По историческим и культовым местам Индии

НА ОСТРОВЕ ЭЛЕФАНТА. СКАЛЬНЫЕ ХРАМЫ

Немало ярких впечатлений оставило морское путешествие на остров Элефанта, который расположен в акватории большой Бомбейской гавани в 2 часах пути от бомбейской пристани.

Автобус привез нас на берег Бомбейской гавани к пассажирской пристани. Отсюда обычно морских путешественников увозят на катерах и шаландах на большой рейд, к большим океанским кораблям, или привозят оттуда прибывших в Индию. Торговый порт находится и справа, и слева от Ворот Индии. Отсюда виден лес корабельных мачт и кранов. Там идет непрерывная перевалка грузов.

В своих «Хождениях за три моря» Афанасий Никитин рассказывает о том, как в 1469 г. он, прибыв в Индию, долго шел вдоль моря, пока не достиг Бомбея. Где-то здесь на берегу он долго отлеживался после изнурительного морского путешествия по Аравийскому морю, набирая сил для того, чтобы уйти в свои долгие странствия и скитания в глубь неведомой страны.

Вспоминая Афанасия Никитина, мы видим здесь иные признаки прошлого и среди них Ворота Индии — символ британского владычества. Они представляют собой массивную триумфальную арку, сооруженную англичанами на узком мысе у самой кромки воды, откуда начиналось когда-то португальское, а затем английское вторжение в Индию. Англичане вытеснили португальцев, и с той поры через эту брешь, так же как и через Калькутту, хлынули бесконечные потоки иноземцев^колонизаторов. Через эти Ворота до сей поры в Индию прибывают все новые и новые партии туристов, путешественников, исследователей, дипломатов, коммерсантов и т. д.

Ворота Индии были построены по проекту английского архитектора Г. Вите в индо-мусульманском стиле из красного песчаника. Они чем-то напоминают арочные башни Фатехпура-Сикри, города, построенного шахом Акбаром. Их открытие состоялось в декабре 1911 г. в присутствии короля Георга V и королевы Марии и получило наименование «акта увековечения английского господства над Индией». Ворота остались, а «вечное господство» рухнуло 36 лет спустя. Все здания на площади у Ворот Индии также построены в английском стиле, как и вся приморская часть города. Из общего ансамбля выпадает только копная статуя Шиваджи, сооруженная здесь в 1961 г. как символ освобождения Индии и самого Бомбея от английского владычества. Шиваджи был основателем независимого государства Маратхов в XVII в., просуществовавшего до начала XIX в., т. е. до установления английского господства.

Морская пристань стала излюбленным местом для прогулок и встреч туристов, прибывших сюда со всех континентов.

Объявляется посадка на прогулочные катера, и мы спускаемся по сходням на довольно утлые, старые посудины, на которых в открытом море особенно не разгуляешься. Экипаж нашей шаланды состоял из старого, седого, без единого зуба индуса, выполнявшего роль капитана, его помощника, рулевого и двоих мальчиков — учеников-стажеров. Сверху катер был покрыт дырявым, ветхим брезентовым тентом на случай ненастной погоды. Море было спокойным, поэтому тенты были подняты, и мы имели возможность любоваться панорамой залива, фотографировать с моря Ворота Индии, гряды островов, тянущихся параллельно берегу, остовы затонувших во время штормов кораблей, лежащих, как туши китов, на отмелях.

Слева по борту тянется бесконечная линия бомбейского порта. На рейдах в ожидании своей погрузки или разгрузки покачиваются на якорях безмолвные и безлюдные корабли. Где-то среди них есть и наши, советские. Далеким путем пришли они сюда и многое испытали и увидели на морских дорогах.

Чем дальше от берегов, тем свежее становится ветер, и мы с удовольствием вдыхаем запахи моря.

Спустя два часа подходим к острову Элефанта. Издали он действительно похож на слона. Выступая из воды, горбится его высокая спина. Снижаясь вправо, образует возвышение поменьше — голову, и еще далее, над водой, простирается, словно хобот пьющего слона, длинный мыс, опускающийся в море. Свое название остров получил не только из-за этого сходства со слоном. Пришедшие сюда впервые португальские пираты и работорговцы обнаружили огромную фигуру слона, высеченную из монолитной каменной глыбы. Отчаянные грабители загорелись желанием перевезти этого многотонного слона в свою Португалию. Однако смогли только спустить его с высокой горы к морю, погрузить на плоты и с трудом дотащить до индийского берега. В ходе этой операции, наконец, поняли, что такой слон разворотил бы, опрокинул и потопил самый мощный корабль при первом же шторме. Каменного слона обнаружили на бомбейском берегу пришедшие сюда позже англичане, которым тоже захотелось перевезти его в Англию и преподнести в дар обожаемой королеве. Но слон, не уступив их потугам, так и остался на индийской земле. Позже с берега его перевезли на территорию зоопарка, куда после падения британского владычества свезли заодно и статуи бывших английских королей, вице-королей и губернаторов Индии.

Наши шаланды пристают к узкому деревянному пирсу. Отсюда едва ли не на целый километр над черной илистой топью тянется к берегу заливаемый в часы прилива деревянный настил, который переходит в каменную лестницу, ведущую в горы.

Преодолеваем двухкилометровый подъем и достигаем вершины плоского уступа, опоясывающего весь остров на его среднем уровне. Вдоль этого горизонтального уступа громоздятся вверх отвесные монолитные скалы, внутри которых находятся пещерные храмы. А вот и главный вход в жилище грозного Шивы.

Скальный храм состоит из трех основных помещений: центрального и двух боковых, имеющих запасные выходы. Площадь этих помещений велика, были они высечены из цельных скальных пород руками индуистских монахов в течение двух столетий (VI–VII вв.). При этом было предпринято около десяти предварительных попыток углубиться в горную породу, пока, наконец, в ней не был найден горизонтальный слой, под сводом которого и высекли все канонические проекции храма, его горизонтальный потолок, вертикальные опоры и каменные скульптурные композиции.

Но самой удивительное, может быть, состояло не в этих пещерах и довольно просторных гротах, а в грандиозных композициях (высекаемых из того же монолита скалы) вдоль стен всех трех частей храма. Они представляют собой не только собрание богов индуистского пантеона, по и целую эпическую поэму — «Махабхарату», — запечатленную в камне. Главная фигура — Шива, и тут воспроизведены сюжеты из легенд о его подвигах, его семействе, семейных событиях, о проявлении его божественной силы как создателя, охранителя и разрушителя.

Рассказывая о скальном храме, наш гид как бы между прочим сообщил, что на этом острове сооружается экспериментальный атомный реактор, являющийся, по мнению представителей индуизма, одним из проявлений божественной стихии или природы могучего Шивы. Дело в том, что все боги индуистского пантеона олицетворяют силы природы — большие и малые, общие и единичные, поэтому новые научные открытия в области атомной энергии никем из индуистов не оспариваются.

Некоторые представители науки в Индии, занимающиеся, например, проблемами естествознания, в науке ведут себя как материалисты и одновременно как идеалисты исповедуют индуизм, считая себя жрецами богини покровительницы пауки — Сарасвати.

Религиозные действия и представления в индуизме обращены не столько к персоне самого бога, сколько к силам природы, к стихии, к своим личным переживаниям. Главным элементом их религии являются действия, т. е. сам культ и обычаи. Эта сторона индуизма как религии выражена ярче и сильнее, чем у любой иной религии. Индуист со своими богами, как говорится, запанибрата. Он их кормит, содержит и живет с ними постоянно по исписанному правилу: «Ты мне, а я тебе». Поэтому здесь в характере самих богов соединяются пантеистические представления о добре и зле, и потому каждый индуист строит взаимоотношения со своими богами по своему разумению: с одними он в дружбе и союзе, с другими — в неладах. Эта взаимосвязь становится повседневной, непрерывной, являясь важнейшей чертой образа жизни любого индуиста, составляет весь повседневный комплекс его обычаев, его жизненных рефлексов.

Но вернемся к тому, что содержится в скальных храмах.

При входе в храм справа мы видим освещенного ярким дневным светом танцующего Шиву, этакого веселого, симпатичного парня, выделывающего такие изящные па, что, право, удивляешься, за что его называют грозным и неумолимым. Но дело оказывается вот в чем. Шиваната-раджа не просто могучий и всесильный бог. Ему самому приходилось вести непрерывную борьбу со своими многочисленными врагами — демонами. В мире небожителей происходят всякие трагедии и склоки, и здесь каждый бог проявляет и свою силу, и хитрость, и ловкость, особенно в тех случаях, когда нужно вмешиваться в дела людей. Шива часто перевоплощался в различные образы и появлялся среди людей, чтобы испытать их преданность и покорность. Однажды он узнал об отшельниках, проживающих в Гарагамских лесах, которые создали учение, противное шиваизму. Началась война. Пустынники напустили на Шиву грозного тигра. Шива ободрал его ногтем мизинца и опоясался его шкурой. Отшельники напустили на Шиву волшебного змея. Шива сделал из пего ожерелье. Наконец, пустынники создали ужасно зловредное чудовище — карлика Мулайоку с разящей палицей в руках. И вот Шива, победивший злого демона, придавил его ногой, сломал ему хребет и на его спине исполнил свой победный танец — танец победы добра над злом. Отшельники покорились ему, а все остальные боги с тех пор приветствуют царя танца — Шиву-натараджу. Танец Шивы символизирует смену ритмов в природе и во вселенной — то добрых, то уничтожающих, то восходящих, то нисходящих, — как всякую гармонию сил добрых и злых, как их извечность. Вместе с Шивой эти ритмы воспроизводят и другие боги — Сарасвати (играет на вине), Индра (на флейте), Брахма (на цимбалах), Вишну (на барабане), Лакшми (поет). На голове у Шивы устроился демон времени — Аношемара.

В глубине храма вдоль стен расположены другие композиции из жизни Шивы, Брахмы и Вишну, среди них Шива, убивающий злого демона Андаксару, Шива — умиротворенный, Шива — размышляющий (йогишвара). В центре скального храма расположен алтарь Шивы — лингам: каменный полутораметровый цилиндр, символ жизни и бессмертия, бесконечности мира.

А вот сцена, изображающая свадьбу Шивы и Парвати, в которой принимает участие целый сонм богов и богинь. Среди них мы видим и четырехликого Брахму — отца и творца вселенной и космоса с его лебедями, и гордую и непокорную богиню Гангу, спускающуюся с головы Шивы (Шива — бог гор, бог Гималаев, поэтому и все реки Индии подвластны его воле, его гневу или доброму настроению), тут же мы видим и самого древнего бога Индии — солнцеликого Индру. Он правитель небес и рая. Он сидит на величественном слоне, из его рук исходит зубчатая молния. Рядом с ним расположен прелестный скульптурный дуэт Вишну и Лакшми. Индийский эпос и этих богов наделяет земными чертами и слабостями, рассказывая о том, как Вишну беспредельно и самозабвенно любит Лакшми. Требуя все новых и новых доказательств его любви, Лакшми просит Вишну подарить ей свое сердце, т. е. вырвать его из груди. Простодушный Вишну выполняет и эту просьбу своей подруги, но вместе с утратой сердца теряет и любовь. Теперь взоры любвеобильной Лакшми устремляются не на Вишну, а на могучего Шиву. Шива не прочь поиграть с прелестной богиней, но в сердечных делах он настоящий мужчина, поэтому опустошительнице и сокрушительнице мужских сердец Лакшми он вместо сердца дарит зеркало, давая тем самым понять богине, что все видимое и желаемое в мире, все то, чем мы хотим обладать и что имеем, есть не что иное, как иллюзия.

Самая большая композиция в центральной части храма — колоссальное по размерам барельефное изображение трехликого Шивы. Правый профиль изображает Шиву-сотворителя. Выражение лица доброе, улыбчивое. В центре — лицо Шивы (в анфас), несколько опущенное вниз. Это Шива-покровитель, спокойно наблюдавший за миром. Левый профиль изображает Шиву-разрушителя. Та же голова, что и справа, но лицо его более жестокое и злое, углы губ опущены вниз и более четко обозначена напряженность скул, рта и подбородка. Умели же древние мастера все это сделать из грубой скальной породы!

Еще одна поэма из камня, рассказывающая о гордом демоне Раване — владыке острова Цейлона. Как истый островитянин он любил жить уединенно, считая себя самым великим и сильным из всех повелителей мира. Однажды Равана решил посетить Шиву, но тот его не принял, и Равана, страшно обозлившись, стал угрожать Шиве, что он поднимет груз, равный горе Кайласе, над своей головой и сотворит землетрясение. Когда он привел свою угрозу в действие, Шива проснулся и в гневе поднял гору, еще более тяжелую, чем Кайласа, и Равана отступил побежденный.

При выходе из храма теперь уже справа, напротив танцующего Шивы, мы видим скульптурное изображение самого популярного и, возможно, наиболее любимого бога индусов — Ганеши. Ганеша — сын Шивы. Он изображается с головой слона и олицетворяет силу, доброту и мудрость. О «рождении» этого бога рассказывается по-разному. Вот одна из версий.

Однажды Шива, разбуженный разыгравшимся своим сыном, в гневе приказал отрубить ему голову. Богиня Парвати, опечаленная случившимся, стала просить мужа вернуть сыну голову, и Шива, который никогда не меняет своих решений, наделяет сына головой слона. В итоге получается умный и способный «ребенок». И, пожалуй, в Индии нет ни одного храма, где бы ему не поклонялись. Поклонение уму и силе слона имеет чисто земные причины и корни. Приручение слона и использование его в хозяйстве и в войнах сыграло здесь определяющую роль. Поэтому и Ганеша выглядит в индуизме не столько богом, сколько мифическим героем, как какой-нибудь Гельгамеш, Геркулес или Самсон.

Многие из каменных фигур этого храма сохранили следы варварских разрушений, точнее — попыток уничтожить этот удивительный уникальный памятник индийской культуры. Португальские и английские солдаты и морские пираты во время своего пребывания на острове палили из пушек по каменным фигурам и многие из них изуродовали. Но в целом камень выстоял и донес до нас первозданную мощь и силу воображения тех, кто создал этот удивительный храм. Каждая обезображенная фигура или композиция, высеченная из скальных пород, — свидетельство низости и ничтожества тех, кто почитал себя владыками морей и всего мира, обличает их как варваров, разрушающих культурные сокровища всех времен и народов.

День клонится к вечеру. Мы снова спускаемся по крутой лестнице к морю, погружаемся в нашу шаланду и отчаливаем от причала.

Солнце все ниже клонилось к горизонту, поднялся резкий ветер и море разбушевалось. Наша шаланда, заливаемая водой, трещала по всем швам, и у всех нас возникло опасение, что она вот-вот развалится на крутых волнах. Ее бросало и трясло, словно по кочкам. Тенты вздымались и открывали нас бушующим волнам и пронизывающему ветру. Коварный Шива решил, видимо, нас только припугнуть. Медленно, словно крадучись, преодолевая встречный ветер, пробивались мы среди клокочущих волн к Бомбейскому берегу, пока не увидели снова силуэт уже знакомых нам Ворот Индии, за которыми только что спрятался багровый диск солнца. И сразу же опустился густой сумрак, море померкло, и только огни маяков тревожно перемигивались в опустившейся мгле.

Когда мы высаживались из шаланды на берег, была уже ночь, звезды во всю горели на небе, и каждый из нас принялся отыскивать на нем Полярную звезду…

После того как мы побывали на острове Элефанта, следует назвать еще одно «чудо», которое необходимо включить в «золотое кольцо» этой части западной Индии, — Аджанту. Этот неповторимый, единственный в своем роде памятник индийского классического искусства эпохи Гуптов находится в штате Махарашстра в 350 км от Бомбея. Однако добраться до него не так-то просто. Сначала на поезде или на автобусе нужно ехать до Аурангабада, а затем пересесть на местные виды транспорта; и, довольно долго петляя по^-неровной дороге плоскогорья, наконец можно достигнуть желаемого.

Аджанта прячется от взора постороннего в диких ущельях каньона небольшой горной речки Вагхоры. Ее можно увидеть, только спустившись в это ущелье по узкой тропе, и лишь тогда на крутом скальном обрыве откроется фантастическая панорама скальных храмов, всеми тремя ярусами глядящая в долины Декана.

Грандиозное культовое сооружение Аджанты представляет собой комплекс из 29 нарядных буддийских храмов и монастырей, сочетающих архитектуру, скульптуру и живопись, воплотивших наилучшие образцы индийского искусства IV–VIII в. н. э. Пещеры Аджанты сохранили в незыблемости и донесли до наших дней искусство расцвета буддийской культуры. Чудом явилось и то, что это уникальное сооружение не подверглось уничтожению в эпоху упадка буддизма и возрождения средневекового брахманизма, неистово истреблявшего любые и всякие признаки «еретического» религиозного течения. Теперь же, придя сюда, мы можем получить самое яркое представление об архитектуре, скульптуре и живописи раннебуддийских вихар и чайтьий, увенчанных резными ребристыми колоннами, украшенных бесчисленными фигурами Будды, бодисатв, его учеников, и последователей. Галереи, кельи, святилища, гостиничные залы Аджанты искусно и необычайно живо украшены декоративными росписями, которые производились по толстому слою гипса темперными (яичными) красками преимущественно теплых золотистых тонов. Сюжетами росписей являлись по существу не только народные сказания и легенды о Будде (джатаки), но и все многообразие реальной жизни и быта индийцев того периода, их мифология и история, быт и нравы, мир животных и растений, бытовые сцены, жизнь городов и деревень, народные праздники и торжества, шествия слонов, пестрые людские толпы на городских улицах, брахманы, аскеты и нищие, сцены из жизни царей и членов царской семьи. Росписи Аджанты поражают жизненно правдивым изображением не только земных образов, но и демонов, небесных дев — аспар или бодисатв. Среди шедевров аджантских пещер мы узнали и «Бодисатву Падмапани», держащего цветок лотоса, и загадочную танцовщицу — апбару, и «танцовщицу, склонившуюся перед раджей», и «умирающую принцессу». Все эти образы перекликаются с образами-героинь величайшего поэта и драматурга Калидасы, поражая зрителей своим лиризмом, пластикой и обаянием, они говорят об огромном творческом таланте древних индийских художников, создавших произведения, проникнутые глубоким гуманизмом и любовью к своей родине. «Аджанта — это пещеры, где и сейчас в глубоком мраке ночи пылает факел жизни», — отмечал выдающийся современный индийский писатель X. А. Аббас [10, с. 33]. Вот почему художники современной Индии постоянно обращаются в своем творчестве к этому вечно живому источнику индийского искусства, ибо подобного типа храмового комплекса, столь органически сочетающего архитектуру, скульптуру и живопись, нигде и никогда в Индии не бывало.