Под таким девизом НТВ проводит сбор подписей в свою защиту. Из всех песен Окуджавы мне, может быть, только эта одна не нравилась никогда. Призыв взяться за руки в советской реальной жизни всегда оказывался неисполнимым. Сколько раз я видел, как люди брались за руки, а потом разжимали пальцы и отходили в сторонку. Молча или придумывая красивые оправдания.
Солидарность – это больше для тех, кому терять нечего. Ее проявляют чаще других заключенные и голодные. Кому терять есть что, на тех можно воздействовать страхом или соблазнами.
Я помню, как много лет тому назад разгоняли «Новый мир» во главе с Александром Твардовским. Хоть советская власть была еще крепка, но разогнали не мановением пальца, а долго то с той стороны подбирались, то с этой. Сначала критиковали журнал в печати, на собраниях и в парткомах. За то, что публиковал сочинения упаднические, проникнутые духом уныния, очерняющие нашу героическую действительность. В редакции на эту критику сначала реагировали пренебрежительно, свысока и насмешливо. Когда сообразили, что не до шуток, стали впадать в патетику, поминая осажденную Брестскую крепость и гордо тонущего «Варяга». Произнося при этом что-то клятвообразное. Не изменим себе самим, нашим авторам, нашим читателям и нашему делу. Но осада продолжалась. И стали в редакции раздаваться разумные голоса в пользу тактической гибкости. Решили кое-где кое-что уступить. Одного автора поправили, другого сократили, третьему вовсе дали от ворот поворот, заменив его четвертым, которого раньше и на порог не пустили бы. Но осаждающие продолжали сжимать кольцо и требовали укрепить редколлегию путем замены ее идейно уравновешенными товарищами. Твардовский поначалу упирался: коллектив наш един, все вместе работаем, а если что, все вместе уйдем. Но враги не уставали, а друзья им помогали, уговаривая главного редактора обойтись малой кровью. К тому же клонили и члены редколлегии, которые думали, что сами они это дело переживут. Пришлось выдать пару жертв на заклание, но у хищников во время еды аппетит разгорелся пуще прежнего. Стали требовать дальнейшей крови, и опять было уступлено второстепенное, чтобы сохранить главное.
В конце концов, когда от журнала не осталось ничего, кроме обложки, Твардовский хлопнул дверью и капитулировал с остатками своего войска в составе, помнится, одного Владимира Лакшина. С наказом оставшимся авторам: покинутый журнал бойкотировать. Наказ этот никакого смысла не имел, поскольку лучшие авторы со старой редколлегией в порядке проявления гибкости были от журнала отторгнуты. И новая их к себе не звала, ибо не для того была создана. А другие авторы бойкотом пренебрегли, тем более что, пока были живые, хотели кушать. Журнал продолжал выходить под той же обложкой и под тем же названием, вроде тот же, да не совсем. Стал он чем-то вроде жеребца, превращенного в мерина. Тогда эта кастрация случилась при полном молчании публики.
Теперь, конечно, дело другое. Покушение на НТВ власть предпринимает в неудобное для себя время. Не имея в руках такого убедительного аргумента, каким был когда-то ГУЛАГ. Когда нет ГУЛАГа и ведущих к нему статей Уголовного кодекса, народ позволяет себе выходить на митинги и выкрикивать черт-те чего. НТВ клянется в верности народу. Народ клянется в верности НТВ.
Так что шуму много.
Но результат, я думаю, будет тот же, что и в той давнишней истории с «Новым миром».
Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке!
И под эти гордые слова стали как раз пропадать. Уже покинула тонущий корабль команда передачи «Криминал». Уволились Пивоваров и Забузова. Две звезды исчезли с небосклона: Миткова и Парфенов. Первая ушла молча. Второй с объяснениями, которых я не понял. Не зная точно, в чем дело, я их не осуждаю, не одобряю, но думаю, что процесс, как говорится, пошел. Вот еще один-другой энтэвэшник уйдет – и что будет? Будет примерно, как в хоккейной команде. Уберите из команды тренера, перекупите пару нападающих и голкипера, и за эту команду можно уже не болеть.
Возьмемся за руки, друзья!
Подержимся, разойдемся и пойдем смотреть по телевизору то, что нам покажут.
«Известия», № 67, 14 апреля