Патруль – не всегда добро

Глава 8

Меня мучило какое-то смутное ощущение, что я забыла сделать что-то важное, но никак не удавалось определить, что именно. Голова совершенно не соображала, и неудивительно – хоть по корабельному времени едва настал вечер, по тому, к которому я привыкла у родителей, царила глубокая ночь. Жутко хотелось спать, ведь денёк выдался богатым на события, да и перенервничать пришлось здорово.

Ещё не помешало бы узнать у Леона, почему он вдруг ни с того, ни с сего схватился за бластер и задал дурацкий вопрос, на кого я работаю. Видать, решил, что я шпионка той банды, против которой он приготовил лучевую пушку. Но эти вопросы можно отложить на потом. Лететь нам ещё долго, сперва сбросить скорость до полной остановки, потом разогнаться в сторону Фьорда, после этого снова затормозить, и в самом конце совершить посадку. Это займёт день-два, а может, и три.

Так и не выяснив, что я забыла, полезла в справочник пилота. Вроде бы там я видела раздел, где описывалось возвращение в порт отправления, что-то с ним было непросто. Просмотрела оглавление, и ничего такого не нашла. Весь справочник рассказывал, как делать тот или другой манёвр, в космосе и в атмосфере. Больше там ничего не было. Пилоту больше ничего и не нужно.

Выругала себя, и открыла файл со справочником навигатора. Конечно, именно навигатор прокладывает курс, в том числе и для возвращения к месту старта. Раздел нашла мгновенно, что там его искать? И в разделе том было написано, что ни в коем случае нельзя возвращаться по своей траектории, ведь торговые пути – для всех. Например, прямо сейчас с Фьорда на Мекку летит уйма грузовиков, и если я просто развернусь, то попрусь им навстречу, а это реальная угроза столкновения.

Почитала, как прокладывать обратный курс. В справочнике всё растолковывалось очень понятно, он ведь как раз и предназначен для человека, который знает только самые основы, но вынужден поработать навигатором, потому что больше некому. Кое-как разобралась, кое-как проложила новый курс, и ввела его в свой компьютер. И застыла от удивления. Оказалось, что корабль уже идёт таким курсом. Не точно тем же, но примерно таким. Уводящим прочь от стандартной трассы на Мекку, и выводящий к трассе на Фьорд, той, по которой прибыл мой бывший семейный корабль.

Но ведь мы попали на этот курс только потому, что Джоконда исказила трёхмерную карту в бортовом компьютере! Я, пытаясь направить корабль на Фьорд, из-за этого случайно завела его туда, куда на самом деле было нужно! Папа мне не раз говорил, что космос человеку враждебен, и даже если делаешь всё правильно, можешь погибнуть, но когда совершаешь ошибки – гибнешь наверняка. И все случайности здесь, за редчайшими исключениями, неблагоприятны.

Выходит, Джоконда и не собиралась разбивать корабль об какую-то безымянную звезду, а выводила его моими руками на безопасный курс? Даже не знаю, хорошо это или плохо. Если она и Леон всерьёз собирались разбить корабль, значит, я действительно имею дело с Патрулём. Ни один бандит не стал бы гибнуть ради сохранения в тайне каких-то своих грязных секретов. А вот патрульный – мог. Но теперь, получается, снова всё непонятно?

– Леон, хватит стонать! – рявкнула я. – Мы летим со стандартными четырьмя же, ты ведь собирался почти месяц как-то жить при таком тяготении. Лучше объясни мне, чего ты накинулся на меня с идиотскими вопросами и стал тыкать бластером?

– Чтобы выяснить, на кого ты на самом деле работаешь, – ответил он.

– А с чего ты взял, что я работаю на кого-то ещё?

– Мне это тоже интересно, – ввернула Джоконда.

Я удивилась, что искин запрограммирован испытывать интерес, но я очень мало знала об искинах. Может, они все умеют чем-нибудь интересоваться.

– Жюли знала, что мы летим на Мекку, – пояснил Леон. – А простому бортмеханику знать это было неоткуда. Вот так она себя и выдала.

– Юлия, можно, я ему расскажу? – попросила Джоконда и, дождавшись моего кивка, продолжила. – Дело в том, капитан, что торговые грузовики летают по так называемому Большому Кольцу, в нём за каждым портом всегда следует один или несколько других, выбор невелик. Так вот, товар, который экспортирует Фьорд, а это слитки скандия, из ближних планет востребован только на Мекке. Эти сведения есть в Космике, и конечно же, Юлия с ними ознакомилась ещё до того, как покинуть родительский корабль.

– Кольцо? – растерялся Леон.

– Так его называют космики. Считается, что если по нему лететь, рано или поздно попадёшь на планету, где уже когда-то побывал.

– А это так и есть?

– Неизвестно. В Космику занесены около пяти тысяч портов, причём постоянно какие-то из них закрываются и строятся новые. Экспортные и импортные товары тоже иногда меняются, а вместе с ними меняются и торговые маршруты.

– Жюли, а ты тоже всё это знаешь?

– Не всё, – ответила я. – Я не знала, что портов пять тысяч. Леон, если ты пытаешься изображать из себя капитана торгового грузовика, ты должен был всё это вызубрить. И не только это.

– Жюли, а когда ты успела всё это изучить? Я смотрю, детства-то у тебя совсем не было.

– Не твоё дело, – огрызнулась я.

Ему всё-таки удалось испортить мне настроение. Я знала, что планетники считают нормальным детством, видела немало фильмов и мультиков. Насколько поняла, по их мнению дети должны не слушаться взрослых, лезть в запретные места, драться и постоянно баловаться. Петя, один из моих братьев, был как раз таким. Родители много раз его наказывали, а когда он испортил санузел и одновременно подмешал в воду мощное слабительное, папа хотел выбросить его в космос, мама еле-еле его уговорила этого не делать. Остаток рейса Петя пролежал связанным, а в порту его сдали в приют. Было братишке шесть лет. Я, восьмилетняя, тогда долго плакала.

Слыхала я в разговорах взрослых, что такие дети среди космиков время от времени появляются. Но взрослыми космиками они не становятся. Или от них избавляются, или они уничтожают свой корабль. Ведь за ребёнком не уследишь, а способов харакири больше, чем может себе представить даже Джоконда. Петя, например, как-то чуть не открыл выходной люк, смог непонятно как снять блокировку… И всё равно, хоть прошло уже много лет, мне было его жалко. Из тех же разговоров я знала, что дети-космики в планетных приютах жили очень недолго. Там мало кто способен приструнить выросшего при четырёх же шалуна. Проще от него тихо избавиться. Конечно, это всё слухи, но очень уж правдоподобные.