Персональное дело

Россия: возвращение к себе Спор с предсказателем

С писателем Борисом Б. я познакомился в начале семидесятых годов. Уже тогда нас сближали не только профессия и литературные вкусы, но и то, что мы оба не любили советскую власть и оба предполагали, что она кончится еще при нашей жизни. Но расходились в прогнозах, что будет дальше. Я допускал, что в конце концов в России восторжествует демократия западного образца, а Борис спорил со мной, что Россия по сути своей страна монархическая и именно к монархии рано или поздно вернется. Она и терпит советскую власть так долго, потому что ее вожди управляют ею, как цари. А если бы они еще руководствовались здравым смыслом, а не своей дурацкой идеологией! Как ни задурен народ, но чем дальше, тем меньше он понимает, почему ради рая на земле (коммунизма) власть перебила столько народу напрасно, а если не напрасно, то где же этот рай?

– Конечно, – рассуждал Борис, – люди могут долго пребывать в заблуждении. Но потом они все-таки начинают задумываться, почему крестьянин не может иметь свой надел земли или лошадь, почему городскому жителю нельзя носить узкие брюки, длинные волосы, танцевать твист, ездить за границу, слушать Би-би-си и рассказывать анекдоты про Ленина? И почему, если у нас такой правильный строй, мы должны покупать пшеницу в Америке, где строй плохой?

– Вот-вот, – говорил я, – люди поймут, наконец, что к благополучию они могут прийти только через демократию и свободу.

С тех пор много воды утекло. Я оказался неугоден советской власти и был выгнан за границу. Борис остался в России. Он там, а я здесь дожили до горбачевской перестройки, до народного восстания во главе с Ельциным в августе 1991 года и до Конституции, принятой несколько месяцев спустя.

Согласно этому основному закону страны, сочиненному призванными Ельциным молодыми реформаторами, тоталитарный режим превратился в демократическое государство как раз западного типа. С рыночной экономикой, многопартийной системой, уважением к правам человека, свободной прессой, свободными выборами и разделением власти на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную.

В день, когда Конституция была опубликована, я как раз был в Москве, а с Борисом встретился в pecтopaнe «Pizza Hut».

– Ну что, – сказал я ему, показывая газету с текстом Конституции, – кто оказался прав?

– Я, – сказал он.

– Ну и нахал! – возмутился я. – Ты читал Конституцию?

– Конституцию я читал. Она хорошая, но для других территорий. А у нас нет подходящего ей народа и некому будет ее исполнять.

– Ну что ж ты так в народ-то не веришь, – сердился я. – Ты же был у Белого дома на баррикадах? Ты видел, как сбрасывали с пьедестала Дзержинского? Ты видел тысячи людей, свободных и независимых, которые сходились на митинги и требовали свободы? Ты видел читателей, которые расхватывают наши книги, прежде запрещенные, а теперь изданные миллионными тиражами? Ты видел лица этих людей, их глаза? Неужели ты думаешь, что они уступят кому-нибудь свою победу?

– Уступят, – ответил он устало. – Сейчас у людей праздник. А завтра начнутся будни и кому-то надо будет этими людьми управлять, а кто этим может заниматься? Те же советские функционеры, коммунисты и кагэбэшники, которые, обрати внимание, никуда не делись. Они только приспособились к новым порядкам. Они себя называют демократами, реформаторами, иные даже рясы на себя натянули, но никто, кроме них, управлять этой страной не сможет, а они возьмутся. И те люди, которых ты называешь свободными, с этим в конце концов согласятся. Потому что они тоже советские люди, демократию умом понимают, а нутром к ней не приспособлены.

К сожалению, он оказался прав. Свободу люди восприняли как безбрежное право говорить и делать, что хочешь, не считаясь ни с чем. Законодатели в первую очередь стали издавать законы по расширению своих привилегий, а сами законам не подчинялись. Госдума во главе с Русланом Хасбулатовым, не признавая границ своих полномочий, пыталась подчинить себе власть президентскую и в этой борьбе довела страну до путча 1993 года и почти до гражданской войны.

Тем временем ловкие люди, воспользовавшись неразберихой, безумно обогащались, неловкие впадали в полную нищету, страну сотрясали инфляция, коррупция, преступность, заказные убийства и война в Чечне. Естественно, во всех бедах люди винили высшую власть, президента Ельцина и саму демократию. Что было на руку противникам нового строя и президента Ельцина. Они говорили людям: вот видите, к чему приводит хваленая демократия или, лучше сказать, дерьмократия. Раньше не было очень богатых, но зато не было нищих. Все люди имели работу, все получали зарплату. Скромную, но на жизнь хватало. У нас была великая страна, которую боялся весь мир. А теперь мы нищие и над нами смеются. И во всем этом виновата «банда Ельцина» и сам Ельцин, который совершил много глупостей, ошибок и преступлений.

Ошибки Ельцин, конечно, совершал, но главной его ошибкой было то, что он, гарант Конституции, вообще позволил ошибки свои обсуждать. Поэтому противники Ельцина ругали его последними словами, плели против него заговоры, а журналисты подливали масла в огонь, подвергая его критике и высмеивая. В еженедельной сатирической телепрограмме «Куклы» он изображался как маразматик, алкоголик, лентяй и деспот. Его перестали бояться, а в России, кого не боятся, того не уважают и не подчиняются. К концу правления Ельцина свободы и демократии было много, но люди в большинстве своем стали приходить к мысли, что им нужна не демократия, а порядок и сильная личность, способная его навести. А поскольку спрос, как известно, рождает предложение, то и личность появилась.