Паутина жизни

ГЛАВА 1

ЕСЛИ Я ВЫЖИВУ, то сделаю все возможное, чтобы меня больше никогда не одалживали Управлению по борьбе с наркотиками.

Будь это обычным заданием, я бы сейчас мчался за своим напарником, Яном Дойлом, который как сумасшедший гнался бы за нашим подозреваемым. Но на этот раз я рьяно преследовал полицейского, встреченного всего неделю назад, который в нескольких футах передо мной огибал углы зданий, несясь вслед за убегающим агентом УБН. Если мы не схватим того прежде, чем он где-нибудь забаррикадируется, то мы с копом, скорее всего, будем покойниками. Неизвестно, насколько тот нечист на руку, и кто еще из членов его команды успел запятнать значок.

Я изначально ненавидел этих мудацких примадонн из УБН, и обычно это не доставляло особых проблем, но мой босс, главный заместитель маршала США Сэм Кейдж, находился в отпуске, а чмо, замещающее его, игнорировало золотое правило Кейджа о межведомственном обмене. Собственно, если только мы, маршалы, не руководили операцией, его команда не участвовала в такого рода играх. Впервые правило вступило в силу после того, как меня чуть не убили во время облавы, устроенной бюро. Без понятия, как ему это сошло с рук, но слово Кейджа — закон, и он не хотел, чтобы кто-либо из нас подвергался опасности со стороны членов команды, с которой мы работали. Оговорка «Никакого обмена» была железной.

Проблема заключалась в том, что Филлип «Зови меня Фил, дружище» Талл был всецело поглощен влажными снами о похвалах мэра и связях с общественностью. А поскольку самые громкие дела касались наркотиков… он почти мгновенно одолжил нас. Я оказался единственным, кому пришлось лететь на Западное побережье; все остальные получили назначение гораздо ближе к дому.

— Охереть как ненавижу Висконсин, — проворчал Беккер, хватая со стола шоколадный батончик и направляясь вместе с Чингом в Грин-Бей.

— По крайней мере, ты не едешь в Мэн! — крикнул Райан, а Дорси скорчил гримасу в знак солидарности, когда они вместе уходили.

Я был единственным, кто поехал в одиночку, потому что Ян, мой напарник-дефис-любовник-дефис-лучший друг и, вероятно, жених — трудно сказать, как он относился к этому слову, — находился на миссии вместе с остальной частью своей спецназовской команды, а не бежал изо всех сил рядом. Если я умру на этом задании, Филипп «Зови меня Фил, дружище» Талл, который изображал пальцами пистолеты всякий раз, когда говорил эту фразу, будет скормлен нашей собаке, начиная прямо с яиц. Никто не захотел бы связываться с Яном Дойлом, особенно когда дело касалось меня. Он был, мягко говоря, собственником.

СИТУАЦИЯ ВЫШЛА ЗАБАВНАЯ, правда. Меня одолжили УБН, чтобы помочь им, однако операция вдруг неожиданно изменилась, когда парень с жестким взглядом голубых глаз и еще более жестким, но красивым лицом вошел в бар Broken Record на Женева-авеню, где я после рабочего дня перекусывал омарами мак-н-сыр. Я часто засиживался допоздна, пока Яна не было рядом, потому что в его отсутствие мне не спалось. Я мог бы принять что-нибудь, но то была скользкая дорожка, по которой не хотелось в конце концов скатиться. Так вот, я сидел там, а коп подошел ко мне ближе — судя по походке, был он явно при исполнении — и уселся рядом со мной. Я уже приготовился завести светскую беседу, чтобы поприветствовать товарища по оружию, но тут он взял вилку, лежавшую перед ним на столе, и набил себе полный рот моей еды.

Я вздернул подбородок и посмотрел на него, а он произнес волшебные слова с полным ртом сырного добра.

— Элай Кон говорит, что я могу тебе доверять.

Поскольку упомянутый парень являлся моим коллегой в Чикаго, который перевелся к нам из Сан-Франциско и которому я доверял свою жизнь, я ждал, что еще скажет незнакомец. Использовать имя Кона для переговоров было умно. Очень весомый для меня аргумент. Следовало его выслушать.

— Я слушаю.

— Старший инспектор Кейн Морган, полиция Сан-Франциско. — Он показал мне золотой значок, несколько поношенный за свою жизнь, но Морган выглядел как парень, который с гордостью носит эти вмятины и царапины.

Не было нужды показывать свой значок. Он искал меня и, как ни странно, без труда нашел в многомиллионном городе, тем не менее я оказал ему любезность и представился.

— Заместитель маршала США Миро Джонс.

— О, я в курсе. Видишь ли, парнишка, у меня тут возникла одна проблема, и ты как раз в ее эпицентре. — В его словах улавливалось нечто ирландское, смутное напоминание о темном пиве и недоброжелательных людях.

Слышать о том, что ты оказался в центре чьей-то дерьмовой бури всегда неприятно, да и вообще, что не так у меня с этими ирландцами? От них просто никуда не деться.

— И в чем же твоя проблема? — не мог не поинтересоваться я после того, как нас сблизил Кон и макароны с сыром.

— Агент УБН, с которым ты работаешь, перевозит наркотиков больше, чем колумбийский картель.

Это, разумеется, было преувеличением, но посыл сразу стал ясен.

— Не-е-ет, — простонал я.

— Да, — почти весело ответил Морган. — Его фамилия Санделл.

— Нет-нет… — становилось все хуже и хуже.

Он быстро кивнул и широко улыбнулся.

Ебаныйжетыврот.

Никому не хотелось бы узнать, что парень из УБН оказался продажным — хотя, по моему опыту, таковыми являлись большинство из них, — однако мне в особенности не хотелось слышать, что это тот самый парень, с которым я работаю в городе. Когда Санделл встретил меня в аэропорту с парой своих людей, я подумал, что он нормальный, обычный, в нем даже отдаленно ничего интересного не было. Ни его действия, ни слова не вызывали во мне тревоги и не заставляли нервничать. Но, по всей видимости, мои инстинкты оказались ни к черту, если верить Моргану. И раз уж на то пошло, верить ему следовало.

— И самое худшее, — продолжал Морган, уплетая мою еду. Похоже, он пропустил ужин. — У меня имеется вереница мертвых девушек, которых его люди использовали в качестве наркокурьеров, но мне просто нужно чуть больше доказательств, чтобы мы связали все воедино и смогли уничтожить его.

Он уже говорил «мы».

Иисусе.

Я повернул голову, пытаясь оценить мужчину, сидящего рядом. Блестящие черные как смоль волосы и голубые глаза; держу пари, целая толпа мужчин и женщин готовы сделать для него все, что он захочет. Но я был чрезвычайно занят другим парнем и очень строго следовал правилам.

— Похоже, тебе нужна моя помощь.

— Как думаешь, почему я здесь? В смысле, макароны с сыром, конечно, хороши, и твоя компания просто очаровательна, но все же.

Я пропустил последнюю фразу мимо ушей.

— У тебя на подхвате есть кто-нибудь из местных, кого можно отметить? В УБН? Знаешь кого-нибудь, кроме него?

Ответа не последовало, но было трудно определить, голоден он или всего лишь задумался.

— Я здесь только ради одной быстрой операции, — объяснил я. — Поэтому, к сожалению, не знаю всех игроков. То есть вся его команда может быть замешана в этом, а я ни хрена не смогу тебе рассказать, если только они не будут держать в руках по килограмму кокаина.

Морган прочистил горло.

— Давай-ка я расскажу тебе о моем связном из УБН, Алексе, и о том дерьме, в которое его втянули.

Похоже, он все-таки обдумывал ответ и в придачу был голоден.

Я слушал, пока он рассказывал мне о своем приятеле, Алексе Брандте, госпитализированном в соседнюю больницу и борющемся за жизнь, потому что парня избили так, что его можно было классифицировать как пиньяту.

Брандт следил за оборотом товара, пока Морган занимался серией убийств наркокурьеров, когда их расследования пересеклись. Будучи друзьями, они делились информацией вместо того, чтобы бодаться, и обнаружили, что кто-то в офисе Брандта ведет грязную игру.

Как только выяснилось, что Брандта чуть ли не до смерти изувечили, Морган был практически уверен в том, кто это сделал. Однако на тот момент у него не имелось ни полномочий, ни влияния, и как только его неофициальный партнер попал в больницу, он остался в подвешенном состоянии, не зная, кому можно доверять. Поэтому Морган связался с Коном, которого знал еще до перевода, а тот в свою очередь посоветовал обратиться ко мне.

И было это семь дней назад.

После длительного вынюхивания в офисе, легкого взлома и помощи лучшего друга Брандта — частного детектива Корда Нолана, — мы с Морганом нашли нужного парня, чтобы проникнуть в дом Санделла. Так что в четверг, приступив к делу, мы преодолели шесть лестничных пролетов до офиса, где надеялись убедить Томми Хейна, отмывателя денег, что сдать Санделла в его же интересах. На полпути Морган вручил мне наушник.

— А это еще зачем?

— А ты как думаешь?

Он такой же умник, как и Ян — вот что я думал.

— Притормози на секунду, я свяжу его с твоим телефоном. Будем держать линию открытой между нами на случай если разделимся, чтобы я смог провести тебя обратно. Особенно учитывая, что ты понятия не имеешь, куда идешь, а эта часть города похожа на проклятый лабиринт.

Он был прав, я ни черта не знал о Сан-Франциско. Так что взял наушник и нацепил на ухо.

— Чувствую себя настоящим придурком с этим.

Я терпеть не мог стоять в очереди за кофе и думать, что люди обращаются ко мне, а оборачиваясь, натыкаться на взгляд, будто я прокаженный — сопровождаемый особой презрительной усмешкой, — потому что в действительности те говорили с человеком, чей голос звучал у них в ухе.

Его грубоватое фырканье заставило меня улыбнуться.

— Ага, ну, ты еще будешь благодарить меня, если в конце концов окажешься в глухом переулке, пропахшем мочой и капустой, и не сможешь найти выход.

Да, все так.

Когда мы подошли к офису, он уже наладил связь. Оказавшись у двери, я собрался было постучать, но Морган поднял руку, останавливая меня.

— Так будет надежней, Джонс. — И он пнул дверь ногой.

— Неужели? — заметил я, забавляясь. Да что вы? С каких это пор утонченность перестала быть предметом полицейской работы?

— Это называется элемент неожиданности, — заверил он меня.

Господи, да они с Яном одного поля ягоды.

Морган сверкнул своим значком и положил руку на пистолет.

— Полиция Сан-Франциско, Хейн. Держи руки так, чтобы мы их видели.

— Ты не можешь вламываться сюда! — проревел Хейн из-за стола, запихивая бумаги в выдвижные ящики. — Ты не можешь…

— Может, он со мной. Федеральный маршал, — объявил я, показывая свою звезду вслед за значком Моргана и наблюдая, как ухмылка Моргана во всем своем зловещем великолепии расползается по его точеным чертам. Вот как выглядит самодовольство.

— Блядь, — простонал Хейн.

— Руки прочь от компьютера, — приказал Морган.

Судя по тому, что Хейн пытался скрыть, у Санделла имелись офшорные счета, некоторые на Каймановых островах и даже в Швейцарии. Все, что касалось Санделла и его операций, включая разговор о том, чтобы убрать Брандта и Моргана, находилось прямо перед нами в файлах, достаточно маленьких, чтобы поместиться в моем телефоне.

Как раз в тот момент, когда последний файл загрузился на карту памяти, в дверях кабинета появился Санделл с сумкой.

— У меня здесь немного наличных, которые тебе нужно скинуть, Хейн, — сказал он, входя в разбитую дверь, очевидно, только заметив ее состояние. — Какого черта про…

Он резко остановился, уставившись на Хейна, сидевшего на полу с пластиковыми наручниками на лодыжках и застегнутыми за спиной руками. В мгновение ока Санделл выскочил обратно в коридор, утаскивая сумку за собой.

Я догадался, что он не хочет бросать ее содержимое, чем бы оно ни было, а когда добрался до тротуара, понял почему.

Деньги летали повсюду, привлекая небольшую толпу людей, отделяющую нас от быстро убегающего Санделла. В сумке у него оказались наличные — на вскидку довольно много, — и теперь он выбрасывал купюры на ветер, чтобы они разлетались по всей улице. Отличный отвлекающий маневр, который значительно замедлил бы нас.

— Джонс, я собираюсь переключиться на диспетчерскую, — предупредил Морган, пробираясь сквозь толпу. — Постарайся не отставать. Диспетчер, вы меня слышите?

И мы бросились бежать.

Нам пришлось уйти с тротуара, который слишком наводнили люди, пытающиеся поймать наличность, летающую в солнечном свете. Настоящий дурдом.

— Твою мать, — выругался Морган, и в его рычании прозвучала покорность судьбе. — Диспетчер, вам известно мое местоположение? Нужно подкрепление. Тендерлойн. Подозреваемый движется пешком. Направляясь к Тейлор-стрит. С черным вещмешком в руках и…

Я знал, мы надеялись сохранить это в тайне, но все только что вышло из-под контроля. Не было ни малейшего шанса, что Санделл просто остановится и сдастся полиции, к тому же, похоже, он сам вызвал подкрепление. Так что Морган пытался убедиться, что мы не одни, и ждал, когда нас подберут.

— …иду на перехват, — продолжил он, сообщая диспетчеру, что мы движемся, не дожидаясь, пока уже вовлеченные патрули подстрелят или схватят беглеца. Он слышал рекомендованную всем подразделениям схему передвижения и отвечал на вопросы о том, где мы находимся, давая им координаты на бегу, чтобы все были синхронизированы. Потому что ни он, ни я не были одеты по форме, и не хотелось, чтобы нас случайно подстрелили.

— Подозреваемый вооружен, — подтвердил Морган.

На асфальте валялось еще больше денег, будто след из зеленых крошек, указывающий нам, в каком направлении нужно двигаться, и Морган резким прыжком свернул за угол.

Пока мы мчались через Эдди-стрит в Тендерлойн, у меня была всего секунда, чтобы оценить нелепость ситуации, когда Морган, скользнув по капоту автомобиля в стиле «Придурки из Хаззарда»¹, продолжил бежать, нисколько не замедляясь и ни на миг не теряя концентрации. Ян был в восторге от этого маневра; я же, напротив, никогда не являлся его поклонником.

— Мы могли бы обойти вокруг! — прокричал я, сворачивая, чтобы не попасть в припаркованный «лексус». — Без препятствий в виде этой чертовой машины!

Морган бежал дальше, что впечатляло, учитывая, как долго мы это делали — по крайней мере минут десять на полной скорости, — и спустился на шесть пролетов по пожарной лестнице, в то время как я воспользовался лестницей в здании Хейна. Обычно мы с Яном делали наоборот, но стало ясно, что Морган привык быть альфой, выполняющим смертельные номера.

Пуля угодила в окно машины, разбив его вдребезги, и он крикнул:

— Будь осторожен!

Я пробежал мимо, и еще один выстрел проделал дыру в кирпичной стене передо мной.

— В нас стреляют, — предупредил я.

— Ну ни хрена себе, — прогремел он. — Продолжай двигаться. Им труднее будет попасть.

Несмотря на то, что я был благодарен законам физики, не стоило продолжать надеяться, что удача будет и дальше на нашей стороне.

— Нужно убраться с главной улицы, — петляя, кричал я на бегу.

— Скажи это ему, а не мне.

Мы свернули за угол Тейлор, направляясь на север к Эллис-стрит — я знал это только потому, что Морган бегло комментировал диспетчеру наше местоположение, — Санделл метнулся через перекресток, но ему наперерез выехал вишнево-красный «транс-ам». Он не смог остановиться — бежал слишком быстро, по прямой, и в итоге растянулся посреди капота. Морган замедлился, дав мне наконец возможность догнать его, и я остановился рядом, тяжело дыша, а затем согнулся, пытаясь не упасть, когда услышал, как другие машины с визгом тормозят около нас.

— Возможно, мы немного облажались, — признался Морган себе под нос.

— Делай как я, — приказал я, выпрямляясь.

— Стоять! — рявкнул парень из машины, выходя с пистолетом, направленным в нашу с Морганом сторону. Похоже, прибыла подмога Санделла.

Подняв голову, я заметил, как Санделл прислонился к машине, пытаясь отдышаться, а два внедорожника опустели и превратились в баррикады, пока нас держали на мушке.

— Федеральные маршалы, — прорычал я в ответ, включая Моргана, одновременно вытаскивая пистолет и целясь им в Санделла, давая понять всем его людям, на случай, если до них еще не дошло, что они связались с людьми выше их ранга. Многие продажные копы никогда не посвящают своих подчиненных в то, в кого на самом деле стреляют. Я надеялся, что этот шокирующий фактор сработает в нашу пользу. — Вам нужно бросить оружие и лечь на землю!

Повторяя за мной, как я просил, Морган, поддерживая меня, вытащил свой «Глок» и нацелил его на коррумпированного агента УБН, которого мы преследовали. То, что он стоял бок о бок со мной, действительно впечатляло. Конечно, это был его пиздец вселенского масштаба, но все же у парня большие яйца. Окруженный превосходящими по численности и вооружению людьми, он отказался отступать и не оставил меня с ними один на один. Надеюсь, мы оба проживем достаточно долго, чтобы я смог отплатить ему тем же.

— Вам нужно отступить, маршал, — прорычал Санделл, вытаскивая пистолет и присоединяясь ко всем остальным.

— Это тебе, блядь, лучше отступить, — парировал Морган. Грохот его голоса, должно быть, нервировал Санделла, потому что палец на спусковом крючке дрогнул. Морган же, напротив, держался спокойно. Он очень напоминал мне Яна — тоже был как кремень под давлением, — что в данный момент весьма утешало.

Никто не шевельнулся. Время словно остановилось, но спустя несколько мгновений бросив взгляд на Санделла, я увидел его ухмылку.

— Вы сейчас принимаете решения, меняющие вашу карьеру, джентльмены, — напирал Санделл, и до меня быстро дошло, что у нас не будет времени пережить увольнение, понижение в должности или еще что-нибудь в таком духе, потому что он собирался убить нас прямо на улице и избавиться от улик, так что никто, кроме его команды, ничего не узнает.

— Всем лечь на землю! — настаивал Морган, не отступая ни на йоту. Правда была на нашей стороне, и судя по всему, независимо от того, каковы будут последствия, он пойдет до конца.

Казалось бы, я должен испугаться, но я больше беспокоился о Моргане.

— Они продажные копы! Пристрелите их! — крикнул Санделл. — У меня есть все необходимые доказательства…

Я напрягся, ожидая удара пули, но звук сирены в один миг привлек к себе всеобщее внимание. Это было звучание не обычного полицейского автомобиля, а низкий брррп-брррп из массивного черного АRV² с эмблемой золотого орла по бокам и настолько тонированными окнами, что они не пропускали свет. Автомобиль резко остановился, задние двери АRV распахнулись, и оттуда плотным потоком высыпала команда SWAT, состоявшая из огромных, грозных на вид парней. Даже несмотря на то, что я был рад спасению, что-то в людях в полной бронеэкипировке, направивших автоматы в мою сторону, вызывало тревогу.

— Бросайте оружие и ложитесь, — рявкнул человек-гора с лейтенантскими нашивками на черном жилете. — Живо!

Забавно, как быстро спецназовцы могут заставить продажного копа и его подельников отбросить оружие и поцеловать асфальт. Никто из распластанных на земле не шевелился и даже не дышал. Я был охереть как уверен, что не стану падать лицом вниз, и, судя по всему, Морган тоже. Он просто убрал пистолет в кобуру, упер руки в бока и вздохнул с явным отвращением.

Вся команда спецназа двинулась вперед, чтобы заключить копов под стражу, кроме лейтенанта. Он приблизился, и команда расступилась, словно море перед Моисеем. Это движение не вызывало никаких вопросов. Его ранг отражался в каждом подрагивании мускула, в надменной походке и даже просто в его огромных размерах. Одной ширины плеч оказалось достаточно, чтобы заставить меня отступить.

Подойдя к нам, он снял шлем и авиаторы, затем одарил меня невероятной улыбкой и положил руку на плечо Моргана.

— Ну вот, — сказал лейтенант, тепло посмеиваясь. — Ты же вызывал подкрепление.

У меня голова пошла кругом. Нас только что спас терминатор, который очень явно подкалывал Моргана. Какого хера происходит?

— Какого хрена ты здесь делаешь? — проворчал Морган, указывая на всех мужчин в полной экипировке. — Я вызывал подкрепление, а не монгольскую орду.

— Мы оказались ближе всех, и, черт возьми, ты чуть не довел диспетчера до сердечного приступа, когда попросил о помощи, — заметил лейтенант, приподняв бровь. — Ты никогда не вызываешь подкрепление, они думали, что наступил конец света.

Морган покачал головой, явно раздраженный тем, что я счел разумным объяснением. И вот тогда я увидел — даже если бы не заметил те же черные волосы, более короткие, но того же цвета, и тот же греховный блеск в темно-синих глазах — имя «Морган», вышитое на тактическом жилете.

— Ты должен меня представить. Тебя не так воспитывали.

Морган зарычал в ответ, но перестал раздражаться и указал на меня кивком головы.

— Это заместитель маршала США Миро Джонс, который был моим новым напарником на этой неделе. Джонс, этот мудак — мой старший брат, лейтенант Коннор Морган.

— Спецназ, да? — сказал я, убирая свой «Глок» в кобуру.

— Кон всегда должен быть тем, у кого самый большой хер. Либо быть самым большим хером. Я все время путаю, — саркастически ответил Морган. — Потому что получить пистолет и значок оказалось недостаточно, он захотел еще танк и таран в придачу.

— Мне знаком такой тип людей. — У меня имелся очень похожий собственный «зеленый берет».

Парни Коннора складывали оружие в мешки на асфальте и связывали всех по рукам и ногам. Перед спецназом никто не выпендривался. Те могли просто на месте, без всяких вопросов, убить любого. Это знали все, даже самые продажные куски дерьма, работающие на УБН. Невиновные были в курсе, что их выпустят на свободу, но у тех, кто в чем-нибудь замешан, не было ни малейшего шанса уйти.

— Эй, — Морган схватил Коннора за бицепс. — Давай не будем говорить об этом Мики, ладно?

Коннор расхохотался.

— Тогда предлагаю вам с маршалом убраться отсюда к чертовой матери, потому что диспетчер только что сообщил нам, что папа уже в пути.

— Твою мать, это приведет сюда стервятников с их камерами, — проворчал Морган, оглядываясь по сторонам. — Встретимся в участке.

Коннор кивнул. Морган потянулся к его руке, и Коннор на секунду крепко сжал ее.

— Спасибо, Кон.

— Всегда, — пробормотал его брат, и я расслышал всю глубину этого чувства в единственном слове.

Когда я последовал за Морганом, спешащим по улице, уклоняясь от людей, бегущих к месту событий, которое мы пытались покинуть, у меня возник вопрос.

— Твой отец?

Он хмыкнул.

— Рассказывай.

— Он капитан, и мы практически на границе его территории, — тяжело вздохнул Морган.

Ладно, два вопроса.

— В вашей семье много полицейских?

— Даже не представляешь. По последним подсчетам, нас уже пятеро. Среди нас есть один пожарный, потому что он дерьмово обращается с оружием, и еще один профессор. Преподаватель истории и всякого такого в колледже. Младшая сестра еще не решила. Хотя она бы определилась быстрей, если бы могла носить каблуки вместе с формой новобранца.

— А кто это — Микки? Как Микки Маус? Жена? Подружка?

— Просто Мики, с одной «К», не жена и не подружка, он мой парень.

— Понятно.

Должно быть, после встречи практически лицом к лицу со смертью мой голос прозвучал странно, потому что, хотя Морган и усмехнулся, в его голосе прозвучала резкость.

— Проблемы?

— О, черт возьми, нет, — заверил я его. — Просто полюбопытствовал.

Его смех стал теплее.

— Спасибо, что спас мне жизнь.

— Это сделал мой брат.

— Нет, это был ты.

Он пожал плечами.

— Спасибо, что поверил мне. С такой же легкостью ты мог бы поверить и Санделлу.

— У меня хороший послужной список с ирландцами, — поддразнил я его.

— И теперь тоже?

Я одарил его улыбкой.

ОКАЗАВШИСЬ В УЧАСТКЕ, Морган начал перекидывать файлы с моего телефона, пока мы наблюдали через стеклянные окна, как Коигл, начальник Санделла, кричит на босса Моргана, лейтенанта Кейси.

Коигл побагровел. Кейси же выглядел скучающим.

— Твой босс хладнокровен под давлением, да?

Морган лишь усмехнулся. Похоже, подобные вещи случались с Кейси довольно часто. Когда мы появились в районе офиса, глава УБН, по-видимому, сидел в засаде, потому что сразу же с ревом направился прямо к нам.

— У тебя не было ордера, Морган! Как ты вообще посмел…

— Сэр, — негромко сказал я.

— Думаешь, что можешь просто…

— Сэр… — произнес я громче, даже кашлянул.

— …вломиться в…

— Сэр, — рявкнул я, и когда он резко обернулся, явно раздраженный, я поднял свой значок, чтобы он мог его рассмотреть. — Заместитель маршала США Миро Джонс, Чикагский офис, — объяснил я. — Я здесь на задании Северного округа, и…

— Мне плевать, кто ты…

— Отойдите, — раздался чей-то голос.

Было забавно наблюдать, как все оборачиваются, чтобы увидеть очень высокого, весьма элегантно одетого мужчину в пальто и темно-синем костюме в тонкую полоску с коричневыми пуговицами и красным платком в кармашке на груди, вышагивающего по участку в сопровождении четырех других мужчин. Он был красив — как я уже успел отметить, когда впервые встретил его, только приехав в город, — внушителен, как и мой босс, с кожей глубокого насыщенного оттенка умбры и глазами цвета тикового дерева, которые охватывали помещение всего одним взглядом, в точности как это было свойственно Кейджу. Не существовало протокола об обязательной встрече с высшими чинами, когда приезжаешь в другой город, но Вэнс и Кейдж были друзьями, так что меня попросили засвидетельствовать свое почтение.

— Кто вы такой, черт возьми…

— Старший помощник Ксавье Вэнс, — объявил он, обходя босса Санделла и подходя ко мне.

Я пожал протянутую руку, и он похлопал меня по плечу.

— В порядке, Джонс?

— Да, сэр.

— Отлично, — сказал он низким баритоном. — Кейдж хочет, чтобы ты прилетел сегодня вечером.

— Да, сэр, — улыбнулся я. — Должно быть, он уже вернулся.

— Поэтому мне и позвонили.

— Да, сэр.

Он повернулся к Моргану и протянул ему руку.

— Мне нужно увидеть твоего босса.

— Он вон там, — пожимая руку, Морган указал на застекленный кабинет своего лейтенанта тем же кивком головы, что и раньше. — Зовут Кейси.

Они все вошли в офис — Вэнс и другие маршалы — и я видел, как парень из УБН лишился гребаного рассудка, как только дверь закрылась. Кейси и Вэнс выглядели невозмутимыми, пока Коигл продолжал надрываться.

Однако теперь, в данный момент, единственный голос, который звучал громче остальных — голос Вэнса. Я также отметил, что весь его гнев был направлен на начальника УБН.

— Знаешь, это не так уж и плохо, — заметил я, отворачиваясь от представления в офисе обратно к Моргану.

— О чем ты? — спросил он.

— Иметь в приятелях заместителя маршала, — объяснил я ему. — Вэнс — хороший парень, и теперь он твой должник.

— Мой должник?

— За то, что ты спас мне жизнь.

— Ну, ты же помог мне и Брандту.

— Кстати, как у него дела?

— Он крепкий парень. Если я когда-нибудь выберусь отсюда, то обязательно навещу его по дороге домой.

— К своему Мики.

— Да, к моему Мики.

— Который тебя убьет, если узнает, что ты сегодня чуть не умер?

— Ты даже себе не представляешь. Он точно оторвет мне яйца, если узнает, ей-богу.

Акцент оказался неожиданным, но я предположил, что он проявлялся в результате волнения и эмоциональной нагрузки, совсем как сейчас.

— Может, он и не узнает.

— Сегодня у него был сеанс, так что, надеюсь, нет.

— Сеанс?

— Звукозаписи.

— О, он что, музыкант?

Морган кивнул.

— Он здесь знаменит?

— И не только здесь.

— О, правда? Думаешь, я мог слышать о нем?

— Возможно, — лукаво ухмыльнулся Морган. — Мики Сент-Джон.

Я знал это имя.

— Он фронтмен рок-группы, верно?

Улыбка Моргана засияла во всю мощь, он казался явно доволен.

Я поморщился.

— Я больше блюзовый парень, это Ян — рокер.

— Ян?

За то короткое время, что провели вместе, мы почти ничего не обсуждали, кроме дела, и именно поэтому я только сейчас узнал о его рок-звезде, а он только сейчас услышал имя Яна.

— Мой, — ярлык все еще казался странной штукой, — напарник, — пояснил я. Это было не совсем верное определение, но и не такое уж неверное. — Он бы тебе понравился, Ян очень похож на тебя. Уверен, на пару вы, ребята, попадали бы в самые невероятные неприятности.

— То, что вы называете неприятностями, я называю хорошей полицейской работой.

— Не сомневаюсь, — снисходительно заметил я.

В коридоре раздался шум, и я увидел Коннора в сопровождении нескольких его людей. Он вальяжно подошел к нам — на его месте я бы тоже так двигался — и объяснил, что все агенты УБН находятся внизу и ждут, пока их оформят.

— Их всех отпустят, — напомнил я им.

Коннор кивнул.

— Вопрос только когда.

— Вижу, вы та еще семейка.

Морган широко улыбнулся.

— Если бы ты задержался, я бы взял тебя навестить маму, чтобы ты сам удостоверился.

— Ты стал новостью, — сообщил Коннор Моргану с блеском в глазах.

— Блядь, — простонал Морган, прежде чем повернуться ко мне. — Думаю, тебе стоит взять меня под свою защиту.

— Почему? Твой парень — рок-звезда. Насколько страшным он может быть?

Гогот Коннора заставил меня слегка нервничать.

ПОНАДОБИЛОСЬ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ, чтобы во всем разобраться, собрать улики, арестовать Санделла, забрать Хейна из офиса, где мы его оставили, а затем оформить его. Требовалось время, чтобы выяснить, кто из агентов УБН замешан, а кто чист, поэтому до того, как отправить в административный отпуск, их всех проверили. Я был практически уверен, что Брандт получит повышение, как только выйдет из больницы, так как окажется в числе немногих оставшихся хороших парней.

Поскольку Морган руководил операцией под прикрытием при полной поддержке Кейси, в конце концов все, что оставалось сделать полиции Сан-Франциско, это передать маршалам Санделла и Хейна, чтобы сопроводить в федеральную тюрьму. Они также велели УБН поцеловать их в задницу, практически потоптавшись по Коиглу. Я беспокоился, что Морган нажил себе врага в его лице, но зато он приобрел друга в лице Вэнса, поэтому я решил, что это уравновесит ситуацию. Он не казался обеспокоенным.

В тот вечер он отвез меня в аэропорт, где мы расстались, после того как я крепко обнял его и заставил пообещать навестить Чикаго.

Он поморщился.

— Там ведь холодно, да? В смысле, мы и тут-то мерзнем, но вы, ребята, вообще живете на леднике.

Я покачал головой, он хохотнул и отстранился.

По пути к терминалу я остановился у одного из последних открытых магазинов, чтобы взять воды в самолет, и заметил обложку «Rolling Stone».

— Ни хрена себе, — сказал я, уставившись на Мики Сент-Джона вместе с остальной группой и схватил журнал с полки. Кейн Морган был счастливчиком, как и все остальные мужчины и женщины, принадлежащие этим парням. Все вместе они были ослепительно великолепны.

— Это все? — спросила продавец.

— Я знаю бойфренда этого парня, — сказал я ей.

Она покровительственно кивнула мне и пробила товар.

Меня удивил телефонный звонок, когда я уже сидел в зоне посадки, еще больше я поразился, увидев имя вызывающего абонента.

— Эй, — хрипло произнес я.

— Тебе понадобилось спасение спецназом? — прорычал он.

Его голос звучал очень хорошо. Напряженно, но хорошо.

— Все было не настолько плохо, как выглядит по телевизору, — заверил я Яна, и невольно задался вопросом, были ли яйца Моргана в тисках в данный момент. Новостные группы — все они без исключения — заставили ситуацию, даже без упоминания наших имен, звучать намного более ужасной, чем та была на самом деле.

— Лучше бы тебе быть на пути домой.

— Так и есть, — с трудом сглотнул я. — А как насчет тебя?

— Так же.

Двухнедельная операция спецназа превратилась в четырехмесячный марафон, так что его слова о том, что он возвращается домой, в наш грейстоун, вызвали у меня дрожь предвкушения. Я ужасно скучал по нему.

— Я как раз жду посадки, так что утром буду дома. А ты?

— В субботу вечером.

Мои внутренности, которые не среагировали, даже когда ранее я оказался на волосок от неминуемой гибели, перевернулись от этих слов. Я глубоко вздохнул.

— Не могу дождаться, когда увижу тебя.

— Я тоже, — прохрипел он.

— Ян?

— Твою мать, Миро, ты же должен сидеть дома, когда меня нет рядом!

— Это не моя вина, — сказал я с улыбкой, которую он не мог видеть. — Это все Фил.

— Кто?

Я объяснил про чмо, что командовало, пока наш босс проводил заслуженный отпуск со своей семьей.

— Ага, ну, уверен, что Кейдж уже убил его.

— Я бы точно не дал этому сойти с рук. Кейдж оставил распоряжения, а Талл проигнорировал их. Мы оба знаем, как хорошо это заканчивается.

Он хмыкнул.

— Так ты там цел? — спросил я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Так точно.

— Есть новые шрамы, о которых хочешь мне рассказать?

— Нет, — ответил Ян нерешительно, и я наконец расслышал боль в его голосе. — Но в воскресенье… нужно, чтобы ты пошел со мной на похороны.

— Конечно, — выдохнул я, ожидая услышать, кто же умер.

— Это мой приятель.

Я боялся, что речь о его отце. Они с Яном не были близки, и последний раз, когда виделись, обернулся катастрофой, но…

— Значит, твой друг…

— Лэрд. Эдди Лэрд.

Прозвучало очень быстро.

— Он находился там с тобой во время операции?

— Нет.

Сейчас было не время расспрашивать о подробностях, но мне стало любопытно, и я ничего не мог с собой поделать.

— Хорошо, тогда увидимся дома в субботу. Позвони мне из…

Он откашлялся.

— Нет, эм, почему бы тебе не приехать за мной?

Я был невероятно тронут. Мне никогда этого не позволялось. Чаще всего Ян просто не знал, когда точно появится, и кроме того ему нравилось наше воссоединение один на один. Он вообще не был склонен к публичному проявлению чувств, а встречи людей, возвращающихся домой со службы, проходили громко. Артиллерийский обстрел, взрывы, грохот сапог по земле — весь этот шум Ян мог выдержать. Визжащая же пронзительная радость была выше его сил.

— Миро?

— Прости. Ты просто никогда не хотел видеть меня в аэропорту.

— Да, ну, теперь хочу.

Я был взволнован и нервничал одновременно, потому что если пойду, то могу встретить других парней из его подразделения. В прошлом я встречался только с одним из них, но вскоре после этого он перевелся, так что это будет впервые, когда я увижу всю группу. Но, может, я все неправильно понял. Возможно, там будет только Ян, и именно это стало причиной приглашения.

— Будешь только ты или…?

— Нет, мы все летим одним рейсом.

Интересно.

— И какой номер рейса?

Он назвал его мне, и я уловил, как дыхание Яна резко перехватило, что подсказывало — ему больно двигаться.

— Ты уверен, что в норме?

— Да.

Короткий ответ — не слишком хорошо.

— Итак, Ми, — мягко начал он. — Ты хорошо спал?

Ян был «зеленым беретом», он видел и делал вещи, которые могли бы вызывать у меня ночные кошмары в течение многих лет. Я знал, что он бывал на секретных миссиях в странах, где США вообще не должно было находиться, что на его руках море крови и его кошмары приходят легионами, в то время как мои состоят из одного-единственного человека, из одного происшествия, которое показало мне, как тщетна может быть борьба и насколько я реально бессилен. Я чувствовал себя ужасным плаксой и слабаком, жалуясь Яну на посттравматический синдром, который испытывал после похищения доктором Крейгом Хартли. Наш психиатр из отдела поставил мне диагноз, пока Яна не было. Именно Ян заставил меня обратиться к доктору, но на самом деле я бы никогда не стал признаваться в этом человеку, которого люблю и которого преследуют настоящие призраки из прошлого.

— Миро?

— Я лучше сплю, когда ты здесь. — И это была чистая правда. В перерывах между сексом и объятиями я спал как убитый, пока он прижимался к моей спине.

— То же самое, — вздохнул он.

Если мы продолжим разговаривать, мой голос сорвется. Я слишком сильно соскучился по нему, чтобы сдерживать эмоции.

— Ладно, хорошо, тогда до скорой встречи.

— Да, до скорой, — пробормотал он.

Воцарилось молчание.

— Ян?

Он негромко кашлянул.

— Я очень… соскучился по тебе.

Лучших слов и не придумаешь.