Под тенью маски (СИ)

12 Танец с палачом

Но я зря переживала, тётушка действительно обо мне позаботилась. Кавалеры, с которыми мне приходилось танцевать, оказались вполне себе обычными молодыми людьми, набранными сюда для массовки, не особо стремящиеся к близкому знакомству. Скорее всего это были сыновья мелких торгашей или отпрыски обедневших семей, осевших на острове еще со времен переселения и исхода Великой войны.

На огрехи в танцах и пробелы в манерах я спокойно закрывала глаза, мне не под венец с этими танцорами идти. И после седьмого танца, когда объявили небольшой перерыв, я уже успокоилась и решила, что вполне могу себе позволить чуточку расслабиться и даже получить удовольствие от праздника.

Оглянувшись в поисках тетушки и не найдя ее, решила отдохнуть на уютном маленьком диванчике в небольшом закутке возле северного балкона. Здесь было меньше народу, так как все прелести украшенного сада в основном расположились в южной части замка.

Я присела на краешек и пригубила охлажденный напиток, изготавливаемый по секретному рецепту королевского двора. Поистине, божественный, не зря его рецепт хранили не хуже, чем королевские украшения.

— Как хорошо, что я застал вас одну, милая цори, — глубокий мужской тембр пробирался под кожу и шевелил волоски на затылке. Я резко обернулась, чуть не пролив из фужера напиток. Сзади меня стоял Максимилиан Горьер! Дьявол, как он неслышно подкрался! Действительно, я потеряла хватку. Но, возможно и к лучшему, потому что испуг мой сейчас был не наигранным, а самым настоящим!

Прижав к груди похолодевшую ладонь, я попыталась договориться с бешеным сердцебиением. Нервно облизала пересохшие губы, уставилась в темно-синие омуты глаз и выдала соответствующую ситуации околесицу:

— Как вы меня напугали, йор! Вы за мной следите?

— Не подумайте ничего плохого, — он опустил глаза и ухмыльнулся, — просто хотел сказать, что не сержусь. И понимаю, что вы стали жертвой цори Поляди. Порой ее фантазия действительно не знает границ!

— Правда? — снова вылупила я свои невинные глазки и похлопала ими для пущей убедительности.

— Не откажете ли вы мне в следующем танце? Я думаю, так мы закрепим наше обоюдное всепрощение и больше не будем возвращаться к этому вопросу.

— Э… я не знаю, что записано… — тут я прикусила язык, потому что дура я, если не знаю, с кем собираюсь танцевать! И продолжила: — Не помню! Но кажется, как раз следующий танец у меня свободен!

Миленькая улыбка от меня, уверенный кивок от Горьера. Он пьет черное густое Бурьендское из высокого бокала на ножке, я сжимаю нагревшийся свой практически пустой бокал. Считаю секунды, краем глаза замечаю, как зал вновь наполняется гостями. Звучат первые аккорды, музыканты подают подсказку, какой теперь танец последует.

Дьявол во плоти делает шаг навстречу, забирает мой бокал и вместе со своим ставит его на поднос неведомо откуда появившемуся официанту.

Его огромная широкая ладонь протянута и направлена вверх, положи туда свою ладошку, и она потеряется…

Горячий, сильный, необузданный. Почему-то там, в покоях фрейлины на меня не действовал этот мужчина так раздражающе. Но теперь я, шагая по острию клинка, чувствовала, что пропадаю. Задыхаюсь. Его рука, обнимающая мою талию, прожигает ткань атласного платья насквозь, и кожа под его ладонью вот-вот покроется пузырями.

Его глаза смотрят внимательно, словно пытаются заглянуть в самую душу. Я, наверное, даже не слышу музыку, потому что сердце, как ошалелое, грохочет в ушах. Горьер ведет меня в танце, я подстраиваюсь, прогибаюсь, подчиняюсь. Если бы не засевший в груди осколок страха, то мне бы определённо понравилось с ним танцевать. Но я все еще помню, кто он…

— Вы потрясающе танцуете, цори.

— Спасибо, и вы тоже.

— У вас был персональный учитель по танцам?

— Нет, как и у всех. Я просто была очень прилежной ученицей.

— Вы живете в Штокенвильде? — задаёт правильный вопрос Горьер, и я внутренне сжимаюсь.

— Вам он тоже понравился? — улыбаюсь я и снова хлопаю глазами. — Всем нашим гостям здесь очень нравится! Если хотите, мы с тётушкой завтра проведем вам экскурсию, — нервно хихикнула я и смущённо потупила глазки. Секунда, две, три. Пристальный взгляд, еле заметный вздох.

— Нет, простите. Вынужден отказаться. Дела.

— Но вы же задержитесь в Штокенвильде? Здесь такой потрясающий воздух и море уже совсем теплое!

— Возможно, я пока не решил. Мне бы хотелось получше рассмотреть королевский замок, а потом, возможно, осмотрю и город. Уверен, здесь живут прекрасные гостеприимные жители!

— И не сомневайтесь! Вы не одиноки в своих желаниях! Мы с тетушкой тоже ждем каждый год открытия бала, чтобы получше рассмотреть здесь все.

— Тогда вы, наверное, скажете, где находится комната с портретами монарших особ?

— О, конечно, по-моему, на четвёртом этаже. Но разве это не скучно? Говорят, здесь есть тайная сокровищница! И там просто горы золота!

— Сомневаюсь, что принц эти горы оставил бы здесь покоиться, он явно неравнодушен к богатствам, но не склонен к их бережному хранению. Думаю, в замке достаточно и других ценностей.

— Возможно, — фыркнула я со скучающим видом. Танец подходил к концу, финальные аккорды давали надежду, что через минуту этот ад под названием " дружественный танец" закончится.

— Я наскучил вам, милая цори, — как-то разочарованно пробормотал Максимилиан, при этом все так же вглядываясь в мое лицо. Лупу бы еще взял и посмотрел!

Думаю, мои оправдания были здесь неуместны. Продолжать флирт я не намеревалась, поэтому снова миленько улыбнулась и чуть отстранилась. Йор Горьер тоже остановился, но не отпустил моих рук, а наоборот, чуть их сжал. Я в недоумении подняла на него глаза. И, наверное, это было ошибкой. Потому что столько боли и отчаяния я не видела еще ни в чьем взгляде. Но Максимилиан, застигнутый врасплох, в ту же секунду изменился в лице, и широко улыбнувшись, выдал положенное случаю:

— Благодарю за танец, прекрасная цори, и желаю вам хорошо провести этот вечер. Спешу проводить вас к тётушке и откланяться.

Я пробормотала что-то ответное, потупила глазки, послушно прошла за ним к тому месту, откуда Максимилиан меня пригласил, и больше не смотрела ни на него, ни вокруг. Смущение наше все, мало ли какая я смелая была в танце. Сейчас на нас смотрят половина присутствующих, а может и больше. И меня обсуждают, и его глазками всего излапают.

Эх, красивый мужик, жаль, что палач! Я бы с ним с удовольствием потанцевала еще пару разочков.

Как в воду глядела, когда думала, что этот танец мне не простят, потому что на диванчике, рядом с моей тетушкой, уже восседала и лупасила себя по ладони веером (отвратительный жест) сама цори Поляди. А тетушка преспокойно хлестала с бокала изумительное бордовое. Удивительная женщина, всё-таки, моя тётушка!