Пир для Воронов

Джейме

Новоиспеченный лорд Риверрана был так зол, что его трясло.

— Нас провели! — твердил он. — Этот человек нас обманул! — Из его рта полетели брызги розовой слюны, когда он ткнул пальцем в сторону Эдмура Талли. — Я отрублю ему голову! Я правлю Риверраном по личному указу короля! Я…

— Эммон, — сказала его жена. — Лорд Командующий знает про указ. Сир Эдмур тоже знает про него. И все конюхи тоже знают про указ короля.

— Я лорд! Я отрублю ему голову!

— За что? — Даже такой худой, Эдмур Талли выглядел более величественно, чем Эммон Фрей. На нем был стеганный дублет из красной шерсти с вышитой прыгающей форелью на груди. Сапоги черные, штаны голубые. Его рыжие волосы были вымыты и уложены, рыжая борода аккуратно подстрижена. — Я выполнил все, что вы от меня требовали.

— О? — Джейме Ланнистер не спал с тех пор, как Риверран открыл ворота, и в голове у него шумело. — Я не просил вас помогать сбежать сиру Бриндену.

— Вы просили меня сдать мой замок, но не моего дядю. Разве можно винить меня, раз ваши люди дали ему проскользнуть сквозь ваши порядки?

Джейме было не до смеха.

— Где он? — спросил он, позволив всем заметить свое недовольство. Его люди трижды прочесали замок, но Бринден Талли как сквозь землю провалился.

— Он не сказал мне, куда собрался.

— А вы не стали спрашивать. Как он выбрался?

— Рыбы плавают. Даже черные. — Улыбнулся Эдмур.

Джейме ужасно хотелось стукнуть ему в зубы золотой рукой. Пара выбитых зубов отучат его улыбаться. Для человека, который будет вынужден провести оставшуюся жизнь пленником, Эдмур был чрезвычайно доволен собой.

— У нас в подземелье Бобрового Утеса есть каменные мешки, в которых засунутый внутрь человек, оказывается словно закованным в панцирь. Внутри подобного помещения нельзя ни повернуться, ни встать, ни дотянуться до ноги, когда ее начинают пожирать крысы. Может быть, вы хорошенько подумаете, и ответите иначе?

Улыбка лорда Эдмура увяла.

— Вы дали мне слово, что со мной будут обращаться с почтением, как подобает моему рангу.

— Так ведите себя подобающе, — ответил Джейме. — Рыцари значительнее вас и многие знатные лорды умирали в этих темницах. Даже был король или два, если мне не изменяет память. Если пожелаете, ваша жена может оказать рядом с вами. Мне бы не хотелось вас разлучать.

— Он уплыл. — Угрюмо ответил Эдмур. У него были такие же голубые глаза, как и у его сестры Кейтлин, и Джейме увидел в них ту же ненависть, что видел раньше в ее глазах.

— Мы подняли порткулису на Водных Вратах. Не полностью, всего фута на три или около того. Вполне достаточно, чтобы оставить под водой проход, а ворота казались закрытыми. Мой дядя сильный пловец. Когда стемнело, он поднырнул под решеткой.

«И под нашими заграждениями он проплыл тем же способом». — Темная, безлунная ночь, заскучавшие часовые, черная рыба в темной воде, тихо плывущая по течению. Если даже Раттигер или Йю или кто-то еще из их людей и слышал всплеск, они приняли его за черепаху или форель. Эдмур выждал почти до конца дня прежде, чем спустить лютоволка Старков в знак своей капитуляции. В суматохе передачи замка, об отсутствии Черной Рыбы среди пленных Джейме доложили только на следующее утро.

Он подошел к окну и уставился вдаль за реку. Был ясный осенний день, и на воде играли лучи солнца. — «К этому времени Черная Рыба может быть уже в десяти лигах вниз по течению».

— Ты должен его разыскать, — настаивал Эммон Фрей.

— Он найдется. — Уверенно ответил Джейме, хотя совсем не был в этом убежден. — Я отправил собак и охотников. — Сир Адам возглавлял поиски на южном берегу реки, сир Дермот из Рейнвуда на северном. Он хотел так же привлечь к поискам речных лордов, но Вэнс и Пайпер и им подобные скорее помогут Черной Рыбе скрыться, чем закуют в железо. В общем, надежды было мало. — У него фора во времени. — Добавил он. — Но в конечном итоге он выплывет.

— А что если он попытается отбить мой замок обратно?

— У вас две сотни человек гарнизона, — Вообще-то, это слишком много для гарнизона, но лорд Эммон был обеспокоен своим положением. По крайней мере, с провизией у него проблем не будет. Черная Рыба, как и говорил, оставил в Риверране вдоволь еды.

— После всех неприятностей, сир Бринден решил нас покинуть, поэтому я сомневаюсь, чтобы он прокрался обратно. — «Если только не во главе банды разбойников». — Он был уверен, что Черная Рыба продолжит сражаться.

— Это твой удел. — Сказала леди Дженна своему мужу. — Тебе его и защищать. Если не способен, сожги его и беги на Утес.

Лорд Эммон вытер губы. Его рука стала красной и влажной от кислолиста.

— Верно, Риверран мой, никто на свете его у меня не отнимет, — он бросил на Эдмура Талли последний подозрительный взгляд, и леди Дженна вытащила его из комнаты.

— Что-то еще, о чем вы забыли мне сказать? — Спросил Джейме, когда они остались с Талли наедине.

— Это личные покои моего отца, — ответил Талли. — Отсюда он правил речными землями, мудро и достойно. Он любил сидеть возле этого самого окна. Здесь хорошее освещение, и когда он отрывался от дел, то мог видеть реку. Когда его глаза уставали, он звал Кэт, чтобы она ему почитала. Мы с Мизинцем как-то построили из деревянных кубиков замок, там — прямо у двери. Вы даже не представляете, Цареубийца, насколько мне противно видеть вас в этой комнате. Вы даже не знаете, насколько я вас презираю.

В этом он был не прав.

— Меня презирали люди, куда достойнее вас, Эдмур. — Джейме позвал стражников. — Проводите его милость в его башню, и проследите, чтобы его накормили.

Лорд Риверрана молча удалился. Завтра он отправится на запад. Его эскортом из сотни человек, включая двадцать рыцарей, будет командовать сир Форлей Престер. — «Лучше их удвоить. Лорд Бэрик может попытаться освободить Эдмура по дороге к Золотому Зубцу». — Джейме не улыбалось гоняться за Талли в третий раз.

Он вернулся в кресло Хостера Талли и пододвинул к себе карту Трезубца, расправив ее золотым протезом. — «Куда бы я отправился, будь я Черной Рыбой?»

— Лорд Командующий? — В открытых дверях стоял стражник. — Леди Вестерлинг с дочерью ожидают вас снаружи, как вы и приказали.

Джейме отпихнул карту.

— Проводи их. — «По крайней мере, девица никуда не исчезла».

Джейн Вестерлинг была королевой Робба Старка, которая стоила ему всего, что у него было. С волчонком в утробе, она может быть даже опаснее Черной Рыбы.

Но опасной она не выглядела. Джейн была тоненькой девочкой, не более пятнадцати или шестнадцати лет, скорее неуклюжей, нежели грациозной. У нее были узкие бедра, грудь размером с яблоко, копна каштановых кудрей, и мягкие карие глаза лани. — «Довольно мила для ребенка на вид», — решил Джейме. — «Не та, из-за которой можно было бы потерять королевство». — Ее лицо было припухшим и на лбу была царапина, старательно прикрытая локоном каштановых волос.

— Что с вами случилось, — спросил он.

Девица отвернулась.

— Ничего. — Ответила за нее мать, дама со строгим лицом в платье из зеленого бархата. Вокруг ее длинной, тонкой шеи красовалось ожерелье из золотых ракушек. — Она не хотела отдавать крохотную корону, которую вручили ей мятежники, а когда я хотела ее снять с ее головы, непокорное дитя стало мне сопротивляться.

— Она моя, — Всхлипнула Джейн. — У вас нет никакого права. Робб сделал ее для меня. Он меня любил.

Ее мать дала ей пощечину, но Джейме встал между ними.

— Только без этого. — Предупредил он леди Сибелл. — Сядьте обе. — Девушка свернулась в кресле, как испуганное животное, а ее мать села прямо с высоко поднятой головой. — Не желаете ли вина? — поинтересовался он. Девушка не ответила.

— Нет, благодарю. — Сказала ее мать.

— Как хотите. — Джейме повернулся к дочери. — Сожалею о вашей потере. Парнишка был смелым, этого у него не отнимешь. Но я должен задать вопрос. Вы носите его дитя, миледи?

Джейн выскочила из кресла и выбежала бы из комнаты, если б за дверью не оказался стражник, перехвативший ее за руку.

— Нет. — Ответила за дочку леди Сибелл, пока та сражалась за свободу. — Я позаботилась об этом, как приказал ваш отец.

Джейме кивнул. Тайвин Ланнистер был не из тех, кто упускает подобные детали.

— Отпусти девушку, — сказал он. — На сегодня я с ней закончил. — Когда Джейн, всхлипывая, умчалась вниз по лестнице, он сосредоточился на ее матери. — Род Вестерлингов прощен, а ваш брат Рольф был сделан лордом Кастамере. Чего еще вы хотите от нас?

— Ваш лорд отец обещал мне выгодное замужество для Джейн и ее младшей сестры. Лорды или их наследники, он поклялся, что это не будут младшие сыновья и вассальные рыцари.

«Лорды или их наследники. Конечно». — Вестерлинги были древним родом, и гордым, но леди Сибелл была урожденная Спайсер, из семьи выскочек-купцов. Насколько он мог припомнить, ее бабка была что-то вроде полубезумной ведьмы где-то на востоке. А сами Вестерлинги были разорены. Младшие сыновья, вот лучшее, на что могли надеяться дочки Сибелл Спайсер при обычном раскладе, но большой, доверху набитый золотом, горшок Ланнистеров способен сделать желанной невестой даже вдову мертвого мятежника. — Они получат своих мужей. — Ответил Джейме. — Но Джейн должна подождать два года, прежде чем снова выйти замуж. — Если девица, взяв нового мужа, сразу же понесет от него ребенка, непременно возникнут слухи, что его отцом был Юный Волк.

— У меня еще есть двое сыновей, — напомнила ему леди Вестерлинг. — Роллам со мной, а Рейнальд был рыцарем и отправился в Близнецы вместе с мятежниками. Если б я знала, как все закончится, я бы ни за что не позволила всему этому произойти. — В ее голосе был намек на укор. — Рейнальд ничего не знал о… соглашении с вашим отцом. Возможно, он оказался в плену в Близнецах.

«Или, возможно, он уже мертв». — Уолдер Фрей тоже ничего не знал о соглашении.

— Я наведу справки. Если сир Рейнальд среди пленников, мы заплатим за него выкуп.

— Была договоренность о достойной женитьбе и для него тоже. Невеста с Бобрового Утеса. Ваш отец сказал, если все пойдет как надо, то Рейнальд не будет в нем разочарован.

«Даже из могилы нами правит рука лорда Тайвина».

— Джои — внебрачная дочь моего дяди Гериона. Если хотите, мы устроим помолвку, но со свадьбой надо будет подождать. Когда я ее видел в последний раз, Джои было всего девять или десять лет.

— Его внебрачная дочь? — Леди Сибелл выглядела так, словно съела целый лимон. — Вы хотите женить Вестерлинга на бастарде?

— Не очень, если иметь в виду, что я собираюсь выдать Джои за сына какой-то предательской стервы-интриганки. — Джейме с удовольствием удавил бы женщину ее собственным ожерельем с ракушками. Джои была славной девочкой, хотя и очень одинокой, ее отец был любимым дядей Джейме. — Ваша дочь в десять раз лучше вас, миледи. Вы отправляетесь завтра вместе с Эдмуром и сиром Форлеем. До тех пор, постарайтесь держаться от меня подальше. — Он крикнул стражника, и леди Сибелл ушла, плотно сжав губы. Джейме стало интересно, насколько лорд Гавен был осведомлен об интригах своей супруги. — «А сколько вообще известно нам, мужчинам?»

Когда Эдмур с Вестерлингами отбыли, с ними отправилось четыре сотни солдат, потому что Джейме в последний момент решил удвоить эскорт. Он сам проводил их пару миль, поболтав с сиром Форлеем Престером. Несмотря на то, что на его сюрко красовалась бычья голова и на шлеме рога, невозможно было представить сира Форлея менее похожим на свой герб. Он был маленький, худой, крепко сбитый мужчина. Курносый, лысый с поседевшей темно каштановой бородой, он скорее напоминал хозяина гостиницы, чем рыцаря.

— Нам не известно, где Черная Рыба, — напомнил ему Джейме. — Но если он решит освободить Эдмура, то он попытается.

— У него не получится, милорд. — Как и большинство владельцев гостиниц, сир Форлей был вовсе не глуп. — Мы будем рассылать разведчиков и разъезды, чтобы контролировать местность, и на ночь будем ставить укрепленный лагерь. Я приставил к Талли десяток людей, чтобы они караулили его днем и ночью. Это мои лучшие лучники. Если ему вздумается на фут съехать с дороги, они так утыкают его стрелами, что его родная мамочка примет его за гуся.

— Хорошо, — Конечно Джейме предпочитал, чтобы Талли добрался до Утеса невредимым, но уж лучше пусть его пристукнут, чем позволят сбежать. — Еще лучше держать пару лучников поблизости от дочки лорда Вестерлинга.

Сир Форлей выглядел удивленным.

— С девчонкой Гавена? Но она…

— … вдова Юного Волка. — Закончил за него Джейме, — И вдвойне опаснее, чем Эдмур, если ей удастся от нас улизнуть.

— Как скажете, милорд. За ней приглядят.

Возвращаясь в Риверран вдоль колонны, ему пришлось проехать мимо Вестерлингов. Лорд Гавен мрачно ему кивнул, а леди Сибелл зыркнула сквозь него ледяными глазами. Джейн и вовсе не посмотрела в его сторону. Вдова ехала с опущенными вниз глазами, спрятавшись под поднятым капюшоном. Под широкими складками плаща он увидел хорошего качества платье, однако изорванное на лоскуты. — «Она сама его изорвала, в знак траура», — догадался он. — «Это не могло понравится ее матери». — Он поймал себя на мысли, стала бы Серсея рвать свое платье, если б когда-нибудь услышала, что он погиб.

Он не стал сразу возвращаться в замок, а пересек Камнегонку, чтобы встретиться с Эдвином Фреем и обсудить с ним передачу пленников его деда. Армия Фреев стала таять спустя час после сдачи Риверрана. Все знаменосцы лорда Уолдера и вольные всадники направились по домам. Оставшиеся Фреи снимали лагерь, но он нашел Эдвина с его незаконнорожденным дядей в последнем из шатров.

Они оба склонились над картой, горячо споря, но едва Джейме вошел, они замолчали.

— Лорд Командующий, — произнес Риверс с холодной любезностью, но Эдвин его тут же оборвал.

— На ваших руках кровь моего отца, сир!

Это слегка ошарашило Джейме.

— Как это?

— Это ведь вы отправили его обратно домой, или нет?

«Кто-то же должен был.»

— С сиром Риманом стряслось что-то дурное?

— Повешен вместе со всем отрядом, — ответил Уолдер Риверс. — Разбойники схватили их в паре лиг к югу от Ярмарочного поля.

— Дондарион?

— Он, Торос или эта баба — Каменное Сердце.

Джейме нахмурился. Риман Фрей был дураком, трусом и пьяницей, и никому его не жаль, кроме, может, его родственников Фреев. Если сухие глаза Эдвина что-то значат, значит и его собственным сыновьям его не жаль. — «С другой стороны… эти разбойники слишком осмелели, раз осмелились повесить наследника лорда Уолдера всего в дне пути от Близнецов».

— Сколько с сиром Риманом было людей? — спросил он.

— Три рыцаря и дюжина солдат. — Ответил Риверс. — Похоже, что они знали, что он должен будет вернуться в Близнецы и с небольшим эскортом.

Эдвин скривил губы.

— Ручаюсь, к этому приложил руку мой брат. Он позволил разбойникам скрыться после убийства Меррета и Петира, и теперь понятна причина. После гибели отца, между Черным Уолдером и Близнецами остался только я.

— У тебя нет доказательств. — Сказал Уолдер Риверс.

— Мне не нужны никакие доказательства. Я знаю своего брата.

— Твой брат в Сигарде. — Настаивал Риверс. — Как бы он проведал, что сир Риман должен вернуться в Близнецы?

— Кто-то доложил. — Резким тоном ответил Эдвин. — Можешь быть уверен, у нас в лагере есть его шпионы.

«А у вас есть в Сигарде». — Джейме знал, что неприязнь между Эдвином и Черным Уолдером зашла далеко, но ему не было никакого дела до того, кто именно унаследует после своего прадеда титул лорда Переправы.

— Вы меня простите, что вмешиваюсь в ваше горе, — сказал он сухим тоном. — Но у нас есть иная тема для обсуждения. Когда вы возвратитесь в Близнецы, пожалуйста передайте лорду Уолдеру, что королю Томмену нужны все его пленники, захваченные им на Красной Свадьбе.

Сир Уолдер нахмурился.

— Это весьма ценные пленники.

— Его Величество не стал бы ими интересоваться, если б они были бесполезны.

Фрей и Риверс переглянулись. Эдвин ответил:

— Мой лорд дед захочет компенсации за этих пленников.

«И он получит ее, как только у меня вырастет новая рука». — Подумал Джейме.

— Все мы чего-то хотим, — мягко сказал он. — Скажите, среди пленников был сир Рейнальд Вестерлинг?

— Рыцарь ракушек? — Усмехнулся Эдвин. — Он кормит рыб на дне Зеленого Зубца.

— Он был во дворе, когда наши люди напали на лютоволков, — сказал Уолдер Риверс. — Вален потребовал его меч, и тот довольно мирно его отдал, но когда арбалетчики стали стрелять в волка, он выхватил у Валена топор и распорол сеть, в которую мы поймали чудовище. Вален сказал, что одна стрела попала ему в плечо, а вторая в живот, но он сумел-таки добраться до галереи и броситься в реку.

— За ним по лестнице тянулся кровавый след, — Добавил Эдвин.

— Вы нашли потом его тело? — Спросил Джейме.

— Потом мы нашли тысячи тел. Спустя пару дней в воде, они все выглядели одинаково.

— Я слышал тоже самое про висельников, — сказал им Джейме на прощанье.

На следующее утро мало что напоминало о лагере Фреев кроме мух, конского навоза и виселицы сира Римана, одиноко стоявшей на берегу Камнегонки. Его кузен спросил, что делать с ней и с остальной осадными машинами: таранами, башнями, требюше и катапультами. Давен предложил оттащить все это добро в Равентри и использовать там. Джейме приказал все сжечь, и начать с виселицы.

— Я хочу разобраться с лордом Титосом сам. Осадные башни не потребуются.

Давен улыбнулся в бороду.

— Поединок, брат? Не слишком честно. Титос уже седобородый старик.

«Но он старик с двумя руками».

Этой ночью они с сиром Илином сражались три часа подряд. Эта ночь была одной из лучших его ночей. Если бы бой был настоящим, Пейн дважды бы его убил. Как правило, таких «смертей» бывало с полдюжины, а иногда даже хуже. — Если я продержусь в таком темпе еще год, то, возможно, сравняюсь с Пеком. — Объявил Джейме, и сир Илин издал клокочущий звук, означавший, что он смеется. — Пойдем, уничтожим немного отличного красного вина Хостера Талли.

Вино превратилось в часть ночного ритуала. Сир Илин был отличным собутыльником. Он никогда не перебивал, никогда не возражал, никогда не жаловался, не просил об одолжениях и не рассказывал длинных историй. Все, что он делал — это пил и слушал.

— Мне нужно приказать всем моим друзьям вырвать их языки. — Сказал Джейме, наполняя кубки. — И у родственников тоже. Немая Серсея была бы очень милой. Хотя, мне не хватало бы ее язычка во время поцелуев. — Он выпил. Вино было темно рубиновым, сладким и крепким. По всему телу прокатилась волна тепла. — Я помню, как мы впервые поцеловались. Сперва все было невинно. Потом перестало. — Он допил и отставил кубок. — Как-то Тирион сказал мне, что большинство шлюх не целуется. Они тупо трахаются, — говорил он, — но ты не почувствуешь вкуса их губ. Как думаешь, моя сестра целует Кеттлблэка?

Сир Илин не ответил.

— Не думаю, что будет правильно для меня убивать своего брата по присяге. Что мне нужно, так это кастрировать его и отправить на Стену. Как они поступили с Лукамором Здоровым. Но, уверен, сиру Осмунду кастрация не придется по душе. И еще нужно не забывать, что у него есть братья. Братья могут быть опасны. После того, как Эйегон Недостойный приговорил сира Терренса Тойне к смерти за прелюбодеяние с королевой, братья Тойне едва не убили короля. «Едва», правда не одно и тоже, что «убили», благодаря Драконьему Рыцарю, но это не из-за недостатка попыток. Все это есть в Белой Книге. Все, за исключением того, как поступить с Серсеей.

Сир Илин чиркнул пальцем по горлу.

— Нет. — Ответил Джейме. — Томмен потерял брата, и человека, которого считал отцом. Если я убью его мать, он возненавидит меня за это…. а его милая малютка жена тут же найдет способ обратить эту ненависть на благо Хайгардена.

Джейме не понравилось, как улыбнулся сир Илин. — «Какая уродливая улыбка. И уродливая душа».

— Ты слишком много болтаешь, — сказал он собутыльнику.

На следующий день сир Дермот из Рейнвуда вернулся в замок с пустыми руками. Когда его спросили, что он нашел, он ответил:

— Волков. Сотни проклятых нищих. — Из-за этого он потерял двух часовых. Ночью их сцапали волки. — Это были опытные ребята в кольчугах и вываренной коже, и тем не менее, проклятые твари их совсем не испугались. Перед смертью Джет сказал, что стаю возглавляет волчица огромного размера. Лютоволк, если ему верить. Волки пробрались даже на коновязь. Проклятые ублюдки загрызли моего любимого гнедого.

— Кольцо из костров могло удержать их в стороне, — подсказал Джейме, хотя сам в этот момент размышлял, не мог ли этот лютоволк оказаться тем самым чудищем, что напугал Джоффри на перекрестке?

Несмотря на опасность, исходившую от волков, сир Дермот, взяв свежих лошадей, следующим утром вновь отправился на поиски Бриндена Талли. Тем же вечером лорды Трезубца явились к Джейме с просьбой отпустить их домой. Он разрешил. Лорд Пайпер так же хотел узнать, что случилось с его сыном Марком.

— Все пленники будут выкуплены, — пообещал Джейме. Когда речные лорды вышли, лорд Кэрил Вэнс наклонился к нему:

— Лорд Джейме, вам следует отправиться в Равентри. Пока у ворот Титоса сидит Джонос, тот ни почем не сдастся. Но я-то знаю, перед вами он склонит колени. — Джейме поблагодарил его за совет.

Следующим отбыл Могучий Вепрь. Он пожелал, как обещал, вернуться в Дарри, чтобы заняться разбойниками.

— Мы проехали половину проклятого королевства, и все ради чего? Чтобы завидев вас Эдмур Талли обмочил штаны? В этом нет славы. Мне нужно сражение. Я хочу победить Пса, Джейме. Его или лорда-молнию.

— Если хочешь, то голова Пса твоя. — Ответил Джейме. — Но Бэрика Дондариона нужно схватить живым, чтобы его можно было притащить обратно в Королевскую Гавань. Нужно чтобы тысячи людей своими глазами увидели его смерть, и то, что он остался мертв. — Вепрь поворчал, но под конец согласился. На следующий день он выехал с оруженосцем и солдатами, захватив с собой Джона Биттли, который предпочел поохотится на разбойников, чем возвращаться к своей супруге, знаменитой своей уродливостью. Говорили даже, что у нее была борода, которой не было у самого Биттли.

Джейме нужно было решить, что делать с гарнизоном. Что до людей, то они поклялись, что никто из них ничего не знает о планах сира Бриндена и где он может находиться.

— Они лгут, — настаивал Эммон Фрей, но Джейме думал иначе.

— Если ни с кем не делиться своими планами, то никто не сможет тебя придать, — сказал он. Леди Дженна предложила допросить несколько человек. Он отказался. — Я дал Эдмуру слово, что когда он сдастся, гарнизон не пострадает.

— Это было очень благородно с твоей стороны, — сказала тетка. — Но здесь нужно показать силу, а не благородство.

«Спросите Эдмура о моем благородстве», — подумал Джейме. — «Спросите про требюше». — Он почему-то решил, что мейстеры, когда будут писать исторические хроники, не спутают его с принцем Эйемоном Драконьим Рыцарем. Тем не менее, он чувствовал себя удивительно уверенно. В войне главное — победа. Драконий Камень пал, Штормовой Предел, он в этом не сомневался, на грани, а Станниса приютили на Стене. Северянам он понравится не больше, чем штормовые лорды. Если его не добьет Русе Болтон, то это сделает зима.

А он здесь в Риверране закончил свои дела даже не вынимая оружия против Старков или Талли. Как только он отыщет Черную Рыбу, он сможет спокойно вернуться в Королевскую Гавань, частью которой он стал. — «Мое место рядом с моим королем. С моим сыном». — Захотелось бы Томмену знать об этом? Правда может стоить ему трона. — «Что ты предпочитаешь, парень, трон или отца?» — Хотелось бы Джейме знать ответ на свой вопрос. — «Ему так нравится ставить печати». И, конечно же, мальчик может ему не поверить. Серсея скажет, что это ложь. — «Моя дорогая сестричка-обманщица». Ему нужно найти способ вырвать Томмена из ее когтей до того, как мальчишка превратится во второго Джоффри. А пока, ему нужно подыскать парню и новый малый совет. — «Если Серсею можно будет отодвинуть в сторону, сир Киван может согласиться стать Десницей Томмена». — Если же нет, что ж, Семь Королевств не оскудели способными людьми. Форлей Престер тоже не плохой выбор, или Роланд Кракехолл. Если для успокоения Тиреллов нужен кто-то помимо западников, то всегда есть Матис Рован… и даже Петир Бейлиш. Мизинец был одинаково обходительным и умным, но из слишком захудалого рода, чтобы без собственной армии, быть реальной угрозой великим лордам.

Гарнизон Талли был выдворен следующим утром, разоруженный и без гербов. Каждому дали с собой паек на три дня и смену белья в торбе, после того, как все принесли клятву не поднимать оружия против лорда Эммона и дома Ланнистеров.

— Если повезет, то клятву сдержит каждый десятый, — сказала на это леди Дженна.

— И хорошо. Лучше мне попадутся девять, а не десять человек. Десятый может оказаться тем самым, который меня убьет.

— Остальные девять расправятся с тобой еще быстрее.

— Все лучше, чем сдохнуть в постели. — «Или на горшке».

Двое решили не уходить с остальными. Сир Десмонд Грел, старый мастер оружия лорда Хостера, решил надеть черное. Такое же решение принял и сир Робин Ригер, бывший капитан стражи Риверрана.

— Этот замок был моим домом сорок лет, — объяснил Грелл. — Вы скажете, что я волен идти, куда хочу, но вот, куда? Я слишком стар и слишком толст, чтобы стать межевым рыцарем. А на Стене люди всегда нужны.

— Как пожелаете, — сказал Джейме, хотя это было чертовски досадно. Он позволил им сохранить оружие и доспехи, и приставил к ним дюжину людей Грегора Клигана, чтобы проводить их обоих до Девичьего Пруда. Командовать он назначил Раффорда, по кличке Красавчик. — Смотри, доставь этих пленников в Девичий Пруд невредимыми. — Напутствовал его Джейме. — Иначе то, что Грегор сделал с Козлом, по сравнению с тем, что я сделаю с тобой, покажется тебе веселой шуткой.

Прошло еще несколько дней. Лорд Эммон собрал во дворе всех жителей Риверрана: и собственных и подданных лорда Эдмура, и говорил с ними почти три часа о том, что он теперь от них ожидает, поскольку теперь он их властелин и повелитель. Время от времени он махал бумагой, пока конюхи, служанки и кузнецы мрачно слушали его в тишине под тихим дождем.

Певец, тот, которого Джейме прихватил у сира Римана Фрея, слушал вместе со всеми. Джейме наткнулся на него, стоящего посреди дверей, где было сухо.

— Его милости следовало быть певцом. — Сказал ему парень. — Эта речь длиннее, чем иная баллада, и мне кажется, что он даже не останавливался перевести дыхание.

Джейме вынуждено улыбнулся.

— Лорду Эммону не нужно дышать, пока он может жевать. Ты собираешься из этого сделать песню?

— Веселую. Я назову ее «Разговор с Рыбой».

— Только не пой ее там, где может услышать моя тетя. — До этого Джейме не обращал на него особого внимания. Он был низкого роста, в поношенных зеленых штанах и обтрепанной тунике светло-зеленого цвета с кожаными заплатами. У него был длинный острый нос, а улыбка широкой и беззубой. Жидкие каштановые волосы спадали на нестиранный воротник. — «Ему где-то пятьдесят», — решил Джейме. — «странствующий арфист, и крепко битый жизнью».

— Разве ты не был человеком сира Римана, когда я тебя повстречал?

— Только на недельку.

— Я думал, ты удерешь вместе с Фреями.

— Тот во дворе, тоже Фрей. — Певец ткнул пальцем в лорда Эммона. — А этот замок выглядит довольно уютным местом, чтобы провести зиму. Белозубый Ват отправился домой с сиром Форлеем, поэтому я решил, не смогу ли я тут зацепиться. У Вата такой высокий сладкий голос, что, по сравнению с ним, парням, вроде меня не на что рассчитывать. Но я знаю вдвое больше скабрезных песенок. Прошу прощения, милорд.

— О, ты станешь знаменит, благодаря моей тетке, — сказал ему Джейме. — Если хочешь здесь зимовать, постарайся угодить леди Дженне. Здесь главная она.

— Не вы?

— Мое место подле короля. Я тут не надолго.

— Очень жаль это слышать, милорд. Я знаю песни и получше «Рейнов из Кастамере». Я бы мог спеть для вас… ну, в общем, разные песни.

— Как-нибудь в другой раз. — Сказал Джейме. — У тебя есть имя?

— Том из Семи ручьев, если угодно вашей милости. — Певец приподнял шляпу. — Но большинство кличет меня просто Томом Семи.

— Пой сладко, Том Семи.

Ночью ему снилось, что он вновь оказался в Великой Септе Бэйлора в почетном карауле у тела отца. В септе было темно и тихо. Потом из тени появилась женщина и медленно подошла к гробу.

— Сестра? — позвал он.

Но это оказалась не Серсея. Женщина была в сером. Молчаливая Сестра. Ее черты скрывал капюшон и вуаль, но он в отблеске свечей заметил два зеленых омута ее глаз.

— Сестра, — вновь позвал он. — Чего тебе надо от меня? — Последнее слово эхом разнеслось под сводом септы:

— Меня-ня-ня-ня-ня-ня-ня-ня.

— Я не твоя сестра, Джейме. — Она подняла бледную мягкую руку и отбросила капюшон. — Разве ты меня забыл?

«Как я мог забыть кого-то, кого не знал?» — Но слова застряли в горле. Он знал ее, но это было так давно…

— Ты забудешь и собственного отца тоже? Сомневаюсь, знал ли ты его на самом деле. — Ее глаза были зелеными, а волосы золотистыми кудрями. Он не мог сказать, сколько ей лет. — «Пятнадцать или пятьдесят», — пронеслось у него в голове. Она взошла по ступеням и встала рядом с гробом. — Он терпеть не мог насмешек. Это он ненавидел больше всего на свете.

— Кто ты? — Он должен был услышать ответ из ее уст.

— Вопрос в том, кто ты?

— Это сон.

— Правда? — Она грустно улыбнулась. — Пересчитай руки, дитя.

«Одна». — Одна рука, изо всех сил сжавшая рукоять меча. Только одна.

— В моих снах у меня всегда две руки, — он поднял правую, и, непонимающе, уставился на уродливый обрубок.

— Мы всегда мечтаем о том, чего не в силах получить. Тайвин мечтал, что его сын станет великим рыцарем, а дочь будет королевой. Он мечтал, что они будут такими сильными, храбрыми и красивыми, что никто не станет над ними насмехаться.

— Я — рыцарь! — Сказал он ей. — А Серсея — королева.

По ее щеке скатилась слеза. Женщина вновь подняла капюшон и повернулась к нему спиной. Джейме звал ее, но она все удалялась, а ее юбка, влачась по полу, шептала колыбельные. — «Не оставляй меня!» — хотел крикнуть он, но она все равно оставила их давным-давно.

Он проснулся в темноте дрожащий. В комнате стало холодно, как в могиле. Джейме отбросил одеяло обрубком десницы. Он видел, что огонь в очаге потух, а порыв ветра распахнул окно. Он пересек угольно-черную комнату, чтобы закрыть ставни, но, добравшись до окна, наступил босой ногой на что-то мокрое. Он отпрыгал и мгновение соображал. Первая его мысль была о крови, но она не бывает такой холодной.

Это был снег, влетевший в окно.

Вместо того чтобы закрыть ставни, он распахнул их пошире. Двор внизу был покрыт тонким белым покрывалом, на глазах становившимся плотнее. Зубцы укреплений оделись в белые шапки. Снежинки медленно падали вниз, несколько из них, влетев в окно, растаяли на его лице. Он увидел пар своего дыхания.

«В речных землях снег». — Если уж здесь пошел снег, то в Ланниспорте и Королевской Гавани и подавно должно быть снежно. — «Зима наступает на юг, а половина амбаров пуста». — Все оставшиеся в поле посевы теперь вымерзнут. Всходов не будет, как не будет позднего урожая. Он поймал себя на мысли, что бы предпринял отец, чтобы накормить королевство, но вспомнил, что Тайвин Ланнистер мертв.

Когда пришло утро, снега оказалось по щиколотку, а в богороще, где ветер наметал его на стволы деревьев, даже больше. И оруженосцы, и конюхи, и пажи, по мановению какого-то снежного заклинания, снова превратились в сущих детей, и повсюду играли в снежки — во дворе и на всех стенах. До Джейме доносился их веселый смех. Было время, не так давно, когда бы он бросился играть в снежки вместе с ними, метнул бы один другой в ковыляющего мимо Тириона или засунул за шиворот Серсее. — «Но чтобы сделать нормальный снежок требуется две руки».

В дверь раздался легкий стук.

— Посмотри, кто там, Пек.

Это был древний мейстер Риверрана с посланием, зажатым в иссохшей, морщинистой руке. Лицо Вимана было белым словно первый снег.

— Я знаю, — сказал Джейме. — Из Цитадели прилетел белый ворон. Зима пришла.

— Нет, милорд. Прилетела птица из Королевской Гавани. Я взял на себя смелость… я не знал… — Он протянул ему письмо.

Джейме прочел его в кресле у окна, омываемый белым холодным утренним светом. Послание Квиберна было кратким и четким, Серсеи — лихорадочным и пылким:

Возвращайся немедленно, — писала она. — Помоги. Спаси меня. Ты нужен мне, как никогда прежде. Люблю тебя. Люблю. Люблю. Немедленно возвращайся!

Виман, ожидая, топтался у двери, и Джейме чувствовал, что Пек тоже за ним наблюдает.

— Милорд желает написать ответ? — После долгого молчания спросил мейстер.

На письмо опустилась снежинка. На том месте, где она растаяла, под ней расплылись чернила. Джейме обратно свернул пергамент так плотно, как только сумел одной рукой, и отдал его Пеку.

— Нет, — ответил он. — Брось его в огонь.