Отзвуки сердца

Глава 6

Риск

— Ребята, я нервничаю. — Мэй расхаживал взад-вперед по коридору перед аварийным выходом из зала средней школы им. сэра Джона Лемана. — Почему я, черт возьми, нервничаю?

— Потому что ты выйдешь не к толпе фанатов, как привык. Ты идешь к людям, которые знали и учили тебя, до того, как ты стал рокером. Ты беспокоишься, что они знают: ты на самом деле не крутой. Я прав?

— Эйнджел прав! — Глаза Мэя стали дикими. — Я самозванец. Все это знают!

— Оставь его в покое. — Оттолкнув хихикающего Эйнджела, я встал перед Мэем, положив руки ему на плечи. — Расслабься, ты молодец.

— Я в порядке. — Он отчаянно закивал. — Я в порядке, в порядке.

— В полном порядке, — сказал Хейс справа от меня. — Братишка, дыши. Это наш дом. Все будет хорошо.

— Дом. — Мэй кивнул. — Мы дома. Я не должен волноваться.

— Вот именно. — Я сжал его плечи. — Здесь мы обычные парни.

— Обычные парни, которые являются мировыми рок-звездами и несут на своих плечах всю тяжесть славы.

Мэй выглядел так, словно вот-вот рухнет в обморок, но быстро пришел в себя, когда Хейс заставил Эйнджела заткнуться сжав в удушающем захвате за шею. Мы все рассмеялись, а Эйнджел разразился проклятиями и обещаниями убить Хейса, когда тот толкнул нашего барабанщика на пол.

— Оставь его в покое, придурок. — Хейс ухмыльнулся и протянул руку Эйнджелу. — Смейся над любым, кроме нашего брата.

— Скучно с вами.

Хейс поднял Эйнджела на ноги и хлопнул по спине. Эйнджел снова усмехнулся и толкнул Мэя. Его глаза блестели от удовольствия, он не был жесток с Мэем, просто идиот, который думает, что напрягать — это смешно.

— С тобой слишком легко играть, Майо.

— Как тебя могут звать Эйнджел, когда «Демон» гораздо больше подходит? (в ориг. его имя пишется как Ангел— «Angel»)

Отсмеявшись, мы прислонились к стене коридора, ожидая своего выхода. По прибытии, нас встретил директор школы и проводил в коридор для сотрудников, чтобы дети не увидели нас раньше времени и не начали беспорядки. Сначала должно было быть краткое видео, которое сделали ученики для мистера Джонса, затем он выступит с речью и пригласит нас на сцену. Это было одно из самых простых и ненапряженных выступлений, которые мы когда-либо давали, но тот факт, что оно было для мистера Джонса, имел огромное значение. Вероятно, именно поэтому Мэй так волновался. Как и мы с Хейсом, он был высокого мнения о мистере Джонсе. Вероятно, он думал, что испортит церемонию выхода на пенсию.

— Мистер Джонс будет рад нас видеть, — прокомментировал я. — Когда мы видели его в последний раз? Лет пять назад?

— Четыре, — поправил Мэй. — Он пришел на наш концерт в Манчестере, мы достали ему пропуск за кулисы. Эйнджел был болен той ночью, так что у него не было возможности встретиться с ним. Помнишь?

— Не четко. — Я поерзал. — Помню лишь, что видел его, но после этого ничего. Скорее всего, я был не в себе.

Это заставило почувствовать себя куском собачьего дерьма. Эйнджел стукнулся своим плечом о мое, привлекая внимание.

— Эту встречу с ним и со всеми остальными ты запомнишь. — Сказал он. — Сосредоточься на этом.

Эйнджел был жестким, но заботился обо мне и остальных парнях, как о братьях. Я ценил его, как Хейса и Мэя. Они трое спасли мне жизнь, когда отправили в реабилитационный центр. Я был жив благодаря им. Всегда напоминал себе об этом, когда думал, что они слишком сильно вторгаются в мою жизнь. Они, как никто другой, имели на это право.

— Эй, — сказал Мэй и подошел ближе к двери. — Смотрите, они крутят то видео, которое дети сделали для мистера Джонса.

Стекло дверей с обратной стороны закрывала цветная бумага, но часть ее была порвана, что позволило нам заглянуть в зал, не привлекая к себе внимания. Мы сбились в кучку, как группа школьниц, пока смотрели видео, проецируемое на заднюю стену зала. Я улыбался, когда смотрел видео, но потом увидел себя моложе вместе с молодой Фрэнки. Забытое воспоминание, вернуло меня в прошлое и сбило дыхание.

Я пел ей. Ее улыбка, взгляд, все в ней было для меня в тот момент. Она смотрела на меня, как будто я был всем ее миром. Я и забыл как сильно мне нравилось, когда она так на меня смотрела.

— Я так понимаю, это и есть печально известная Фрэнки?

— Да, чувак, — ответил я Эйнджелу. — Это Фрэнки.

— Она милая.

Красавица. Она была красавицей.

Видео подошло к концу, мы все молча отошли от двери и поправили одежду. Я ожидал, что парни набросятся на меня из-за видео, но все стояли молча. А я даже глаз не мог поднять на них, не хотел, что бы они знали как болело в груди. С тех пор как мы вернулись в Саутволд, я думал о Фрэнки больше, чем за последние пять лет. Но увидеть ее лицо сейчас таким, каким я его запомнил: улыбающимся, с любовью, сияющей в зеленых глазах… Большего я не смог бы вынести.

Это беспокоило. Я пил или употреблял наркотики, когда не мог с чем-то справиться, но теперь был трезв и чист и не мог сделать ни того, ни другого. Это означало: мне нужно смириться с тем, что почувствовал, увидев лицо Фрэнки, вместо того, чтобы пытаться заглушить эти эмоции. Я попытался вспомнить, что советовал психотерапевт для таких случаев, но, хоть убейте, ничего не приходило на память.

В голове крутилось только одно… Фрэнки.

— Ты в порядке?

Спросил Хейс и я инстинктивно кивнул.

— В порядке, чувак.

Прежде чем кто-либо из парней успел сказать хоть слово в ответ, прогремел голос мистера Джонса, когда он нас представлял.

— Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне, чтобы поприветствовать бывших учеников нашей школы и мировых суперзвезд: Риска Келлера, Мэя Актона и Хейса Харли. Они сделали перерыв в своём плотном графике, чтобы приехать домой в Саутволд и присутствовать на этой церемонии в мой последний год в средней школе им. сэра Джона Лемана. Они привезли с собой и Эйнджела Рейеса! — Мистер Джонс просиял. — Наши мальчики из Саутволда дома! Отдайте должное «Blood Oath»!

— Пошли, сделаем это.

Дверь в коридор открылась и, черт возьми, там была всего лишь небольшая толпа, но мы их слышали. Все повскакивали на ноги, махали руками и скандировали наши имена. Один за другим мы поднялись на сцену. На моем лице была широкая улыбка, когда пожав руку мистеру Джонсу, я крепко обнял его.

— Рад вас видеть, сэр.

— И я, парень. — Он хлопнул меня по плечу. — Ты отлично выглядишь, Риск.

Протянув руку, я коснулся своей монеты трезвости.

— И чувствую себя превосходно, сэр.

Отодвинулся в сторону и фыркнул, когда мистер Джонс подколол Эйнджела, предложив ему бесплатные уроки игры на барабанах, что заставило того радостно рассмеяться и пожать руку мужчине. Крики стали оглушительными, когда я повернулся к толпе и помахал рукой. Я встретился взглядом с как можно большим количеством школьниц, потому что они любили это. Похоже, я сделал их день, а видя, как они счастливы, мой — становился лучше. Все были довольны. Через пару минут крики стихли и все заняли свои места.

Мы остались стоять бок о бок рядом с мистером Джонсом.

— Эй! — Вдруг послышался девчачий возглас. — Разве ты не та девушка на видео, которая целовалась с Риском?

Мои глаза искали девочку, которая кричала, и остановились на женщине…на нее смотрели все. Фрэнки Фултон. Меня как будто ударили в грудь. Земля начала уходить из-под ног.

Это была она. Моя Фрэнки.

Она смотрела прямо на меня большими широко раскрытыми глазами. Волна тепла омыла мое тело. Счастье затопило до краев. Я хотел спрыгнуть со сцены и подойти к ней, поздороваться, обнять, сделать хоть что-нибудь, но обнаружил, что не могу. Фрэнки повернулась и побежала из зала, оставив меня таращиться ей вслед, как полного идиота.

Обида сменила счастье, которое принесла эта встреча с ней. Я хотел подавить это чувство, похоронить навсегда, но не смог. Понимая, что все смотрят на меня, я натянул на лицо улыбку, чтобы никто не видел, как сильно меня задела реакция Фрэнки. Мистер Джонс завладел всеобщим вниманием, задавая нам вопросы о том, как мы устроились здесь, рассказывая старые истории о нашей юности в Саутволде. Я смеялся в нужные моменты, отвечал на вопросы, когда они были обращены ко мне, но мысленно больше не присутствовал в зале.

Не мог перестать прокручивать в голове быстрый уход Фрэнки, увидевшей меня.

У меня не было даже секунды, чтобы рассмотреть ее. Я смог разглядеть только часть розовой униформы «Мэри Уэллс» под пальто и непослушные рыжевато-коричневые волосы собранные в высокий хвост — все. Ее пальто было объемным, так что я не мог определить изменилась ли она за эти годы. Я ненавидел, что мне не все равно, поскольку ей, явно было наплевать.

Иначе, она бы не сбежала, как летучая мышь из ада, при первом же моем появлении.

Внешне я улыбался и смеялся, но внутри кипел, когда боль, которую почувствовал, превратилась в гнев. Все, о чем я мог думать, когда лицо Фрэнки всплыло у меня в голове: да, пошла она! Если она хотела вести себя так, будто не знает меня, тогда ладно, пофиг. Пошла она! Если она не хотела быть со мной в одной комнате, пошла она на хрен. Да, пошла она! Если она не смогла уделить мне одну гребаную минуту, чтобы поздороваться, после девяти долбанных лет — отлично. Пошла она!

Горечь наполняла меня.

Я держался за эту эмоцию весь день, не смог избавиться от неё, даже когда играл с мистером Джонсом и ребятами в нашей старой музыкальной комнате и позже, когда все вернулись в дом Мэя. Фрэнки завладела моим разумом. Не мог перестать думать о том, как она увидела меня и убежала. Будто я прокаженный. Это было похоже на удар под дых, каждый раз, когда сцена прокручивалась в голове. Я должен был блокировать эти воспоминания, выбросить из головы, но не мог. У меня было невероятное желание увидеть Фрэнки. В школе на ней была униформа «Мэри Уэллс», так что я знал, где ее искать.

Прежде чем успел передумать, я спросил ребят, не голодны ли они и только Эйнджел сказал «да». Мы поехали в «Мэри Уэллс» в шикарной машине, которую арендовал для нас менеджер группы. Это был плохой выбор авто. Машина не вписывалась в Саутволд, слишком выделяла нас. Эйнджел молчал всю дорогу, но когда припарковал машину и мы оба вышли, он громко вздохнул.

— Закусочная «Мэри Уэллс». Она здесь работает, не так ли?

— Кто?

— Не валяй дурака, тебе это не идет.

Эйнджел знал, что делал, так же, как и я.

— Я хочу есть. И уже много лет мечтаю о бургерах из «Мэри Уэллс». Можешь подождать в машине, если хочешь.

Я направился ко входу. Эйнджел выругался и последовал за мной.

— Ты пожалеешь об этом, чувак, — сказал он, когда я потянулся к ручке двери. — Не говори того, что не сможешь забрать обратно.

Я проигнорировал его мудрые слова, потому что не думал. Не хотел прислушиваться к голосу разума. Не хотел быть взрослым. В кои-то веки, просто хотел быть засранцем, чтобы почувствовать себя лучше. Хотел увидеть лицо Фрэнки и причинить ей такую же боль, какую она причинила мне сегодня в зале.

В конце концов, именно она первая порвала со мной.