Победитель получает

ГЛАВА 29. В паутине

Машу разбудила возня Куси и его тревожное попискивание. Кото-мышь спал, но, судя по всему, ему снился кошмар.

Девушка осторожно погладила своего необычного товарища по затылку, и зелёные глаза тут же распахнулись, а сдвоенный комплект усиков растопырился во все стороны, сканируя окружающее пространство. Из одушевлённых объектов в этом самом пространстве никого, кроме Маши, не обнаружилось, и Куся тут же успокоился.

Путешественники успели еще раз посетить купальню, напиться воды — на этот раз той, что непрерывно текла тонкой струйкой из красивой витой трубы и утекала в изящное подобие морской раковины. Похоже, сюда отвели природный родник, во всяком случае, Куся эту воду одобрил.

Маша привела себя в порядок и вновь замоталась в полотенце. Даже кото-мышь не мог определить, какое сейчас время суток, но, по крайней мере, они выспались и чувствовали себя относительно бодро.

Ядва явилась без стука. Когда Маша и Куся вышли из купальни, она уже по-хозяйски осматривала спальню. А на вошедшую Машу, прежде чем поклониться, бросила какой-то странный взгляд, который вряд ли можно было счесть почтительным.

Что-то изменилось. И явно не в их пользу. На постели лежала одежда, которую Маша, перед тем как лечь, перенесла на кресло.

— Как спалось госпоже? — в вопросе Ядвы слышалась едва прикрытая ирония.

— Прекрасно, — холодно ответила Маша. — Пусть принесут мою одежду, — распорядилась она, не особенно рассчитывая на исполнение, но попытаться-то можно.

— Госпожа должна надеть это, — Ядва указала на аккуратно разложенное одеяние.

Маше и прикасаться-то к нему было противно из-за зловещих символов и узоров, больше всего напоминавших потёки крови.

— Должна? — величественно изумилась Маша, прекрасно понимая, что играет с огнём.

Но лучше уж выяснить всё прямо сейчас, и если её всё равно разоблачили, то совершенно незачем продолжать притворяться.

— Должна, — отрезала Ядва, взгляд её стремительно налился недоброй тяжестью, буквально придавливая собеседницу к земле.

Маша выдержала — не опустила глаз, но сердце у неё ухнуло куда-то вниз, заколотилось гулко, отдаваясь пульсацией во всём теле. Всё-таки она надеялась, что обойдётся, а издёвка в тоне Ядвы ей померещилась. Оказывается — надеялась. Не обошлось. Неужели в следующий раунд придётся бежать в одном полотенце?!

Ядва шагнула к ней, испепеляя презрительно-злобным взглядом. Маша не отступила, так же прямо и молча смотрела в глаза.

Жрица криво усмехнулась:

— Ну что ж… задатки неплохие. Может, ты и справишься… — сделала паузу, явно ждала вопроса: справлюсь? с чем?

И вопрос действительно чуть сам собой не сорвался с языка, но Маша его удержала. Ядва всё скажет сама. А в этом поединке характеров земная портниха пока что переиграла высокопоставленную жрицу тёмного культа.

— Характер у тебя есть, — подтвердила Машину победу Ядва, снова усмехаясь, — и раздражённо, и удовлетворённо в одно и то же время. — Вот и используй его… чтобы побороться за свою жизнь. Вдруг получится, — с издёвкой пропела жрица.

Снова сделала паузу, но никаких вопросов от Маши так и не дождалась.

— Было бы у нас больше времени… — Ядва окинула девушку плотоядно-сожалеющим взглядом, видимо представляя, как интересно и приятно было бы ломать эту непокорную.

— На твоё счастье, времени у меня мало, — отрезала она. — Мне еще вчера было ясно, что ты самозванка, как и твой… твоя зверюшка. Только этот идиот Жард мог вообразить, что видит Загробного Стража. Со страху, да ещё и в темноте, ему померещилось, что он дышит огнём, — Ядва демонстративно рассмеялась, глядя на нахохлившегося Кусю, сидящего на спинке кресла.

— Если этот… очаровательный малыш и способен на нечто подобное… то его дыхание годится лишь для эффектного зажжения свечей и светильников. Впрочем, нам может пригодиться и это…

Куся чуть прищурил глаза, выпуская и втягивая острые загнутые когти, но Ядва уже отвернулась и ничего не заметила.

— Признаться, на первый, поверхностный взгляд, сходство есть… Оно да приукрашенные рассказы Жарда и сбило меня с толку в первый момент, но я быстро поняла что к чему, и если сразу же не объявила о твоём наглом обмане, то лишь потому, что хотела понять, откуда вы взялись, и всё обдумать.

— Однако… слухи разносятся быстро. И многие сочли моё молчание признанием и подтверждением воплощения Тёмной Владычицы, ради которого мы приложили столько усилий. Одни признают мой успех, другие же… позволяют себе усомниться… Высший жрец алтаря Безликих Повелителей пожелал лично убедиться в том, что я… не ошиблась, — злобное шипение, в которое превратился голос Ядвы на последних словах, не оставляло сомнений: её отношения с упомянутым жрецом далеки от безоблачных.

Жрица еще некоторое время пыталась и запутать, и запугать невольную самозванку, а заодно выяснить, откуда же та всё-таки взялась, как попала в закрытый Тайный Зал, который могут открыть лишь Высшие жрецы, что за странная одежда на ней была и где она взяла этого, ещё более странного зверя. Но Маша лишь загадочно улыбалась и молчала.

Из слов жрицы ей удалось понять, что между Ядвой и Высшим жрецом алтаря Безликих, Алканом, существует давнее яростное соперничество, если не сказать вражда. Формально Алкан занимает более высокое положение, так как Безликие, которым он служит, намного могущественнее Тёмной Владычицы, которой служит Ядва.

С другой стороны, Тёмная ближе к миру людей, и потому её влияние более заметно, а воплощение — более вероятно. Хотя Алкан и пытается доказать, что ему удастся вернуть в наш мир Безликих, некогда властвовавших над всем Мирозданием. Они непременно вернут себе утраченное, а уж тогда — наградят своих верных слуг с немыслимой щедростью…

Алкан заявляет, что это может произойти очень скоро — чуть ли не со дня на день, и под этим предлогом требует всё больше внимания и жертв для своего алтаря и привилегий — для себя. Ядва же, как натура практическая, предполагает, что возвращения Безликих можно ждать всю жизнь и не дождаться.

Они, конечно же, непременно явятся, как только, по-русски говоря, рак на горе свистнет, а получить привилегии, почести и власть хочется уже сегодня. А тут такой случай!

Глуповатый Жард — Высший жрец алтаря Служителей, — нашёл в Тайном Зале девчонку в странной одежде с непонятным зверем и вообразил, что это воплощение Тёмной Владычицы, о каковом воплощении он частенько слышал как раз от Ядвы.

Жард же и растрезвонил об этом среди Высших жрецов и знати, а уж всех остальных, от простых жрецов и учеников до последних поломоек, оповестили сопровождавшие Жарда храмовые стражи и прислужники, до глубины души потрясённые Кусиным выступлением.

Стоит ли удивляться, что Ядва, еще вчера сообразившая, что Маша никакая не Тёмная Владычица, просто не смогла найти в себе сил, чтобы отказаться от столь удачной возможности обойти всех соперников и заткнуть рты всем злопыхателям. Строго говоря, и сегодня ещё не поздно…

По крайней мере, Ядва пыталась убедить в этом Машу.

Может, с какой-нибудь наивной местной девушкой "из народа" у неё бы и получилось, но Маша живо представила себе, как зловредный Алкан и все его сторонники и прихлебатели будут потешаться над Ядвой, кланявшейся какой-то безродной девице, величавшей её госпожой, поселившей в своих покоях и вообще — только что ноги ей не целовавшей. Впрочем, молва запросто припишет Ядве и это, и многое другое — над спесивыми смеются особенно охотно.

Так что жрице тоже есть что терять, и теперь она очень даже заинтересована в том, чтобы Машу и Кусю и дальше считали гостями из потустороннего мира.

— Если будешь во всём слушаться меня, — шипела Ядва, — может быть, тебе и твоему зверёнышу и удастся прожить несколько дней…

"Несколько дней", — замирая подумала Маша. Ведь это именно то, что ей так нужно… Иногда лучше ни на что не рассчитывать, а надежда становится не подспорьем, а ловушкой. Маша не столько понимала это, сколько чувствовала.

Ядва всё-таки подцепила её на крючок, дав надежду, но рыбка не спешила глотать наживку и была готова сорваться в любой момент. Жрица видела это, хоть и не могла понять причин, и потому, угрожая и злобно сверкая глазами, всё же шла на уступки.

Ей так и не удалось заставить Машу надеть ритуальные одежды, расшитые тёмными символами. Пришлось приказать принести платье и накидку из чёрной ткани без всяких украшений и вернуть её собственные вещи. Последние были тщательно выстираны и выглажены; туфли, похоже, побывали в руках опытного сапожника и выглядели почти как новые.

Маша надела свои вещи, а платье и накидку натянула сверху, благо они были достаточно просторны и закрыты, чтобы скрыть всё лишнее, да и вообще — всё, кроме головы и кистей рук.

Определённо, Ядва оставила при себе свои сомнения в подлинности новоявленной владычицы… что и не удивительно. Она наверняка не хуже Маши знала, что скорость распространения слуха, опровергая все законы физики, превышает скорость распространения звука. Так что все прочие жрицы и служанки своё отношение к Маше не изменили и всё так же трепетали от ужаса, готовые выполнить любой её приказ.

Ни малейшего удовольствия от их раболепия Маша не получала, но и изменить ничего не могла. Нельзя выходить из образа. Совсем скоро её ждёт новое испытание: встреча с Высшим жрецом Алканом.

Ядва ненавидит его, но, тем не менее, признаёт и ум, и силу, и хитрость своего соперника. Вероятно, он проницательнее и коварнее жрицы. Так как же она, Маша, сумеет ввести его в заблуждение, если с Ядвой не вышло?

Пока жрица торопливо инструктировала фальшивую Владычицу, Маша думала о том, что ей всего этого, во-первых, не запомнить, а во-вторых, не исполнить. Она обязательно что-нибудь перепутает или сделает не так. Кроме того, многим наставлениям Ядвы Маша просто не считала возможным последовать. Она не станет участвовать в тёмных ритуалах, не будет произносить слова, от которых сердце наливается тяжестью, а к горлу подступает тошнота.

Маша и Куся обменялись взглядами. В выражении морды кото-мыша отчётливо читалось отвращение, зелёные глаза смотрели презрительно. Маше хотелось верить, что они поняли друг друга и пришли к согласию.

"Попробуем сыграть в чужую игру по своим правилам. Страх и осторожность нам не помогут, не станут нашими союзниками. Только импровизация — одна на двоих. Прямо посмотрим врагам в глаза, а если наше выступление им не понравится, просто уйдём со сцены, пусть даже этот уход сократит и без того ничтожное расстояние до финала".

А пока — занавес поднимается: в дверь стучат. Алкан уже здесь.

Маша встала. Куся лениво шевельнул крылом. Ядва замерла в почтительной позе, бросая на "Тёмную Владычицу" тревожные взгляды.

В ближайшие минуты жрице предстоит узнать, что режиссёр из неё не получился — актриса играет, как хочет, игнорируя все наставления и суфлёрские подсказки. Но спектакль уже начался, и незадачливому постановщику остаётся лишь смириться с ролью зрителя.