Папа для юного дракона

Глава 19

Для Алана это было страшным событием. Когда ты уже в жизни терял дитя, то знаком с этим леденящим душу, разрывающим на части горем. Но он мужчина. А мужчинам нельзя раскисать и расслабляться. Тем более что Марьяна была вне себя от происшествия. Ему пришлось собраться и возглавить поиски.

Герцог отправил всех мужчин прочесывать парк возле дома и лес за забором. Все-таки мальчик был еще маленьким и далеко уйти вряд ли бы смог. Всех женщин отправили проверять каждый закоулок или уголок дома. А сам он вынужден был заняться женой. Марьяна беспрерывно плакала и тряслась как осиновый лист. Он развел успокаивающее зелье и заставил выпить полный стакан. Обычно с такой дозы люди засыпали крепким сном. Но степень ее возбуждения была настолько велика, что она перестала трястись и смогла связно говорить. Про сон речи не шло.

– Расскажи еще раз, как все произошло! – потребовал герцог от жены. Они с Наташей были единственными свидетелями и очевидцами пропажи Вереса, если так можно сказать.

– Верочка катался с горки. А мы с няней стояли рядом и просто разговаривали ни о чем, – она снова всхлипнула и залилась слезами. Но это уж не были слезами истерики. Появилась надежда, что Марьяна сумеет продержаться до того момента, как Вереса найдут. Алан в этом даже не сомневался. Этого ребенка он не может отпустить или потерять.

Когда она немного успокоилась, Гольденброук укутал ее плечи теплым пледом и попросил:

– Подожди, хорошо? Я узнаю, как проходят поиски!

– Я с тобой! – тут же подхватилась она, но обессиленно рухнула обратно в кресло, так как ноги не держали.

– Милая, я, конечно, могу унести тебя на руках. Но вдруг там понадобиться срочная помощь. Мне придется тебя бросить прямо в том месте, где это известие меня застанет! – его слова вызвали легкую улыбку на женских губах.

– Хорошо, я все понимаю!

И когда он уже собирался выйти из комнаты, Марьяна позвала его:

– Алан, вот это наш парный кулончик! – она сняла с шей незамысловатую побрякушку с желтым камнем. – Пока он теплый и чистый, я знаю, что мой ребенок жив здоров и с ним ничего страшного не произошло. Пусть он тебе поможет в его поисках!

Мужчина благодарно кивнул в ответ, понимая, что она отдает связь между собой и ребенком. Это было наивысшей степенью доверия. И при других обстоятельствах герцог был бы премного благодарен за это действие. Только сейчас было не до этого. Он крепко сжал украшение в кулаке и побежал на кухню, где докладывали о результатах поиска отряды.

Но увы, ничего нового никто не принес. Ребенок словно в воду канул. Благо рядом не было озер или колодцев. Следовательно, этот вариант трагедии исключался. И вдруг в какой-то момент герцог понял, что кулон остыл. Он стал холодным, даже ледяным. Страшная мысль пронзила его мозг. Но он тут же отогнал ее прочь, приговаривая про себя, слово молитву:

– Держись, малыш! Мы тебя обязательно найдем! – и начал молиться всем богам, которых знал. Такого герцог Гольденброук не делал никогда в жизни. Это было первый раз использование молитвы.

Слава Вседржителю, боги услышали его порыв. Минут через пять, после того как Марьянин артефакт стал холодным, в кухню, где организовали поисковый штаб, влетел старший сын вдовы Иберовой. Он протянул господину незамысловатое украшение: желтый камушек на тонкой цепочке.

– Вот я на кустах нашел! – взволнованно сообщил мальчишка. – Я такой же у графини на шее видел. Он у них с сыном парный был.

Герцог облегченно выдохнул: связь прервалась лишь от того, что Верес потерял украшение. Хорошо, что Марьяна об этом не знает. Она точно уже сошла бы с ума.

– На каких кустах? Где? – тут же завалил парнишку вопросами герцог.

– На границе между нашим графство и владениями барона Вишлеса, – отрапортовал почти по-военному тот. И все отряды были пущены по этому то ли случайному, то ли преднамеренному следу.

Марьяна в начале не хотела уходить с улицы. Но ее все же уговорили это сделать. Веским аргументом оказались слова верного Брина:

– Графчуку мамка здоровая нужна. А ты тут до того достоишься, что зачахнешь, если не от голода, то от холода! И главное, совершенно без толку. Стоянием никому не поможешь. А беганием только мешать будешь! – и ей не осталось ничего лучшего, как согласиться и подняться в свою комнату.

Первые полчаса она беспрерывно ходила из угла в угол, приговаривая:

– Мальчик мой, ты где? Мама тебя очень-очень сильно любит и ждет! – это все сопровождалось очередным всхлипом и заламыванием рук. Но потом она сама себе сказала, что и от этого толку не будет тоже. Поэтому единственно правильным решением сочла сесть у окна и смотреть. Вдруг материнское сердце подскажет, куда смотреть и что увидеть?

Так ее и обнаружил Алан. Она сидела, не мигая глядя в окно и обхватив себя руками. Но раз в минуту, словно спохватясь, касалась пальцами того места, где до этого висел парный кулон. Затем вспоминала, что отдала его и снова устремляла взгляд в одну точку.

Муж, видя, что женщину бьет крупная дрожь, заботливо укутал ее плечи пледом. Понятно, что всему виной был не холод, а нервное напряжение. Но в теплом пледе ей стало чуть-чуть легче. Еще легче стало в его объятиях.

– Любимая, мы обязательно найдем нашего сына! Ты мне веришь?

Что ей было отвечать? Только вера и помогала жить и дышать. И тут ее взгляд упал на цепочку от кулона. Пальцы бессознательно потянулись к ней и выдернули из кармана тусклый кругляш, без былого тепла и свечения. Этого хватило для того, чтобы Марьяна потеряла сознание. Но даже во обмороке тревога не оставляла ее. И спустя пару минут она очнулась с вопросом на губах:

– Что с нашим малышом? Ты от меня то-то скрываешь?

Герцог глубоко вздохнул, затем резко выдохнул и поцеловал ее в лоб:

– Т-шшш! Я только хотел рассказать тебе последние новости, как ты потеряла сознание!

Она приподнялась на локтях с дивана, на котором лежала и с мольбой в голос прошептала:

– Говори, я готова вытерпеть все! Неизвестность сжигает меня изнутри.

После ее просьбы Алан молча достал второй кулон, положил их перед собой на стол и глухо произнес:

– Артефакт с шеи мальчика обнаружили на кустах на границе с баронством Вишлесов. Получается, наш сын где-то там.

– О-о-о! Я всегда знала, что барону не стоит доверять. И не зря все во мне противилось замужеству!

– Просто твоя душа ждала меня! – улыбнулся Голденброук, стараясь хоть немного разрядить напряженную атмосферу.

Неожиданно над столом раздался негромкий хлопок и прямо из воздуха перед ними спланировал серый с желтыми полосами конверт. Серый и желтый были цветами на гербе Вишлесов. И супруги сразу поняли, от кого им пришло послание. Такой способ доставки был чрезвычайно дорог или магически энергозатратен. Следовательно, новости там были важными. Но все же Марьяна нервно откинула бумагу от себя, словно это была ядовитая змея.

– Успокойся, дорогая! Если мы не прочтем письмо, то никогда не узнаем, что хотел до нас донести достопочтенный барон! – и с этими словами аккуратно проверил конверт на различные пакости. Ничего подобного не обнаружив, разрезал специальным ножом для бумаг и развернул спрятанный внутри листок.

На листе небрежным почерком была написана всего лишь одна фраза:

В 9-37 вечера на Черной скале.

Герцог побелел словно первый снег и обескровленными губами прошептал:

– Это время и место гибели Дженни.

– Ох, не нравится мне это все! – помрачнела Марьяна. – А раз Вишлес знает место и точное время, не был ли он причастен к их гибели? – глаза женщины опухли от слез. Но вот мозг на удивление был сухим и холодным. Он работал на износ пытаясь просчитать ситуацию. Только пока ему это удавалось очень плохо.

– Нет, – Алан сразу отмел ее предположение, подарив этим некоторое облегчение. – Его тогда здесь и близко не было. Они с женой куда-то уезжали. Да и проведенное расследование тогда показало, что Дженни был виновата сама. Просто не справилась с управлением. Механических или магических повреждений компетентная комиссия не обнаружила.

– Я понимаю, что барон машину твоей бывшей жены в пропасть со скалы не толкал. Но пойми, запомнить время до последней минуты можно лишь специально, – она вздохнула и покачала головой. – Я вот помню, что девять вечера. Но минуты с точной уверенностью назвать не смогу. Они мне просто не нужны, я и не запоминаю. А зачем они нужны барону?

– Может у него память фотографическая? – рискнул предположить герцог.

– Память? – его жена на эту реплику даже рассмеялась. – Мы с ним ни разу не смогли нормально на свидание сходить, хотя он настойчиво набивался мне в мужья. Он то опоздает, то проспит, то забудет. А потом долго и нудно извиняется, ссылаясь на забывчивость. Он это время специально запоминал! И оно для него так важно, что засело в мозгу или по крайней мере записано где-то на бумаге.

– Если моя дочка действительно была его ребенком, барон таким образом мстит, – Гольденброук помрачнел и понуро повесил голову раскачивая ей из стороны в сторону. Затем провел ладонью по лицу, словно захотел смыть с себя тревоги и проблемы сегодняшнего дня, но у него ничего не вышло. – Мне становится страшно.

Он подошел к жене, обнял ее, прижав голову к широкой груди. Она обняла его в ответ, обхватив руками за талию. Так они стояли минут пять, даря друг другу поддержку и некоторое успокоение. Затем Марьяна отстранилась и осипшим голосом сказала:

– Пора собираться!

Время было еще только пять. Но ждать дольше было тяжело и бессмысленно. Через полчаса оба спустились вниз, не договариваясь надев синие костюмы от Микаэля Грандона.

Женщина просто руководствовалась принципом удобства. В юбке с кринолином в случае опасности быстро не побегаешь. А что их ожидало не скале, никто не знал. А для Алана это был вызов. И как настоящий аристократ он надел на своеобразную дуэль лучший наряд из собственного гардероба.

Посмотрев и оценив друг друга, супруги невесело усмехнулись:

– Все же мы хорошая пара! – улыбнулась Марьяна.

– Истинная! – поправил ее муж.

– Да какая бы не была, лишь бы с Вересом было все в порядке! – она крепче зажмурила глаза, чтобы не расплакаться, дотронулась до рукава мужа и не громко шепнула:

– Пойдем! Нас сын ждет.

Портал, открытый по такому случаю Аланом, перенес их на Черную скалу мгновенно. Оказалось, что этот тоннель в пространстве сохранился у герцога еще с той страшной ночи.

Как известно порталы чем-то похожи на тоннели. Если однажды выкопать и убрать грунт, в следующий раз побираться на другую сторону будет проще и легче.

Скала была абсолютно голой и состояла из какого-то темного камня. Очевидно он послужил причиной ее имени. Она обрывалась в глубокую пропасть. Марьяна подошла и заглянула вниз. В сумерках дна видно не было. Женщина зябко поежилась и отошла от края, с ужасом представив, как её муж спускается вниз, чтобы найти тела некогда любимых людей. Тогда она прикрыла глаза и вознесла молитву Вседержителю. Это было единственное, что она могла сделать в данный момент. За спиной у них стоял неприступный черный лес, по краю которого и шла та дорога.

Марьяна с мужем стояли на некотором отдалении от края скалы. Больше с собой они никого не взяли. Не понятно, как повел бы себя барон, увидев толпу вассалов герцога Гольденброука. У барона персонального войска не было. Но что было у него в запасе, не знал никто.

Нет, они не пришли беззащитными овечками. На той сторон портала был оставлен специальный артефакт, который позволил бы открыть переход на Черную скалу в случае опасности. А об опасности должен был оповестить специальный сигнальный маячок.

– Я не думаю, что барону нужна смерть кого-то из нас! – объяснял свою позицию служащим герцог. – Скорее всего его обуяла жадность. Захотелось Вишлесу стать полноправным владельцем драговитового месторождения.

– И вы с ее светлостью готовы его отдать? – удивленно вздернул брови начальник охраны.

– Да, Мишлес, если идет речь о благополучии, здоровье и жизни нашего сына!

Марьяна его поддержала. И сейчас он стоял абсолютно спокойно, ожидая, какой же сюрприз преподнесет им барон.

Неожиданно у самого края скалы заклубилась тьма. Именно так строили свои порталы скихи. Герцог тут же напрягся и достал из ножен легкий меч, с которым не расставался в опасных ситуациях. Но темное облако стало стремительно сужаться, выплюнув из своих недр барона. Алан уже хотел съязвить по поводу предателей в глубоком тылу, как слова застыли на его губах. Барон вытянул в правую сторону руку. А на ней висел, словно щенок, взятый за шкирку, малютка Верес. Мальчуган крепко зажмурил глаза. То ли от страха, то ли изображал спящего. Понять на расстоянии было сложно. Руки и ноги он поджал, словно большой жук, который, когда нужно, претворяется мертвым. Но резко вскакивает и убегает-улетает в случае опасности.

Марьяна такой картины вынести не смогла и резко рванула к ребенку с криком на губах:

– Вер…

Дальше ей договорить не дали. Барон коротко рыкнул:

– Упейдо! – и женщина застыла, словно статуя. Заклинание это действовало недолго. Минут десять не больше. Но по всему был видно, что Вишлесу этого был достаточно для его черных замыслов. – Если дернешься, я тебя тоже заморожу!

Последняя фраза предназначалась Алану. Он, конечно, мог противостоять заклинаниям такого уровня. Но не рискнул. Эти секунды, которые придется тратить на их преодоление, могут кому-то из них стоит жизни, если барон пойдет на такой отчаянный шаг. По бешено вращающимся глазам, перекошенным плечам и нервной жилке на щеке был понятно, что задумал он горазд большее чем просто мечту разбогатеть.

Герцог поднял обе руки вверх, давая понять, что не собирается предпринимать активных действий. И тогда барон заговорил:

– Ты думаешь, мне нужен ваш презренный драговит? Ошибаешься. Да, когда-то я сглупил и повелся на лживые изыскания земляных магов. И чуть даже не развелся с моей дорогой Арусей. Но металл нашли не на землях Руэмов. И я долгие годы хранил это в тайне, мечтая заполучить не только богатство, но и женщину, которая в итоге выбрала тебя. Почему они все выбирают тебя?

– Скажи, ребенок Дженни был твой? – герцог все же решил уточнить очень болезненный для него самого вопрос.

– Мой, – согласился барон. – Я же был женат и не мог жениться на шлюшке Руэм. А легкий приворот завершил начатое до конца. Я мечтал, что ты сделаешь Оси герцогиней и тогда я займу твое место. Для современно генетики нет ничего сложного, чтобы определить, кто является истинным наследником клана.

По законам Орбурга, получивший титул от его носителя, лишиться его уже не мог. И Вишлес действительно мог стать отцом герцогини. А это давало многие права.

– Но ты убил мою дочь! Когда ты начал умирать сам, уверенный, что потерял свою истинную, я был на седьмом небе от счастья. Я отомщен! – буквально зарычал барон.

– Надо было самому на ней жениться! – пожал плечами Алан.

– Тогда я бы не получил герцогство, – уже другим, спокойным, даже каким-то будничным тоном ответил Вишлес. – После смерти Аруси я выбрал себе в жены другую девушку. И снова мне помешал ты! Да еще смел усыновить этого ублюдка Родвэя!

Марьяна все еще была под заклятием. Но возмущенно замычала и попыталась пошевелить руками. Пока ей это не удалось. Гольденброук решил промолчать. Он соображал, как освободить сына. Этот подонок держал малыша над самой пропастью. И чтобы Верес улетел вниз, ему было достаточно просто разжать пальцы. И это оказалось самым страшным.

– Что ты хочешь от нас? – устало уточнил Алан. Он совсем уже не понимал мотивов соперника. – Тебе нужно богатство? Мы готовы отдать тебе месторождение, только отпусти ни в чем неповинного ребенка!

– Отдать? – криво усмехнулся сосед. – Оно мне и так достанется. Без этой маленькой обезьянки, которая спалила мне целый флигель, вы сдохните как подзаборные собаки!

Не успел герцог порадоваться, что его сын оказала возможное сопротивление, как барон разжал ладонь, И маленький жучок стремглав полетел вниз…

Марьяна тут же бросила с себя оцепенение и побежала к краю скалы. Но было уже поздно. Алан, неожиданно грозно рыкнув как какой-то чудовищный зверь, кинулся вслед за сыном, утягивая за собой и барона.

Женщина была готова шагнуть следом за своими любимым мужчинами. Но в последний миг ее что-то удержало от этого рокового шага. Неожиданно грозный рык повторился. А откуда-то из глубины ущелья ему ответил тоненький голосок, старавшийся походить рыком на отца. А следом за звуком в небеса поднялся огромный золотой дракон, аккуратно подталкивающий под животиком маленького золотого дракончика, который пока еще неумело махал перепончатыми крылышками.