Песня любви

Глава 38

– Вы вызывали меня, мой хозяин?

Проводив Рику в ее покои, Аль-Амин поспешил к Абдул-Азизу. Впервые после того, как тот отдал его своей северной невесте, хозяин пожелал с ним говорить.

– Да, Аль-Амин, – подтвердил Абдул, вальяжно раскинувшийся на подушках перед низким столиком. – Ты со мной с самого начала моего пребывания в этом городе и лучше других знаешь мои мысли. Теперь я хочу узнать твои. Как ты находишь свою новую хозяйку?

– Я не смею обсуждать ее, мой господин, – Аль-Амин слегка склонил голову.

– Я приказываю тебе говорить.

Евнух негромко вздохнул. Требование хозяина было неожиданным и необычным.

– Моя госпожа – сама доброта. Служить ей приятно. – Он вспомнил, как добродушно поощряла она его пристрастие к фисташкам, но понимал, что хозяин хотел услышать вовсе не это. – Она быстро усваивает наши обычаи. У нее отличный ум. Имам говорит, что она способная ученица и рьяно изучает Коран, хотя еще не приняла окончательного решения, принимать его или нет. Такие колебания свидетельствуют о чистоте души и искренности намерений. Она не похожа ни на одну женщину из тех, кого я знал.

Абдул согласно кивнул.

– Если бы тебе пришлось определить ее одним словом, как бы ты ее назвал?

Перед глазами Аль-Амина вспыхнула картина: Рика, протянувшая руку над мужским достоинством варвара, защищая его. Он прямо посмотрел в глаза хозяину:

– Милосердная.

– Тогда она хорошо уравновесит меня, потому что обо мне так никто не скажет. Она удивляла меня с самого начала. Такое нежданное удовольствие. Рика обладает многими достоинствами, хотя ее красота далека от совершенства, – продолжал Абдул. – Но чтобы родить и вырастить замечательных сыновей, особая красота не нужна. – Он вытащил из широкого рукава свиток. – Сегодня я получил отчет о последних «подвигах» моего старшего сына в Кордовском халидате. Карим позорит меня своей ленью и увлечением азартными играми. Он расточает мое добро и бездумно тратит предоставленные ему средства.

– Карим еще молод, мой господин, – промолвил Аль-Амин.

– Он достаточно взрослый, чтобы делать глупости. – Абдул яростно скомкал свиток в кулаке. – Я хочу, чтобы завтра, прямо с утра, ты вызвал ко мне имперского писца. Я собираюсь составить новое завещание, лишить Карима наследства в пользу сына, которого родит мне Рика.

– Это очень странно… и не в наших обычаях. Права первенца всегда были почти священными.

– Я очень расстроен поведением Карима, – нахмурясь, продолжил Абдул-Азиз. – Когда я слушаю речи Рики, то представляю себе сына, которого она мне подарит: умного, сильного, не склонного к распутству. Когда твоя хозяйка узнает о моих намерениях, она сразу решится на смену веры. Разве не так?

– Простите меня, но, по-моему, для нее перемена веры – это дело принципа, а не выгоды. – И когда Абдул сердито свел брови, Аль-Амин поспешил исправиться: – Наверняка особая благосклонность хозяина как-то повлияет на мою хозяйку, произведет на нее большое впечатление.

– Хорошо, тогда позаботься об этом и не затягивая начинай приготовления к свадьбе.

– Тысяча извинений, мой господин, – заметил Аль-Амин с почтительным поклоном. – Но мы не можем готовить церемонию бракосочетания, пока не вернется в город этот северянин Орнольф. По моим сведениям, в прошлом месяце он со своими спутниками отправился в Фессалонику. Он наверняка оскорбится, если узнает, что брак был заключен в его отсутствие.

Абдул-Азиз еще больше насупился, но махнул рукой, отпуская Аль-Амина:

– Наведи справки. Выясни, когда мы можем ждать его возвращения.