Отзвуки сердца

Глава 12

Фрэнки

— Выглядишь, как будто собираешься ограбить банк.

В уголках глаз Риска появились морщинки, сказав мне, что он улыбается.

— Когда выхожу на улицу нужно скрывать лицо. Грешники есть везде, даже здесь, в Саутволде.

Я усмехнулась.

— Хорошо, что сейчас зима. Скрываясь, ты не особо выделяешься.

Он кивнул, пока мы шли по коридору хосписа к палате моей матери.

— Помни, — мягко напомнила я. — Майкл может быть немного холоден к тебе.

— Знаю, — Риск поправил пальто. — Он имеет полное право злиться на меня за то, как я с тобой обошёлся.

— Я только сказала, что ты разговаривал со мной немного свысока. Не вдавалась в детали. Если бы он знал правду, то скорее всего стал бы разговаривать с тобой, так же как ты со мной в закусочной.

Риск взглянул на меня сверху вниз, приподняв брови.

— Он так заботится о тебе?

— Он во многом ведёт себя со мной как отец, — сказала я, кивнув, — и так же сильно любит. А я люблю его.

Риск замолчал, когда мы остановились, постучали и вошли в дверь маминой комнаты. Мама, как обычно, спала, а Майкл сидел в кресле и читал газету. Он поднял глаза, когда я вошла, поправил очки, улыбнулся, но улыбка померкла, когда Риск шагнул в комнату вслед за мной, слегка пригнувшись, чтобы не удариться о верхнюю часть дверной рамы.

— Всё в порядке, — сказала я Майклу. — Он заходил ко мне вчера вечером, чтобы извиниться. Мы всё выяснили.

Майкл не выглядел убеждённым.

— Ты извинился честно и искренне? — Спросил он Риска, не мигая, глядя ему в глаза. — Потому что неуважение к ней — неуважение ко мне. Мне всё равно, кто ты, я этого не потерплю.

Риск обошёл меня, на ходу снимая шарф с лица.

— Да, сэр, извинился. Вчера сказал то, чего не должен был и плохо обошелся с Фрэнки. Она этого не заслужила, знаю. Я был огромным мудаком.

— Именно, — хмыкнул Майкл.

— Не хочу создавать проблем, доктор О'Рурк. — Риск поднял руки вверх. — Только хотел навестить миссис О'Рурк, и всё.

Майкл перевёл взгляд на меня.

— Тебя это устраивает, Фрэн?

— Да, — кивнула я. — Мы говорили об этом, прошлой ночью, когда он заходил.

— Тогда ладно, — сказал Майкл, затем сделал пару шагов вперёд и протянул руку. — Спасибо, что зашли и добро пожаловать домой.

— Спасибо, — Риск сократил пространство между ними и пожал руку отчиму. — Знаю, что немного поздновато, но прошу принять мои поздравления с вашей свадьбой.

Почти целое десятилетие, но кто считал?

Майкл хмыкнул.

— Спасибо.

Я села на свое обычное место справа от маминой кровати. Риск придвинул свободный стул и сел рядом. Когда устроился, я наблюдала, как он осматривает хрупкое тело мамы. Его глаза немного расширились, но он быстро скрыл выражение шока, вероятно, чтобы не ранить мои или Майкла чувства. Наклонилась и подтолкнула его локтем, пока он не посмотрел в мою сторону.

— Это нормально — быть шокированным, — мягко сказала я. — Она очень больна, и мы знаем, что она сильно изменилась за последние девять лет.

Риск откашлялся.

— Мне так жаль, что она проходит через это… Такая милая женщина, ненавижу, когда плохие вещи случаются с такими хорошими людьми, как она.

— Я тоже, — согласился Майкл, глядя на маму. — Но ее болезнь заставила нас с Фрэнки не сдерживаться, если хочется сказать «Я люблю тебя». Мы никогда не уходим в гневе, не оставляем вопрос нерешенным и всегда, всегда благодарим Бога за каждый день, проведенный с Амандой. Каждая секунда с ней — это благословение и мы это знаем.

Я в знак искреннего согласия — кивнула головой.

Риск был поражен, когда мама внезапно начала кашлять. Мы с Майклом встали, чтобы помочь ей сесть, когда она проснулась и автоматически попыталась выпрямить своё тело. Взяв платок, протянула его ей, она прижала его ко рту и кашляла, пока приступ не прошёл. Майкл не стал звать медсестру. Он проверил мамины показатели и решил, что ей не помешает кислород, поэтому включил аппарат и закрепил маску на её лице. Сейчас она нуждалась в маске чаще, чем раньше.

Когда она откинулась на подушку, которую я только что взбила, её взгляд упал на Риска. Он сидел в своем кресле и смотрел на неё.

— Кто ты?

Вопрос вывел его из транса.

— Я Риск, — улыбнулся он. — Риск Келлер. Рад встречи с вами.

Майкл хмыкнул и покачал головой, когда мама начала заправлять волосы за уши и поправлять ночную рубашку дрожащими руками. Потом, прикрыв рот рукой, села обратно и рассмеялась. Она протянула ему дрожащую руку и Риск взял ее в свою. Большим пальцем она погладила тыльную сторону его ладони.

— Очень красивый, — сказала ему мама. — У вас есть жена? Я… вдова.

— О Боже, — Я всплесну руками и громко засмеялась. — Мама!

Но маме было не до меня. Все ее внимание было сосредоточено на Риске.

— Ну, — сказал Риск. — Сегодня мой счастливый день, потому что я тоже очень одинок.

Мамино хихиканье было так приятно слышать. Её открытое заигрывание с Риском заставило нас с Майклом улыбнуться ей. Еще один приступ кашля прервал этот флирт, что сильно ее расстроило. Прокашлявшись, мама откинулась на подушки и, посмотрев на Майкла, сказала:

— Я изменила код сигнализации.

Мне так хотелось избавить ее от этого ужасного хрипа.

— Правда? — Спросил он. — Для чего?

— Да, — ответила она. — Знаю. Я хотела большую вазу… а не это.

Я перевела взгляд на Риска. Он смотрел на меня и моргал.

— Её очень легко сбить с толку, — прошептала я. — С ней редко удается поговорить серьёзно. Мы просто идем у неё на поводу.

— Сестра, — сказала она мне. — Мне не нужна… помощь, вы можете… идти.

В ответ на увольнение меня пробрал смех.

— Могу я остаться ещё на несколько минут? Мне нравится ваше общество.

Мама вздохнула.

— Хорошо.

Ее глаза широко распахнулись, когда она увидела Риска.

— Привет.

Я снова рассмеялась.

— Ох, ну надо же!

Риск и мама снова познакомились и проболтали пару часов ни о чем, пока она не стала немного раздражённой и не позволила Майклу уговорить её отдохнуть. Когда она уснула, я поцеловала ее и Майкла на прощание. Риск пожал руку отчиму и коснулся маминой. Когда мы вышли из больницы, было очень тихо. Я знала: он переживает воссоединение с моей мамой и хотела дать ему время, разобраться в себе и чувствах, прежде чем мы поговорим. Когда впервые встречаешь человека, страдающего болезнью Альцгеймера, это всегда очень тяжело.

Я нарушила молчание только в машине, пока мы ехали по городу.

— Хочешь поговорить о визите?

— Да, — ответил он, резко выдохнув. — Просто не знаю, что сказать, кроме того, что мне жаль.

— Жаль? — Повторила я. — За что?

— За то, что твоя мама так больна… Фрэнк, тебе приходится иметь дело с этим каждый день. Она не знает, кто ты, а наблюдать, как болезнь прогрессирует… ненавижу, что вам с Майклом приходится через это проходить. Не говоря уже о твоей маме.

У меня в горле образовался комок.

— Как сказал Майкл, — я посмотрела в окно, — мы благодарны за каждый день с ней хороший, плохой или ужасный.

Риск промолчал.

— Она умирает, — сказала я, сжимая кулаки, — здоровье стремительно ухудшается. Она находится в больнице уже два месяца; врач дал не больше шести. Мы знаем, что время ее ухода быстро приближается, просто, если будем думать только об этом, то упустим такие моменты, как те, что ты разделил с нами сегодня… Смекаешь?

— Да, Вишенка, — почувствовала, как Риск смотрит на меня. — Смекаю.

Я рассмеялась, когда он сказал: — Каково это — знать, что твоя мама считает меня сексуальным?

— Сексуальный? — Повторила я. — По-моему, она назвала тебя красивым, а не сексуальным.

— Уверена? — Поддразнил он. — Она смотрела на меня так, что как будто я больше чем красавчик.

Я хихикнула, качая головой.

— Мама всегда была Грешницей, — продолжая размышлять вслух. — Твоё сердце разобьется, когда узнаешь, что её симпатия всегда принадлежала Мэю.

— Не удивительно. — Насмешливо фыркнул Риск. — Мэй — всеобщий любимчик.

Не успев подумать, ляпнула:

— Не мой.

Мой взгляд был прикован к проплывающему мимо городу. Риск ничего не сказал, за что ему отдельное спасибо. Чувство смущения прошло, когда на смену ему пришло замешательство. Мы припарковались на стоянке у пирса Саутволда. Я оглянулась на Риска, который заглушил двигатель и поставил машину на ручной тормоз.

— Это то место, куда ты хотел пойти после посещения больницы? — Спросила я. — На пирс? Хочешь пройтись?

— Ага, — пискнул он. — Последний раз, когда шёл к концу этого пирса и смотрел на океан, был с тобой…Мне не нравится быть здесь без тебя.

Я не нашла, что на это ответить и просто вышла из машины следом за ним. Риск запер ее, повернулся и мы пошли по направлению к пирсу. Была ночь, поэтому кафе, рестораны и сувенирные магазины вдоль причала были закрыты. Было морозно. Мы — единственные идиоты, достаточно глупые, чтобы гулять по улице. Мне это даже нравилось, что мы предоставлены сами себе. Несмотря на морозный воздух, океан был спокоен и дул легкий бриз.

— Не могу дождаться весны, — сказала я, пока мы шли, засунув ледяные руки в карманы. — Так надоело терпеть холод.

— Правда? А мне не надоело.

Я посмотрела на него.

— Ты живёшь в Лос-Анджелесе; там зима, почти как наше лето.

Риск улыбнулся, затем поправил шарф, скрыв от меня большую часть лица. А я пожалела, что не взяла шарф, потому что нос был настолько холодным, что его неприятно закладывало. Плюс наверняка обветрила щеки.

— Боже, как мне не хватало этого запаха. — Риск глубоко и удовлетворенно вдохнул и выдохнул. — Прохладный, солёный воздух и никакой влажности.

Мне захотелось засмеяться.

— Наверное, я не замечаю запаха, так как никогда отсюда не выезжала.

— Тогда вопрос, — сказал Риск, — неужели ты никогда никуда не выезжала отдохнуть?

— Неа, — ответила я. — По многим причинам. Главная — мама, никогда не могла оставить её даже в первые дни болезни. Другая — деньги, приходилось экономить каждый пенни, чтобы выкупить коттедж у Майкла. Не хотелось оформлять ипотеку.

Риск резко мотнул головой в мою сторону.

— Ты владеешь коттеджем?

— Ага. — От дуновения ветерка меня бросило в дрожь. — Выкупила два года назад. Майкл хотел просто подарить его мне, представляешь?

— Ну, да, могу, — ответил Риск. — Вы с ним сейчас очень близки по сравнению с тем, что я помню.

— Это точно, — согласилась я. — Но я не собиралась позволять ему просто так отдать мне коттедж за четыреста тысяч фунтов. Он крошечный, но из-за расположения стоимость недвижимости так высока. Майкл не хотел брать ни на копейку больше пятидесяти тысяч. Я пыталась договориться об увеличении стоимости хотя бы в три раза, но он отказался.

— Почему ты так упорно с ним торговалась?

— Просто такая уж я. — Пожала плечами. — Мне всегда приходилось все зарабатывать самой, но теперь он принадлежит мне. Даже пусть это совсем немного. Если бы просто приняла такой дар, то возникло бы чувство, будто украла… А заплатив, ощущала себя лучше. Пусть это и была такая маленькая плата за дом по сравнению с реальной стоимостью. Как будто он действительно мой.

— Значит, это местечко полностью твоё?

— Ага, — улыбнулась я. — Люблю его еще больше.

— Думаю, тебе стоит потратиться на более высокие дверные коробки. — Прокомментировал Риск. Его глаза прищурились в уголках. — Было бы здорово избегать необходимости наклоняться каждый раз, когда захожу к тебе в дом.

Он что планировал часто приходить? Я была слишком труслива, что бы спросить,

поэтому просто хихикнула.

— Добавлю в список дел.

Мы подошли к концу пирса, облокотились на перила и уставились в темноту океана. Вдали виднелись огни корабля, а также мигающий красный свет буя. Световой поток на секунду-другую окутал набережную, затем исчез и снова появился. Взглянув вбок, я улыбнулась маяку, а затем снова стала смотреть вперед

— Ты всегда улыбаешься, когда смотришь на маяк. Почему?

— Потому что он работает. — Я посмотрела на Риска. — Свет маяка делает меня счастливой, потому что если кто-то потеряется в океане, то всегда сможет последовать за этим светом до самого Саутволда. Здесь он будет в безопасности. Этот маяк — для кого-то свет в темноте.

— Если бы все думали так, как ты, Вишенка, — Риск подтолкнул меня локтем. — Было бы меньше бед.

Я прикрыла глаза и удовлетворённо хмыкнула. Слушая нежное шуршание волн на пляже неподалеку и плеск воды о ножки пирса, я почувствовала такое умиротворение… оно наполнило меня с головы до кончиков пальцев ног.

— Так легко забыть о мире, когда находишься здесь, — я открыла глаза. — Кажется, что я в другом мире, свободна… понимаешь?

Когда подняла глаза на Риска, его тело было повернуто так, что бедро и рука опирались на перила, но вместо того, чтобы смотреть на чёрное покрывало воды, наблюдал за мной. В его глазах было что-то такое, что заставило моё сердце учащённо биться, а горло пересохнуть.

— Почему ты так смотришь на меня?

— Потому что хочу поцеловать.

От значения его слов я вздрогнула, как от удара током.

— Что?

Мой голос был чуть громче шепота и, даже для собственных ушей, полон недоверия. Риск ничего не ответил, просто продолжал смотреть, как будто хотел обнять и целовать до тех пор, пока мои колени не начнут подгибаться.

— Риск.

— Разве ты не хочешь меня поцеловать? — Спросил он. Боже, он выглядел и звучал таким уязвимым, когда задавал этот вопрос. — Потому что я очень хочу поцеловать тебя, Вишенка. Настолько, бл*дь, сильно. Все мысли только об этом.

Эти слова звучали, как будто он выкрикивал их.

— Не делай этого, — сказала я и задрожала — не дразни.

— Я дразню тебя? — Переспросил он. — Я в секунде от того, чтобы начать умолять, позволить мне почувствовать твой вкус снова.

Он шагнул ближе, сократив расстояние между нами. Мне пришлось схватить его за предплечья, чтобы просто было за что держаться.

— Риск, — сглотнула я. — Не думаю, что это хорошая идея. Мы вроде как друзья…

— Да или нет, — перебил он, его глаза искали мои. — Просто скажи. Это всё, что тебе нужно сделать, Фрэнки.

Мой разум кричал «нет». Мне хотелось кричать, что ничего хорошего от наших поцелуев не будет, но сердце и тело требовали согласиться. Долгие годы я мечтала о том, каково это — снова поцеловать его, почувствовать вкус губ, ощутить их прикосновение к своим. Окунуться в его крепкие объятия, чтобы эти прикосновения и запах снова вторглись в мои мысли. Пока не ответила на его вопрос, чем удивила нас обоих, единственным звуком, что слышала было сердце в собственной груди.

— Да.

Больше Риску не нужны были слова. Он наклонил голову и накрыл мои губы своими, как только я дала согласие. Его руки сомкнулись вокруг моего тела, подняли в воздух и спина прижалась к перилам причала. Я даже ахнуть не успела от неожиданности. Руки инстинктивно потянулись к его волосам. В ту секунду, когда его язык проник в мой рот, я застонала так громко, что он болезненно сжал мои бедра в ответ. Он был между моих раздвинутых ног. Сквозь джинсы чувствовала, как его затвердевшая длина плотно прижимается к телу.

Я была настолько потрясена его прикосновениями, самим его присутствием, что почувствовала, как слезы покатились по щекам. Риск отстранился, а потом не проронив ни слова начал собирать их губами. Его движения были неистовыми, но очень нежными. Мы испытывали одни и те же чувства: неверие в то, что снова вместе, так близко, и одновременно огромную радость. Нужно было разобраться во множестве эмоций, но не хотелось заниматься этим сейчас. Я желала одного: целовать Риска, впитывать его прикосновения.

Так много времени потеряно.

Мы могли целоваться с Риском десять минут или десять часов. Не важно. Когда наш поцелуй постепенно прекратился, единственное чего я хотела, что бы все началось вновь и никогда не заканчивалось. Мои руки опустились на плечи Риска и крепко стиснули ткань пальто. Дыхание было тяжёлым, настолько, что в груди стало тесно. Когда открыла глаза, то обнаружила, что Риск держит синий ингалятор рядом с моим ртом. Я раздвинула припухшие, покалывающие губы и вдохнула лекарство, которое он распылял. Если бы рассуждала здраво, была бы в ужасе от того, что поцелуй с Риском привёл меня в состояние, близкое к приступу астмы. Спустя несколько минут и ещё несколько затяжек ингалятора стеснение в груди исчезло, а дыхание выровнялось.

— Красавица, посмотри на меня.

Когда подняла веки и посмотрела в льдисто-голубые глаза Риска, сглотнула.

— От твоего поцелуя у меня чуть не случился приступ.

Он наклонился и провёл языком по моей нижней губе.

— Да? — Хмыкнул он. — Представь, что с тобой сделает наш секс.

Воображение тут же нарисовало наши обнаженные тела, движущиеся как одно целое.

— Смилуйся, — я ударила его по груди. — Ты меня убьёшь, чёрт возьми.

Его улыбка ускорила мой пульс.

— Ты в порядке? — Спросил Риск. — Я больше не слышу хрипов.

Я кивнула головой.

— В порядке… Просто не ожидала приступа.

— Я хорошо отвлекаю от плохих вещей, — подмигнул он. — Поверь.

Опустив взгляд, увидела, как Риск закрывает и убирает в карман пальто ингалятор.

— Разве он не мой?

Я подумала, что он взял его из моего кармана, пока боролась с приступом.

— Нет, — отозвался он. — Купил сегодня утром перед тем, как отправиться в Лондон… Я же всегда носил его с собой, когда мы были вместе. С ним чувствую себя спокойней.

Пока смотрела на него, поняла, что мои чувства к нему можно описать словами: чистая любовь. Я любила его. Я так отчаянно любила, но не могла сказать ему об этом.

— Спасибо.

— За что? — Он коснулся моей головы своей.

— За то, что подумал обо мне, — сказала, опустив глаза на пуговицы его пальто. Я начала обводить пальцем одну из них. — Ты не обязан носить ингалятор для меня, Риск, но всё равно это делаешь… после всего того времени, что прошло.

— Эй. Посмотри на меня.

Я подняла глаза.

— Прошло девять лет, но здесь, рядом с тобой, кажется, что ничего не потеряно и не изменилось.

Бабочки начали порхать у меня животе.

— Что мы делаем? — Спросила я. — Сходим с ума? Мы же целовались только что?

— Если целовать тебя — это безумие, Вишенка, я никогда не хочу быть в здравом уме.

Я улыбнулась в ответ.

— Я тоже.

Подняв руку, он погладил костяшками пальцев мою щеку.

— Мы запутались, — пробормотал он. — Видит Бог — это так, но разве мы не можем просто целоваться, когда хотим? Без твоих прикосновений, вкуса… что бы справиться с этим, мне нужно всю жизнь провести в реабилитационном центре, Фрэнки. Не могу оставаться трезвым или чистым, когда дело касается тебя. Я всегда хочу тебя.

— Я чувствую то же самое по отношению к тебе.

Наклонившись, он провёл губами по моим губам.

— Хочешь вернуться со мной в дом Мэя?

Мои глаза расширились, а Риск рассмеялся.

— Не для того, чтобы сделать нечто подобное, — заверил он меня. — Ребята умоляли меня привести тебя. Под «ребятами» имеется в виду Мэй, а под «умоляли», что он изводил меня до полусмерти, чтобы увидеть тебя. Пожалуйста, избавь меня от страданий.

Я прикрыла рот рукой и захихикала.

— Ладно, рок-звезда. — Усмехнулась и опустила руку. — Отведи меня послушать и увидеть «Blood Oath».