Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ)

Глава 30. Повод осуществить план…

Эх, где моя Камилла! Она бы точно спирт нашла без проблем! Но придется выкручиваться в одиночку. Вспомнила, что рядом с кухней есть неприметная дверь, куда периодически захаживала Двина. Может, там кладовая?

Мой расчет оказался верным. В той комнате действительно хранились запасы, и в одном из грязных кувшинов я нашла крепкое вино. Наверное, именно им Жун упивается до поросячьего визга. Что ж, придется у него одолжить…

Отлила немного вина в кувшин, схватила чистых тряпок, набрала еды и воды, сложила всё в корзину и поспешила вниз.

Узник по-прежнему спал. На мое появление снова не отреагировал.

Теперь предстояло самое сложное: обработать рану так, чтобы не вызвать у него ни страха, ни агрессии. Честно говоря, это казалось неосуществимым. Но выбора не было.

Присев рядом на корточки, я обратилась к медальону:

— Пожалуйста, пусть ему не будет больно. Пусть не будет страха. Он не должен мучиться больше того, что уже пережил.

Кажется, украшение снова потеплело, и я ощутила воодушевление.

Сострадание заполнило душу, как паводок заполняет иссохшее русло реки. Я уже не видела перед собой неопрятного бомжа. Да, внешний облик узника совершенно не изменился. Наоборот, тот стал еще более грязным, теперь еще и окровавленным, но… я начала чувствовать его страдание, как свое собственное. Не знаю, почему было так, но душа просто плакала внутри, когда я плескала вино на тряпицу и прикладывала к ране.

Узник вздрогнул и стремительно открыл глаза. Начал тяжело дышать, переживая приступ острой боли, но… не издал ни звука. Лишь смотрел на меня с непонятным обреченным отчаянием человека, который просто забыл о том, что такое жизнь. Я смахнула невольные слёзы из уголков глаз и постаралась дружелюбно улыбнуться.

— Я обработаю тебе рану, — прошептала охрипшим голосом. — Не бойся, ладно? Я хочу помочь тебе!!!

Синие глаза, подернутые дымкой мучений, не отрываясь, рассматривали мое лицо. Он даже не застонал ни разу, только дрожь, периодически пробегающая по телу, свидетельствовала о том, что мужчине действительно больно. Наконец, рана была промыта и продезинфицирована. Я стремительно перевязала ее чистой тканью. Кусок белого полотна на уродливо-грязной ноге смотрелся дико, но мне было всё равно. В груди горело отчаянное желание спасти.

И я спасу!!!

— Вот, поешь немного… — я придвинула к нему очередную порцию еды и воду. — Только держись, ладно?

Узник не ответил ни слова и только бессильно закрыл веки, отдыхая после болезненной перевязки. Я уже собралась подняться и уйти, как вдруг он снова посмотрел на меня, и я застыла.

Что это??

Его глаза изменились и стали похожи… на звериные. Их синева стала глубже, ярче, а вот зрачок… он вытянулся, словно у кошки, и от этого нечеловеческого взгляда стало просто жутко.

Я даже отшатнулась, чувствуя дрожь. Но в тот же миг глаза узника снова стали самыми обычными, и он жадно набросился на еду.

Кажется, ему действительно полегчало, но я не нашла в себе силы оставаться рядом надолго. Как только он закончил есть, я забрала посуду и поспешила наверх, чтобы поразмыслить об всем увиденном и прийти в себя…

Господи, кто он???

В разуме всплывало только одно определение — Дракон!

Нет, ну не бред ли?

Впрочем… я же слышала тот рев. Нечеловеческий рев, между прочим…

Стало страшно. А вдруг его держат здесь, потому что он опасен? И если я заберу его наверх, где гарантия, что он не набросится на меня и не убьёт, как свирепый хищник?

Да, страх буквально атаковал, но всё сердце кричало о том, что это не может быть правдой. В любом случае, дракон он или нет, но держать живое существо в таких условиях было бесчеловечно.

Ладно, надо принять правильное решение и поступить наилучшим образом. Именно с таким мыслями я заставила себя уснуть.

Наутро поднялась довольно рано, но со двора уже слышались звуки.

Вышла на улицу, чтобы заглянуть в сортир, и в этот момент почувствовала ужасающую вонь. Зажала нос пальцами и нахмурилась. А когда из сортира послышались весьма характерные звуки и стоны, меня посетило ошеломлённое осознание.

— Сработало! — прошептала ошарашенно. — Я в сердцах пожелала Гоши не вылезать из сортира неделю, и это сработало!!!

Даже вонь больше не вызывала отвращения. Я перестала ее замечать, чувствуя неподдельное ликование.

Значит, я могу рассчитывать на неделю свободы? Стоп! Всё гораздо лучше! Это же повод изменить местоположение узника, не вызывая подозрений!!!

Тотчас же поспешила к Двине и Жуну, набрасывая на лицо крайне строгое и обеспокоенное выражение.

Старики нашлись в малой гостиной, которую они использовали, как комнату для личного отдыха. Здесь было довольно-таки неопрятно, надо будет погонять их, чтобы прибрались, но сейчас я решила не акцентировать на этом внимание.

— Послушайте, — с порога заявила я, демонстративно проявляя некий гнев вперемешку с напряжением. — У нас нарисовалась огромная проблема! Гоши болен! Не знаю, что с ним случилось, но состояние у него ужасное…

Жун кивнул: видимо, уже знал об этом.

— В чем проблема-то? — буркнула Двина недовольно. — Все иногда болеют…

— Да, — ответила я раздраженно. — Но на плечах Гоши важнейшие обязанности. И теперь он не способен их исполнять!

— Ну поголодает этот… подвальный… пару дней, — презрительно фыркнула старуха, — да и ладно. Ничего с ним не случится. Бывало, Гоши в запой уходил, и пропадал на неделю, и ничего. Живехонький, подвальный, ничего с ним не сталось, как видите…

Честно говоря, я едва сдержалась, чтобы не заорать во всю глотку и не поставить эту противную циничную женщину на место. Ни стыда, ни совести, ни малейшего сострадания! Словно она не человек, не женщина, а демоница из преисподней. Правда, клыки у нее здорово обломанные, так что…

Поджала губы и строго произнесла:

— Я тут экспериментировать и трудиться на авось не собираюсь! Госпожа Сибилл поручила мне присмотреться к тому, как каждый исполняет свои обязанности. Кажется, вы свои не исполняете вовсе! Этот… подвальный, как вы его называете, несмотря ни на что, важен для госпожи. В том смысле, что он нужен ей живым! Хотела бы умертвить, давно бы удавила, а так держит годами, кормит, устраивает проверки… Если хотите потом за смерть его отвечать, то продолжайте упрямится, вот только я терпеть этого не стану! Мы немедленно поднимем узника на поверхность и присмотрим за ним здесь!

Старики ошеломлённо вытаращили глаза. Жун задрожал от ужаса, а Двина начала отчаянно заглатывать ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег умирать.

— Вы что… госпожа??? — едва не подавился воздухом старик. — Он же… чудовище! Коли достать его, то загрызёт всех!

Я недоверчиво скривилась. Ага, значит, о звериной натуре пленника им точно известно. Спросить ли об этом прямо? Нет, рискованно. А вдруг что-то не то скажу, сразу же догадаются, что я не в курсе.

— Пусть Жун к нему ходит, пока Гоши болен! — воскликнула Двина, нервно теребя передник. — И еду ему отнесет, и при припадке очередном присмотрит…

Припадок? Что за припадок? Я мгновенно напряглась. Нужно крайне осторожно подбирать слова. Быстро создала на лице выражение напряженной задумчивости.

— И как часто у него приступы? — спросила с видом практикующего доктора.

— Дык… раз в лунный цикл точно бывает, — пролепетал испуганный Жун. — Иногда даже реже — один раз в сорок дней.

Я изобразила понимание.

— Значит, тот шум и… землетрясение как раз с его приступом совпало? — уточнила осторожно, но с очень деловым видом.

— Да, — кивнул старик. — Коли находит на него, он же всю пещеру занимает и бьет по ней хвостом. А на хвосте-то шипы с руку человека будут. Гоши рассказывал…

Мне с огромным трудом удалось сохранить на лице бесстрастность. Внутри же всё пекло огнем, металось и трепетало.

Боже, что я слышу! Неужели действительно дракон? Как в сказке? Значит, мужчина опасен?

Но сердце вопило, что никакой опасности нет. Для меня — нет!

Поэтому я не отступлю от своего намерения!

На меня нашло состояние дикого упрямства. Оно не раз помогало в жизни не только сделать правильный выбор, но и до конца его осуществить. Я становилась против всего мира и шла напролом, ведомая этим чувством, и еще ни разу не была разочарована.

Вот и сейчас… я доверяю своему сердцу. Узник будет освобожден несмотря ни на что!!!

— Нет, мы достанем… подвального из пещеры и поселим в одной из комнат. До следующего приступа еще далеко: вы сами об этом сказали. Чтобы вам было спокойнее, прикуем его к стене на цепь. Я сама присмотрю за ним, а в это время вы в кои веки приведёте в порядок пещеру. Вы же не хотите получить выговор от госпожи Сибилл, если она вдруг надумает посетить поместье?

Старики побледнели. Последний мой намек достиг своей цели: я сделала вид, что хозяйка может в любой момент приехать сюда сама. А что, выглядит вполне реально: прислала невестку, чтобы всё подготовить, а сама приедет следом, как только всё будет устроено. Старики испугались. Похоже, воевать с фамилией Диери они были просто не способны.

Именно поэтому уже через пару часов, когда Гоши в лихорадке валялся в своей комнате, я и Жун, вооружившись веревкой, начала спускаться вниз, чтобы освободить пленника и переправить его наверх

Зачем верёвка? Чтобы создавать видимость, что несчастный связан, и чтобы Джун не уронил его по дороге, когда будет нести на себе…

Сердце колотилось от волнения и предвкушения.

«Пусть узник будет покладист и тих…» — прошептала медальону, всей душой надеясь, что всё пройдет хорошо…