжелые шаги. И прежде чем увидеть дядю Жеара, мы услышали его голос:

— Решили отравить друг друга ядом? Напомню, убийство претендентки карается смертью. Поэтому, Верта, поумерь рвение, и давай займёмся тем, ради чего приехали.

Пока тётка пребывала в осмыслении сказанного, дядя огляделся, подошёл ближе. При каждом его шаге пол скрипел так, будто вот-вот проломится под ним.

— Ну, здравствуй, дорогая племянница! — Он изобразил полупоклон.

— Правильнее сказать, драгоценная! Учитывая, какие траты нам предстоят. Мы разоримся! — Тётка схватилась за голову, изображая отчаяние. Чтобы больше походить на жертву, она сложила брови домиком и всхлипнула. — Целое состояние на тебя ухлопаем! Куда смотрит Светлая, минуя достойных? А как же Рия, моя девочка?

— Успокойся, дорогая. Наша девочка ещё мала для отбора. Так что не начинай. Лучше перейти к делу.

— Но мои наряды! От себя отрываю. Всё ради неблагодарной девчонки!

— За твою доброту получишь новые. Но! — Выставил дядька палец в предостережении и помахал им перед носом супруги: — Не дороже тех, что получит племянница.

— Жеар!

— Дорогая Верта?

Между супругами состоялась бы перепалка, если бы на пороге не раздалось покашливание.

— Лиер Агари, чай, варенье. — Мера Августа, дразня мою грубую родственницу, поставила перед дядей поднос. — Угощайтесь. Очень вкусное.

— Благодарю, — дядя улыбнулся хозяйке дома, довольно потёр руки и потянулся к чашечкам. — Мы задержимся в вашем доме, мера Августа, но это ради дорогой племянницы.

— Да-да, такая хорошая девочка. — Мера Августа повернулась к тётке спиной. — И мальчик хороший…

— Какой мальчик? — Взвилась Верта. У неё даже глаз задёргался от предположения, что у меня есть брат, еще один наследник Лармотов.

— Мой посыльный. Мальчишка — сосед! — выделила я тоном, с мольбой поглядывая на старушку. Только бы она не проговорилась, что я Веню считаю братом. Иначе не ручаюсь, что в столице он будет в безопасности.

— Он самый, — поддержала меня старушка. Поправляя чепец на седых волосах, она тайком моргнула, давая знак, что поняла и будет молчать. У меня камень упал с плеч.

— Я только на отбор и обратно, — теперь важно, чтобы Венечка спокойно дождался меня здесь. Комната и еда оплачены на целое лунье, так что он вполне может жить в съёмной комнате.

Мера Августа второй раз придирчиво поправила чепец, не забыв моргнуть.

— Так… — Дядька облизнул ложечку с вареньем, отложил на блюдце и хлопнул ладонью по столу. — Я отложил важные дела не для того, чтобы слушать болтовню. Приступаем к сборам!

Слугами пришлось затащить огромные сундуки по узкой лестнице и ещё более узкому коридору на второй этаж.

Чтобы скрыть меня от колючих взглядов Верты, мера Августа принесла ширму. За ней я спряталась и принялась примерять тёткины наряды.

От одежды исходил своеобразный запах. Так пахла трава, которой пересыпают одежду, чтобы её не источила моль. Не знаю, удастся ли выветрить аромат, но привередничать не приходится.

Мера Августа помогала мне и изо всех сил пыталась скрыть недовольство нарядами. Они совершенно не подходили мне, делая кожу блёклой, нездоровой. Но я была и этому рада.

Дядя Жеар тоже рассматривал мои «обновки» с досадой.

— Жаль, что ты, Арника, сообщила нам о своём участии так поздно.

— При желании можно купить готовое платье и подогнать по фигуре, — не удержалась мера Августа. За что тётка её едва не убила взглядом.

— Согласен, — неожиданно согласился дядя. — Если задержишься на отборе, обязательно закажем. Если нет, то я оплачу тебе свадебное платье.

— Ничего ты не понимаешь, — возмутилась Верта, громко захлопнув сундук. С крышки взметнулась пыль. Не удивлюсь, если вещи долго хранились на чердаке. — Зато по Арнике сразу видно, что она скромная девушка. Это важно для Рии.

Дядька досадливо махнул рукой на супругу.

— Ну, что ты, дорогой, посмотри, как хорошо сели наряды. — Тётку не смущало, что юбка волочилась по полу.

— Ну-ну, — сычом угукнул дядька, прекрасно понимая, что за любую его щедрость супруга ему всю плешь проест.

— А что длинновато — мелочь. Ночами Арника сможет укорачивать подолы. Делов-то.

Принимая важное решение, дядя Жеар вздохнул, посмотрел на часы, что достал из кармана, и произнес:

— Я пригласил модистку. Скоро она должна подойти.

— Что? — разозлилась тётка. У неё даже жилка забилась на виске от ярости. — Зачем?

— Тебе выбрать наряды, заодно подшить племяннице платья, — схитрил дядя Жеар.

— Но это такие траты!

— Хорошо, из трат вычёркиваем обновки для тебя, дорогая… — Кажется, ему нравилось дразнить супругу, и делал он это с каким-то удовольствием.

— Нет-нет! Некоторые траты я как-нибудь вынесу. Ради благого дела, — смилостивилась тётя Верта, решив, что ради обнов она готова расстаться со старыми платьями, которые пахли не только травой, но и затхлостью.

— Ах, Верта, ты у меня сама доброта.

В небольшой комнатке нам всем было тесно, поэтому мера Августа любезно позволила модистке и двум швеям занять соседнюю пустующую комнату. Там девушки чувствовали себя комфортнее и шили быстрее.

В итоге через несколько часов у меня было несколько строгих нарядов и одно бальное платье, которое мне не подходило по цвету. У тёти Верты смоляные волосы, карие глаза, и то, что подчёркивало её достоинства, мою внешность только портило.

— Жаль, наряды Рии тебе малы, — посетовал дядька, допивая четвёртую чашку цветочного чая. — У них цвета более сочные.

— Не думаю, что я задержусь во дворце, — напомнила я ему, чтобы он тоже не питал иллюзий. Но он лукаво прищурился.

— Кроме принца, тебя увидят и другие придворные. Так что, Арника, постарайся. Для твоего и нашего блага.

Когда настало время показывать наряды, что подарил мне Шатильен, у тётки глаза на лоб вылезли.

— Жеар! Это ужас! — зашипела она, хватая ртом воздух. — В них можно опозориться и прослыть вульгарной!

— Не согласен! — упёрся дядька. Рассматривая меня, он позабыл о варенье и капнул себе на жилет. — Надо и Рие заказать такие же.

— Но ей всего тринадцать!

— Подрастёт, пригодятся!

— Только через мой труп!

— Заманчиво, дорогая… — Ухмыльнулся дядька и едва успел прикрыться, потому что дражайшая супруга начала колотить его журналом с образцами тканей.

Наконец, платья были подогнаны, аккуратно сложены и под присмотром тётки погружены на крышу и задник кареты.

После Верта заставила меня несколько раз умыться. Наверняка в надежде, что я превращу лицо в сплошную мозоль. А потом она соорудила на моей голове, по её словам, модную причёску в этом сезоне.

— М-м-м, — промычал дядя Жеар, уставший ругаться с супругой по каждому поводу.

— Зато строго, — огрызнулась уставшая Верта. Я тоже уже так устала, что готова была ехать во дворец хоть с детскими косичками и ленточками.

— Ладно. Строгость не помешает, — согласился дядька нехотя.

Получив его одобрение, я сняла удобные домашние тапочки и переобулась в нарядные желтые туфельки с бантиком и каблучком.

Увидев их, тётка от зависти побагровела.

Мера Августа сунула ей чашку с водой. Родственница, пребывая в шоке, отпила глоток.

— Что ж, теперь можно хоть на прием к королеве, — уставшая тётя Верта выдавила улыбку. — Если выедем сейчас, успеем попасть во дворец сегодня.

— Да, задержались. — Дядя встал со старенького стула, поблагодарил меру Августу за помощь, подхватил супругу под локоток и повел вниз. А я, улучив минутку, бросилась к Веньке, засевшему в комнате хозяина дома.

Мер Леополь с братишкой сидели за закрытой дверью и тихонько вырезали фигурки из деревянных чурок.

Увидев меня, Веня покачал головой.

— Ты выглядишь как засушенная слива!

— Спасибо Венечка, — улыбнулась я, полностью согласная с братишкой. Но времени мало, надо скорее договариваться.

— Мер Леополь, умоляю, присмотрите за этим сорванцом, — положила перед хозяином дома три серебрушки.

— Деточка, ну что ты! — Старичок хотел отказаться от денег, однако с улицы раздался недовольный возглас тётки:

— Арника Лармот вир Эттен Мартийская!

Я крепко обняла братишку, погрозила пальцем, чтобы был умничкой, и побежала вниз.

Дядюшка как раз чинно придержал локоток тётушки, пока она взбиралась в карету. Затем он подал руку мне, разместился сам и постучал тростью по потолку. Карета тронулась.

Именно в этот момент я со всей отчётливостью осознала, что это не просто поездка во дворец, а шанс изменить мою и Венину жизнь. И я сделаю всё, чтобы перемены были к лучшему.

Пока ехали в карете, я во все глаза рассматривала столицу.

Это самый великолепный город из всех, что видела когда-либо. Улицы настолько просторны, что на них легко поместились бы дополнительные ряды домов. Триумфальные арки с каменными драконами и золотыми штандартами устремлялись в небо. Соборы царапали шпилями небесную синеву, угрожая дотянуться до бледной луны… И здания попадались всё выше и роскошнее…

А когда карета свернула, я увидела набережную...

В её водах отражались дворцы с позолоченными колоннами, вдоль которых нескончаемой чередой тянулись идеально подстриженные деревья, клумбы с цветами. Фонтаны чередовались со статуями… А потом перед моими глазами предстало настоящее чудо — хрустальный мост.

Застыв с приоткрытым ртом, я любовалась издалека его четкими гранями, переливающимися и сверкающими на солнце. Неземная красота с причудливым узором, неожиданно начала переходить в очертания дракона.

Его хребет оказался высоким мостом, протянувшимся через необъятное озеро, раскинутые прозрачные крылья с когтями — поддерживающими арками, уходившими в водную гладь.

Хрустальный дракон, пожалуй, лучше всего передавал великолепие и мощь правящей династии Огнерожденных, подчёркивал богатство и силу королевства. Драконий мост манил к себе, и сейчас я бы больше всего хотела посмотреть на него с высоты птичьего полёта...

— Арника, ты слышишь меня? — голос тётки, монотонный и занудный, выдернул из грёз.

— Да.

— Гляди в оба, со всеми дружи. Старайся всем понравиться. Не опозорь нас.

— Помни, что ты хоть и бедна, но родовита. А у соперниц есть братья, — добавил поучительно дядя.

— И помни о Рие! Твоя честь — её честь!