ПГТ Крапивное. Том первый

Под собственным гнётом и острым углом

Ко мне и тупым к своему горизонту,

Лежали два вида, воды и колонн,

Вода — монолитна, колонны — высотны,

Для них общим килем, а может, килём

Служил безработный, за тучами, месяц,

И грузный мужчина, уродуя местность,

Тянул чемодан на остатках колёс,

Его приподняв перед, видимых, лестниц,

За счёт фонаря, освещавшего мост,

Щербатого рта, хоть и был безголос.

Мужчина тянул, он приехал надолго,

И не говори, что подмечено тонко,

Но там или вещи примерно на год,

Всё нужное или, но здесь не поход,

Всё нужное здесь это были, по сути, —

Два вида и я с опустевшею флягой,

От сильных предчувствий в решительном зуде,

Что явится кто над гранитом и влагой

Не то что бы главный иль кто-то из судий,

Но вроде отца, что ли, явится он

И всех переставит, поскольку силён,

Ещё ожидалось, что дружен со вкусом,

Меня он водой заместит, а её

Колоннами, кои — не ясно, но пусть им,

Колонны неважно, коль ты — водоём.

Мужчина, по звуку колёс было слышно,

Ушёл далеко. На ступенях моста,

Добавим, что стуку волны симметрично,

Казалось, что мост каменеть перестал,

Росла чья-то дрожь, не моя, как обычно,

При этом, клянусь, утверждать бы не стал,

Что часть от меня не была уже частью

Смещённых предчувствием «вроде отца»,

Меня и воды, чем могло бы дрожаться

Ступеням моста, и нельзя отрицать,

Что зуда почти уже не было в теле,

Он тоже как будто сошёл на ступени.

И тут я подумал, а вдруг если грузный

Мужчина и есть этот самый, кто нас.