По историческим и культовым местам Индии

РАДЖАСТАН И ЕГО СТОЛИЦА ДЖАЙПУР

Раджастан, называвшийся ранее Раджпутаной, образовался в 1948 г. из 22 княжеств, и сейчас этот край считается своеобразным заповедником средневековья. Раджпутские князья еще в XVII в. перешли на службу к Великим Моголам, сохраняя суверенные права на свои земли. Здесь издавна жили богатейшие купцы, ростовщики и посредники в торговле между Дели и Деканом. И ныне по всей Индии раджастанские толстосумы имеют свои ростовщические конторы. В горах и копях Раджастана добывалось много драгоценных камней, а в городе жило множество ремесленников — ювелиров, резчиков по камню и по кости. И в то же время Раджастан остается экономически отсталым штатом. Главенствующее положение военной касты (раджпутов) наложило отпечаток на всю жизнь края. Феодальные замки и крепости, как орлиные гнезда, высятся на горных вершинах, а вокруг них разбросаны убогие селенья крестьян, издольщиков, батраков и ремесленников.

Тем, кто впервые приехал в Индию, ее бесконечные дороги кажутся не менее впечатляющими, чем города: природа, люди и животный мир этой страны представляются во всем своеобразии. То и дело мы задерживаемся у рощи баньянов, в густой кроне которых оглушительно свиристят тысячи ярких попугаев, или вдруг видим в полях редкостных серых журавлей, или заглядываемся на длинную цепочку женщин и девочек, несущих на головах кувшины воды и следующих друг за другом по старшинству.

Большие дороги, до блеска отшлифованные миллионами босых ног, живут своей особой, непостижимой жизнью: паломники, бродяги, целые семьи проходят туда и обратно — то ли к «святым» рекам, то ли в поисках хлеба насущного и пристанища. Они передвигаются большими группами, цепочкой и в одиночку, неся с собой припасы и скарб, своих грудных, малых детей, а в конце этих процессий бредут дряхлые старики, опирающиеся на длинные посохи. Обгоняя людей, по дорогам бешено несутся тяжелые автофургоны, предупреждая пешеходов непрерывным ревом своих сирен.

Индийские деревни однотипны и однообразны. Они теснятся у дороги, так как слишком дорог каждый акр земли. Лишь стоило нашему автобусу остановиться на несколько минут, как его мигом обступала толпа местных жителей. Они обычно не просили милостыню. И если кто-либо из нас давал детям конфеты или печенье, то старшие вырывали из их рук сладости и растаптывали их ногами. Так проявлял свое действие закон касты: ничего не брать, не есть из чужих рук, будь то даже самый дорогой «чоклит» (шоколад). От денег же никто не отказывался. Все это создавало довольно сложную ситуацию, и мы невольно ощущаем огромную и непреодолимую дистанцию между нами и этими людьми, пребывающими в состоянии, крайней бедности и нищеты. Индусы не скрывали от посторонних глаз ни своей бедности, ни обнаженности, но сохраняли при этом то особое свое достоинство и невозмутимость, которые невольно поражали, восхищали иностранцев.

Индианка с кувшином

Деревенские дома были или глиняные, с плоскими крышами, на которых спят в теплый сухой период, или представляли собой убогие хижины из плетеных ивовых прутьев, обмазанные навозом и глиной.

Посреди деревни обычно возвышался храм, и около него находился артезианский колодец. Вода из колодца наполняла бассейн, сложенный из камня. В нем постоянно мылись взрослые, барахтались дети, одни женщины полоскали белье, другие набирали воду в узкогорлые кувшины и медленно несли их на голове к своим домам, при этом в отличие от наших кавказских горянок они шли цепочкой, соблюдая своеобразный ритуал — впереди старшая, позади младшая.

К полудню мы достигли замка Альвара. В недалеком прошлом это была резиденция одного из сателлитов магараджи Джайпура. Теперь здесь размещался отель «Силистри». Замок устроился высоко в горах. На фоне крутых склонов возвышаются его белые стены и башни. С просторных открытых веранд отеля открывается вид на чистое горное озеро, посредине которого плавает большой плот с ажурной беседкой на нем.

Мы осмотрели замок и фотографии, вещи, мебель и утварь его прежних владельцев. Попутно нам показали кумирню, устроенную в нише замковой стены, внутри которой помещалась статуя богини Кали. При храме бессменно находился и обитал старый одноглазый жрец, который охотно за деньги показывал туристам свою кормилицу — черную богиню.

По мере нашего продвижения вглубь штата невысокие гряды каменистых увалов и холмов, постепенно повышаясь, стали переходить в крутые кряжи и хребты. По их гребням и склонам поднимались вверх и опускались вниз зубчатые стены. На самых вершинах они увенчивались могучими башнями, казавшимися издали безмолвными и неприступными.

Будучи суверенным княжеством при могольских царях, Раджастан оставался таковым вплоть до XVIII в., до прихода англичан. Никогда за всю его историю ни один завоеватель не мог преодолеть его мощных укреплений или захватить военным способом его столицу — Джайпур. Да и в годы британского господства это княжество номинально считалось суверенным, хотя и находилось под протекторатом английского короля.

Чем выше поднимался наш автобус в горы и чем ближе мы подъезжали к Джайпуру, тем более величественные и изумительные по красоте открывались нам виды гор, долин и селений. Неожиданно перед взором развернулась панорама крепости замка Амбер. Он расположен в семи милях от Джайпура и является как бы щитом столицы Раджастана.

Эта цитадель правителей края была возведена в начале XVII в. при магарадже Манг Синге, еще до постройки Джайпура, и долгое время являлась главной резиденцией магараджей Раджастана. Манг Синг был современником шаха Акбара и наиболее яркой личностью из числа его сподвижников. Он был выдающимся военачальником того времени, присоединившим к империи многие новые земли Индостана, в том числе Ориссу, Ассам, Бенгалию и другие. Раджастан стал последним его завоеванием, в котором он обосновался и как сюзерен императора, и как неограниченный властелин своего княжества, возведя на неприступных горных вершинах свое орлиное гнездо — замок Амбер.

Правители Раджастана, хотя и способствовали укреплению могольской мусульманской империи, сами не придерживались ислама, оставаясь последователями и ревнителями индуистской религии и культуры. Могольским императорам пришлось смириться с этим, признавая суверенитет магараджей Джайпура, которые располагали несокрушимой по тем временам армией и системой военных крепостей.

На протяжении ряда столетий в Раджастане развивалась индийско-мусульманская культура, проявившаяся главным образом в архитектуре и изобразительном искусстве. Амбер, как наиболее раннее сооружение средневекового Раджастана, был выстроен в индо-персидском стиле.

Солнце клонилось к закату, когда мы въезжали в Джайпур через массивные городские ворота, называемые Заравар Синг-гейт. Это был сказочно красивый розовый город, освещенный розовыми лучами заходящего солнца. Все его дома, улицы и даже мостовые были розовыми. Это впечатление создавалось тем, что они были построены либо из розовых пород мрамора, либо из красного песчаника.

Неповторим и оригинален дворец Хава-Махал, красивы золотые ворота Триполиа-гейт. Счастливым и прекрасным казался этот сказочный город. Но вот мы минуем центр города и ныряем в другие (Алмерские) ворота. Розовый город остается где-то позади, и мы петляем по лабиринту обычных для всех пригородов Индии тесных кварталов и грязных улиц. Где-то совсем на окраине города, в районе железнодорожного вокзала, углубляемся в парк и останавливаемся у отеля с весьма внушительным название «Раджастан стейт отель». Этот особняк принадлежит частному лицу, у которого туристская фирма арендует его для своих нужд. Все помещения — спальни, галереи, вестибюли и залы отеля — содержались так, будто семья его владельца никогда не покидала своего дома. Все было по-домашнему уютным. Особенно нам понравился сад, разбитый перед зданием отеля. В центре его простирался огромный ровный травяной ковер, тщательно подстригаемый машиной. На нем прогуливались величавые павлины. В отеле радовало глаз обилие ваз и вазонов с цветами. Гирлянды живых цветов обрамляли входы в вестибюль и открытые галереи нижнего этажа. Здесь царили покой и тишина. Конечно, не всякий приезжий мог попасть в такой особняк и снять в нем отдельный номер. Номер в такой гостинице стоит 50–60 рупий в сутки, в то время как зарплата рабочего в этом городе составляет 30–40 рупий в месяц.

На пути к замку Амбер делаем короткую остановку около здания Хава-Махал («Замок ветров»), получившего свое название за необычайно оригинальную систему вентиляции. Здесь по всему фасаду дворца, имеющему сходство с древним скифским гребнем, была по-особому устроена система керамических труб, множества ажурных балконов и фонарей, создающих великолепную вентиляцию здания. Они как бы втягивали в себя воздух и выталкивали его обратно, благодаря чему внутри замка поддерживался постоянный приятный сквозняк и в самые нестерпимо жаркие дни сохранялся прохладный свежий воздух. Хава-Махал был построен в 1799 г. при магарадже Савай Пратаре Синге. Своей необычайной конструкцией и архитектурой он действительно представлял собой уникальное фантастическое сооружение, какое не встретишь нигде в мире. Он напоминал собой гигантский орган, или алтарь католической капеллы, или причудливую плоскую пирамиду. Пятиэтажная громада замка была вся испещрена кружевными решетками окон и окошечек.

У подножия замка Амбер мы увидели целое стадо слонов, одетых в яркие праздничные одежды и головные уборы. За определенную сумму денег каждый мог верхом на таком слоне подняться по гигантским ступеням наверх, в замок. Можно было воспользоваться и широкой каменной лестницей, огибающей гору вкруговую.

Достигаем двора, называемого «Ганеш Пол» («Слоновый колодезь»), огороженного со всех сторон резными мраморными стенами и решетками главного дворца магараджи. По узким лестницам и переходам поднимаемся в помещения, где обитали женщины гарема, которые сквозь мраморные узорчатые решетки наблюдали за тем, что творилось на просторной площадке Ганеш Пол. Осматриваем личные покои магараджи и магарани (первой его жены), площадку для придворных танцовщиц. Со стороны, прилегающей к горе, мы видим колодцы, переходы и перекрытия, подобные пчелиным сотам. На дне этих колодцев в каменных секциях содержались когда-то слоны, лошади и дикие звери.

Хава-Махал — Замок ветров в Джайпуре

Минуя пирамидальные колонны ворот замка, называемых «Джигат Широмани», мы достигаем беломраморной площадки перед входом в замковый храм богини Кали.

Культ Шакти, великих богинь, распространен по всей Индии. Среди них особое место занимают праздники и пуджи, посвященные богине Дурге. Эта универсальная мадонна выступает в лице богини Парвати, жены Шивы, обладающей всеми прелестями женской натуры — кокетством, лукавством, хитростью и обольстительностью; она же является заботливой матерью своих детей — Сканды и Ганеши. Чаще она изображается сидящей на левом бедре своего супруга.

Другим образом этой богини является десятирукая Дурга — богиня-воительница, поражающая всеми видами древнего оружия любых противников, в том числе и злого демона Махишасуру. И, наконец, она выступает в лице черной богини Кали, покоряющей и побеждающей время, торжествующей победу над смертью. Эта индуистская «Ника» с золотистым ожерельем из черепов сделана из черных и красных пород мрамора и знаменует собой ритуальный танец торжества победителей.

Культ Кали наибольшее распространение имеет в Бенгалии и в городе, носящем имя Каль-Кутин.

Еще в недавнем прошлом поклонники кровожадной богини Кали, туги, в сухой период времени на дорогах Индии приносили в жертву людей из числа паломников и бродяг. Свою жертву они ночью затаскивали в сторону от дороги и душили специальным ритуальным белым платком, душили таким образом, чтобы одновременно сломались шейные позвонки. В настоящее время, к счастью, туги редко появляются и им все труднее, непозволительнее осуществлять свой страшный ритуал.

Самым большим праздником в Бенгалии является Дурга Пуджа, охватывающий два месяца — сентябрь и октябрь.

Праздник символизирует окончание дождливого и наступление нового, сухого сезона. Подготовка к нему начинается в первых числах сентября. Активизируется торговля, закупаются всякие припасы. В конце октября устраивается многодневный праздничный, веселый карнавал, который завершается в день Победы (Биджам) грандиозным шествием к Гангу, куда приносят статую Дурги, чтобы утопить ее в реке. Ее устанавливают на помосте между двумя лодками и затем отводят на середину реки под грохот бубнов, барабанов, оркестров и многоголосый шум многотысячной толпы, ликующей на берегу. Статую сопровождают тысячи разукрашенных лодок. Момент погружения в воду Дурги сопровождается воплями, выкрикиванием ругательств и проклятий, что означает стремление освободиться от всех накопленных зол, бед и несчастий уходящего сезона. В дни праздника происходит выпечка из риса и фруктов изображений богини Дурги и ее «святого семейства», а также птицы Картинен. Этими изделиями разговляются и угощаются во время домашних пудж и взаимных визитов.

Прежде чем войти в храм, надо обязательно снять обувь. Холодные и скользкие ступени мраморной лестницы ведут вниз, в квадратный зал, потолок и стены которого облицованы белым мрамором. Свет в храм проникает сверху через косые люки в потолке. В глубине алтаря, отгороженного от зала невысоким барьером, через который можно легко переступить, как через порог, возвышается, сидя на «золотом» троне, богиня Кали, высеченная из черного камня. Ее голова, шея и туловище украшены золотыми браслетами, ожерельями и драгоценными камнями. Когда жрецы, одетые в пурпурные мантии, перевязанные золочеными витыми шнурами через плечо, вышли из алтаря, они закрыли от нас, вошедших в храм, красным занавесом богиню, и тут же послышались удары колокола. Вслед за ними брахманы в белых тогах стали бить в маленькие бубны и металлические била. И тут же где-то наверху гулко загремели большие барабаны. Колокол и бубны гремели бесконечно долго и чем дальше, тем назойливее. Но вот, наконец, они смолкли разом, и наступила оглушающая тишина. Занавес медленно стал открываться, и снова показалась черная статуя богини, озаренная колеблющимся светом масляных светильников. Это были плошки с зажженными фитилями, которыми размахивали вышедшие из ниши жрецы. Красные языки пламени лизали черное тело богини, отсвечивая зловещим блеском. Красно-кровавые ее глаза и губы сверкали, как живые.

Жрецы подошли к каменному барьеру, протянув руки с плошками с огнем молящимся, а те в свою очередь, протягивая к ним свои ладони и затем поднося их к голове и к лицу, делали движение, словно умывались огнем, и приговаривали молитву: «Ом, хари маха деви! Ом, хари маха деви!» (О, великая богиня!).

Затем плошки с огнем поставили к ногам богини. Один из жрецов снова вышел из ниши к людям и вынес на ладони кусок желтоватой массы (смесь сгущенного молока, меда и дозы коровьего навоза), которую он мял руками, словно воск. Он отщипывал по кусочку от этого куска и давал поочередно каждому молящемуся. Это было причащение.

Выйдя на дневной свет, мы увидели у резных дверей одного из дворцовых помещений Амбера стражников, одетых в традиционную одежду воинов из охраны магараджи. Они несли охрану бывших покоев магараджи. Наш гид Радж рассказывал, будто Свари Синг регулярно и теперь объезжает свои бывшие владения и проверяет их охрану. При этом ему якобы оказываются те же знаки почтения, которые оказывались и в годы его неограниченного господства. В год нашего пребывания в Индии, как нам сказали, магараджа получал еще от государства колоссальную пенсию и жил в одном из пяти оставленных ему дворцов, над которыми развивался белый штандарт главы штата.

Покидая замок Амбер, спускаемся вниз по бесконечным замшелым ступеням и, останавливаясь на площадках, подолгу не можем оторвать восхищенных глаз от долины, пролегающей между склонами гор и уходящей в бесконечные дали. Отсюда мы видим у самого подножия Амбера чистый голубой прямоугольник искусственного водоема, на поверхности которого как бы плавает цветной ковер. Впечатление ковра создает специально сооруженная над его поверхностью площадка, на которой искусно высаживаются и выращиваются декоративные разноцветные травы и цветы.

Далее наш путь лежал в обезьяний заповедник, в Галту — предместье Джайпура. Такие обезьяньи замки или храмы в Индии не единичны, обычно они посвящены богине-воительнице Дурге — той же Кали, только в ином ее перевоплощении. В храмах Черной Дурги всегда водились обезьяны. Когда-то в глубокой древности этой богине приносились кровавые человеческие жертвоприношения, а позже приносили в жертву обезьян и животных. Теперь кровавых жертвоприношений нет, но признаки их сохраняются в культе священных животных, среди которых почитают в Индии и обезьян.

Обезьяний храм расположен в ущелье, у падающего с высокой скалы водопада. Его воды непрерывно наполняют большой круглый бассейн, выложенный из камня. Рядом с ним расположен высеченный в скале храм Дурги. Здесь проводятся праздники и обряды, а вода из бассейна распродается, как из святого источника. Однако такой род культа довольно заметно затухает., и все заведение содержится за счет притока в эти места туристов.

Главной примечательностью Галты стали обезьяны, которых здесь великое множество. Они карабкаются по отвесным скалам ущелья и осаждают каждого посетителя, вымогая съестное. Купив для них целую охапку сладких корней, мы заметили, что обезьяны ели их неохотно, предпочитая им апельсины, ананасы и шоколад.

Здесь же обитают священные коровы, а также собаки, куры, гуси и овцы. Вся эта живность отлично уживалась вместе и не признавала никакой иерархии.

Интересно было наблюдать, как одна из этих коров разнимала рогами дерущихся собак.

Повсюду, куда только ни приезжали туристы, немедленно прибывали и бродячие гастролеры, предлагающие свои представления. В Галте мы стали свидетелями смертельно опасного аттракциона — отважный юноша, собравший со зрителей некоторую сумму денег, прыгнул в чашу бассейна с вершины ущелья, высотой около двадцати метров.

Возвратившись в Джайпур, занимаемся осмотром его достопримечательностей.

Джайпур, основанный раджпутанским магараджей Ман Сингом в 1728 г., — классический образец традиционной планировки средневекового индийского города в соответствии с древними правилами Шильпа-Шастры (религиозно-канонической книги, являвшейся руководством для индийских ремесленников, художников и архитекторов). В специальном разделе этой книги «Манасаре» описывается восемь типов планов поселений — дандака, падмака и др.

Построен Джайпур по плану Нанднаватара. Это прямоугольник, вытянутый с востока на запад. Продольные улицы пересекаются поперечной осевой магистралью. Город имеет четверо ворот (в середине каждой его стороны по странам света), среди которых и «Гопурам» — «Коровьи ворота». Вдоль городских стен прокладывалась дорожка для стражи и ритуальных шествий — «праданшана» — в честь богов-хранителей Джайпура. В центре его, на пересечении главных улиц, находится площадь для собраний совета старейшин, проходивших обычно в тени баньяна. Там же на площади возвышается главный городской храм. Население селилось от центра к окраинам в соответствии с кастовой иерархией — знать и купцы в центре, далее ремесленники, а по окраинам шудры. У ворот размещались базары, поэтому улицы носили приставку «базар».

Помимо таких уникальных сооружений, как Хава-Махал, Джайпур известен обсерваторией Джантар Мантар, построенной магараджей Савай Синхом в XVIII в.

Обсерватория представляет собой большой плац, огороженный железной высокой решеткой. На этом плацу высятся причудливые каменные сооружения — приборы для исчисления солнечного и лунного времени, очень похожие на рисунки современных сюрреалистов. При помощи этих приборов астрономическое время исчислялось с точностью до одной минуты.

Магараджа Савай Джай Синг известен как знаменитый ученый-астроном своего времени. Так же как и сын Тамерлана Улугбек, оп увлекался астрономией и астрологией, проводя в своей обсерватории по несколько часов в сутки. Ученый магараджа усиленно разрабатывал собственную систему исчисления времени, которая по тем временам была самой совершенной в мире.

Большое впечатление произвел на нас городской дворец магараджи, в котором теперь располагается городской музей. Здесь в основном выставлены богатства и реликвии целой династии джайпурских магараджей: живопись, ковры, скульптура, оружие, манускрипты, картины, миниатюры, троны, кареты и всякая всячина.

В музее выставлены портреты магараджей Джайпура, в том числе и юношеский портрет последнего, десятого, бывшего в ту пору чемпионом Индии по бейсболу.

Мы посетили и бывшую загородную резиденцию магараджи, называемую Джал-Махал, которая устроилась на живописной окраине Джайпура внутри высоких глухих стен, прижатых к отвесному склону высоких гор. Беломраморный дворец нежился в лучах зимнего солнца среди цветов и фонтанов. Все здесь было миниатюрным и изящным — этакий индийский «Монплезир». Здесь мы увидели великолепные образцы резьбы по мрамору, целые композиции на тему индуистской мифологии.