Открывашка и война

Глава 2

Жириновский и Королева договаривались долго, поэтому заскучавший я отправился на экскурсию в компании Гриши и Тимофея. Последний — для формальной безопасности, так-то на этой планете мне ничего не угрожает: Сеннит я нужен, и, судя по ощущаемому мной энергоресурсу симбионта, её «восстановление» связано не только с передачей мыслеобразов, но и с «зарядкой» этого малыша. Сильно вложилась Сеннит в мою безопасность, без проблем пожертвовав парой дней активного существования. Рисковала, да, но без риска жить вообще не получается. Тут невольно приходят в голову мысли: а кто же я такой? Я что, и впрямь Избранный? Неожиданно и волнительно! Надо будет спросить.

В биокоровнике я застал наших ученых с поличным: поставив раскладной столик прямо в проходе — слева и справа, в похожих внешне на костяные, загонах, стояли вполне привычного вида коровки черно-белой масти — двое из них разливали молоко по пробиркам, после чего добавляли химикаты из других пробирок, получая на выходе разные цвета. Характерной вони нет.

— А куда девается навоз? — любознательно спросил я.

— Впитывается в пол и перерабатывается в питательные вещества, — ответил жук-караульный.

— Очень рационально, — раздался голос Рудольфа Васильевича из загона, где он очень внимательно осматривал и щупал жука-корову. — Нам придется по старинке, на поля вывозить, но самое главное — внешний облик жука-коровы совершенно не отличается от привычного, и нам не придется проводить долгую, изнурительную разъяснительную работу с населением!

Вспомнив, как мощно в моем мире воевали с ГМО, я невольно согласился — тут-то посложнее задачка.

— Вас послали за нами, молодой человек? — спросил ученый.

— Нет, там еще надолго, — покачал я головой. — Просто смотрю.

— Я бы тоже с огромным удовольствием посмотрел на что-то еще, — толсто намекнул Рудольф Васильевич.

— Это приемлемо, — пробубнил жук-караульный. — Идемте, — направился к выходу.

— Продолжайте, товарищи, — велел оставшейся анализировать молоко паре ученых начальник, и мы вышли из биокоровника.

Впереди — ряд таких же построек. Правее — засаженные отдаленно похожей на пшеницу, отличающейся насыщенным синим цветом, размерами зерен — с мелкую картофелину — и толстенными стеблями, где-то двухметровыми растениями. Слева от нас продолжаются переговоры, поэтому туда не суемся.

— Что это? — указал на поле ученый.

— Злак, — исчерпывающе ответил жук. — Одно зерно содержит достаточную для человека суточную норму питательных веществ и микроэлементов.

Ученая братия горько вздохнула, осознав немощность собственного сельского хозяйства.

— Растительная масса предназначена для кормления пищевых сородичей, — добавил жук.

Из земли в паре метров от нас вальяжно выбрался на солнышко толстый и длинный фиолетовый червь размером с автобус марки «ПАЗ».

— Жнец, — пояснил жук-караульный. — Урожай созрел.

Червь подполз к полю, открыл лишенную зубов пасть и начал поглощать созревшие злаки целиком, вместе с верхним слоем почвы. По ту сторону червя высыпалась влажная почва.

— Жнец поглощает созревшие злаки, — прокомментировал жук-караульный. — Оставляя за собой вновь засаженное поле.

— Как Сборщик? — поинтересовался ученый.

— Иначе, — ответил караульный. — Растительная масса будет доставлена пищевым сородичам. Зерно будет доставлено к биофабрике для дальнейшей переработки.

Из переработанной земли тем временем показались кончики стеблей, заставив Рудольфа Васильевича с коллегами присесть и посмотреть поближе:

— Как скоро вырастет новый урожай?

— Двадцать четыре часа, — ответил жук.

— Обязательно ли использовать для уборки данную разновидность инсектоида? — указал на червя ученый.

— Наиболее рационально, — ответил провожатый.

— Значит не придется объяснять людям, почему комбайны выглядят вот так, — решил он.

— Злак не является подарком Королевы, и будет доступен для покупки только после заключения договора, — вклинилась Гриша.

— Надо брать, — решил Рудольф Васильевич, посмотрел на коллег, и, видимо, поняв, что им ничего нового он сказать не сможет, обратился ко мне. — Вы понимаете, что это, молодой человек?

— Проблем с едой у нас больше не будет? — осторожно предположил я.

— Именно! — одобрил он. — В силу молодости и необразованности вы пока не в силах представить, сколько драгоценнейших человеко-часов человечество тратит на производство продуктов питания! Если углубиться в историю, именно переход от охоты и собирательства к земледелию позволил людям по-настоящему начать развиваться!

— А почему у нас акциз на мясо? — перебил немного обидевшийся на обвинение в тупости я.

— А у нас на него акциз? — удивился он и посмотрел на коллег.

— Я не знаю, Рудольф Васильевич, — развел руками один.

— Я в магазин с тех пор как институт закончил не ходил, — похвастался другой.

— Мы живем в закрытом научном поселке, — пояснил Рудольф Васильевич. — Там магазинов нет — продукты привозят по списку.

— А зарплату как тратить? — не отстал я.

— Жена в городе тратит, — буркнул ученый. — Не сбивайте меня с мысли, молодой человек! — возмущенно сделал мне замечание. — Мы говорим об истории и пользе победы над голодом для всего человечества! Среди крестьян иногда попадаются настоящие самородки. Вот Ваня, например, — указал на ученого справа. — Сам уроженец поселка Усть-Мана. Доктор наук! Или Антон… — указал на левого.

— Я в Новосибирске родился, Рудольф Васильевич, — с виноватой улыбкой перебил его ученый.

Подвигав бровями, Рудольф решил забить:

— А сколько таких по всему миру? А те крестьяне, которые головой пользуются только чтобы принимать пищу, хлынут на заводы и в сферу услуг, что позволит…

Тут в небе раздалось похожее на издаваемое майским жуком жужжание, и из-за ограничивающих поле привычного вида яблонь с непривычно огромными плодами вылетел похожий на лишенного хоботка комара жук. Отражая полупрозрачными крыльями солнечный свет, он подлетел к закончившему сбор урожая, увеличившемуся почти в четыре раза, червю — ученый самородок Ваня включил камеру и жадно снимал происходящее — подхватил его длинными тонкими лапами и унес обратно за деревья.

— Физически невозможно при таком размахе крыльев! — заявил ученый Антон.

— Транспортная особь использует для полета не только сопротивление воздуха, — пояснил караульный.

— А что? — поинтересовался Рудольф Васильевич.

— Подробные технологические сведения не являются подарком Королевы, — пресекла попытку Гриша. — И будут доступны для покупки…

— После заключения договора, — раздраженно перебил ученый.

— Рекомендуется посмотреть на метафрукт, — добавил жук-караульный.

— Идемте, — кивнул Рудольф, и мы пошли к деревьям. — Не является ли предметом торговли ответ на вопрос о том, почему вполне привычные нам яблоки сорта «антоновка» называются «метафруктом»? — саркастично спросил жука-дипломата.

— Метафрукт называется так потому, что объединяет в себе вкусовые и пищевые качества всех фруктов вашего мира, — ответила Гриша. — Приставка «мета» означает обобщенность.

Добрались до деревьев, и жук-караульный позволил ученым взять образец на анализ. Я стесняться не стал и сорвал килограммовое «яблочко» размером с половину моей головы.

— Молодой чело… — попытался было помешать мне откусить кусочек Рудольф Васильевич, но научное любопытство победило, и он замолчал.

Текстура фрукта была непередаваемой: преодолев мягкую кожицу, зубы впились словно одновременно в твердую мякоть яблока, податливую упругость цитруса, склизкость хурмы и волокна ананаса. Вкусовые ощущения живительной волной прокатились по языку — словно самый вкусный во Вселенной сок «мультифрукт», но не микс, а как будто все фрукты по очереди, но сразу! Освежает, наполняет силами, приятно щекочет ротовую полость! Хочу еще!

— Поделитесь ощущениями, молодой человек, — с очевидной завистью попросил Рудольф Васильевич.

— Ща, — пообещал я и откусил снова.

Я могу питаться метафруктами до конца моих дней! Проглотив вторую порцию, ощутил жалобную просьбу переполненного желудка перестать забрасывать в него эквивалент полукилограмма фруктов за укус. Так-то можно продолжить — симбионт поможет переварить, но однажды до фруктов доберутся и остальные, и тогда они легко соотнесут поглощающую все подряд в безграничных объемах Гришу и мой новенький неуемный аппетит.

— Наелся, — признался я. — Вкусно — очуметь, другие фрукты после такого даже есть не хочется. И безвредно — я же живой. Можно друзьям и попугаю нарвать?

Спрашиваю не у жуков, а ученых.

— В самом деле, Рудольф Васильевич, — не выдержал ученый Антон. — Ну зачем жукам нас травить, если Королеве союз нужен? Смотрите, какой уровень генной инженерии! Они же специально то, что нам подходит показывают! Давайте попробуем метафрукт?

— Пробуй, Антоша, — вздохнул Рудольф.

Каждый должен попробовать метафрукт!

Разбор полетов Жириновский решил провести на военной базе, куда мы прибыли после шести часов напряженных (не для меня) переговоров. Меня очень удачно разместили в казарме рядом со штабом, и, благодаря симбионту, даже не пришлось напрягать подслушиванием Гришу — и так все слышно:

— У пацана запах изменился. Незначительно — Юра рассказал. Не проведи он рядом с ним столько времени, не учуял бы, — настучал на меня Тимофей. — Она вполне могла промыть ему мозги.

— Да и хрен с ним, с сыночком, — буркнул в ответ Жириновский. — А что, изменился характер?

— По словам односельчан — значительно, — кивнул Тимофей. — Да я и сам видел — был запуганный, задавленный, не понимающий, что ему делать, нормальный пацан, а стал… Даже не знаю. Такой у него вид стал, будто больше всех знает и понимает.

Обидно!

— Подросток, — раздался пренебрежительный голос губернатора Лебедя. — Понял, что уникальный, нос задрал. Ерунда — жизнь обломает, гормон выветрится, а пока будем делать вид, что не замечаем.

— Лишь бы дело делал, — согласился Владимир Вольфович.

— Дело он сделает, — поддакнул Тимофей. — Молодой, сердце не зачерствело — мира и процветания человечеству хочет.

— Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным, — иронично процитировал одну из любимых отцовских книг Жириновский.

— Андрей нам верит, — продолжил КГБшник. — Я с ним разъяснительную работу провел: рискуем, мол, сильно, на него вся надежда. Проникся.

— Не соврал даже, — поощрил его Владимир Вольфович и вздохнул. — Совсем я на старости лет с ума сошел — ребенку инопланетному доверился.

— Все идет неплохо, — заметил губернатор.

— Повезло, — буркнул Жириновский. — А он ведь вполне соврать мог.

— Иногда пугать пытается, — настучал еще раз Тимофей. — Вот, мол, осознаю, какие возможности к противодействию у меня есть, но прибегать к ним не буду, потому что своим нужно доверять.

— Значит мысли о противодействии в голову приходят, — заметил Лебедь.

— Всем приходят, — фыркнул Владимир Вольфович. — Этот вон вообще прямого начальника в расход пустил.

— Мой начальник — Родина, — нейтрально ответил Тимофей.

— Значит так, — перешел к выводам и распоряжениям Жириновский. — Охрану Андрея усилить. Желательно как можно дольше держать его на Земле-2. Отходы везут?

— Через час будут, — доложил губернатор.

— Действуйте по плану, без самодеятельности, — наказал Жириновский. — И деревенских куда-нибудь переселите, а то придумали в Нью-Йорке поселиться! Там же зима, дубак! Вон, Калифорния или Флорида подойдет.

— Есть, — отрапортовал Лебедь.

— Нихрена без руководящей руки Москвы народ думать не хочет, — хохотнул Владимир Вольфович.

— Просто им с зимой привычнее, чем на побережье, — вступился за односельчан Тимофей.

— Нужно уметь выходить из зоны комфорта, — не принял аргумента Жириновский. — Теперь о важном. Саша, ты со скандинавским коллегой договорился?

— Миша и все его переселенцы будут готовы к шести утра по московскому времени, — ответил Лебедь. — Пятьдесят тысяч стариков, женщин и детей.

— И женщины согласны? — удивился Жириновский.

— Те, что не в войсках — пошли, — уточнил губернатор.

— Отходов на поиски прохода в теплые края Земли-2 хватит?

— С запасом везем, — подтвердил Лебедь.

— Значит первую пару стационарных порталов разбить по маршруту Стокгольм — Лос-Анджелес. Если имперцы на «ответку» решатся, пусть скандинавы уходят и за собой портал взрывают.

— Есть.

— Вторуя портальная пара: эта база — Лос-Анджелес. И нужно жучка пробой в Москву отыскать отправить, чтобы мне по четыре часа в воздухе не болтаться. Всё, отлетались, больше времени терять нельзя.

Первый «торговый» пункт сделки: радиоактивное дерьмо в обмен на помощь с поиском прохода в Скандинавию и две стационарных портальных установки: траум-энергия для них генерируется малоподвижным жуком-реактором, питание последних — за наш счет. Что ж, возможность укрупнения сделки в договорах прописана. «Подарки» Сеннит в виде коров сейчас изучаются в лаборатории военной базы и в дальнейшем будут переправлены на «Землю-2».

Слушаю вот эти рассуждения и невольно вспоминаю брошенный мне Сеннит перед прощанием телепатический — даже с «приёмником»-симбионтом энергозатратно — призыв: «если ты окончательно разочаруешься в сородичах, тебе всегда найдется место возле меня». Может и вправду нафиг этих безволосых обезьян? Сеннит умна, и все три Земли мы с ней можем тупо захватить — с нее хитрые планы и войска, с меня — минимизация логистических издержек. Не хочу — пока вроде и сами справляемся.

— Как-то мутно всё, — вздохнул Лебедь. — Может мы ей в качестве ширмы и гауляйтеров нужны?

— Мы ей вообще не нужны, — парировал Жириновский. — Вот конкретно мы с тобой, Саша. Рудольфы Васильевичи — нужны! Тимофеи нужны — они диверсии планировать умеют и инициативу в сложных условиях проявлять. Агрономы-свиноводы-производственники нужны: она у них учится. Андрей нужен, ресурсы экономить. А мы, Саша, как ни крути, помеха — привыкли наверху находиться, людей не видим, акциз на мясо трясем. Если Сеннит прямо сейчас всем расскажет, что у нее, во-первых, жратвы на весь мир хватит, во-вторых — с деньгами не знает, что делать, в-третьих — все люди в ее глазах одинаковые, как думаешь, как быстро нас народ на вилы поднимет?

— Это же жуки, — заметил Тимофей. — Угроза. Не станет человечество инопланетному захватчику подчиняться.

— Я тебя умоляю, — фыркнул Владимир Вольфович. — Народу главное что? Крыша над головой, еда и безопасность. Полгодика без нашествий жучиных, с полным холодильником и новостями о том, как жуки Сеннит жуков агрессивных в клочья рвут, и всё, мир и спокойствие. А там и мракобесы подсуетятся, расскажут, что Сеннит — эти типа второе пришествие Мессии. Спасительница наша! Владычица!

Умный мужик Вольфович. Так, скорее всего, всё и будет. Ну не «полгодика», а подольше — например, пара поколений. А когда совершенно естественной смертью перемрут все, кто застал жуков агрессивных, вообще ни у кого вопросов возникать не будет — «ну правит объединенным человечеством разумное насекомое, ну и что? Можно я лучше тебе собаку на пару дней оставлю — ее в звездолете укачивает, а нам с женой на Сириус-3 нужно, родственники давно приглашают, обижаются».

— Это — проверка, Саша, — продолжил Жириновский. — И не нам с тобой, а человечеству! Мы здесь — просто первые, кто под руку подвернулся. Угоди Андрей к япошкам или американцам, нас бы и не спрашивали. Победим — будет у людей шанс на относительный суверенитет. Нет — будем признаны непригодными. Не конкретно мы, а, так сказать, правящая прослойка. Хочешь, чтобы тебя заменил жук-губернатор? Да ей, б***ь, даже правду говорить не обязательно, просто копий жучиных сделать, и всё — подмены никто и не заметит!

Какой удар по конспирологам! Думают, что миром правят рептилоиды, а окажется — жуки!