[Март 1841 г.].
Любезнейший Алексей Николаевич! Насилу дал Бог храбрости одолеть этого гадкого идиота Галича. Следовало бы его и его творения на костер — да и сожечь. Извините, что долго продержал. Начнешь читать — сон. Не прочтя отослать — стыдно не одолеть дряни. Вы были у меня, — не застали. Я и знал, что вы будете, и ждал вас, да прислали нечаянно за мной из одного дома, для дела, по которому не быть мне никак нельзя. После заходил к вам мимоходом, шляясь по солнечному утру, извиниться. Не застал. Теперь я дома, пока дурна погода. Пошла ростепель, боюсь выходить. Когда будете свободны и иметь желание быть у меня, очень буду рад. Нет ли у вас чего-нибудь почитать из журналов, «Репертуара» или «Пантеона»? Скучно; тяжелого читать нельзя. Есть, — одолжите пожалуйста. Уважающий вас Алексей Кольцов.
Если есть «Москвитянин», дайте и его.