Песочные часы

Допрос свидетеля (I)

56

Повестку я обнаружил, когда вернулся из Порсомбата, то есть, вчера.

Что вам понадобилось в Порсомбате?

Я навестил Мейеров.

Кто такие Мейеры?

Господин Самуэль Мейер мой старый знакомый еще по коммерческому училищу. Мы не виделись больше тридцати лет. Несколько дней назад я случайно узнал, что некто Мейер, коммерсант, живет в Порсомбате, и я подумал, что, возможно, это он. Поэтому решил нанести ему визит.

По каким причинам?

Прежде всего, мне хотелось увидеться со старым школьным товарищем, а к тому же я надеялся на его некоторую моральную и материальную помощь.

От кого вы услышали, что Мейер живет в Порсомбате?

Не помню. Возможно, это был племянник, сын сестры, Джула, Жорж.

Как получилось, что он упомянул Мейеров?

Если не ошибаюсь, совершенно случайно. Надо сказать, что мы с упомянутым Жоржем, то есть, Джулой, не в самых лучших отношениях, можно даже сказать, что мы в ссоре.

Как же тогда случилось, что он упомянул Мейеров?

Во время одной из наших ссор, я ему, то есть Жоржу, сказал, что не буду затевать с ним никакой базарной торговли, на что он мне ответил, точно не помню, после какой реплики, что я обыкновенный банкрот и Luftmensch, в противном случае, я бы жил прилично, вроде Мейера, уважаемого коммерсанта из Порсомбата, тот ему рассказывал, что когда-то мы вместе учились в коммерческом училище в Залаэгерсеге. Тогда я подхватился и решил навестить Мейера, чтобы, как я уже сказал, попросить у него некоторой помощи.

Вы имеете в виду деньги?

В первый момент я не имел в виду ничего определенного. Просто я хотел завоевать доверие какого-нибудь состоятельного коммерсанта, у которого мог бы время от времени одалживать немного денег, муки или табака. Это было бы очень кстати, особенно, когда я в ссоре с Жоржем, и с сестрой тоже, у которой временно проживаю со своей семьей из трех человек.

Пошел ли вам Мейер навстречу?

Он одолжил мне сорок пенгё и обещал через несколько дней послать немного муки.

Бесплатно?

Думаю, он имел в виду, что бесплатно, но я сам вел себя так, что речь идет о временном вспомоществовании, как и в случае денег, которые я от него получил.

Вы вернули ему эти деньги?

Нет еще. Мне, знаете ли, по новому закону сильно урезали пенсию, а расходы на переезд и обустройство квартиры огромные. Я рассчитываю вернуть ему деньги по частям, в течение года. Не позже.

С процентами?

Ни о каких процентах речь не шла.

Вернемся к Мейерам. Каков состав его семьи?

Его жена, из Пешта, и один из троих сыновей, самый старший, работает с отцом в магазине. Это розничная торговля, что-то вроде лавки колониальных товаров, но, похоже, сейчас дела у них идут неважно. Это я слышал от самого Мейера. Он жаловался на трудности с поставками и на нелояльную конкуренцию. Высказал подозрение, что многие горожане, его прежние покупатели, избегают его магазина из-за писем с угрозами, которые они получили от местной партийной организации.

Где другие сыновья господина Мейера?

Младший на Восточном фронте. Он не писал им уже месяц, и они подозревают самое худшее. Средний, по профессии археолог, был где-то на венгерско-югославской границе, где проводил исследование на каких-то римско-паннонских раскопках, и здесь его арестовали по подозрению в том, что он хотел перейти границу и присоединиться к какому-то подпольному движению. Это сведения не вполне достоверные, потому что их сообщил довольно-таки ненадежный человек, который не хотел назваться, а за свое сообщение запросил немалые деньги. Да. Я забыл сказать, что с ними живет и мать Мейера, полупарализованная и глухая, а еще приказчик из магазина или слуга, что-то в этом роде, лет пятидесяти, который рубит дрова, топит печи и ухаживает за старой дамой. Если я правильно помню, его зовут Алойз, словенец, из Мурска-Соботы. Он у них работает уже больше двадцати лет. Теперь, думаю, все.

Вы говорите, что не были знакомы с сыновьями Мейера?

Да, так.

Откуда вам известно, что один из них занимался археологическими исследованиями в указанной местности?

Я слышал это от самого Мейера. Он даже показал мне керамическую фигуру, собственность сына, и про которую тот говорил, что она оригинал, и стояла она в стеклянной витрине.

Опишите эту фигуру.

Довольно хорошо сохранившаяся керамика, размером примерно двадцать сантиметров, изображает раненого дикого вепря. Задняя часть повреждена, но голова и передняя часть туловища, как и передние ноги, хорошо сохранились. Вепрь, похоже, ранен, потому что он присел на задние ноги, а голова немного наклонена, пасть с большими клыками разинута. Однако в этой гримасе раненого животного ощущается скорее бессилие и предсмертный хрип, а не мощь и кровожадность. В глазах виден страх, почти человеческий, хотя я не стал бы утверждать, что голова стилизована.

Что еще находится в стеклянной витрине?

Статуэтка из белого мрамора, Гермес с маленьким Плутосом на руках. Размер статуэтки где-то тридцать сантиметров, но у нее отсутствуют голова, правая рука почти до плеча и обе ноги до колен. Гермес полностью обнажен, только с левого плеча вдоль спины ниспадает тога, она обернута вокруг левой руки. На руке, в которой он держит Плутоса, видны остатки жезла вестника. Центр тяжести тела, судя по всему, приходился на правую ногу. Маленький Плутос также сильно поврежден: у него нет головы, передней части груди и живота, и обеих ног от колен. Ладони божественного ребенка и маленький остаток левой ноги видны на груди у Гермеса.

Дальше.

Фигура нагого гения, высотой примерно семьдесят сантиметров, тоже сильно повреждена. Отсутствуют голова и шея, ноги до колен и левая рука до плеча. Длинные крылья повреждены незначительно. Правая рука лежит вдоль груди, недостает только ладони. Есть вероятность, что гений изображен со змеей в руке.

Дальше.

Несколько серег, тоже римских, монетки эпохи Адриана, части обрядовых сосудов, еврейские сосуды, одна менора, все не очень ценное, по крайней мере, по его словам.

Он показал вам фотографию сына?

Он показывал мне много его фотографий, разного времени. Фотографии были в большом зеленом бархатном альбоме, с металлическими уголками.

Вам не кажется, по фотографиям, что этого человека, то есть Мейера-младшего, археолога, вы уже где-то встречали?

Думаю, что не встречал.

Как он выглядит?

Среднего роста, с животиком, выпяченная нижняя губа, широкий мясистый нос, коротко подстриженные жесткие волосы, очки в металлической оправе, густые брови, короткие руки, небрежно одет.

Походка?

Этого я вам сказать не могу.

С каких пор знакомы господин Мейер и ваш племянник Жорж?

Не знаю. Мейер мне только сказал, что они с Жоржем уже довольно давно обмениваются некоторыми товарами повседневного спроса.

О каких товарах идет речь?

Не знаю.

Знаете ли вы некую госпожу Фишер из Нови-Сада?

Да.

Когда вы ее видели последний раз?

Где-то шестнадцатого или семнадцатого марта этого года, через день или два после моего приезда в Нови-Сад.

Зачем вы приехали в Нови-Сад?

Я хотел отправить вещи, которые у меня там остались: два шкафа с постельным бельем.

Чем занимается госпожа Фишер?

До недавнего времени она занималась продажей гобеленов, постельного белья с вышивкой и шаблонов для вязания крючком и вышивания.

Вы сказали, до недавнего времени?

Да. Теперь она больна и плохо видит. Недавно она перенесла нервное потрясение.

Что с ней случилось?

Не знаю. Она об этом ничего не сказала. О ее болезни я узнал от привратницы, которая отперла мне ворота.

Опишите лавку госпожи Фишер.

Это маленький магазинчик; он находится во дворе дома, три на два, с одним окном, которое когда-то наверняка служило витриной. В стеклянном прилавке, где раньше лежали образцы, сейчас только объявление, написанное чернильным карандашом, что на очень выгодных условиях продаются диван, два кресла, зеркало, комод, плита. Изнутри окно было затемнено синей упаковочной бумагой и занавеской из одеяла, поэтому в доме был полумрак, а комнату освещала только одна свеча. Когда я вошел, хозяйка зажгла газовую лампу.

Что находится в этом помещении?

В углу посеребренная печь, у окна раскладной стол, на котором лежат ножницы, подушечка с иголками и булавками, бумажные образцы вышивок и разноцветные лоскутки, а также простые нитки, шелковые нитки, шпульки, ленты, бахрома, кружева; на другом столе, ломберном, находится еще одна лампа, незажженная, замызганная колода испанских карт, обрывок картонного цилиндра с куском кретона; по стенам развешены кухонные полотенца, в тонкую голубую клетку, со сценами повседневной жизни: хозяйка поднимает крышку кастрюли, из которой идет ароматный пар, а муж улыбается, держа за спиной букет роз. Эти мотивы появляются в многократных повторах, идентичных; прикрепленными к стене кнопками, наброшенными на спинки стульев, на швейную машинку, на столах, в виде скатертей.

Вы знали ее мужа?

Да. Он был коммивояжером, на фабрике кисте-щеточных изделий Weiss&Comp, но попутно продавал и вышивки, и шаблоны для вышивок своей жены, то есть госпожи Фишер.

В каких отношениях вы были с упомянутой фирмой?

Я был одним из совладельцев. После судебного процесса, который возбудил против меня Вайс, я потерял весь свой капитал, вложенный в это дело.

Что вы производили?

Кисти.

Кроме кистей?

Ничего. Только кисти — штукатурные, малярные, для художников, для косметики и тому подобное.

Что вы подразумеваете под этим «и тому подобное»?

Стальные щетки, щетки для уборки, помазки для бритья. Да, и помазки для бритья.

Вы разговаривали с госпожой Фишер о Мейерах?

Нет. Не помню.

Есть ли еще какой-нибудь вход в мастерскую, кроме того, который вы упомянули?

Есть только одна дверь, она открывается наполовину, потому что ей мешает диван.

Опишите диван.

Обыкновенный старинный диван со спинкой, обитый плюшем, который когда-то, несомненно, был красным, а теперь совсем выцвел и залит воском, спермой или кровью. Позже госпожа Фишер набросила на спинку и на весь диван упомянутые образцы для вышивки.

Почему она это сделала?

Давид Фишер, ее муж, покончил с собой на этой оттоманке. След от пули, которая прошла через его затылок, до недавнего времени можно было увидеть на спинке в виде большой дыры.

Вы видели в квартире госпожи Фишер мужские вещи? Вы меня понимаете? Мужские ботинки, бритвенные принадлежности, пальто, шляпу и тому подобное?

Нет, ничего подобного я не видел.

Подумайте еще раз!

В одном застекленном шкафу, за грязной занавеской из ткани для полотенец, и с тем же самым рисунком, нанесенным голубым цветом, находились вещи, которые условно можно было бы назвать мужскими, не только потому, что они принадлежали господину Давиду, ее покойному мужу, но и потому, что эти вещи по своей природе, так сказать, мужские: янтарный мундштук, серебряная табакерка для нюхательного табака и еще какие-то мелочи.

Вы что-то не назвали?

Здесь было еще несколько молитвенных ремешков тфилин, свиток Торы и инструменты.

Какие инструменты?

Ножи всех размеров, уже немного заржавевшие, хотя, как мне кажется, госпожа Фишер их бережно хранит. Когда она мне их показывала (а она делает это в каждый мой визит), то всегда протирала их грязным полотном для вышивок, дыша при этом на светлые стальные острия.

Сколько было этих ножей?

Не меньше десятка.

Какова была роль и назначение этих ножей?

Ее супруг, покойный Давид Фишер, был шойхет, резник, в некотором смысле ритуальное лицо, уполномоченное закалывать животных для еврейской трапезы.

Какого-нибудь ножа не хватало?

Не могу знать.

Почему госпожа Фишер вам их показала?

Это было, как я уже говорил, частью обычной церемонии, при каждом визите. То есть, она открывала эту витрину людям, достойным доверия, и старым друзьям своего мужа, и таким образом включала в беседу покойного Давида. Она ставила два стула перед застекленным шкафом, поднимала занавеску и начинала беседу с вами. Потом в какой-то момент, держа в руках янтарный мундштук или серебряную табакерку, или протирая тряпкой ножи, она вдруг начинала обращаться к Давиду, совершенно естественно, как будто он здесь: разве не так, Давид, помнишь, Давид, ты абсолютно прав, Давид.

Вы уверены, что она обращалась именно к нему, к своему покойному мужу?

Абсолютно уверен.

То есть, вы утверждаете, что это были мясницкие ножи?

Да.

Разве вы не сказали только что, что господин Фишер был коммивояжером?

Это было гораздо раньше. Эти два занятия, при известных условиях, не исключают одно другого.

Что значит — при известных условиях?

То есть, в исключительных условиях. В последнее время все труднее найти кого-нибудь, кто мог бы выполнять обязанности резника. Для этого все-таки недостаточно быть просто умелым мясником. А с другой стороны, это ремесло почти не приносит денег. Все меньше тех, кто придерживается старинных обычаев. После смерти господина Глезингера единственным возможным кандидатом на место шойхета был господин Фишер. Правда, он не был мясником, но обладал всеми прочими качествами: он был верующим и старой синагогальной крысой, законы знал наизусть (этому он обучился у своего отца), а к тому же занимался препарированием птиц, поэтому анатомия животных ему была известна и раньше.

Почему вы раньше не сказали, что господин Фишер занимался этим ремеслом?

Я сказал.

Вы сказали, что он был коммивояжер.

Я думал, что это, второе, неважно.

Предупреждаю вас: все важно.

Я, собственно говоря…

Вернемся к вашему племяннику Жоржу. Вы сказали, что вы с ним в ссоре.

Да.

Тем не менее, вы живете под одной крышей.

Я, по собственному желанию и из потребности в независимости, отделился от домохозяйства сестры. Теперь я живу со своей семьей в так называемой пристройке, которая, ни что иное, как бывшая конюшня.

В любом случае, привычки Жоржа вам должны быть известны.

Единственное, что его интересует, если мои наблюдения верны, это лавка. Не сказал бы, что у него есть настоящая торговая жилка, интерес к мелкой прибыли — это своего рода способ убить время, равно как и двойная бухгалтерия, и раскладка товара по полкам, страсть к коллекционированию и к рекламе разнообразных товаров, главным образом тех, которые он никогда не продавал и, в принципе, никогда продавать не будет. Да, и его велосипед. Думаю, что здесь следует упомянуть и велосипед, который специально приспособлен для его парализованной ноги: педаль снята.

Продолжайте.

Насколько мне известно, у Жоржа не было никаких авантюр, так сказать, по женской линии, хотя одно время, лет десять назад, была некая дама в Доня-Лендаве, про которую думали, что это его будущая. Вдова тамошнего торговца, некоего Бернфельда. Обо всем этом я знаю из письма, которое примерно тогда написала мне в Нови-Сад сестра, то есть, мать Жоржа. Однако из этого ничего не вышло, и больше это дело никто в письмах не упоминал. Насколько мне известно, до самой войны Жорж ездил в Доня-Лендаву на велосипеде. Он полагает, что велосипед — это современное транспортное средство, заменившее старомодные повозки, на которых ездил еще его отец.

Ваш родственник ходит на охоту?

За все время, что я прожил в их доме, он один-единственный раз покидал лавку, и мне сказали, что рано утром он ушел на охоту. Лично я не видел, когда он ушел, и не расспрашивал, удачной ли была охота. Так или иначе, но блюд, приготовленных из охотничьих трофеев, я не ем. Лично я не противник охоты, можно даже сказать…

Вернемся к вашему родственнику.

Думаю, это все.

Где он хранит ружье, и какое это ружье?

Я никогда не видел в доме никакого ружья, а из охотничьего снаряжения видел, как раз тем утром, о котором уже говорил, кожаный патронташ, однако патронов в ячейках не было. Позже я нашел под кроватью одну пустую стреляную гильзу, картонную, которая, наверное, упала на пол, когда Жорж набивал патроны дробью или вставлял новые капсюли. Что касается ружья, его я видел один-единственный раз, при этом с довольно большого расстояния и нечетко. Думаю, с учетом моей близорукости и состояния атмосферы на тот момент. Во время утренней прогулки я видел Жоржа на опушке леса. Он шел с ружьем наперевес по следу какой-то дичи, возможно, зайца. Я спрятался за дубом, потому что не хотел с ним встречаться, так как наши отношения начали портиться уже в первый день после моего приезда. Мела метель, шел сильный снег, и я не мог видеть, какое это ружье, в первый момент я даже не был уверен, ружье ли это или какая-то палка, которой Жорж отпугивает ворон. Только чуть позже, когда он уже миновал мое укрытие, я убедился, что это было ружье, судя по всему, двустволка, потому что я услышал два выстрела подряд и сразу же убедился в трагическом действии дроби: с дерева за моей спиной на землю рухнули две невинные вороны, так сказать, прямо мне под ноги. Полагаю, что он убил этих ворон только для того, чтобы доказать мне, что для него выстрелить из дробовика — совершенно обычное дело. Не сомневаюсь, что он меня видел до того, как я спрятался за деревом, и хотел меня напугать, точнее, предупредить меня.

Какую дробь он использовал?

Патрон, который в тот день я нашел, был пустой. Но вороны были сильно изуродованы, просто разорваны на части. Это могла быть дробь на вепря или медведя.

Вы уверены, что это был ваш родственник Жорж? Уверен, господин.

Вы уверены, что он стрелял?

С большой вероятностью.

На основании чего?

Судя по времени, прошедшим между появлением Жоржа и двумя выстрелами подряд.

Сколько времени прошло?

Минута, две.

Разве этого факта недостаточно для того, чтобы сделать вывод о том, что стрелял именно он?

Я не видел других охотников или других следов, только его. Их легко узнать: левая нога одеревенела в ортопедическом ботинке, и оставляет очень характерный след, похожий на отпечаток утюга. Кроме того, вороны были просто растерзаны, это очень похоже на дело рук Жоржа.

Каких политических убеждений придерживается ваш племянник?

Он консерватор.

Что вы под этим подразумеваете?

Он ни за что не хотел расширять свой магазин или изменить классический список розничных товаров в своей лавке: керосин, сахар, гуталин (двух цветов), шнурки для ботинок (две длины), свечи, мухоловки, дешевые конфеты и т. д. Он думает, что, выставив какой-нибудь другой товар, как, например, туалетное мыло, одеколон или даже электрический ремень, он мог бы вызвать подозрения крестьян и властей. К тому же, он боится, что крестьяне могут его ославить как модерниста и порнографа, разрушителя патриархального уклада жизни. Я, тем не менее, полагаю, и это я сказал ему уже давно, что все это — его собственные убеждения, что это он — тот, кто так думает, а не крестьяне.

Каковы его политические убеждения? Полагаю, вы поняли мой вопрос.

Что касается политики, Жорж — абсолютный профан. По его мнению, политика — это дело, на которое невозможно влиять, что-то вроде явления природы, грозы или метели, следовательно, вне сферы его интересов. Его логика проста и пугающа в своей простоте: политика как таковая — это, стало быть, опасное и непостижимое понятие, дело, опасное само по себе, так сказать, заразное, что-то вроде чумы. Если ты ее не трогаешь, то и она тебя не тронет. Опасность заразы в таком случае сведена к минимуму, надо только мыть руки как можно чаще, как это делают ипохондрики и гинекологи, и можешь спокойно и дальше прихлебывать свой малиновый сок. Теперь он боится только самолетов союзников, которые летают над деревней, и не потому что те могли бы сбросить свои бомбы на краю деревни (потому что он знает, что бомбы стоят денег, поэтому их не сбрасывают куда попало), а боится он, что могло бы случиться, если бы подбитый самолет сбросил свои бомбы в принудительном порядке, не прицельно, чтобы облегчить нагрузку, или что они «отваливаются сами по себе, даже если их никто не трогает», и вот так, игрой случая и провидения, разрушат его лавку, и его сахар-рафинад рассыплется на все четыре стороны света. Я в первый же день по приезде в деревню категорически заявил, что не желаю разговаривать с Жоржем о политике, потому что для меня политика-это не вопрос суеверий. Я сказал ему, что я скорее пойму и приму политические рассуждения ломового извозчика, чем его, Жоржа, пустую болтовню о бомбах, которые валятся с неба прямо на его лавку и в его сахарную пудру.

Что еще держит ваш родственник в лавке, кроме сахара?

Я же говорил: соль, дешевые конфеты, мухоловки, гуталин, сапожный жир, шнурки, колесную мазь, свечи, керосин, цилиндры для газовых ламп, туалетное мыло, ситец, ленты, фитили для ламп и прочее. Думаю, это все.

Вы ничего не пропустили?

В любом случае, все, что я перечислил, это теперешний ассортимент его лавки. Может быть, я что-то и напутал. Я сказал, туалетное мыло, а это обычное хозяйственное мыло из животных отходов. Мыло он купил у одного крестьянина, на случай, если у него кто-нибудь спросит мыло, какой-нибудь горожанин или офицер, или проезжий человек. Однако я склонен поверить, что это вонючее мыло он приобрел, чтобы продать его мне. Я не заметил, чтобы сейчас в деревне кто-нибудь покупал мыло.

А до войны у него было больше товаров?

Одно время он держал в лавке продукцию фирмы «Мепол» из Врбаса, «Мепол Шлонский & Штраусс». Где-то в году тысяча девятьсот двадцать пятом в письме он попросил меня похлопотать в упомянутой фирме, чтобы его освободили от продажи этих товаров, которые он, то есть, Жорж, не мог продать в деревне, но которые был обязан продавать по договору, устному или письменному, теперь уже не помню. Жорж понадеялся, что у него получится продать некоторые товары крестьянам и окрестным богачам, потому что ходили слухи, что вся эта местность через два-три года будет электрифицирована. Однако, как господину наверняка известно, дело провалилось начисто, а электричество в деревню по сей день так и не провели.

О каких товарах шла речь?

На основании отчета господина Глушаца, который является единственным законным представителем фирмы и который меня письменно известил о деятельности «Мепола», речь шла о мануфактурном производстве изделий из каучука и бакелита: корпуса телефонов, таблетницы, сахарницы, выключатели, электрические изоляторы всех типов, «лист алюминиевый мягкий», плитка для облицовки ванных, а также расчески, станки для бритья, кисти, зеркальца, рамки для фотографий и прочие ярмарочные штучки, на которые не ставилось клеймо фирмы, а продавались цыганам из-под прилавка, а еще разным оптовикам и мелким сельским торговцам, вроде Жоржа. Итак, Жорж попросил меня похлопотать в упомянутой фирме и от его имени составить договор, чтобы изменить существующие условия, то есть, чтобы ему больше не поставляли изделия с клеймом фирмы, потому что, за исключением сахарниц, на них нет никакого спроса, а чтобы ему поставляли товары из другой серии, то есть ярмарочную галантерею, расчески, зеркальца, рамки, кисти, каучуковые заколки и шпильки.

Ваш родственник все еще сотрудничает с упомянутой фирмой?

После получения отчета от ранее упомянутого господина Глушаца в тысяча девятьсот двадцать девятом году фирма «Шлонский & Штраусс», прекратила сотрудничество, когда господин Авигдор Штраусс оказался в Эрец-Исраэль. После его отъезда фирма потеряла реноме и положение, и некоторое время торговала только остатками галантереи. В тот момент, когда я хлопотал за Жоржа, фирма «Мепол» была практически ликвидирована. А Жорж еще раз убедился, раз и навсегда, как все рискованно, и, следовательно, не надо расширять ассортимент.

А что Шлонский?

Шлонский также уехал в Палестину, что мне подтвердил и сам господин Глушац. Правда, остается неизвестным, наш Шлонский — это тот же человек, что и известный поэт Авраам Шлонский, автор Камней хаоса. Покойный Пайя Шварц уверял меня, что это одно лицо, а в качестве доказательства ссылался на письмо своего родственника Фейерштайна, в котором говорится, что Шлонский прославился во всем мире и что, якобы наводит справки о некоторых своих друзьях из Врбаса и Нови-Сада, а особенно о Герц-Шварце, так называли покойного Пайю.

Кто такой Фейерштайн?

Фейерштайн тоже литератор, родом откуда-то из этих краев. Он оказался в Эрец-Исраэль примерно в то же время, что и Шлонский, их часто упоминают вместе, как принадлежащих к одной литературной школе. Свои книги он публикует под именем Авигдор Хамейри. О нем вам мог бы больше рассказать покойный Пайя Шварц, который состоял, как я уже говорил, в родственных связях с Форенштейном, то есть, Авигдором Хамейри, и переписывался с ним на венгерском и идише, потому что покойный Герц-Шварц и сам учил идиш, и довольно прилично им владел.

Вы выполняли еще какую-нибудь работу для Жоржа?

Примерно в тысяча девятьсот тридцать девятом году, во время моей поездки в Триест, а потом в Котор и Цетинье, Жорж спрашивал меня в письме про цены на южные фрукты, и есть ли возможность их доставки. Он, знаете ли, хотел вовлечь меня во что-то вроде товарищества на паях, потому что идея торговать южными фруктами исходила от меня. Однако во всей этой истории я не выступал в качестве потенциального партнера, только в одном письме упомянул, что Жорж мог бы продавать сушеный инжир и гранаты, а я бы ему сообщил кое-какие адреса и порекомендовал бы его кое-каким коммерсантам. Он же в своем письме предложил, чтобы я занимался снабжением и транспортировкой, разумеется, с финансовым участием, а он бы занялся продажей, и таким образом весь риск предприятия лег бы на меня. Поэтому я не стал отвечать на его письмо, поскольку, с одной стороны, я не хотел во все это ввязываться, а, с другой, честно говоря, я не верил в серьезность предложения Жоржа. Ибо, если бы он хотел продавать дорогие южные фрукты только крестьянам, то вся затея не имела бы никакого смысла. Поэтому я намеревался написать, что привезу корзину апельсинов и сушеного инжира, и этого ему хватит на два-три сезона, и я даже написал это письмо, но потом не стал его отсылать, — Жорж в равной степени лишен способности понимать юмор и секреты торгового ремесла. Он — типичный пример старинных сефардских лавочников, я бы сказал, что и эта его бакалейная лавка слишком большая роскошь; ему надо бы, — и я глубоко в этом уверен, — носить лоток, что вешают на шею, и продавать зеркальца и резинки на сельских ярмарках или быть скупщиком перьев, как его дед.

Есть ли еще какие-нибудь доказательства, что до войны у него было больше товаров, чем сейчас?

В лавке и теперь можно увидеть надписи над пустыми ящиками и на жестяных коробках: рис, черный перец, ваниль, лавровый лист, корица. Однако я не утверждаю, что в ящиках хранились именно эти товары. По рассказам моей сестры, у него еще были гвозди, проволока, веревки, шурупы, кастрюли, горшки, сковородки, столовые приборы, а также бумага, табак, акцизные марки, чернила, перья, ручки.

Держал ли он охотничье снаряжение?

Это мне неизвестно.

Знакомы ли между собой ваш племянник и госпожа Фишер?

Нет, они не знакомы.

Знал ли ваш племянник господина Фишера?

Думаю, нет. В любом случае, мы никогда об этом не говорили, Жорж его не упоминал. К тому же Жорж, как я уже сказал, редко покидал свою лавку, и, поскольку он почти всегда путешествовал на велосипеде, в Мурска-Соботу, Надьканижу, Лендаву, то вероятность того, что он приезжал в Нови-Сад, очень мала.

Что вы делали в Нови-Саде, кроме того, что посетили госпожу Фишер?

Я уже сказал: я сдал в багаж свои вещи, чтобы отправить малой скоростью. Два шкафа с постельным бельем и кухонной утварью, что, к слову сказать, мне еще не доставлено. Кроме того, я посетил своего старого друга, господина Гаванского.

Кто такой Гаванский?

Мы знакомы еще с тех времен, когда я первый раз служил в Нови-Саде. Он мне помог в поисках квартиры и покупке мебели. Я, знаете ли, не имел возможности приобрести новую мебель, но благодаря именно Гаванскому, который в то время был торговым агентом, я удачно приобрел подержанную мебель, но в хорошем состоянии, причем по весьма пристойной цене. Гаванский тогда был и моим поручителем.

Продолжайте.

Мы познакомились в трактире «У боснийца». Это был вполне приличный трактир рядом с железнодорожным вокзалом, точнее, рядом с его административным зданием, куда я в то время часто заглядывал, потому что выполнял для них кое-какую работу. Однажды мы прилично выпили и потом поехали к нему на извозчике. У Гаванского, знаете ли, в подвале дома было вино, в бутылках.

Чем он занимался?

Он был, как я уже сказал, агентом какой-то торговой фирмы, а еще занимался продажей земли и недвижимости.

У него есть семья?

Жена и дочь, но, похоже, он со всеми в ссоре. Знаю, что он сам себе готовит, потому что, по его словам, что способ, которым готовит пищу его жена, опасен для его давления, а он не хочет отказываться от своих привычек. Он, знаете ли, вегетарианец еще с молодости и годами питался только овощами и фруктами, хотя мне кажется, что в последнее время он отступил от своих травоядных принципов и теперь часто ест, тайком, даже сало, причем с большим количеством лука, как будто сам себя водит за нос.

Дочь?

Ей двадцать четыре года, и она помолвлена с каким-то коммерсантом по фамилии Фекете, родом из Чантавира. У меня не было случая познакомиться с ним лично, но мне кажется, что Гаванскому все это не очень по душе.

По каким причинам?

Не могу сказать. Он неохотно об этом говорит, и я не решился его расспрашивать.

В каких отношениях Гаванский и госпожа Фишер?

Насколько мне известно, они незнакомы.

Гаванский часто путешествует?

Думаю, что он годами не выходит из дому. Его ужасает любое движение, даже по дому, и он привязан к своей берлоге, как к инвалидной коляске. Так я ему однажды и сказал. Поэтому и ноги у него отекают, отсюда и эта его нездоровая полнота.

Присутствовали ли в доме во время вашего визита какие-нибудь иные лица?

Кроме самого Гаванского и его жены не было никого.

Где была младшая госпожа Гаванская?

Мне сказали, что она уехала со своим женихом на какую-то экскурсию.

Какую экскурсию?

Этого я не могу вам сказать.

Вы сказали, что ее жених коммерсант?

Да, торговец или коммивояжер. Так мне сказали. Чем торгует этот Фекете?

Не знаю. Об этом речь не шла.

Попробуйте припомнить.

Об этом речь не шла.

Когда вы вышли от Гаванского?

Я у него переночевал.

Почему?

Гаванский мне сказал, что начался комендантский час, и мне не стоит ходить по городу.

Как долго вы у него оставались?

Одну ночь.

Куда вы потом пошли?

Я нанял извозчика.

Где?

На улице Луи Барту.

Значит, туда вы пришли пешком?

Да.

Значит, вам потребовалось два часа от Железно-дорожной набережной до улицы Луи Барту?

Ладно. Я заглянул к приходскому священнику.

Что вам надо было от приходского священника?

Выписки из книги крещений на членов моей семьи.

Сколько вы заплатили за это?

Стоимость гербовой марки.

Мы проверим ваши сведения.

По два пенгё за каждую выписку из книги крещений.

Вы заходили в церковь?

Нет.

Значит, выписки вам передал священник?

Да.

Он вам их отдал у себя на квартире?

Да.

Через кого вы вступили с ним в контакт?

Через церковную общину.

Вы с ним были знакомы раньше?

Нет.

Кто вас направил к нему?

В канцелярии церковной общины я встретил одного служащего, имя которого я не знаю, и он меня направил к священнику. Этот служащий был очень сдержанным. Он сказал мне, что в последнее время очень много таких запросов, потому что многие хотят добыть для членов своих семей подложные документы. Я сказал ему, что в моем случае это не так, а я обращаюсь совершенно легально, чтобы получить названные документы. Тогда он меня отправил к священнику.

В одной из наших предыдущих бесед, сейчас я точно назову дату, вот, двадцать восьмого марта, то есть, совсем недавно, вы заявили (цитирую дословно): «Моя племянница Ребекка, теперь Мария, изучает Катехизис под надзором молодого священника, и я думаю, что ее обращение — это скорее следствие стремления, в некотором смысле, к духовной проституции, чем осознанный поступок и убеждение».

Да, по сути, это очень верно.

Цитирую далее: «Нет ни одной религии, совершенной настолько, чтобы у человека были причины для обращения. Единственная религия — это вера в Бога».

Да, я по-прежнему так думаю.

Если мы правильно друг друга поняли, то у вас нет намерения последовать примеру своей племянницы, берущей уроки Закона Божьего?

Да, так.

Как вы объясняете тот факт, что вы посетили православную церковь, но не зашли в синагогу?

Я и раньше не ходил в синагогу, и с ребе я был не в лучших отношениях.

Вы встречались еще с каким-нибудь лицом, кроме тех лиц, кого вы уже упомянули?

Думаю, что я перечислил все приватные встречи.

Значит, у вас были и официальные встречи?

Кроме приходского священника, официальной можно было бы назвать мое посещение железнодорожной администрации, где я тоже наводил справки о кое-каких официальных вещах.

О каких официальных вещах?

О моей пенсии.

С кем вы об этом разговаривали?

С господином Лауфером. Андрия Лауфер.

Кто такой Лауфер?

Чиновник в железнодорожной администрации. Когда-то мы вместе работали в Шиде, он тогда был стажером.

На какой он сейчас должности?

Он не продвинулся дальше делопроизводителя. Сейчас его понизили до писаря, или как-то так. В любом случае, пока работает, хотя все время ждет, что его выгонят с работы.

Не странно ли, что он все еще продолжает работать на таком ответственном месте?

Не следует забывать, что господин Лауфер мусульманин, обращенный. Официальное его имя Алия Латифич, но мы всегда его называли старым именем, то есть Андрия. Где-то в тысяча девятьсот двадцать девятом году он женился на мусульманке из Сараева, и тогда перешел в магометанство. Я думаю, что он сделал это без особого настояния ее родителей, а, так сказать, по любви. Когда его жена умерла, через год-другой после свадьбы с Андрией, то есть, Али, он стал, так сказать, дервишем в миру, изучал Коран и арабский. Думаю, он собирался с некой миссией в Мекку или Палестину, но так никогда и не собрался. Он не мог отдалиться от вечного ее обиталища, и был убежден, что встреча с покойной женой ему будет обеспечена на том свете только под сенью магометанской веры.

Короче.

Это тип обращения есть также акт веры: любовь — это эманация Бога.

О чем вы разговаривали?

Лауфер работает в канцелярии с еще двумя служащими, и он не хотел беседовать со мной приватно в их присутствии. Сначала я подумал, что он меня не узнал, а потом понял, назвавшись, что он только притворяется, что мы незнакомы. Поэтому весь наш разговор свелся к официальному вопросу: что было с моей апелляцией, которую я подавал на решение о снижении мне пенсии. Он сказал мне, что дело расписано ему и на клочке бумаги написал мне номер, под которым документ зарегистрирован. Потом сказал, чтобы я обратился через месяц, в письменном виде, и что он надеется, что к тому времени дело примут к рассмотрению.

Где сидели упомянутые двое служащих?

Тот, что моложе, в гражданской одежде, сидел ровно напротив Андрии, и что-то писал, или только притворялся, что пишет. Второй, примерно того же возраста, что и Андрия, за тем же большим столом, застеленным синей упаковочной бумагой, а это на самом деле два составленных вместе канцелярских стола, застеленные синей упаковочной бумагой. Второй служащий, такой лысоватый, на нем был, как и на Андрии, вылинявший китель от железнодорожной формы, а на рукавах были видны места, где когда-то были нашиты шевроны, обозначавшие звания. Он ел хлеб, намазанный смальцем и посыпанный паприкой. Думаю, что он был занят своими делами и не обращал на нас внимания. Даже не уверен, что он обратил внимание на то, что я вошел в канцелярию. В какой-то момент он повернулся боком, почти спиной к нам, и больше я его лица не видел. Кажется, он рылся в ящике стола в попытках найти какую-нибудь бумажку, чтобы вытереть жир с пальцев. Я еще какое-то время слышал, как он копается и как цыкает зубом, сплевывая крошки.

С места, на котором сидит Андрия Лауфер, виден вокзал?

Андрия сидит спиной к окну, обращенному к вокзалу. Свет падает из правого окна, которое смотрит на какую-то стену. Думаю, что это склад или элеватор.

С места, на котором сидели вы, виден вокзал?

Видны только пути и стрелки, а также металлический корпус насоса и весы для скота. Насос обернут соломенным кожухом. Сам вокзал находится значительно дальше, метрах в пятистах-шестистах справа.

Откуда вы знаете расстояние до вокзала?

Я когда-то работал на этом самом вокзале, а расстояние между насосом и зданием вокзала я проходил по многу раз в день, иногда пешком, иногда ехал на дрезине.

Почему вы ездили на дрезине?

Иногда мне надо было лично присутствовать в котельной, на поворотном круге или в мастерской по ремонту локомотивов, а иногда ранним утром я с путевым обходчиком или с главным механиком ехал с инспекцией.

Кто главный инспектор?

Много их было. Последний был какой-то словак, Галупка. А кто сейчас на этой должности, не знаю.

А вы должны были для вашего Расписания, того, 1938 года, чертить план станции?

Нет, господин.

А вы сумели бы такой план начертить?

Возможно, по памяти и очень схематично, если за прошедшее время ничего не изменилось.

Вы отбывали трудовую повинность?

С января сорок второго, вопреки справке от врача о плохом состоянии моего здоровья, душевного и физического, я работал на строительстве насыпи и на кирпичном заводе.

Значит, вы разбираетесь в технике укладки пути?

Я работал на земляных работах, то есть, непосредственно на насыпи. Пути, наверное, укладывали другие. Не знаю. Не уверен, что на этих насыпях вообще кто-то укладывал пути.

Что вы хотите этим сказать?

Насыпи делались совершенно непрофессионально, без анализа почвы и без чертежей, поэтому я уверен, что этих насыпей теперь и вовсе нет.

Поясните.

В рабочем отряде вместе со мной были и инженеры, например, Офнер, и они мне сказали, что первый же дождь эти насыпи подмоет и сотрет с лица земли.

Кто это — Офнер?

Инженер, я же сказал. Я с ним познакомился в рабочем отряде.

Вам известен его теперешний адрес?

Я слышал, что он убит.

Вы сказали, что в рабочем отряде было много специалистов.

Кроме Офнера, там было еще несколько инженеров разных специальностей, например, Поляк и Герц, несколько геодезистов и геологов, как Вайс и один из братьев Краус, кажется, старший. Они также придерживались мнения, что эта насыпь продержится до первого дождя, как и оказалось.

Почему они не использовали свои профессиональные знания?

Зондеркоманда не позволяла им вмешиваться в это дело. Однажды, еще в самом начале, покойный Офнер обратил внимание их главного, что все делается очень халтурно, и что насыпь долго не продержится, а тот хлестнул Офнера плеткой по лицу и орал, что тот отлынивает от работы. Было еще несколько попыток убедить зондеркоманду в необходимости создать что-то вроде полевого технического бюро, в котором провели бы необходимые расчеты, геодезическую съемку и геологическое исследование, а также составили бы четкий и точный план, но все эти попытки провалились. В инженерную группу надо было бы включить всех специалистов, я уже говорил, их было довольно много, скажем, уже упомянутый Офнер, братья Краус, Поляк, Герц, то есть, Пайя Шварц. Они бы дома делали чертежи, чтобы их не заподозрили в уклонении от работы, после того как отработали бы свою норму на площадке. В ответ на это предложение, а выступил с ним покойный Шварц, охранники бросились на них и избили палками и плетками, повторяя, что эти, то есть, инженерное бюро, хотели сделать чертежи вокзала и военных объектов, аэродрома и полигона, и план размещения противовоздушной обороны, с намерением передать это какой-то иностранной разведывательной службе. Это была последняя попытка что-то сделать с этими насыпями.

Как вы объясняете озабоченность Офнера и прочих из-за насыпей?

Думаю, что им, как специалистам, было тяжело выполнять бесполезную работу. А об унижении я и не говорю.

Во время вашего последнего пребывания в Нови-Саде вы виделись с кем-нибудь из этого инженерного бюро?

Насколько мне известно, в живых их них остался только Поляк и один из братьев Краус. Но и с ними я не виделся: Поляк в тюрьме, а Краус-младший числится пропавшим без вести.

Что с остальными?

Убиты в одной из стычек с зондеркомандой или позже. А Пайя, то есть Шварц, повесился в холодильной камере. Долгое время все думали, даже его жена, что он сбежал за границу или утонул в Дунае, или что-то в этом роде, пока его не нашли в этом холодильнике: человеческая плоть.

Кто вас снабдил этой информацией?

Я услышал еще в тот же день, когда его нашли, а потом об этом писали в газетах. В Volkischer Beobachter писали, что речь шла о банкротстве и каких-то грязных махинациях, в которых якобы был замешан Шварц. В Der Sturmer тоже писали про этот случай, как о сенсации, в сосисках Шварца, по свидетельству некоего Малмоша, ветеринара из Чуруга, обнаружили фрагменты человеческой плоти. Тот же Sturmer писал, что доказательством послужил образец мяса, взятый из сосисок Шварца, который, образец, как было неопровержимо установлено экспертами, содержал (цитирую по памяти) «часть подушечки пальцев вместе со сросшейся с ней розоватой массой размером столько-то и столько-то миллиметров; розоватая масса также по составу была идентична человеческому ногтю, что также было неопровержимо доказано, в данном случае ногтю ребенка в возрасте от восьми месяцев до года». Разумеется, все это были выдумки, но связанные с профессией старого Шварца, Пайиного отца, колбасника и мясника. Пайя, оставшись без дела, стал работать у отца в лавке, потому что старый Шварц к тому времени уже совсем ослеп и делать ничего не мог.

Кто вам предоставил информацию об остальных членах инженерного бюро?

О Поляке я слышал от госпожи Фишер. Она мне сказала, что его перевели в тюремную больницу в бессознательном состоянии, и что ему изуродовали половые органы.

От кого она это слышала?

Покойный Фишер до своего самоубийства сидел вместе с Поляком в следственной тюрьме, в Желтом доме, а потом в так называемом Тоннеле.

Краус?

О нем я слышал от его жены.

Где и когда вы встретились?

Еще до моего отъезда из Нови-Сада, следовательно, где-то в конце февраля или в начале марта. Мы встретились в районной администрации, куда нас вызвали для подтверждения удостоверений личности. Тогда она мне сказала, что ее муж, то есть, Краус-младший, в списке пропавших без вести.

Что еще она тогда вам сказала о своем муже?

Только это.

Как это вы себе объясняете — в списке пропавших без вести?

Я предполагаю, что он утонул в Дунае, или что его депортировали.

Офнер?

Я сказал: убит. О его судьбе мне сообщил покойный Бела Штернберг. Это было за день или два до его, Штернберга, самоубийства.

Значит, вы практически единственный выживший член тогдашней инженерной группы?

Я не состоял в этой группе. В ней были, как я уже сказал, только инженеры, архитекторы, геологи, геодезисты и люди подобных профессий. Я был в том же рабочем отряде, что и так называемое инженерное бюро.

Следовательно, вы работали вместе с ними?

Да, я возил землю и песок для насыпи, копал, расчищал от кирпичей.

Вам были известны их планы?

Не понимаю.

Вы видели планы, которые они передали руководству рабочего отряда?

Таких планов не было. Их предложение подготовить чертежи, измерения и расчеты руководство зондеркоманды отвергло, хотя какое-то время они вели переговоры об этом с Офнером и остальными, чтобы их проверить и раскрыть их истинные намерения, получить все подробные планы, про которые можно было бы сказать, что они шпионские, и в таком виде представить дело публике. Думаю, что члены инженерной группы и сами поняли, что это закулисная игра, и, в конце концов, перестали настаивать.

Ваш племянник Джула, по прозвищу Жорж, отбывал трудовую повинность?

Из-за высокой степени инвалидности он был освобожден. К тому же, и мне это известно, ситуация в деревне была совсем не такая, как в городе. То есть, я хочу сказать, что Жорж мог уклониться и без справки от врача.

Вернемся к сцене в лесу. Предполагаю, что вы знаете, что я имею в виду.

Я сказал об этом все, что я имел сказать. Когда я услышал шаги, то спрятался за деревом. Потом услышал выстрел, точнее, два выстрела подряд, и мне под ноги упали растерзанные в клочья вороны.

В котором часу это случилось?

Было что-то около восьми утра.

Не считаете ли вы странным то обстоятельство, что вы с вашим племянником Жоржем оказались в восемь часов утра на одном и том же месте, в лесу, хотя вы заранее не договаривались, ни напрямую, ни через третье лицо?

Я предполагаю, что Жорж пошел по моим следам, думая, что это какой-то охотник. Или, если по следу моих галош он понял, что это я, то возможно, что он намеренно пошел за мной.

Что могло вызвать его любопытство?

Может быть, он подумал, что я расставляю силки на зайцев, или что-то в этом роде.

А вы ставили силки в лесу?

Когда-то давно, сорок лет назад.

Значит, это не могло быть причиной любопытства Жоржа?

Я только сказал, что есть вероятность того, что Жорж пошел за мной из любопытства. Не знаю. Поскольку я с ним не разговариваю, то не мог его спросить, почему он за мной шпионит.

Какая у него еще могла быть причина шпионить за вами?

Может быть, он совершенно случайно пошел по моему следу. Или хотел предстать передо мной с ружьем в руках, то есть, с позиции превосходства, поскольку раньше мы всегда сталкивались в ситуациях, когда я был вооружен, а он с голыми руками. Я имею в виду свою трость с железным наконечником. Вот эту.

Вы когда-нибудь раньше прогуливаясь по лесу, встречали какого-нибудь охотника?

Один или два раза, когда был в деревне.

Вы были знакомы с кем-нибудь из них?

Однажды, за день или два до упомянутой встречи с Жоржем, я встретил группу охотников, в которой был некий Тот из нашей деревни. Он был в группе из семи-восьми мужчин, из которых я не знал никого, и предполагаю, что они были из других деревень, может быть, из Бакши или Честрега.

Кто такой Тот?

Однажды ночью он пришел к нам под окно, вооруженный охотничьим ружьем, и угрожал, что всех нас поубивает. Думаю, что он был пьян. Он несколько раз выстрелил в воздух, потом староста и какие-то крестьяне отвели его домой. И при той встрече, о которой я рассказываю, он выкрикивал мне оскорбления и заряжал ружье патронами, чтобы меня напугать.

Что он вам выкрикивал?

Натравливал на меня собак и охотников. Громко сказал, чтобы я услышал, что сейчас он выстрелит картечью номер девять в гиену (и сказал, в какую), а они, то есть остальные охотники, должны подтвердить, что и они видели, что он стрелял в гиену. Однако я знал, что он намерен только меня напугать, потому что, если бы он хотел меня убить, то не говорил бы всего этого, а выстрелил. С тех пор я избегал мест, где мог бы столкнуться с охотниками, насколько вообще можно избежать таких мест. Поэтому я не удалялся от главной дороги и не углублялся в лес. К счастью, собаки быстро напали на свежий след и умчались, поэтому можно сказать, что в тот раз мне повезло.

Вы кого-нибудь еще встречали на своих прогулках в лесу?

Никого.

Тех, кто ворует дрова, например?

Нет, господин. Никого я не встречал.

А Жоржа вы когда-нибудь раньше встречали в лесу?

Нет. Только в тот раз.

Он часто ходит на охоту?

Это, насколько мне известно, был первый раз, когда Жорж охотился. Лично я был удивлен. В принципе, он вечно торчит в своей лавке, потому что с трудом доверяет ее даже родной матери.

Принес ли он домой в указанный день какую-нибудь дичь?

Не знаю. Меня это не особо интересовало.

Вы видели, когда он вернулся?

Да, видел. Было около двух пополудни.

У него было что-то в руках?

Не знаю. Через плечо он нес старый ягдташ, еще нашего покойного дедушки, а было в нем что-нибудь или нет, не могу вам сказать. Даже если он и выглядел битком набитым, то я не уверен, что это была именно дичь.

Что вы имеете в виду?

Думаю, что с него сталось бы набить сумку снегом, ветками, чем угодно, только чтобы предстать передо мной удачливым охотником.

Значит, ягдташ был набит?

Мела сильная метель, поэтому я не мог как следует рассмотреть. Жорж прошел рядом с проволочной оградой, а потом быстро прошмыгнул в дом, поэтому я не мог видеть, полная у него сумка или пустая. Она висела на правом плече.

Какое расстояние между проволочной оградой и вашим окном?

Метров двадцать. Может быть, меньше.

В тот день вы видели в лесу еще какие-нибудь свежие следы?

Только следы Жоржа. Как я уже сказал, его ортопедический ботинок оставляет на снегу четкий след, похожий на отпечаток утюга.

А раньше?

Иногда я находил следы людей, но старался по этим следам не ходить. То есть, я хочу сказать, что всегда старался идти не по следу людей, а по следу зверей и птиц.

Чего вы боялись?

Новой встречи с Тотом или с кем-то подобным, а также вероятности, что какой-нибудь охотник, пусть случайно, начинит меня картечью, будучи уверенным, что это дичь. Но больше всего меня пугала возможность быть растерзанным охотничьими собаками.

Умеет ли Жорж обращаться с техникой?

Не понимаю.

Вы сказали, что он продавал для фирмы «Мепол» технические товары, в том числе и телефонные аппараты.

Это были просто коробки, корпуса для телефонов, исключительно бакелитовые детали, просто оболочки, и те изготовлены совсем примитивно. Эти изделия фирмы «Шлонский & Штраусс» покупали только дураки и невежды, вроде Жоржа. Насколько мне известно, он взял у названной фирмы коробок пять, продать сумел только одно-единственное изделие, всучив его несчастному коммивояжеру из Печа, который, я уверен, и по сей день не сумел избавиться от этой ерунды.

А что было с оставшимся товаром?

Где-то в тридцать девятом или сороковом году Жорж посылкой вернул оставшиеся четыре штуки по адресу фирмы, которая их поставила на основании договора, но посылка никогда не была вручена адресату, потому что, как я уже сказал, фирмы давно уже не было. После долгой переписки он получил сообщение, что фирма «Мепол» ликвидирована, но коробки ему никогда не вернули. В то время он несколько раз писал мне в Нови-Сад и просил сделать что-нибудь, чтобы ему возместили этот ущерб, но я ответил, что единственный ущерб — это тратить время на такое дело. Я ему даже написал, что стоимость марок на его заказном письме выше стоимости тех коробок. И тогда он, похоже, отступился. По крайней мере, мне больше не надоедал. Продолжил ли он тяжбу с почтой или с фантомной фирмой «Шлонский & Штраусс», не знаю. Не думаю. Полагаю, что мое письмо раскрыло ему глаза, и он понял, что не только навсегда потерял эти коробки, но и что вся затея с самого начала — выброшенные деньги и потраченное время.

Кто был коммивояжер, что забрал у Жоржа тот один корпус?

Все, что я о нем знаю, это то, что он был из Печа. Это мне в свое время сказал Жорж.

Вы с ним познакомились?

Я лично никогда его не видел, и считаю, что все это выдумки Жоржа, то есть, я хочу сказать, коммивояжер из Печа и закупка телефонного корпуса. Думаю, что Жорж всю историю сочинил, чтобы в моих глазах выглядеть меньшим дураком, чем он есть. Он хотел доказать, что телефонные корпуса вовсе не такая ерунда, как говорил я, а вот есть люди, которые могут ими торговать, даже люди ученые, как коммивояжер из Печа. Следовательно, единственная помеха — это vis major,[31] то есть политика правительства, которое пренебрегло собственным обещанием электрифицировать весь округ. То есть, только эта мелочь помешала Жоржу продать весь товар.

Однако мы не можем отследить этот один корпус.

Я уверен, что Жорж вернул ее фирме «Мепол» вместе с остальными четырьмя. Он просто не хочет признаться, что был не в состоянии продать хотя бы одну штуку. Поэтому и придумал историю про коммивояжера.

Как вы думаете, можно ли один такой корпус полностью оснастить?

Возможно, для каких-то телефонных аппаратов их можно использовать. Разумеется, только известных моделей. Разумеется, если эти корпуса из более или менее прочных материалов, в чем я сомневаюсь.

На основании чего вы так думаете?

На основании всей деятельности фирмы «Шлонский & Штраусс». То есть, это было дело любителей и поэтов, которые по тяжкой необходимости занимаются ремеслом и торговлей.

Вы когда-нибудь держали в руках какой-либо их этих корпусов?

Я их видел, но в руках не держал.

Где вы их видели?

Когда в письме Жорж попросил меня, чтобы я похлопотал в «Меполе», я заглянул в магазин «Орион» в Нови-Саде и в электротоварах поискал изделия с фирменным знаком «Мепола». Корпуса телефонов с этим фирменным знаком резко отличались от остальных на полке своей ненадежностью и неуклюжестью. Стыки и швы не были отполированы, а фирменный знак, нанесенный на их товары, также был делом поэтов и красноречиво свидетельствовал о тандеме Шлонский-Штраусс.

Что собой представлял этот знак?

На темной бакелитовой поверхности рисунок белой вазы или песочных часов, или потира, пока вы не увидите, что ваза — это пустота, то есть иллюзия, а в позитиве, то есть реально, те два профиля, повернутые лицом друг к другу, как в зеркале, и которые прочерчиваются по краям вазы — песочных часов. Тот же знак, который в каком-то смысле должен был символизировать счастливый симбиоз и равноправие партнерства Шлонский-Штраусс, был и на почтовой бумаге, и на бланках фирмы.

Вы могли бы собрать какой-нибудь из аппаратов фирмы «Мепол»?

Оснастить телефон?

Вы меня правильно поняли.

Не сумел бы. Что касается техники…

Возможно, вы смогли бы какой-нибудь их этих корпусов использовать для другой цели? Я имею в виду, в техническом смысле.

Что касается техники, я никакой не специалист и неохотно занимаюсь такими делами, отремонтировать электропроводку и тому подобное. К тому же, корпуса, о которых идет речь, вряд ли можно использовать и в тех целях, для которых они предназначены, то есть, как корпус телефонного аппарата.

Тем не менее, как бывший железнодорожник, вряд ли вы не имеете технических знаний вообще? Вы должны были познакомиться с работой телеграфа, например. Разве нет?

Да, конечно.

Какой телеграфный аппарат вы использовали?

Сначала, в Шиде и Камераль-Моравицах, аппарат Морзе. Потом, в Нови-Саде и Домбоваре у нас были аппараты Бодо и Хьюза. Поскольку они сложнее Морзе, то все мы, телеграфисты и дежурные по станции, и старшие служащие тоже, должны были окончить дополнительные курсы. Аппарат Хьюза требует известной виртуозности, почти музыкальной: перед вами клавиатура, на ней примерно три десятка клавиш, а аппараты, работающие одновременно, должны быть отрегулированы так, чтобы с каждой стороны над бумажной лентой, где пишется сообщение, находилась одна и та же буква.

А сейчас вы смогли бы отправить с такого или похожего аппарата сообщение? Если, например, вас восстановят в должности, в случае чрезвычайных обстоятельств?

Не думаю. Во всяком случае, мне пришлось бы долго упражняться, чтобы вернуть себе прежнюю сноровку. Это как с фортепьяно. Надо научиться смотреть на текст над клавиатурой, а пальцами печатать вслепую, точно, я же говорю, как при игре на фортепьяно или на органе. А это легко забывается. Если в случае игры на фортепьяно остается рутинный навык, это вопрос слуха и таланта, а играть по нотам, это другое. Здесь недостаточно опоры на слух и талант. Потому что существуют известные, математически выверенные правила, ритм, темп и так далее. Так же обстоят дела и с аппаратом Хьюза.

Вы умеете играть на фортепьяно?

Нет, я никогда не учился играть на фортепьяно.

Однажды вы заявили, что вы были виртуозом в игре на фортепьяно.

Не знаю, где и когда я мог такое заявить.

Это вы сказали вашему племяннику Жоржу, совсем недавно.

У меня было обыкновение занятия на аппарате Хьюза в шутку называть своим музыкальным опытом. В компании друзей или в кафе, выпив, я имел привычку говорить, когда речь заходила о музыке, что мне очень жаль, что я не усовершенствовал пианистическую технику. По правде говоря, мне действительно жаль, что в юности я не учился играть на каком-нибудь инструменте, я имею в виду именно фортепьяно, но в тех разговорах я всегда имел в виду телеграф Хьюза, о чем многие мои друзья знали, и я развивал эту тему до конца, называя телеграммы партитурой, а отправку телеграмм — концертом, и так далее. К слову, в школе я одно время играл на скрипке, это был обязательный предмет в средних школах в девятьсот десятых годах. Но характерный звук скрипки быстро убивает всякое желание учиться, потому что вы быстро осознаете тот факт, что вам потребуется целая жизнь, чтобы это скрипение превратилось в более или менее пристойную музыку. Мне кажется, что с фортепьяно дела обстоят иначе. Следовательно, я мог сказать это Жоржу только в таком контексте, то есть, в переносном смысле, хотя мне было бы странно в присутствии Жоржа говорить что-то подобное.

Кто-нибудь из ваших знакомых играет на фортепьяно?

Насколько мне известно, нет.

В квартире госпожи Фишер есть пианино?

Нет.

Гаванский?

В гостиной у Гаванского я видел рояль, в углу, собственно говоря, в той части, где гостиная расширяется и превращается в закругленное пространство, что, собственно говоря, ничто иное, как эркерная часть фасада.

Кто играет на этом рояле?

Дочь Гаванского. Отец оплачивает ей уроки у какого-то музыканта.

Кто этот музыкант?

Какой-то бедолага, приехал из Пешта, потому что не мог там найти работу. У него была любовная история с несовершеннолетней ученицей, и ему пришлось из Пешта убраться. Кажется, об этом писали в газетах.

И что же, после всего этого Гаванские ему доверяют?

Мне кажется, что прежний «дон-жуан» постарел, и оставил в прошлом юные безумства. Он женат на какой-то даме с сомнительной репутацией, они ждут ребенка. Так мне сказал Гаванский.

Как его зовут?

Не знаю.

Попробуйте припомнить.

Что-то вроде Зельдеш или Зилаш. Может быть, Зельдеши.

Это его артистический псевдоним?

Нет, думаю, что это его настоящая фамилия.

Как вы думаете, этот Зельдеши, или как его там, с учетом его профессии, смог бы овладеть телеграфной техникой Хьюза?

Мое сравнение пианистической техники с техникой, которая используется при работе на аппарате Хьюза и на похожих телеграфах с клавиатурой, это метафора, и как таковая не имеет практического значения. И как бы это ни противоречило тому, что я только что утверждал, думаю, что владение пианистической техникой может только помешать тем, кто стал бы изучать принципы телеграфа Хьюза: известная рутина движений, привычка сознания и пальцев обязательно приводили бы к путанице. Могло бы случиться так, что человек, привыкший к клавиатуре инструмента, рояля, пианино или органа, вместо букв попытается в экстазе, по привычке или просто от усталости, или по рассеянности, сыграть какой-нибудь аккорд. А последствия при этом могли бы быть катастрофическими.

Все, что вы рассказываете, касается и радиотелеграфа?

Я лично с этой техникой не знаком, хотя знаю, что некоторые европейские железнодорожные компании уже пользуются рациями для повседневных нужд.

Откуда вы это знаете?

Я читал об этом в Железнодорожном вестнике, и вот, недавно, в Выборе.

Кто-нибудь из ваших знакомых занимается радиотелеграфией в смысле хобби, то есть, любительски?

Мне об этом неизвестно.

Может быть, барышня Гаванская? Или ее жених?

Ничего об этом не слышал.

Вы сказали, что рояль стоит у эркерного окна.

Да.

Опишите рояль.

Это хорошо сохранившийся черный концертный рояль, чаще всего он укрыт чехлом, таким же, как ламбрекены на карнизах над большим окном в эркерной части фасада, откуда в комнату падает свет. Ножки у него в форме стилизованных кубков, на верхушке которых находятся мельхиоровые колесики. Педали тоже из меди или мельхиора, размещающиеся на механизме в виде лиры. Один-единственный раз я видел рояль открытым, в смысле, без красного чехла. Крышка была поднята, ее подпирала деревянная планка. Тогда я впервые увидел и клавиши, немного пожелтевшие, как будто от никотина. На пюпитре стояла раскрытая партитура.

Когда это было?

Месяца три-четыре назад. Я зашел утром к Гаванскому на кофе, после одной бессонной ночи.

Где вы провели ту ночь?

Я начал у Мартона, потом у Вайнхебеля, а закончил в ресторане «Железнодорожный». Я выпил довольно много скверного вина, но по дороге к Гаванскому почти протрезвел.

С кем вы пили той ночью?

С какими-то рабочими, чьих имен я не знаю. Помню только одного, по имени Шандор. Он типографский рабочий, инвалид. Я запомнил его, потому что где-то около полуночи он выпил на спор три литра розового залпом. Похоже, это его постоянный трюк.

Чем вы объясняете тот факт, что рояль был раскрыт, и что кто-то так рано на нем упражнялся?

Гаванский мне жаловался, что не мог уснуть, потому что той ночью у дочери были гости. Комната еще была в беспорядке, как и остальные помещения. В комнатах везде — на полу и на коврах — пустые или недопитые бокалы, диванные подушки разбросаны, а в кухне, куда я зашел, чтобы выпить стакан воды, царил не меньший беспорядок: грязная посуда в раковине, остатки еды, пустые бутылки. Одну я понюхал: вино было поддельное.

Что это были за гости?

Не знаю.

Гаванский назвал вам какое-нибудь имя?

Нет.

Количество гостей?

Об этом речь не шла.

Гаванский принимал участие в той вечеринке?

Он сказал мне, что выпил пол-литра вина, причем в своей комнате. Не хотел мешать молодежи.

Когда вы вошли, была ли портьера на окне у рояля поднята?

Да.

Что видно из окна у рояля?

Справа часть города с Собором, на переднем плане насыпь с рельсами и какие-то сараи, а на заднем плане равнина и вдалеке — шлагбаум; совсем слева, также на втором плане, котлованы и кирпичный завод, а также Дунай. Если встать у окна, поместившись в пространство между стеной и углублением на боковой стенке рояля, виден железнодорожный тупик и домики ремесленников, одноэтажные, и какие-то сараи в глубине огородов. Летом на этих огородах сажают помидоры, лук, тыквы, подсолнухи, огурцы. Тогда среди зелени легко можно рассмотреть беленые деревянные уборные.

Из этого окна видны полигон или аэродром?

Ничего похожего не видел.

Вы упомянули какие-то котлованы рядом с кирпичным заводом.

Да, эти котлованы едва видны невооруженным глазом. Здесь когда-то был кирпичный завод, но однажды наводнение его полностью разрушило. На глубине в полметра можно найти хорошо сохранившийся кирпич, законсервировавшийся в глине.

Вы сказали, невооруженным глазом. Значит, когда-то вы этот пейзаж рассматривали и в бинокль?

Гаванский мне сказал, что нас, то есть, отбывающих трудовую повинность, он наблюдал из своего окна с биноклем, но в человеческом муравейнике не мог отличить одного человека от другого.

Какой это бинокль?

Обычный дамский бинокль, инкрустированный перламутром, с ручкой длиной сантиметров пятнадцать, тоже перламутровой.

Вы держали этот бинокль в руках? Я имею в виду, вы смотрели в этот бинокль из окна?

Однажды я поднес его к глазам, но не увидел ничего, кроме ярко-красного мерцания, похожего на заходящее солнце, это, наверное, была портьера или чехол на рояле.

Что вы видели до того?

Только какое-то ярко-красное мерцание.

Повторяю, что вы видели до того? Или после того, безразлично.

Каких-то людей рядом с кирпичным заводом.

Что они делали?

Похоже, выкапывали кирпичи из глины и песка и сначала бросали в кучу, а потом складывали.

Вы кого-нибудь из них узнали?

С такого расстояния невозможно различить лица. Это мне однажды сказал Гаванский. Впрочем, у него зрение лучше, чем у меня.

В какое время дня вы смотрели из окна в бинокль?

Вечером, перед заходом солнца.

Что вы видели в этот момент?

С левой стороны, прямо у развалин кирпичного завода, я увидел какого-то человека, как он складывает кирпичи. Я обратил на него внимание, потому что он был немного отдельно от остальных.

Продолжайте.

Его руки были замотаны тряпками, без сомнения, носовыми платками. В какой-то момент он остановился, и тогда к нему подошел другой человек, наверное, намереваясь помочь с повязками на руках.

Продолжайте.

Потом к ним подбежали люди с дубинками и начали их избивать, и били, пока не повалили на землю.

Продолжайте.

Потом я увидел, как они поднялись и вместе с остальными шагали в строю с совковыми лопатами или заступами на плечах.

Продолжайте.

Это все.

В чьей собственности бинокль?

Гаванский купил его своей жене лет десять тому назад у господина Полторацкого.

Кто это — Полторацкий?

Русский эмигрант. Он оказался в Нови-Саде где-то году в тысяча девятьсот двадцать пятом. Кажется, до этого одно время жил в Вальево и в Белграде. Говорили, что он граф, и что даже был тесно связан с русскими придворными кругами, и что был членом какого-то правительства, разумеется, контрреволюционного, но, похоже, разочаровался в белых и полностью отдался сладкой жизни. В то время он жил продажей вещей, своих и жены, или любовницы, не знаю, а также уроками игры на фортепьяно, пения, фехтования, управления яхтой и тому подобное. София Николаевна же занималась спиритизмом и практически содержала старого графа на деньги, которые зарабатывала пением в богатых домах. Кстати, о ней говорили, что она нимфоманка и делала из графа рогоносца на каждом шагу.

Вы знали Полторацкого лично?

Примерно между тысяча девятьсот двадцать пятым и тридцатым годами мы несколько раз играли в шахматы и на бильярде в читальне Дома ремесел.

Что с ним было потом?

Я слышал, что незадолго до войны он умер в Калифорнии «сладкой смертью» в объятиях какой-то мулатки.

От кого вы это слышали?

Прочитал в газете, венской. Видите ли, Полторацкий вращался в высшем свете, в кругах экс-королей, королевских наместников и графов.

В каких отношениях состоял покойный Полторацкий с Троцким?

Однажды в разговоре за партией в бильярд он сказал мне, что обязательно навестит Льва Давидовича в его мексиканском убежище.

Недавно вы сравнили ваш череп с черепом Льва Давидовича Бронштейна.

Не помню.

Вы заявили (цитирую): «Меня могла постичь судьба Льва Давидовича Бронштейна. Меня спасло только провидение». И так далее.

Да, возможно, я это говорил.

В связи с чем?

Не помню.

Какую взрывчатку вы держали у себя в квартире?

Не понимаю вопроса.

Очевидцы утверждают, что перед обрушением дома на улице Бема, 21, они слышали взрыв.

Это выдумки.

В каких вы отношениях с госпожой Месарош, домовладелицей?

Я виделся с ней довольно редко.

За сколько месяцев вы ей были должны?

За три.

В каких отношениях вы были с ее мужем?

Полагаю, он меня избегал.

Почему?

Я не могу сказать. Своего рода взаимная антипатия.

То есть, вы утверждаете, что господин Месарош был вам антипатичен?

Скорее, я был к нему равнодушен. Просто его не замечал. Это было нетрудно, потому что финансовыми делами занималась госпожа Месарош, и мне не надо было, вступать с ним в контакт.

Как вы объясняете тот факт, что дом обрушился буквально через пару секунд после того, как вы из него вышли?

Меня спасло провидение.

Отвечайте на вопрос.

Я устал.

Как произошло обрушение? Повторяю: как произошло обрушение дома?

Я думаю, что дом обрушила крыса.

Когда вы увидели крысу?

Я видел ее два раза. Первый раз, когда грузчики двигали шкафы, во второй раз, мельком, когда обернулся, выходя из квартиры. Следовательно, есть вероятность, что крыс было две.

Где вы их видели?

Одна, как я уже говорил, мелькнула в самом углу, прямо рядом со стеной. Она высунулась из дыры в полу, потом выскочила и скрылась в противоположном углу, в одной из дыр, которые находятся в том месте, где смыкаются гнилые доски пола и стена, подточенная сыростью. Вторая, если это не была одна и та же крыса, пересекла комнату по диагонали и исчезла в большой дыре, зияющей посреди комнаты, там, где раньше лежал тряпичный коврик.

На стенах были трещины?

Нет, не было.

Здание было наклонено, или его подпирали балки?

Как я уже ранее заявил под протокол, снаружи на доме не было никаких видимых признаков, которые бы свидетельствовали о том, что он может обрушиться.

Вы вели в доме какие-нибудь ремонтные работы?

Никаких. Если не считать замену нескольких досок в полу.

Кто их заменил?

Я.

Откуда у вас доски?

Это, собственно говоря, были четыре широкие планки, которые я нашел однажды вечером рядом с домом. Скорее всего, они упали с грузовика. Каждая была длиной, наверное, метр, метр двадцать.

Вы тогда копали землю под домом?

Нет. Я только снял прогнившие доски и на их место уложил упомянутые планки. Между ними по длине осталось пустое место сантиметров в десять.

Вы доски прибивали?

Нет. Потому что несущие балки, те, что под полом, тоже были прогнившими и отсыревшими, и было бы совершенно бесполезно забивать в них гвозди.

Здание было застраховано?

Госпожа Месарош заявила под протокол, что здание было застраховано в страховом обществе «Паннония», и что у нее были все документы. И на самом доме была оранжевая табличка с надписью «Паннония». Однако эту табличку после расчистки завалов рабочие найти не смогли.

Имеете ли и вы право на возмещение ущерба по этой страховке?

Не думаю. Во всяком случае, ни одна моя вещь не пострадала, поэтому я не вижу причины…

Вы что-нибудь копали в подвале дома?

Подвал был очень сырой, думаю, что там были грунтовые воды, он всегда был заперт на ключ, наверное, из-за детей. Я лично никогда в него не спускался. О том, что подвал есть, знал только со слов госпожи Месарош. Когда она давала мне ключи, то сказала, что ключ от подвала не даст, потому что подвал нельзя использовать. Не помню, говорила ли она тогда что-нибудь о грунтовых водах.

Где находился вход в подвал?

В подвал вела деревянная лестница со двора. На двери висит большой заржавевший замок, который свидетельствует о том, что в этот подвал уже давно никто не спускался.

Откуда вы знаете, что подвал был отсыревший, и что в него вела деревянная лестница?

В этом я убедился, когда разбирали завалы. Резиновые сапоги рабочих были покрыты толстым слоем глины. К тому же по ночам из-под досок можно было слышать странное шуршание, как будто кто-то плещется в воде. Это были крысы. Однажды я рассказал об этом доктору Фрейду, примариусу, и он порекомендовал мне обратиться к психиатру.

Кто это — Фрейд?

Гинеколог. С ним я тоже познакомился на обязательных работах. Еще в первый день обратил на него внимание. Его ладони были забинтованы. Однако надсмотрщики сорвали с его рук повязки и избили его.

Вы потом с ним встречались?

Я видел его лишь однажды. Он стоял в очереди у зеленых бараков. А потом я видел только его мозг. Это был маленький островок на снегу, на углу Милетичевой и Греческо-Школьной улицы.

Следовательно, вы утверждаете, что тот шорох, который слышался из подвала, производили крысы?

Да.

На основании чего вы в этом уверены?

Плеск воды обычно сопровождался писком, похожим на звуки, которые издают крысы.

Вы когда-нибудь ловили рыбу?

Когда-то ловил на удочку или руками, но это было давно.

Вы удили рыбу на Дунае?

Нет.

У вас есть резиновые сапоги?

Нет

Вы когда-нибудь слышали из подвала на улице Бема, 21, какие-нибудь другие звуки, кроме упомянутого писка? Кашель, речь или шепот?

Нет.

У вашего квартирного хозяина, господина Месароша, были резиновые сапоги?

Не знаю.

Опишите висячий замок.

Я устал.

Опишите висячий замок.

Я его не помню.

Повторяю: опишите замок.

Квадратный, размером примерно 6x6 сантиметров, со стальной петлей, ржавой, ржавчина в виде мелких капель. На замке круглая крышка диаметром от восьми до десяти миллиметров. Если сдвинуть крышку, то в запорном механизме можно увидеть язычок, похожий на толстый гвоздь. Крышка запорного механизма тоже заржавевшая, поэтому он едва сдвигается, причем, только в одну сторону (влево). Под запорным механизмом с крышкой хорошо видны буквы размером примерно десять миллиметров: ELZETT.

Продолжайте.

Это все.

Опишите обратную сторону замка.

По диагонали небольшая выпуклость, там, где заканчивается запорный механизм. Эти диагонали, в виде выпуклой рельефной линии, находятся с обеих сторон замка.

Продолжайте.

Я устал.

Когда вы вернулись из Нови-Сада?

Три дня назад.

Почему вы не явились в это учреждение раньше?

Я обнаружил повестку после своего возвращения из Порсомбата, то есть вчера.

Что вы делали в Порсомбате?

Я навещал Мейеров.

Кто такие Мейеры?

Я устал.

Кто такие Мейеры?

Господин Самуэль Мейер мой старый знакомый еще по коммерческому училищу. Мы не виделись больше тридцати лет. Несколько дней назад я услышал, что некий Мейер, коммерсант, живет в Порсомбате, и я подумал, что это он. Тогда я решил его разыскать.

По каким причинам?

Я хотел у него взять взаймы немного денег.

От кого вы слышали, что Мейер живет в Порсомбате?

От Жоржа.

Почему Жорж упомянул Мейера?

Я устал.

Почему он упоминал Мейера?

Жорж во время одной ссоры сказал, что я банкрот и Luftmensch, и как пример успешного человека упомянул Мейера.

Продолжайте.

Я устал.

Продолжайте. Продолжайте.