Парижский поцелуй

19

Иви позвонила в Нью-Йорк и начала собираться. Что бы она ни делала, куда бы ни шла, — везде ее сопровождали слезы — слезы о себе и мадам Арду. В десять вечера, когда она уже собиралась спать, раздался осторожный стук в дверь.

— Кто там? — спросила она.

— Жан-Клод, — последовал ответ.

— Уезжаешь? — спросил он, сразу заметив сложенный чемодан.

— Больше нет причин задерживаться.

— Можно я предложу тебе причину?

— Попробуй, — Иви кусала губы.

— Мы едва знакомы, — начал он. — А значит, я хочу узнать тебя ближе. Париж — прекрасное место для отпуска. Наверняка у тебя будет отпуск, и ты можешь приехать сюда, чтобы провести его со мной.

— У меня есть отпуск, — подтвердила Иви. — Две недели.

— Две недели… Это будет так замечательно, Иви. Мы многое успеем…

Он обнял ее за плечи и поцеловал.

— Ой, чуть не забыл. — Он полез в карман и достал оттуда маленький сверточек. — Бабушка просила тебе кое-что передать. Эта вещь, когда-то принадлежала ей, и она говорит, что ты ее заслужила.

Иви сняла оберточную бумагу. Коробка была шести-семи дюймов в длину и всего один в ширину. Она открыла футляр и потеряла дар речи. Внутри лежали часы, усыпанные бриллиантами.

— Ей подарил их дед. Тогда они были еще счастливы.

— Да, она мне рассказывала. Очень красивые. Спасибо.

— Никогда не отдавай их незнакомым мужчинам, которые повезут тебя на машине, — улыбнувшись, предостерег Жан-Клод.

— Не буду.

— А сколько сейчас времени в Нью-Йорке?

— Около четырех, — ответила Иви.

— Еще не поздно позвонить, да? И попросить отпуск, чтобы провести его в Париже с мужчиной, у которого честные намерения.

— И который мне очень нравится.

— Надеюсь, — скромно кивнул Жан-Клод. — Потому что мои чувства сильны, а намерения никогда еще не были такими благородными.

— Я позвоню, — согласилась Иви с улыбкой.

— Но сначала я тебя поцелую.

— А что будет теперь с ней? С твоей бабушкой? — спросила Иви. — И с изумрудом?

— Твоя статья выйдет через пару месяцев, а к тому времени я все улажу с полицией. Изумруд принадлежал семье Арду. В ней и останется.

— Семья Арду, — произнесла Иви. — Я и мечтать не могла…

— А теперь можешь. Мы оба можем мечтать.