Плохой Круз (ЛП)

ГЛАВА 14 Круз

Мне всегда нравилась Теннесси Тернер.

С того момента, как я впервые увидел ее в детской, ковыляющей и уверенно шлепающей по затылку другого малыша, чтобы вырвать тряпичную куклу, я понял, что эта девочка особенная.

На самом деле, если я собирался быть мелочным (а я определенно не собирался быть мелочным), я был тем, кто должен был пригласить ее на свидание между Робом и мной. Как я уже упоминал, мы сделали камень-ножницы-бумага, и моя бумага обернула его камень.

Но он все равно разбил мой шанс.

Прямо облажался по всему братанскому кодексу и пригласил хорошенькую блондинку на свидание.

Я был зол? Да.

Я ударил его по лицу? Тоже да.

Ненавижу ли я Теннесси Тернер за то, что она приняла его предложение о мороженом, и поклялась с этого момента игнорировать ее существование? Я играл в молчанку.

Видете? Совсем не обидно.

Теперь я был в душе нашей каюты, в то время как Теннесси, вероятно, строила крепость из подушек и пряталась за ней, чтобы избежать меня, в то время как мой член плакал слезами спермы на плитку, когда я вспоминал ее вкус в комнате обслуживания.

Спасибо Далтону и его большому фанерному рту.

Если из этого и вышло что-то хорошее — а я действительно изо всех сил пытался найти серебряную подкладку — так это то, что у меня была возможность прояснить ситуацию и объяснить ей, что на самом деле я не пытался с ней возиться в тот день Четвертого июля.

Судя по сегодняшней реакции Теннесси, я мог сказать, что она согласилась бы, если бы я пригласил ее на свидание, как порядочный человек. Теперь я не мог перестать думать о нас с Теннесси в альтернативной вселенной, трахающихся, как кролики, три раза в день.

Я бы дал ей работу моего секретаря или что-то в этом роде. У нас были бы свидания, и я бы взял ее на вечеринку в черном галстуке и всю дорогу перепалкивал с ней словесно.

Я все еще не мог поверить, что женщина была практически девственницей.

У нее был секс один раз за всю ее жизнь.

Самым безумным было то, что я знал, что она не позволяла никому нападать на нее или давать ей голову, потому что Роб обычно давал нам подробные отчеты о своих действиях, прежде чем он добился успеха.

Скажем так, было много сосания сисек и пальчиков, но больше ничего. Что, я должен был признать, придавало Теннесси блеск неизведанной земли, дикой и не нанесенной на карту, ожидающей своего открытия.

К сожалению, казалось, что она не позволит мне приблизиться к ней, по иронии судьбы, после того, как узнала, что я не домогался ее.

Я всегда думал, что у меня довольно приличное представление о том, чего хотят женщины, но, видимо, я ошибался, потому что у меня не было ни малейшего понятия о том, что нужно или чего жаждет Теннесси Тернер.

Все, что я знал, это то, что если ей нужны отношения, мои родители покончат с собой, а затем Уатт уйдет от меня и сбежит с деньгами, полученными по наследству.

В двадцать шесть лет я только что закончил медицинский институт, новичок во взрослой жизни и реальной жизни. Мои родители были так счастливы, что я вернулся в город, они согласились бы с фермерским животным в качестве потенциальной невестки, что угодно, лишь бы я остался здесь.

Теперь у них были самые разные идеи.

Я слишком долго воздерживался от замужества. Они не собирались быть счастливы ни с кем, кроме Виндзора.

И это были не только они.

Мне нужно было думать о собственной репутации.

Пребывание с Теннесси разрушило бы все, что я строил с тех пор, как вернулся. Моя репутация, положение в обществе, процветающий бизнес и постоянные поставки домашних пирогов от благодарных клиентов.

…так почему мне наплевать на все эти вещи?

Я выключил кран, обернул полотенце вокруг талии и вышел из ванной. Я нашел Теннесси лежащей на нашей кровати, одетой в одну из рубашек, которые я купил для нее сегодня утром, без макияжа и съедобной до невозможности.

Она играла прядью своих светлых волос, задумчиво глядя на меня.

— Чувствуешь себя лучше? — она спросила.

— Едва.

— Я думала, ты не любитель каламбуров.

— У меня есть моменты, — я подошел к нашему общему шкафу и вытащил пару трусов. Я заметил, что ее форт из подушек еще не был на месте. — Справедливое предупреждение — я сплю в нижнем белье, так что если это проблема…

— Это не проблема, — быстро ответила она, краснея повсюду. — Фактически…

Я резко обернулся, вглядываясь в ее лицо.

— Да?

Горишь желанием, придурок?

— Мне было интересно…— она провела пальцем по бедру. — Если бы ты мог научить меня, как целоваться с парнем. Извини, что напугала тебя раньше. Я совершенно не в себе, когда дело доходит до противоположного пола. Я знаю, что у нас не так много времени здесь, но я думаю, что ты прав. Было бы неплохо извлечь максимальную пользу из ситуации, поскольку мы оба знаем, что у нас нет будущего вместе, и все это прекратится, как только мы вернемся домой.

Я задрал трусы вверх по ногам под полотенцем. Это был амбициозный шаг, но я видел, как женщины делали что-то подобное со своими лифчиками и рубашками.

— Никто дома не сможет узнать, — отрезал я, чувствуя себя мудаком и, без сомнения, звуча так же.

В свою защиту скажу, что с семнадцати лет я был настолько отвергнут ею, что не хотел терять ни на йоту очарования своей жизни ради удовольствия иметь ее как интрижку.

— Я знаю, — Теннесси выпрямилась в постели. — Поверь мне, мои родители и сестра убьют меня сто раз, если узнают, что я коснулась волоска на твоей золотой головке. Кроме того, я очень повреждена. Я никак не могла справиться с отношениями. Мне тоже есть что терять.

— А еще есть Роб, — добавил я, бросая полотенце и приближаясь к кровати, мое барахло было надежно прикрыто трусами.

Я ни за что не позволил бы Робу думать, будто я десятилетиями тоскую по его бывшей девушке. Что маленькая, ужасная часть меня была рада, что он так трахнулся, потому что это означало, что она никогда не примет его обратно.

А теперь он вернулся, и что, черт возьми, это значит для всего этого?

— Ага. Какой-то твой друг, — Теннесси издала гортанный, сексуальный смех. — Не волнуйся, я никогда не скажу твоему приятелю, что ты пробовал мои товары.

Она думала, что я делаю это из лояльности к нему. Что ж, настоящая причина — мое хрупкое эго — не собиралась приносить мне какие-либо личностные очки, поэтому я решил держать это при себе.

— Верно, — сказал я, скользя под одеяло.

Новый прилив желания пробежал по моим венам, когда мое тело нашло ее тело под одеялом. Она выглядела так молодо без всей косметики и лака для волос, что я почти мог представить нас подростками.

Мой член, у которого не было абсолютно никакого дела, чтобы подняться снова даже через десять минут после того, как я мастурбировал, уже тыкал в ее живот между нами, лениво покачиваясь из стороны в сторону, пытаясь привлечь ее внимание, как нетерпеливый щенок.

— Святые мошенники. Эта штука огромная.

Она коснулась моей макушки кончиком пальца через мои трусы, прежде чем отдернуть руку, как будто она собиралась сомкнуть на ней свои челюсти.

— Серьезно, ты можешь посадить его на поводок и взять на прогулку в центр города.

— Не смей еще раз шутить о Вайнере, — предупредил я, играя с краем ее рубашки безо всякой причины, кроме очевидной — сегодня у меня были привилегии ласкать.

— У этой штуки есть собственный разум. — Она задумчиво подняла бровь, глядя вниз между нами. — Могу я снова коснуться его?

Ты можешь взять его домой, посадить в аквариум и назвать Салли, если это сделает тебя счастливой.

— Абсолютно. Ты также можешь погладить его. Сжимать. Лизать. Сосать. Ласкать. Он не кусается, но иногда плюется. Я предупрежу тебя прежде, чем это произойдет.

Она взволнованно посмотрела на меня, ее глаза блестели от возбуждения. — Там был каламбур, доктор Круз. Отличная работа.

Она просто разговаривала со мной, как будто я был ее дошкольником.

…и я просто нацепил дурацкую улыбку, тоже вроде дошкольник.

Ее длинные острые ногти скользнули вниз по моей упаковке из шести кубиков к трусам, заставляя мою кожу восхитительно покалывать. Она просунула руку в ширинку, выдергивая мой стоячий член, словно это был цыпленок, который вот-вот станет ее обедом.

Я не комментировал отсутствие изящества. Не хотел, чтобы она чувствовала себя неловко.

Она нежно погладила его, загипнотизированная им.

Она была так чертовски красива, что я не знал, что с собой делать. То, как она прикоснулась к моему члену после четырнадцати лет воображения, что это происходит, сделало странные вещи с моей грудью.

— Это хорошо для тебя? — пробормотала она.

— Это было хорошо минуты три назад, когда ты сидела на кровати и просто существовала. Теперь, когда ты прикасаешься к моему члену, мы находимся глубоко на божественной территории, продвигаясь вперед по спирали.

Я внимательно наблюдал за ней.

Она сбросила с нас одеяло, чтобы получше рассмотреть мой член. Она поерзала и села прямо, пока играла с ним, ее желтые волосы падали ей на лицо, как сверкающие солнечные лучи.

Мой член стал более набухшим и тяжелым в ее руке. У этого ублюдка был собственный пульс в этот момент.

— Я собираюсь лизнуть его сейчас.

— Пожалуйста, — проворчал я, мой голос сорвался на полуслове.

Мне было все равно.

То, что я был готов сделать в тот момент, чтобы заставить ее рот коснуться моего члена, меня, честно говоря, беспокоило. Скажем так, миссис Уоррен не была застрахована от насильственной и быстрой смерти, если бы Теннесси сказала слово.

Говоря о прекрасном состоянии, девушка, названная в его честь, опустила голову, удерживая мой член неподвижно, и быстро лизнула головку.

Звезды вспыхнули перед моим взором. Я гладил ее по волосам так нежно, как только мог, чтобы подбодрить ее. Она снова опустилась, ее язык закрутился вокруг макушки.

— Я делаю это неправильно, — она посмотрела на меня, прикусив край губы.

— Милая, даже если бы ты танцевала вокруг него, пытаясь вызвать дождь, это все равно было бы идеально.

— Я знаю, что я должна делать. Я видела достаточно порно. Я просто… он такой большой.

— Тебе не нужно брать его целиком. Прикрой основание рукой.

Я держал ее за запястье, обхватив ее маленький кулачок вокруг корня моего ствола. Это была такая старшая школа, и я так увлекся, что серьезно подозревал, что только что раскрыл свой неожиданный излом.

В последнее время в постели стало так скучно, мира Габриэллы и Карены слились воедино в смесь подражателей порнозвезд, которые стремились доказать мне, что они избранные, женщины, без которой я не могу обойтись.

Мне никогда не приходило в голову, что я на самом деле фантазировал о женщине, которая не действовала так, чтобы выглядеть как профессионал. Женщина, поглощенная моментом, полностью присутствующая ради удовольствия вместо того, чтобы притворяться, чтобы возбудить меня.

Освежающе.

Теннесси наклонилась и взяла в рот часть моего члена. Она тщательно отсосала, прежде чем нерешительно покачать головой, чтобы заняться оральным сексом.

Что касается минета, ей предстояло пройти долгий путь, но один только вид того, как она это делает, довел меня до предела. Я собирался кончить, сидя на этой странной кровати и наблюдая, как она сосет у меня.

Кроме того, я не мог перестать гладить ее по волосам.

Мой член дергался у нее во рту, и становилось все более и более ясно, что через три секунды я собираюсь кончить.

— Милая, позволь мне сделать хорошо и для тебя тоже, — мой голос был таким хриплым, будто я проглотил футбольный мяч.

Она посмотрела вверх, немного озадаченная.

— Тебе не нравится, не так ли?

— Нет. Нет. Это восхитительно.

— Тогда в чем проблема? — она все еще держала мой член — некоторые сказали бы, что он в заложниках, — что было не лучшим способом, с помощью которого мужчина хотел бы договориться о своем положении.

— Без проблем. Ты можешь продолжать делать то, что делаешь.

— Нет, скажи мне.

— Отлично. Если ты не перестанешь сосать мой член, я собираюсь кончить на твою красивую рубашку большого размера, а поскольку она новая, а мне уже за тринадцать, мне бы очень хотелось, чтобы этого не произошло.

— Ой.

— Ты просила меня рассказать тебе.

— Да. Итак, что еще мы можем сделать? Теперь, когда я научилась делать минет.

Она действительно не знала, как делать минет, но я не собирался ее поправлять. С одной стороны, это было грубо и обескураживающе. Во-вторых, я уже настраивал приехавшего за мной парня на неловкий разговор, если не на полный провал.

Я надеялся, что она его бросит.

На самом деле, я надеялся, что он умрет до того, как у него будет шанс встретиться с ним.

Я явно нуждался в лечении.

— Мы многое можем исследовать, — пробормотал я, отталкивая ее назад.

Ее голова упала на подушку. Я переплел свои пальцы с обеих сторон, прижимая ее к кровати, мои губы порхали над ее шеей.

— Можешь порвать лифчик? — нетерпеливо выпалила Теннесси, как школьница на своей первой прогулке в тематическом парке. — Или, просто порвать рубашку? Честно говоря, любой вид разрывания одежды был бы хорош. Я всегда была таким фанатом, как парень рвет на женщине одежду в книгах.

— Дорогая, считай, что мой вклад в общество — уничтожить твою одежду.

С этими словами я схватил воротник рубашки, которую купил ранее, и разорвал его одним плавным движением, ее идеальная круглая грудь выдвинулась передо мной. Грушевидной формы, с сосками цвета фламинго.

Я впился своим ртом в ее рот, задыхаясь.

Мой мозг все еще не мог понять, что это происходит. Она подалась ко мне бедрами, постанывая, и я двинулся губами, чтобы поцеловать ее грудь, облизать ее соски, погрузить язык в ее пупок.

— Я так зла, — простонала она, когда я провел своей щетиной по всей внутренней поверхности ее бедер. — Все это время я могла наслаждаться всеми этими вещами, не занимаясь сексом ни с кем. Какая трата.

Я укусил внутреннюю часть ее бедра, подняв руку, чтобы сжать одну из ее грудей в качестве предупреждения.

— Не все знакомства рождаются одинаковыми.

— Никакой ошибки, Костелло. Думаешь, Роб держал свечку в том, что здесь происходит, все восемь месяцев, что я была с ним? — она тихо рассмеялась.

Мой стояк опустился до половины только от того, что я услышал его имя. Прохладное чувство нахлынуло на меня, как будто кто-то бросил ведерко со льдом мне в живот. Я прошел через это, но это был первый раз, когда я нашел Теннесси менее чем восхитительной.

Рассказывать о бывшем в постели было хуево. Меня не волновало, насколько она неопытна. Она не была дурой. Она так привыкла портить отношения, что ей было все равно, что говорить.

Упоминание Роба действительно дало желаемый результат, разозлив меня, и поэтому я сорвал ее нижнее белье с ее талии, не обращая внимания на тот факт, что в процессе они порвались на ее коже.

Она заворчала, но тут же наклонила свои бедра к моему рту, преследуя мой язык.

Я прижал ладонь к ее киске, опуская ее задницу обратно на матрас, глядя вверх, мои глаза встретились с ее глазами.

— Несколько основных правил, Тернер.

Она быстро моргнула, ожидая меня.

— Никаких разговоров о бывших в этой постели. Это не обговаривается.

— Ой. Да. Конечно. Извини.

— Если чего-то становится слишком много, просто скажи слово.

— Какое слово?

Я почти забыл, что она была самым настоящим изгоем во всем, во всем мире. С ее невыявленным СДВГ, каламбурами и отвращением к ненормативной лексике. Я подумал об этом на мгновение.

— Банан.

— Хорошо.

— И обещай мне одну вещь.

Она закатила глаза.

— Да, да, я не влюблюсь в тебя.

Моя грудь напряглась, но я бросил ей небрежную ухмылку.

— Мило, но что ты собираешься делать с нашим взаимным влечением, меня не касается. Ты большая девочка. Нет. Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что знаешь, что я не позволю тебе забеременеть, так что не беспокойся об этом. Просто позволь мне сделать это хорошо для тебя.

Она заколебалась, ее брови сдвинулись вместе.

— Я не…

Я покачал головой.

— Я не Роб.

— Ты только что запретил разговоры о бывших в постели.

— Это противоречит всем правилам. Я не он. Я никогда не сделаю этого с тобой. Или себе. Или нашему гипотетическому ребенку. Поверь мне хотя бы немного?

Она сглотнула, ее глаза заплясали в орбитах. Я мог сказать, когда это произошло. Когда она решила довериться мне. Отпустить.

Ее карие глаза сияли, а нижняя губа дрожала.

— Ага, — прохрипела она. — Обещаю.

— Хорошая девочка.

Я засосал всю ее киску себе в рот.

Она захныкала и вонзила ногти мне в череп так глубоко, что я почти почувствовал, как они вонзаются в мой мозг.

Я заставил ее кончить первой, получил от этого еще один оргазм - потому что я был таким джентльменом - затем вознесся над ее телом, оставляя поцелуи и укусы на ее коже, когда я скользил одним пальцем в нее и из нее, прижимая свою горячую, набухшую эрекцию к ее животу.

Я снова наполнил ее рот своим языком, и каждый дюйм ее кожи преследовал мой.

— Сейчас я возьму презерватив, милая. Я надену его, а потом обязательно вытащу, прежде чем кончу, хорошо? Я сделаю и то, и другое. Обещаю.

Я бы пообещал ей весь свой дом, только что освобожденный от ипотеки, если бы она согласилась. Поэтому я позаботился о том, чтобы подчеркнуть, насколько я буду осторожен с этим.

Она покачала головой, продолжая целовать меня.

— Нет нет. Я сделаю что-нибудь еще. Только не это.

Что-нибудь?

Я не был настолько ублюдком, чтобы предложить анальный секс, хотя запись показывает, что это действительно приходило мне в голову.

— Милая…— бна боялась не секса, а беременности. Но…

— Банан! Банан, банан, банан!

Она схватила мой член между нами и сжала его корень, двигая рукой вверх и вниз, пытаясь сбросить меня. Я хотел попытаться переубедить ее еще раз, но она сказала стоп-слово, и хотя я был привязан к члену, я им не был. «Ты должен остановиться , когда кто-то произнес стоп-слово».

— Вот, — пробормотала она в наш грязный поцелуй, не останавливая руки. — Я тебя тоже отпущу.

Хуже всего было то, что мой член, который не был известен своей проницательностью, был абсолютно согласен со сделкой. Он радостно прыгал у нее в руке, подпрыгивая каждый раз, когда она наносила ему тщательный удар.

Я чувствовал, как напрягаются яйца, и знал, что кончу ей на грудь. Я оторвал свой рот от ее рта, глядя вниз между нами, когда она дрочила мне, мой член находился под углом между ее сиськами.

Я не хотел пропустить это, когда это произойдет.

— Я делаю это нормально?

— Может быть, пойдем немного быстрее.

Она это сделала.

Я закрыл глаза, откинув голову назад.

— Быстрее?

Она пошла быстрее.

Я был в ее власти.

Я никогда не был во власти женщин, когда дело касалось секса. Я встречался со старыми добрыми красавицами, которые делали в спальне то, что я им говорил. Хорошо выполнял инструкции, всегда перевыполнял обязанности и никогда не предлагал ничего нестандартного.

— Черт, милая, я уже близко.

— Отлично, — выдохнула она подо мной, и я почувствовал, как кончики ее сисек подпрыгивают в такт ее движениям.

А потом это случилось.

Мой член выстрелил белыми поздравительными конфетти в ее грудь за то, что она заставила меня кончить. Это был лучший оргазм, который у меня когда-либо был. А у меня их было много.

Я плюхнулся рядом с ней, дернул ее на руки и поцеловал в лоб.

— Это было удивительно.

Следующие несколько минут она не разговаривала. Просто прижалась ко мне.

Через несколько мгновений ее дыхание стало медленным и поверхностным, и я понял, что она заснула.

В моих руках.

Это было почти романтично, если бы не тихое похрапывание, исходившее из ее носика.

Или за то, что мой член теперь был совершенно счастлив, а что-то другое внутри меня точно нет.

***

Всю свою жизнь я ни разу не спал.

Мое тело не было запрограммировано спать дольше шести тридцати утра.

С юных лет у меня была школа, футбольные тренировки, воскресная месса, летняя работа, волонтерская работа. Что угодно, я просыпался ради этого..

Так что, конечно же, в тот единственный раз, когда я проспал, случилось что-то катастрофическое.

Первые признаки катастрофы появились примерно в то время, когда я понял, что в комнате находится кто-то помимо Теннесси, в то время как я лежал на животе, моя задница была полностью видна всем, кто был там.

— Здравствуйте, миссис Костелло! У нас есть хорошие новости для вас и вашего мужа.

— Да? — я слышал, как Теннесси спросила. — Что это? У миссис Уоррен был инсульт?

Я медленно повернул голову, в то же время натягивая одеяло на свою задницу. Не то чтобы я не гордился своими стальными булочками, но выставлять их напоказ было чистым тщеславием.

Сотрудник издал неловкий смешок.

— Нет, миссис Уоррен в порядке. Ваш муж изъявил желание выйти из круиза пораньше и перейти с «Элатон» на «Экстази». Мы сказали ему, что это может быть невыполнимо. Что ж, мы очень рады сообщить вам, что это так. Через несколько часов мы сделаем остановку в Green Turtle Cay, где вы сможете сменить круиз. Я взял на себя смелость лично связаться с центром управления на борту «Экстази», и они могут принять вас. Мы только просим вас выехать к одиннадцати, чтобы мы могли подготовить все документы.

Наступила короткая тишина, за которой последовал звук Теннесси, прочищающей горло.

Я чувствовал себя полным придурком.

Не то чтобы она не знала, что я пытался выбраться с этого корабля, когда мы только узнали, что застряли вместе, но время не могло быть более ужасным.

Честно говоря, в тот момент я даже не хотел присоединяться к нашим семьям.

Теперь, когда у меня была вся Теннесси, перспектива тереть и лизать гениталии друг друга еще шесть дней казалась гораздо более привлекательной, чем играть в гольф и бридж с Уаттом и папой.

— Спасибо, — я поймал свою детскую любовь, стоящую прямо, как линейка, перед представителем, одетая в один из ее дрянных нарядов. — Я ценю это. Мы позаботимся о том, чтобы выехать вовремя.

После того, как она закрыла дверь, Теннесси молча начала собирать свои вещи. Я перевернулся на спину, мой член качнулся вверх, готовый снова познакомиться с Тернер.

Заткнись,петух. У нас есть рыба покрупнее.

— Это было раньше, — хрипло сказал я.

— Мне все равно, — она запихивала всю свою старую одежду в сумку, но не пыталась взять новую, которую я купил для нее.

— Я понятия не имел, что мы собираемся поладить. Или что ты чувствовала ко мне что-то иное, кроме чистого отвращения. — я сел, проведя рукой по волосам.

— Желание — недостаточно хорошее чувство, чтобы терять время с семьей. — Она пожала плечами, пытаясь выглядеть невозмутимой. — Да это и не важно, потому что все должно было закончиться через шесть дней. Так что, правда, кого это волнует?

Меня.

Меня волнует.

— Мы можем забыть об этом разговоре, — предложил я.

Я имел в виду ту, что с круизным служащим.

— Конечно. Или тот за несколько дней до этого, — сказала Теннесси, имея в виду разговор, который у нас был прямо в тот момент.

После этого разговоров больше не было, когда мы выписались, вышли из «Элатон» и сели в «Экстази».

Какой-то экстаз это был.

***

Позже тем же вечером Теннесси и я сидели за большим обеденным столом, к которым присоединились остальные члены нашей семьи. Я сидел в одном ряду с Уаттом, мамой и папой, а она со своими родителями, Тринити и Биром.

Бир был так похож на Роба, что я вдвойне удивился, когда впервые увидел его. Парень был точной копией моего бывшего лучшего друга, ямочки на щеках, каштановые волосы и все такое прочее.

Он был в джинсовой рубашке и черных джинсах, и, надо сказать, он выглядел как зажиточный ребенок из хорошей семьи. Это заставило меня чувствовать себя виноватым, что это меня удивило.

Я вспомнил, как Теннесси упомянула, что купила ему одежду. Ярость захлестнула меня. Как я мог не видеть этого все эти годы, когда игнорировал ее? Как она всегда ставила сына на первое место? Как она расставила приоритеты, чтобы люди (кроме себя) выглядели на миллион долларов?

— Во что ты играешь сейчас, малыш? Фортнайт? — спросил Уатт у Бира.

— Ни за что, — Бир покачал головой, жуя кончик картофеля фри. — Меня больше интересует история игры. Создание персонажа. Вроде того. Фортнайт — это бег и бесцельная стрельба. Мне нужен сюжет.

— Так во что ты играешь? — вмешался я. Раньше я увлекался видеоиграми, прежде чем стал городским целителем и спасателем на полную ставку. — Если не Фортнайт.

Бир впервые повернулся и посмотрел на меня. Мне было интересно, знал ли он о глубокой неприязни своей матери ко мне, по крайней мере, несколько дней назад, но, судя по его непроницаемому лицу, он понятия не имел.

— Бог войны.

— Разве это не та игра, где персонажи — отец и сын? — Уатт засунул в рот целое ребро, причмокивая губами во время еды.

— И что? — Бир оборонительно нахмурился. — Это все еще хорошая игра.

— Если тебе нравится Бог войны, ты полюбишь и Assassin's Creed, — прокомментировал я.

— Я знаю, — глаза Бира загорелись, когда он снова повернулся ко мне. — Я коплю на эту игру.

— У меня есть она.

— Есть?

Уатт, казалось, почувствовал облегчение, когда смог вернуться к разговору с отцом о футболе.

Я кивнул и, поскольку, очевидно, был не против бесстыдных манипуляций, добавил:

— В любое время, когда захочешь поиграть, просто дай мне знать. У меня есть игровая комната со всеми приставками, какие только можно придумать. Стол для аэрохоккея тоже.

Я бросил взгляд на Теннесси.

Ее шея тут же вытянулась, и она положила руку на руку Бира.

— Дорогой, доктор Костелло просто из вежливости.

— Нет, — я сунул в рот кусок курицы. — Если он хочет прийти играть, меня это вполне устраивает. Теперь мы практически станем семьей.

— Это совершенно не нужно, — она одарила меня фальшиво-вежливой улыбкой.

— Просто пытаюсь быть хорошим зятем, — я сверкнул зубами прямо на нее.

— Так как же ты все-таки выдержал Несси четыре дня? — миссис Тернер повернулась ко мне на своем сиденье, слегка посмеиваясь. — Надеюсь, она не доставила тебе слишком много хлопот.

Единственная проблема, которую Теннесси в настоящее время доставляла мне, заключалась в том, что она снова носила одежду Красотки и привлекала внимание каждого мужчины в столовой «Экстази».

— Мы были совершенно вежливы друг с другом, — я бросил взгляд на свою детскую любовь, заставив ее бросить мне вызов.

— Отлично, — сказала она с милой улыбкой.

— Что ж, прошу прощения, если она доставила вам… дискомфорт, — Тринити заерзала на стуле, выглядя скучной, как белая краска, сохнущая на стене, в своем монашеском черном платье. Если бы она всегда была такой… да, если подумать, она была.

Гнев начал возвращаться обратно в мой организм.

Мне не нравилось, как семья Теннесси ее унижала. Или то, как она сжималась, как увядшая маргаритка, даже со всеми своими волосами, яркими цветами и красной помадой, когда они разговаривали.

— Никакого дискомфорта, — я приколол Тринити сухим, небрежным взглядом.

Тринити заметно поморщилась.

— Конечно. Она замечательная. Моя любимая сестра, — она рассмеялась, положив голову на плечо Теннесси. — Моя единственная сестра тоже.

Весело.

Кроме того, она определенно не должна бросать свою основную работу, которую она все равно рискует потерять, потому что ее босс — я — держал ее задницу на перевязи.

Теннесси напряглсь, глядя в другую сторону.

— Все прошло нормально? — Теперь ее отец спросил ее прямо, как будто я прикрывал ее. Казалось, он из тех, кто повторяет все, что говорит его жена.

Все еще. Теннесси было двадцать девять, ради бога. Что это было за дерьмо?

— Круз уже сказал вам, что все в порядке, — протянула Теннесси с едва сдерживаемым гневом, передвигая вилкой еду по тарелке.

Я заметил, что она не пила вино со всеми взрослыми. Скорее, вина ей не предлагала ни ее семья, ни моя. Еще один явный признак того, что в глазах ее семьи она все еще была ребенком, который все испортил.

— В любом случае, доктор Костелло, мы очень сожалеем о путанице, — сказала Донна Тернер.

— Теннесси уже извинилась. Точнее, несколько раз, — я откинулся на стуле, моя челюсть раздраженно дернулась. — Не нужно делать из этого большое дело.

— Это мой Крузи, — проворковала мама, положив руку мне на плечо. — Так удивительно снисходительно.

Это продолжалось и продолжалось в течение всей трапезы из трех блюд.

Разговор, похоже, пошел по кругу:

Свадьба Уатта и Тринити.

Когда я наконец женюсь на Габби?

Грязной Несси нужно научиться устраиваться и дать Тиму Траппу шанс, если она захочет выйти замуж, даже несмотря на то, что у него были проблемы с браком, две бывшие жены и тонущий бизнес.

На протяжении всего фильма единственное, что меня заботило, это то, что старшая сестра Тернер выглядела несчастной. Итак, когда все разошлись по своим комнатам (и у Теннесси, и у меня были отдельные спальни), я сразу же направился в ее каюту, чтобы проверить, все ли с ней в порядке.

Мне было все равно, хотела ли она меня видеть. Кто-то должен был показать ей, что они не видят в ней царственную дуру— потому что она таковой не была. Она была лучшей из них.

Я поднял кулак, чтобы постучать в ее дверь, как раз в тот момент, когда она распахнулась и вышла ее мать. Брови Донны Тернер удивленно приподнялись.

— Доктор. Костелло! Это комната Несси. Полагаю, вы ищете комнату Тринити и Уатта?

— Вы неправильно предполагаете, — я сверкнул зубами, как я надеялся, в улыбке. — Я пришел, чтобы увидеть Теннесси.

— Но зачем? — она выглядела искренне удивленной.

— Она казалась немного тихой за ужином. Я хотел убедиться, что с ней все в порядке.

Я мог заметить свой объект желания за плечом ее матери, в комнате. Она обнимала себя руками и смотрела в окно. В комнате было довольно паршиво. Не такая просторная и новая, как моя.

— Ну что ж. Просто будь осторожен. Не могу представить, чтобы Габриэлла была в восторге, узнав, что в последнее время ты так много времени проводишь наедине с другой женщиной.

Донна блеснула головокружительным лучом, прежде чем пройтись по коридору обратно в свою комнату. Я смотрел, как она уходит, напоминая себе, что не собираюсь отказываться от своей репутации хорошего парня и всей силы, которая с ней связана, из-за чьих-то проблем.

Я толкнул дверь, не дожидаясь, пока Теннесси пригласит меня войти. Я оперся плечом о стену, засовывая руки в передние карманы.

— Что, черт возьми, там произошло?

— Что ты имеешь в виду? — она все еще стояла ко мне спиной, ее голос был слабым и ленивым. Как будто она мысленно проверила.

— Они относились к тебе как к ребенку.

— Может быть, именно такой они меня и видят.

— Ну, может быть, пора остановиться. Уважения нужно требовать, никто не даст его бесплатно.

— Это то, зачем ты пришел сюда?

Она повернулась на каблуках, все еще обнимая себя. Хотя ее глаза были сухими, свет позади них не горел. Та самая девушка, которая еженедельно бросала мне дерзость в закусочной, исчезла.

Я хотел ее вернуть.

Не ее призрак, который сейчас стоял прямо передо мной, делая вид, что все в порядке.

— Или ты пришел сюда, чтобы сказать мне, какой замечательный Бир, как ты хотел бы дать ему несколько советов, позволить ему поиграть в твои видеоигры или что-то в этом роде? Потому что мне не нужна и твоя помощь, Круз.

Забавно, она, казалось, не находила слов, когда ее семья ругала ее, но без проблем надрала мне яйца за то, что я дышал рядом с ней.

— Нет, у ребенка есть папа, который хочет быть в его жизни. Я просто знаю, что видеоигры чертовски дороги.

— Это все равно не объясняет, почему ты здесь.

— Чтобы пригласить тебя выпить. Прямо сейчас. Тебе это нужно. Мне это нужно. Твой ребенок с бабушкой и дедушкой. Давай снова будем взрослыми. Всего на час или два.

Она была соблазнена.

Я понял это по тому, как ее рука порхала над пластиковым ожерельем, поправляя его на нежной шее.

— Ты имеешь в виду, в баре? Наши семьи смогут увидеть нас.

— Тогда я постараюсь не кончать на твою голую грудь, — невозмутимо ответил я.

Она подавила улыбку.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Не кончать на грудь? Я тоже. Публично, во всяком случае. Но с выпивкой проблем быть не должно. Потом мы можем пойти в мою комнату и заняться всякими забавными делами.

— Нет, я не думаю, что нам следует быть вместе, и точка.

— Если ты будешь моим другом, это сильно привлечет тебя в Фэрхоуп. Это первый шаг к тому, чтобы завоевать уважение.

— Господи, ты действительно хороший парень, не так ли? — она раздраженно фыркнула.

— Если тебе от этого станет легче, ходят слухи, что мы финишируем последними.

— Но прошлой ночью, ты не говорил.

Туше.