ПГТ Крапивное. Том первый

Центральных улиц, что немало,

То все поназваны уже,

И где бы что ни донимало

Душою боженьки торшер,

Оставив царствие увечий,

И триумфально отлетевшей,

Герои, гении, святые,

Упорно множится их штат,

Места по центру занятые,

И нам куда их размещать?

Или снимать, кого из старых?

Или окраиной тулить?

Такая давка легендарных,

Не ошибусь, что динамит

Под неокрепшие устои

Заложен общества, но лак

Когда снимают, в ацетоне

Особый запах есть, не так?

Визгливый, резкий, вроде лая.

И мы надышимся сполна,

Когда, историю снимая,

Другие впишем имена.

Представь, что Лопеса убрали

И там висит теперь Жу Чун,

Чего он царь и кем отравлен

Я даже думать не хочу.

И кто таков забытый Лопес,

Не угадаешь, но под ним

Уже висел какой-то хлопец,

Тот вообще был псевдоним.

Или просчёт, или оплошность.

Сольются Чун, Хасан и Стив,

На оказуемую почесть

Не сократи мы норматив.

Позволю далее добавить,

Что у меня готов прожект,

Чтоб старика осталась память

И новичка не стёрли черт.

Реализация — простая

Всё гениальное — да-да,

Итак, часть первая: оставим

Деревни все и города.

И где мы жить, испросишь,

будем?

А мы не будем жить совсем.

Вторая часть, их две по сути,

Прожекта именно про се.

Мы ляжем кладбищем удобно,

И вот сермяжное зерно,

Там все подписаны надгробно,

Увековечены, без но,

Без упражнений, кто посвяче,

Кто повоенней, поумней.

И для истории задача,

И для людей, и для камней,

Все решены одним ударом.

Теперь любой из нас недаром

Коптил лихой императив.

Прибьют торшером, незабаром,

Без лишних Чун, Хасан и Стив.