Пионер, 1949 № 02

Так он выглядит на самом деле

Теперь мне стало ясно, почему у Кирилла Замятина был в последнее время такой таинственный вид! Теперь я понял, о чём он шептался на переменах с Валеркой Пеликановым и с вожатым Игорем. Я даже не обиделся на Кирилла за то, что он скрыл от меня, своё намерение выпускать стенгазету. Я ведь знаю, как он любит производить всякие неожиданные эффекты. Вокруг меня ребята громко расхваливали новую газету. Очень довольный за своего друга, я побежал разыскивать членов редколлегии.

Я нашёл их в пионерской комнате. Художник Валерка, долговязый, рыжеволосый, отскочил от двери. когда я открыл ее: он наблюдал в щелку за толпой читателей. Маленький толстый редактор стоял посреди комнаты и, как видно, прислушивался к голосам в коридоре.

- Кирка! - закричал я. - Ой, здорово! Поздравляю!

Художник гак и расплылся от удовольствия, а редактор остался серьёзным. Он всегда сохраняет серьёзный вид, даже когда шутит.

- Действует? - спросил он коротко.

- Ещё как действует! Витю Огурцова уже историком дразнят, стихи о Прибылове наизусть выучили, а главное, знаешь чему ребята удивляются: как это Артамонова не побоялись протащить? Ведь он, мол, Замятина теперь наверняка отлупит. Валерку не тронет; Валерка здоровый, а Кирилла - обязательно!

- Пусть попробует, - сказал художник.

- Что ж! Может быть, и отлупит, - хладнокровно ответил редактор. - Сатирики всегда наживают много врагов.

- Ага! Я так ребятам и сказал: «То-то, - говорю, - и ценно, что невзирая на лица. Будь ты хоть Артамонов, хоть кто». Верно?

Тут мне показалось, что редактор и художник немного смутились. Валерка сказал: «Гм», - отошёл к столу и начал раскрашивать заголовок для второго номера газеты, а Кирилл смотрел на меня исподлобья.

- Понимаешь, Семён, я тебя должен предупредить, - заговорил он медленно. - Хотя это и редакционная тайна, но так как ты мой друг… я… Одним словом, мы тебя на следующий номер запланировали.

Я сначала ничего не понял:

- Как? Куда запланировали?

- В фельетон, - сказал Кирилл, - На тему о болтовне в классе.

Я так опешил, что, наверное, целую минуту молчал:

- Ловко! Значит… значит, своего друга будете протаскивать, Кирилл Иванович?

- Ты какой-то странный, Семён! Не могу же я других болтунов протаскивать, а тебя - нет.

- А очень нужно тебе вообще болтунов протаскивать! Небось, и без них есть о чём писать!

Кирилл немного повысил голос:

- Знаешь, Семён… Дружба - дружбой, а принцип - принципом. Болтовня в классе - отрицательное явление, - значит, наша сатирическая газета должна его бичевать. Тут дело в принципе.

- Хорош принцип! Над друзьями издеваться!

Тут Пеликанов отбросил кисточку и выпрямился.

- Ну, чего ты пришёл? - сказал он. - Уходи отсюда и не мешай работать.

Я понял, что разговаривать мне больше не о,чем и ушёл.

Вот до чего доводят неприятности! Писал, писал и только сейчас вспомнил, что нужно

вы/чить формулы сокращённого умножения. Ладно! Авось, завтра не спросят.