Петля, Кадетский корпус. Книга тринадцатая

Глава 24 Разгром

Оборот шестой.

Вообще удивляюсь точной и слаженной работе артиллеристов, ночью столь быстро и филигранно отработать по заданным координатам дорогого стоит, канониры у Мохэ просто от бога, жаль будет их убивать! Однако их показатели получены не просто так, пушкари оптимизировали все процессы, дабы не терять время бойцы идут на разные ухищрения и нарушение некоторых норм безопасности, иначе такие показатели скорострельности просто не выдать. Поэтому около пушек тесно от снарядов, люди в полутьме снуют туда и сюда, не сталкиваясь между собой в силу большого опыта и четкого понимания своих функциональных обязанностей.

К тому же народу едва ли не в два раза больше, чем положено по штату: помощники, носильщики, дублеры… Вот тут и самое место трагической случайности. Правда там пришлось изрядно накрутить, даже если один из артиллеристов «случайно» уронит снаряд, то это вряд ли привело бы к масштабной детонации всего арсенала, однако при помощи Проныры пошаманили с иллюзиями и подготовили вполне себе рабочий вариант. Причем следы своей диверсии можно было и не скрывать, все уничтожит врыв, там потом будет поздно разбираться в причинах произошедшего. Так что для начала повторяем пятнашки с артподготовкой.

— БАБАХ… БАБАХ… БАБАХ… — враг отчаянно бомбит холм, но нас не задевает.

— Тра-та-та-та…

— Бах… бах… бах…

— Гдах… гдах… — жестко приземляем тяжелую пехоту, попутно уничтожая треть атакующих.

— БАБАХ… БАБАХ… БАБАХ… — это артиллерия противника ошибочно бьет по позициям своих штурмовиков, усугубляя и без того бедственное положение.

— БАБАБУМ!!! — следом происходит последовательная детонация первого снаряда, а следом и штабелей ящиков с боеприпасами, которая превращает батарею и часть лагеря наемников Мохэ в центр техногенной катастрофы, народу там полегло…

Ну а дальше деловито подчищаем то, что осталось от наемников, недавно браво рвавшихся на холм. Противник деморализован, оглушен и сопротивления практически не оказывает. Середнячки в отличии от элиты хороши, когда чувствуют поддержку товарищей, оставшись одни, без связи, командира и в кромешной темноте они абсолютно беспомощны… Бежать удалось лишь единицам.

Выхожу их петли.

Бомбить наши позиции теперь нечем, пехота еще не скоро оправится от таких потерь, поэтому операцию со световой ловушкой в принципе можно считать удачно завершенной. Мохэ слетелись на фонарь, словно мотыльки на фары автомобиля, и точно так же были раздавлены, сбиты и уничтожены, некоторых даже размазали. По моим оценкам в ночном бою враг потерял по меньшей мере три сотни солдат, учитывая, что общая численность осаждающих не превышала полутора тысяч, нанесен серьезный урон.

При этом надо принять во внимание, что из оставшихся тысячи двухсот бойцов около трех сотен — это ополченцы рода Хайси, и есть уверенность в том, что ремесленники не слишком хотят воевать со своими собратьями, объективно огородники, рыбаки и особенно рудокопы им ближе, чем торговцы Мохэ. Возможно, глава рода и его соратники близки к Цзайфэну, вот только простые рабочие совсем не рады войне и пошли в бой под давлением, а сейчас явно призадумались, видя серьезные потери и не радужные перспективы.

В этом направлении определенно следует поработать, однако сейчас, пользуясь неразберихой, царящей в центральном лагере, отдаю приказ Дугару Тапхоеву атаковать разрозненные патрули кочевников. Причем ойраты будут действовать не в слепую, а пойдут по координатам, указанным духами. При этом противник в ночной атаке растерял изрядно людей, так что в ранее сплошное паутине его секретов и дозоров образовались серьезные бреши, поэтому мы знаем куда и какими силами ударить, откуда ждать контратаку и прочее.

Офицеров ойратов на время объединяю в ментальную сеть и непосредственно руковожу атакой. Бойцы Мохэ растянуты по равнине, они пытаются объять необъятное, блокируют селение Хэджэ, оцепили холм, на котором засел я с полусотней бойцов. Так что капитан Тапхоев с дальнего конца спокойно начинает выкашивать отдельные группы, идет несколькими отрядами по сотне бойцов, поэтому в каждом конкретном месте и имеет значительное локальное преимущество, а полковник Тыкулча просто не успевает прийти на помощь, всадники наносят удар, уходят в темноту и вновь возвращаются.

По итогу бедняги кочевники были вынуждены прибиться к основному лагерю, это привело к тому, что Мохэ абсолютно потеряли контроль над главным поселением Хэджэ и округой, ну и не досчитались еще сотни всадников, часть уничтожили ойраты, другие просто сбежали в степь и не имели возможности, а может быть желания возвращаться. В начале думал уходить с холма, однако теперь не вижу в этом острой необходимости, можем ретироваться в любой момент, а пока восстанавливаем разрушенные позиции, углубляем редуты, возможно укрепления нам еще послужат…

При этом потеряв патрули, мой визави сделал следующий ожидаемый ход, выдвинул в разные стороны дозоры пехотинцев. Наемники зализывают раны, равно как и элита Мохэ, поэтому в степь погнали пока не принимавших участие в битве хайси, правда назначили им сержантов со стороны, все-таки боятся бунта. Отправляюсь к ремесленникам вместе с вождем Гурунов, чтобы не привлекать внимания и обойтись без лишней шумихи при помощи духов нейтрализую офицеров и бесстрашно подхожу к бойцам. В принципе чего боятся? Питомцы легко контролирует невеликие силы.

— Я граф Соколов законный правитель Айсиньгьеро, наследник древней династии Нурхаци-Завоевателя, доказательство моей силы вы видите сами, воля вашего офицера парализована, да и все вы находитесь в моей полной власти, — с ходу ошарашиваю горстку хайси.

— Все так, порукой тому мое слово и честь! — вставляет вождь Гурунов, — Вы меня знаете, я не стану лгать своим соотечественникам.

— Поговорите со своими родичами, если решите перейти на мою сторону, то дайте знать, — отдаю воину артефакт связи и растворяюсь в темноте.

До утра навестили практически всех дозорных, лишили жизни десяток сержантов, через несколько часов полковник Тыкулча попытался сделать ротацию, в итоге в степи оказалась большая часть воинов хайси, они, недолго думая, сообщили о своем намерении перейти на нашу сторону и бежали по указанным координатам. В лагере Мохэ осталось около сотни ремесленников, но теперь им не смогут доверять, так что армия торговцев в итоге сократилась более чем на половину.

Соотношение сил поменялось радикально, у нас вместе с Хэджэ более двух тысяч бойцов, так что стягиваем роты вокруг базы противника, думаю, до развязки сражения осталось совсем немного…

Бессонная ночь не лучшим образом сказалась на полковнике Тукулча и его офицерах. Потери… потери… потери… бесконечные донесения выматывали не только психологически, но и физически, враг не дал ни одной секунды отдыха, начиная с нелепой передачи сообщения при помощи фонаря, которая в итоге вылилась в настоящую катастрофу. Три неудачных штурма, первый силами кочевников, второй элитной полуротой Мохэ и третий мощным отрядом наемников изрядно подкосили лидера, но, как оказалось, на этом беды, обрушившиеся на отряд, только начались.

— Господа, доложите об обстановке, — командир был на грани полной апатии и выполнял свои обязанности чисто по инерции.

— Минус две сотни бойцов, батарею гаубиц как корова языком слизнула, но жальче всего опытных артиллеристов, команда была на вес золота, плюс много раненых и обожженных, — печально констатировал глава наемников, контракт уже стал нерентабельным, а продолжать бесполезное сопротивление и умирать чужаку явно не хотелось.

— Тоже потеряли пару эскадронов, часть воинов рассеяны по округе, но мы не можем с ними связаться, скорее всего воспользовались ситуацией и сбежали, — признал командир кочевников, — В степи действуют значительные силы противника, это ойраты, они превосходят нас в численности, выучке и вооружении.

— Мои люди бежали, думаю, присоединились к Гурунам, осталась только сотня, но доверия к ним нет, — офицер хайси остался едва ли не в одиночестве, а ведь на его три сотни были определенные планы.

— Мы разоружили около роты ремесленников и вынуждены держать взвод, чтобы охранять возможных бунтарей, — доложил лейтенант клановой элиты Мохэ и с горечью добавил, — В ночном штурме потеряли целую полуроту.

— Тогда что нам остается? Взять поселение Хэджэ уже не выйдет, отойти обратно к Золотому городу нам не дадут, еще пара ночных атак и подразделение полностью уничтожат, — флегматично подвел итог полковник Тыкулча, — Какие будут предложения, господа?

— У меня три сотни, плюс двести-двести пятьдесят всадников и рота элиты, — подсчитал наемник, — У Хэджэ как минимум батальон под ружьем, судя по ночному бою они где-то нашли еще как минимум полтысячи ойратов, слышал, что столько же должны выслать гуруны, возможно с ними мы столкнулись на холме, если так, то нам не выстоять.

— Надо учесть, что ремесленники переметнулись на сторону противника, а это еще двести хорошо вооруженных бойцов, — с виноватым видом заявил Хайси.

— Итого у врага под две тысячи бойцов против наших семи сотен, трехкратное преимущество, — наемник всеми силами не хотел участвовать в мясорубке, без отряда он потеряет все, а сможет ли второй раз собрать команду — большой вопрос. Нет контракт он не нарушит, будет честно драться до последнего, но без особого рвения, что и показывал каждым своим выступлением.

— В степи ойраты легко сомнут наши разъезды, а потом достанут колонну болезненными уколами, к тому же, пользуясь скоростью, могут отравить источники, заминировать тропы, — бессильно пожал плечами командир ойратов.

— Надо сдаваться командир, — лейтенант элиты Мохэ, как самый близкий и доверенный, озвучил то, что остальные выразили полунамеками, боясь высказаться прямо.

— Хорошо, давайте посмотрим, что будет утром, — согласился Тыкулча, из полковника словно вынули стержень, он был прекрасным офицером в мирное время, когда за спиной стояла сила клана, а сейчас в трудную минуту оказался слаб на удар, — И прикажите людям не стрелять за зря почем, не будем превращать все в бойню.

Утром построил войска как на парад. В центре три сотни гонконгских пиратов, столько же Гурунов, две роты Ульчи и примерно равное количество переметнувшихся к нам Хайси, сверх того, хангуки Чипса Квисля. Получилось грозное многочисленной войско. На левом фланге выдвинулись всадники ойратов и примкнувшие к ним кочевники под руководством тунгусов Архыза, а правое крыло уперлось в крепость Хэджэ, из которой высыпали на диво отлично вооруженные огородники.

Каждое подразделение шло под своими стягами, также легко было отличить разношерстные сотни друг от друга. Однако все солдаты, от жителей Крайнего Севера, до пиратов Гонконга и изгоев Коре действовали как одно целое, ведь командиры подразделений и офицеры среднего звена были объединены в ментальную сеть, поэтому каждый знал свое место в ряду, легко понимал манеры своих соседей и всей небольшой армии. Мы не готовились к битве, лишь как в старину показали свои ряды ошеломленным мохэ…

— Как же их много!

— Но почему они двигаются так согласованно, как будто годами притирались друг к другу?

— Посмотрите на стяги!

— Восемь знамен!

— Да точно! — пораженные торговцы с удивлением заметили, что армия разделена на четко отличающиеся друг от друга восемь неравных частей.

Ей богу получилось спонтанно, три племени юэйчжэней несли свои флаги, гордый Чипса Квисиль выставил родовые цвета. Ойраты и тунгусы вообще любили все такое, у них даже на копьях имелись разноцветные тряпочки. Искренне не понимаю какого лешего вырядились пираты Джона Гоу, а вот восьмым оказался мой личный стяг с атакующим соколом… Ну раз так вышло по наитию выдвигаюсь вперед, благо мне нашли подходящую по статусу лошадку. Собираюсь с силушкой, выкачиваю Левиафане досуха и…

— НА КОЛЕНИ!!! — отдаю резкую команду

Ментальный удар огромной мощи транслируется сонмом подчиненных Духов, параллельно Проныра внушает народу величественные картины мифов о Нурхаци-Завоевателе, армия за моей спиной кажется больше, сильнее, страшнее… Эфир звенит от напряжения, толпа на секунду замерла, неужели не удалось? Блин тогда весь пафос насмарку. Однако вскоре солдаты врага один за другим начали падать ниц. Вот я болван, пауза оказалось не борьбой или актом неповиновения, просто слишком сильно врезал по мозгам, народ вообще парализовало, стояли истуканами, даже одревесневшие ноги не могли согнуть.

— Господин!

— Прости нас неразумных!

— Мы в твоей власти! — зароптали люди, черт и мои сторонники бухнулись на землю, однако перестарался слегка, с другой стороны, кашу маслом не испортишь…

Цзайфэн сидел в своей резиденции в Золотом Городе, превращенной в самую настоящую крепость. Главу клана оберегали пять сотен отборной элиты племени мохэ, в квартале постоянно находились шесть-семь караванов с несколькими отрядами проверенных наемников, которые в любой момент могли встать на защиту интересов юэйчжэней. Тем не менее вождь не чувствовал себя в полной безопасности, так как слишком много сил было отправлено на подавление мятежных Ульчи и Хэджэ.

Однако риск стоил того, если удастся взять в свои руки бразды правления племенем, то во не будет силы способной сокрушить юэйчжэней, можно мобилизовать хоть десять тысяч бойцов и поднять стяги «Восьмизнаменной армии» над всей Манчжурией. Звезды сошлись, под рукой оказалось крепкое войско, а хангуки и британцы заставили Вождя принять решение, которого он так долго опасался. Теперь Цзайфэн нервничая ожидал результата, изначально хотел сам идти на Хэджэ, но ситуация в столице не позволяла оставить резиденцию.

Орочоны слишком сильно укрепились и продолжали наращивать преимущество, Хабаров, кажется, тайно заключил союз с Бургуми Урангкаем, Чжэн Хэ и вовсе точит зуб на юэйчжэний, обвиняет в потере партии опиума, нападениях на публичные дома и даже китайских старателей. К слову, не совсем беспочвенно, Цзайфэн провел независимое расследование и установил, что кто-то действовал при помощи предателей из числа воинов мохэ, или солдатам замутили головы «лисицы», опоили и отправили громить конкуренток.

Как бы то ни было, перед шуньфонгами теперь не оправдаться, поэтому пришлось держать ухо в остро и сидеть в осадном положении. Причем, как только батальоны хангуков, отряды наемников, пиратов и кочевников ушли на штурм Хэджэ и Ульчи, то почти сразу начались нападки китайцев на рынки рыбаков, овощеводов и мастерские ремесленников. Последних грабили особенно беспощадно, ведь с первых много не взять, а у Хайси можно было разжиться броней, оружием и дорогостоящими запчастями к технике.

Ущерб получался двойной, в начале вассалы Чжэн Хэ отбирали товар, а потом приходили оплатившие его заказчики от русских или орочонов… Приходилось вмешиваться, лично решать вопросы, пока они не зашли слишком далеко, да и в целом держать руку на пульсе. Однако победа в одной из битв с непокорными соплеменниками могла бы резко изменить положение, высвободятся войска, можно будет рекрутировать новобранцев, только вот Цзайфэна вместо осуществление мечты ждало горькое разочарование…

— Вождь, мы потеряли оба батальона корейских наемников и всех пиратов, — в зал советов вошел дежурный офицер.

— Что? Когда и как это произошло? — словно ужаленный шершнем, взвился с кресла Цзайфэн.

— Три дня назад, наших подловили на реке во время переправы, пушками и ракетами уничтожили катера и шхуны корсаров, потом по степи всех выживших вылавливали патрули рыбаков и кочевников, — ответил адъютант.

— Мы потеряли всех? — не поверил своим ушам лидер юэйчжэней.

— От полутора тысяч остались лишь жалкие крохи, — утвердительно кивнул офицер.

— Вождь, нас постигла страшная беда! — в зал ворвался начальник штаба.

— Уже знаю, — бледный как мел Цзайфэн едва сдерживал стон, ему было физически больно от произошедшего.

— Понятно, а мне только что рассказали о вероломном предательстве хайси, — без задней мысли прокомментировал начальник штаба.

— Что??? Какие хайси их не было на острове Ульчи!!! — по инерции возразил Вождь, понимая, что масштабы трагедии оказались гораздо больше, чем он полагал.