Подающая надежды (СИ)

Глава 13

На смену не самым удачным выходным пришёл понедельник, означавший, что в Таиланде россиянка просуществовала уже две недели и в ход пошла третья.

Доминика смотрела на отражение в зеркале ванной невидящим взглядом. Обыкновенная уже процедура: слёзы, под лунным светом лившиеся от страха были смыты, покрасневшие от ночной активности глаза успешно закапаны, синяки, что со временем возвращали себе былой насыщенный оттенок успешно замазаны. Поправившееся после лекарств и помощи Цок-цок лицо накрашено, а лишённое сил тело одето в непримечательный серый оверсайз пуловер и чёрные джинсы.

Мысли о прошедших, казалось, год назад днях пронзили голову только сейчас, когда ничего не отвлекало от желанных раздумий.

«Тот показательный бой… Боже, он с ума меня свёл, а я о нём даже вспомнить за эти дни не удосужилась. Кто мог следить за мной?.. Ну, цели очевидны — изучал. В целом, за это не стоило бы переживать, если бы не одно но… Ни у кого на моей памяти такого жгучего взгляда не было, что на теле так надолго отпечатался бы! Взгляда, от которого браслет даже реакцию дал бы, да такую сильную, что руку будто до сих пор жжёт! Браслет реагирует только на прикосновения. Не Тхирасак ли то был? Ведь, если судить по моим нездоровым — как и сон с психикой — суждениям, то он представляет для меня опасность и мог мою тактику боя узнавать, чтобы потом использовать против меня! Даже то, что, по существу, тактики у меня нет, а действую я интуитивно, продумывая ходы в моменте — уже своеобразная тактика и её можно подстелить под себя! А витамины… Вначале-то они неплохо помогали! Я уже успела подумать, что обошлось, но… но помогали же! Меня даже не травили! Нельзя останавливаться на том, что уже достигнуто, верно? Сейчас смело берём свои прекрасные сиськи в руки, находим в графике работы свободное время и мчимся к медичкам на обследование! Так я больше жить не хочу»

На бо́льшие размышления времени не нашлось. Нашлось необходимым подумать о собственных учениках. При виде этой «строгой русской» с недалёких времён любой становился готовым учиться, — или просто боялся получить за непослушание дозу трупного яда в брюхо, — практиковать изученные приёмы и без колебаний слушаться каждого её указания. Казалось, миссия была выполнена: все послушны и учатся уму разуму как их предки, но остатки здравости не давали расслабляться: всё равно же не отпустят, пусть она хоть весь Таиланд на ноги поднимет и на ручках покрутит. Не поможет, так как есть контракт. И теперь их два.

Утро не запомнилось чем-то особыми, если не считать удивительно притихшего Прасета, что, хоть и раньше не проявлял особого озорства, сейчас выглядел уж совсем таинственным и даже не холодным — морозным, словно снова в Арктике побывал и с неё пример взял. При любом случайном взгляде на Нику он становился по-странному скованным, немногословным и до того уходящим в себя, что страх душил — вернётся ли с облаков на травушку?

Не то чтобы магичка им интересовалась, но всё же не могла оставить эту перемену, не обратив на неё большего, чем до́лжно, внимания, пока сидела за учительским столом и наблюдала за шестиклассниками, пишущими тест по прошедшей программе. Он стал первым, кому Дома смогла довериться больше, чем на двадцать процентов. Сет почти сразу стал тем, кто замечает её проблемы, кто пытается помочь, кто почти сразу перестал пугать её столь же сильно, как его отец или тот же Пхат, в последнее время редко одаривающий младшую своим вниманием.

«Не из-за той ли ситуации он так себя ведёт? Что, насколько совесть загрызла из-за собственной глупости? Надо с ним поговорить, не могу так это оставить, саму псы душевные цапают. Бунси бы поблагодарить ещё, она всё-таки меня не оставила той ночью умирать, а я в воскресенье из дома не выходила, восстанавливалась»

Как бы она ни пыталась мысли в другое русло уводить, всё равно эти гадкие змеи возвращали её к главному переживанию — что с этим дураком Пхантхэ делать? До вечера с ним наедине остаться вряд ли получилось бы, но как-то очень не хотелось видеть его таким неживым, в животе что-то больно сводило от такого исхода. Он ведь, вроде, всегда как лучше хотел, своим будущим подопечным помогать стремился, а тут хандра из-за одной совершённой по глупости неудачи.

— Пи’Сыадам! — Послышался в отголоске сознания скромный детский зов. — Я закончила работу!

Говорила девочка по-тайски, но директор продолжал исправно и своевременно ставить заклинания на все классы, где Галицкая проводила уроки, а потому друг друга ученики и учитель понимали.

— Молодец, Нонг’. Классная руководительница проверит тест и позже скажет тебе оценку, — тепло ответила темничка, и ученица, склонившись в "уае", села на место.

В таком размеренном задумчивом темпе прошло полдня, но, как бы того ни хотелось, не могло всё идти гладко вечно.

Доминика шла на обед, когда в коридоре взглядом натолкнулась на Бунси, что лбом уткнулась в отдалённый угол квадратного коридора близ столовой, нервно кусая губы и грустно глядя в пол. Только завидев девушку, Ника, не давая себе времени на отступление, глубоко вдохнула и осторожно подошла к ней, остановившись чуть поодаль, стараясь не спугнуть своей персоной.

— Бун, у тебя всё хорошо?

На секунду появилось желание прикоснуться к её спине, чтобы хоть как-то поддержать, но ссориться с тайкой на фоне такого пустяка не хотелось, а потому пришлось преждевременно отбросить эту мысль, опустив руку. Нельзя было забывать, что эта девочка также необщительна, как и она сама.

— Что тебе нужно, хиа? — Всхлипнув, возмущённо спросила своим тонким голосом магичка, уверенно выпрямилась и упрямо сделала вид, что всё нормально или, как минимум, не её ума дело.

«Да чего ж сразу обзываться-то? — Невинно удивилась Дома, надув губку. — Я ж просто поговорить…»

— Что у тебя случилось? Ты можешь поделиться, правда, я просто хочу помочь, как ты мне ночью в ту субботу.

— Не твоё дело, нго фаранг, — бросила Цаойингмыд точно от сильной обиды, прижимая к губам согнутый указательный палец. — Не думай, что можешь подходить ко мне, когда решишь и так спокойно заговаривать, будто мы близки. Я помогла тебе, но на этом всё. Ты здесь исключительно учитель, раз тебе даже нет нужды опекаться Пи’Пхатом, так что не лезь ко мне. Подругой я тебе не буду.

«Причём здесь Хат вообще? Как он связан с её злостью на меня?»

— Ну не будь ты такой твердолобой, Бунси! Самой же легче станет, если кому-то выскажешься!

— Не смей называть меня словами, значение которых я не знаю! И вообще, иди куда подальше. Я сама разберусь со своими проблемами, они тебя не касаются.

«Очуменно! Другу бы своему такое сказала, Дракула его за ч… нос кусни!»

— Ладно, как знаешь, — смирившись, выдохнула петербурженка и, прежде чем уйти, сказала со всей искренностью, на какую была способна: — Тогда просто спасибо тебе большое, что не оставила одну, не бросила сдыхать в кругу деревьев, и знай, что, если тебе это понадобится, то я готова помочь и выслушать тебя. И я не считаю, как ты, что мы подругами не станем. Но, если ты так думаешь, то хорошо, настаивать не буду.

Россиянка огорчённо покачала головой, не услышав ответа, и отправилась на поиски единственного существа, что был самым близким для Высокочтимой красавицы, не заметив, как та проводила её распахнутыми в каком-то детском удивлении глазами и поджатыми дрожащими губами.

Заметив необходимый объект в просторной столовой, что восседал за одним столом с незнакомыми темничке богато одетыми разномастевыми магами, она без толики стеснения подошла к нему и, громко поздоровавшись со всеми парнями по-тайски, бегло оглядела их. Встав позади знакомого, Галицкая легко постучала пальчиком по его плечу, что было спрятано за тканью дорогой чёрной кофты и темник вальяжно, до смешного медленно повернул голову за спину, взглянув на одноклассницу с холодной мрачностью, которую едва заметно оттеняла какая-то внутренняя тяжесть.

— Чего тебе, Нонг’? — Железным низким басом спросил Сет как бы незаинтересованно, чем мог бы спугнуть иностранку, если бы она не привыкла к этому ещё утром и не была готова услышать рык после того сногсшибательного — или, проще, убийственного — взгляда «за секунду до».

— Можем мы поговорить наедине, Пи’Прасет? — Пародируя парня, строго и донельзя сдержанно спросила Доминика, держа спину как натянутую струну, а мысленно смеялась собственному тону и показушному виду.

Справа, — где восседали остальные «великие мужи», — послышались одобрительные шепотки, смысл которых Ника не уловила ввиду незнания языка, на котором те говорили. Хотя она изучала китайский какое-то время, — спасибо Рике и её внезапным идеям по саморазвитию — и смогла различить слова, вроде «молодец», «грамотная девушка» и «правильно разговаривает», ей не было дела до каких-то зазнавшихся детишек, ведущих себя как баре среди холопов. Но девушка ясно ощущала нечто странное в этих чудаках, а потому мельком улыбалась им, чуть наклоняясь корпусом вперёд, когда взгляды их касались темнички — мало ли какие это великие зазнайки могут быть!

— Могу я сначала доесть, Нонг’? — Сын директора ТМШ бросил кроткий взгляд на соседей по столу, словно наблюдал за их реакцией. В этот момент Дома полностью осознала, что разговор их прекрасно понимали, а значит, она не ошиблась — точно баре.

«Они тебя хвалили, Никуш! — Напомнила сама себе. — Конечно, они тебя понимают! И да, Ник, по этим селезням сразу видно, что далеко не все из них той же национальности, какой и язык, на котором ведётся разговор! Понятно, что здесь и японец есть, и… м-м-м… американец? Вот это точно кореец — кстати, похож немного на некоего Ко Я Ви… а что они вообще здесь забыли?!»

— Безусловно, Пи’Сет, — отбросив странные мысли, покорно ответила магичка Тьмы, с деланным — хотя и очень искусно — уважением поклонившись Пхантхэ с прижатыми по швам руками. — Прошу меня простить.

Вместо обычного обращения хотелось добавить «мой господин» или «Ваше Благородие», но петербурженка воздержалась от такой заманчивой идеи, поклонилась парням с натянуто скромной, учтивой улыбкой, чем, было очевидно по ставшим вдруг хищными взглядам, привлекла соседей Тхэ по столу. Она неспешно повернулась к ним спиной, демонстративно двинувшись в сторону раздачи еды, а про себя рычала:

«Только попробуйте руки свои грязные распускать! Я вам эти руки потом только в больнице верну, чтобы пришили обратно!»

Не успела Галицкая даже двух шагов сделать, как ожидаемо на своём запястье ощутила крепкие пальцы. Маиботхад остановил её, как и до этого несколько сотен раз, случайно задев прохладный браслет, но тот, как и ранее, не дал ровно никакой реакции, чем вновь успокоил девушку — она-то уже начала думать, что маг с ума сходил и мог навредить, но нет, он также безобиден, просто немного лишился рассудка.

— Постой. Если дело срочное, я могу пересесть за твой столик, Нонг’, и обсудить интересующую тебя тему сейчас.

— Благодарю, Пи’… — А в голове опять прозвучало это смехотворное «мой господин». — За вашу благосклонность, но я не имею права отвлекать… — «Ваше Благородие». — Вас от трапезы и лучше подойду с просьбой позже.

«В какие игры ты играешь, ба?!» — Очаровано вопросился Прасет в мысленном диалоге, про себя изумившись актёрскому мастерству знакомой, ведь та даже бровью не повела, пока произносила столь забавную для своего восприятия речь. Но та отвечать не спешила и лишь состроила милое личико, уставив сверкающий злорадством взор в наигранно бесчувственные глаза Сета, внутри которых, на самом деле, такие эмоции бушевали, что ураган бы позавидовал.

— Ты уже это сделала, Нонг’Сыадам. Можешь не беспокоиться за меня, я изволил пойти за тобой по собственному желанию.

Извинившись перед сотоварищами, наследник деловито поднялся со стула и проследовал за Доминикой, что глумливо отблагодарила снисходительного господина и снова попрощалась с его собеседниками. Темник занял свободный стол у панорамного окна с видом на тренировочное поле, а россиянка, быстро сходив до раздачи еды, подошла к нему со скудно наполненным деревянным подносом, когда тот, продолжая смотреть на всё будто бы свысока и без каких-либо чувств, неожиданно заботливо, без бывшего недавно пафоса в голосе спросил, видимо, специально сев спиной к богатым друзьям по столу:

— Ты как? После того… больше не мучилась?

— Нет, всё хорошо, спасибо, — невозмутимо ответила Ника, продолжая держать спину ровно. Она поставила поднос напротив собеседника, взгляд которого, упав на тарелку и её содержимое, стал жёстче и напряжённее.

— Так мало еды, сау? Ты на диете? Или опять соврала, что всё хорошо? Давай всё же попросим помощи у медперсонала? Если страшно, то… Можешь, не знаю, подруг осведомить о том, что тебя здесь чем-то напоить хотят и, если ты перестанешь отвечать на сообщения, пусть сразу бьют тревогу, договорились? Лечиться в любом случае надо, сау!

— Вас это так волнует, мистер Серьёзность?

— Сау ба. — Рыкнул сын Советчика, намекая, что шутить сейчас совсем не стоило, не догадываясь о том, что шутка эта была защитной реакцией и слетела с губ неосознанно. — Ты взяла только фруктовый салат и холодный кофе, этого критически мало для растущего организма мага, а особенно для темника, подобного тебе. Ты и сама это понимаешь, сау ба.

— Не люблю много есть, — безмятежно бросила Дома, пожав плечами, пусть на глаза и наворачивались слёзы, а грудную клетку рвало на части, саднило от усилия, с которым она рыдания в себе сдерживала.

«Что ж ты делаешь со мной, Парест? Из-за тебя же, индюка общипанного, я такой сентиментальной стала!.. — Вспомнилось, как она когда-то, думалось, совсем давно, не сдерживаясь, плакала прямо перед пешеходным переходом. Как давно это было. — Ну, ладно, может, чуть-чуть я и подвираю, но тогда оставались сутки до прощания с родной страной, а сейчас… другая ситуация!»

«Ба, слышишь меня?» — Раздалось вдруг эхом по стенкам мозга.

— А? Теперь да, слышу, — опомнившись, кивнула россиянка и проморгалась. — Прости.

— Так вот. Это, как я уже сказал, не первый такой раз, когда ты слишком мало ешь. Я замечал за тобой такое раньше, с тех пор ты даже не попыталась поработать над собой. И действие от обряда с Цок-цок, насколько помню, уже прошло. Всё точно хорошо?

— Вполне, мистер Серьёзность, не стоит за меня волноваться. Я взрослая девочка, — пролепетала и улыбнулась так, что сразу понятно — врёт.

Давние страхи не давали прямо сказать, но она хотела намёками донести ему, что понимала неправильность собственного питания и искренне жаждала его помощи. Чтобы он стал тем, кому она полностью сможет довериться и будет рассказывать о проблемах без своеобразных знаков. Детские мечты, но что поделать.

— Прекрати меня так называть, — возмутился в ответ Пхантхэ, устремив на иностранку колкий взгляд.

Не услышал. Не догадался.

— Непременно, мисс Загадочная личность.

Маг Тьмы закатил глаза, понимая, что начавшаяся недавно игра до сих пор не закончена и они продолжали общаться с былой издёвкой.

— Об этом серьёзнее поговорим потом, — осведомив собеседницу Тхэ, поддержав её затею и оставив тему с едой для более подходящей обстановки. — Так что же ты так срочно хотела обсудить со мной, Нонг’?

— Ваша подруга, Пи’. Что у неё могло произойти?

— Поясни?

— Сегодня, Многоуважаемый, я заметила её в коридоре у столовой в расстроенных чувствах, она горько плакала… Пи’Бунси говорила со мной…

— Кхм, Нонг’, — неловко перебил девушку таец, отведя взгляд, точно не при делах.

— Что, «Нонг’»?

— Моя подруга… младше тебя. Если не ошибаюсь, то на два месяца.

— А, оу… Хорошо, Пи’. Тогда, Нонг’Бунси говорила со мной по обычаю грубо, но я предполагаю, что это была защита. Не знаете, что у неё могло случиться, отчего бы пошла эта защита? — Спросила Галицая без иронии в голосе, зато с сильно наигранной честью в обращении.

— Её мать достаточно строгая женщина, возможно, дело в ней, — задумчиво протянул Маиботхад. Не самый правдоподобный тон он выбрал, чтобы поведать об этом. — Дама, понятно дело, не обычных кровей — подСоветчица директора. Так что причин может быть уйма и, скорее всего, связаны они с её должностью.

— Прошу простить мне мою возможную бестактность, но Нонг’Бунси в разговоре упомянула Пи’Пхата, чем очень меня удивила. Не знаете, по какой причине она это сделала? Она сообщила мне, что я виновата в чём-то связанном с ним.

Прасет поджал губы и задрал подбородок в какой-то раздражённости или трудно скрываемой злости — но не на неё. Вероятно, эмоции эти проявились из-за самой виновницы диалога.

— Я не имею права разглашать личную информацию каких-либо существ, если таковой обладаю. Надеюсь на понимание с твоей стороны, Нонг’.

«Ага, значит, не простое это было подмечание, сказанное наобум. Тут что-то серьёзнее… — Озарившись воспоминанием, темничка воскликнула про себя: — Стоять! А о ком они тогда разговаривали?! После боя, когда я с медпункта на них в коридоре наткнулась! Не о Хате ли речь шла?! Нет, не думаю, Бун не настолько глупа, чтобы к этому странному парнишке что-то чувствовать! Я уверена!»

— Конечно, Пи’, я всё понимаю, — наполнив лёгкие воздухом для успокоения, смиренно согласилась она. — Но вы могли бы поговорить с ней, как-то разузнать подробности — хотя бы для себя — и по возможности ободрить её? Чувствую, помощь ей действительно требуется.

— А ты, Нонг’Сыа, что это, переживаешь за моральное состояние моей подруги? — Парень нашёл в себе силы игриво усмехнуться, чтобы совсем уж своей тревоги не выдать.

— Пи’, поймите… — По-лисьи протянула Доминика, улыбнувшись одними глазами — беседа с Сетом необыкновенно забавляла её, развлекала и даже в некотором роде отвлекала от насущных проблем. Такое открытие не могло оставить разум равнодушным.

«Ох, Сет… Какая же удача разговаривать с тобой в нормальном, можно, наверное, даже сказать дружеском тоне, когда голова забита различными тревогами, сердце не выдерживает нагрузки, которой её закидали и начинает давать сбои, а нервные клетки мрут одна за другой», — растрогалась она, но скоро взяла себя в руки, сдержав рвущиеся наружу чувства и продолжив сохранять при всех безупречное лицо.

— …Я переживаю за Нонг’Бунси как за самостоятельную личность, за существо, так и за её успеваемость, за её возможную агрессию в сторону других учеников или учителей из-за таких плохих эмоций. Я ведь и сама работаю преподавателем, а потому не желаю ссориться ни с кем из ребят и ссор между ними видеть тоже не хочу. Мне важна концентрация и полное погружение в учёбу, надеюсь, вы меня понимаете, Пи’. Ну и, само собой разумеющееся, я тревожусь за неё, потому что она явно не та магичка, которая могла бы этих мук заслуживать, она хорошая, как бы ни пыталась этого скрывать. Я недавно в этом убедилась.

Пхантхэ надолго задумался, переваривая слова девушки и тон, с которым они были сказаны. Думалось — хотя, возможно, так оно и было, — что маг испытывал такие же тёплые чувства, какие трепетали и в душе Ники от поддержки этого существа.

— Хорошо, я поговорю с ней, — в итоге сообщил Тхэ, одарив знакомую мимолётной благодарной улыбкой. И, отбросив все шутливые формальности, добавил: — Спасибо, что беспокоишься за существ моей школы, я тебе очень признателен, правда. Отец будет приятно удивлён, когда узнает эту правду о тебе, сау ба.

— А он узнает?

— Я не собираюсь скрывать это от него. Какими бы плохими у нас с ним не были отношения, пусть мы даже совсем не будем общаться — ты к этому не причастна, а потому заслуживаешь похвалу за своё трудолюбие и упорство.

— Ты… бываешь и таким, Сет? Настоящий философ, червей мне в домашние тапочки! — Потрясённо возгласила россиянка, глазные яблоки которой, казалось, готовы были выпасть из орбит, но быстро вернула себе невозмутимость играемого персонажа и тихо пробубнила сквозь улыбку: — Простите, Пи’.

— Да, я тот ещё моралист, Нонг’, — согласно кивнул довольный темник и сам улыбнулся, но также скоро изменился в лице, заговорив снова томно и с серьёзностью, что теперь была больше похожа на агрессивную тревогу: — Понимаю твоё удивление, но в любом случае, сау, тебе надо есть лучше — в еде основная сила любого мага, человека или животного. Плюсом, плохо сказалось то, во что недавно ввязал тебя я, пусть даже из хороших побуждений… Возьми хотя бы мой суп, я себе и без того много набрал. Он не острый, можешь есть спокойно. Там только грибы, креветки, молоко, рис ну и что-то со специями, аллергии ни на что из этого нет?

— Нет, аллергии нет, но… Спасибо, мне и моего набора достаточно.

— Тебе не достаточно. — Твёрдо возразил наследник, глаза которого вспыхнули чёрным, что наглядно демонстрировало всю нешуточность его слов и необходимость беспрекословного послушания. — Возьми и ешь, сау ба.

— Но!.. — Хотела было возразить чужестранка, но была резко остановлена настойчивым, бескомпромиссным рыком:

— Молча. И с улыбочкой.

«Игра закончилась, понятно…»

Осознав своё поражение и представив чувства мага, что сидел с той, кто буквально пострадал от его руки, Доминика покорно опустила обиженный взгляд в стол и принялась поедание неизвестного ей блюда со всей хмуростью на лице, какую могла показать, удивляясь необычности и приятности вкуса.

По прошествию всех семи часов работы Доминике, наконец, представилось возможным покинуть стены школы. Соседки в любимом тайцами мессенджере оповестили, что ушли по делам и дома их долго не будет и Мали, стоявшая в этот день по графику готовки, извинилась, что не сможет приготовить ужин. Девушка, оставшаяся сытой после обеда, решила отдохнуть на свежем воздухе, слушая тихое журчание фонтана и щебетание птиц, но рядом как некстати появился Пхат, что с неприкрытой радостью в лице и поведении спросил утомлённую за день подругу, которая только-только позволила ногам отдохнуть на яркой скамейке пришкольного парка:

— Ну, как настроение, антараи?

— Зашибенное! — Всплеснув руками, раздражённо буркнула Ника в ответ. — А лучше будет сказать «зашиби» — ты меня об стенку головой!

— Почему такая нервная сегодня, Нонг’? — Всё с тем же весельем поинтересовался полуангел, удивлённо вскинув брови.

— Глупый вопрос, не замечаешь? — Проворчала Дома безрадостно, но, тяжело выдохнув, озадачила мага, сдавив свои колени пальцами: — А вообще, знаешь, я рада! — Помолчала, прежде чем объясниться и выдала: — Рада, что не существует магических ВУЗов или колледжей, ибо преподавать пары вместо уроков я точно не готова! Это выше моих сил, как ни посмотри.

— Что, настолько дети сложные? Я могу попросить учителей их приструнить или помочь тебе как-то на них надавить.

— Упаси тебя Тёмный принц, Хат! Нет! Ученики у меня все отменные, как по струнке ходят и в том плане, что ровно в ряд, и, что с прямыми спинами. Милые, добрые — котики, в общем! Просто само это постоянное составление уроков по плану и по знаниям учеников, беготня от учителя к учителю за помощью, объяснение материала, проверка устных пересказов, проведение тестов и вся остальная рутина изрядно изводят, да так, что иногда хоть вешайся, хоть локти откусывай. Мозг просто-напросто не выдерживает! И, знаешь, я боготворю и преклоняюсь перед теми учителями, кто умудряется и со всем этим справляться, и не срываться на учеников, не бить их и старается не повышать на них без дела голос! Почему им до сих пор платят копейки?! Это же издевательство!

— Тише-тише, антараи, спокойно, истерики нам не нужны. А работа учителей, оказывается, действительно очень сложна! Я и не представлял раньше, что она может быть насколько тяжелой! Может, тебе помощь нужна? Какие-то лекарства — успокоительные там, что-то наподобие, — закуски или энергия? Последним могу поделиться хоть сейчас, а остальное сначала надо купить.

— Нет, спасибо, пока ничего не требуется, Хат-и, — немного поуспокоившись, темничка натянула на лицо улыбку и оглядела приятеля. — А ты-то сам как? Что нового, как учёба, выезды?

— Всё хорошо, спасибо. Вот, недавно на очередной практике в реальных условиях был. Кстати, получил четыре!

— Высший бал за «реалку»? Молодец, Хат, поздравляю! — Россиянке пришлось выдавить из себя последние капли искренности, ведь поддерживать образ «ничего не думающей и ни о чём не подозревающей глупой дурочки» было критически необходимо, мозг требовал этого. — Хотя я в тебе не сомневалась. Знаешь, даже учётом того, что ты болотный, выглядишь ты как самый настоящий чистокровный маг и уже многого добился! Я слышала, что ты тут даже в любимчиках.

— И кто же такие смешные слухи распускает? — Посмеялся ангел-светляк, вопросительно покосившись на девушку.

— А вот секрет! — Парировала та и перевела тему: — Так, и как ты выходные проводишь? Я тебя почти не вижу в эти дни.

— Ай, ничего интересного. Почти все выходные и иногда в будни по «реалкам» — как ты их назвала — езжу, времени вообще не остаётся на встречи с кем-либо. Мы далеко ездим, в деревнях и далёких провинциях, там иногда и ночуем в гостиницах, а по возвращении как ляжем на кровати, так до следующего дня и не встаём.

— Ох уж эти рутинные дни магических школьников! — Со смешком проговорила Галицкая, имитируя тоску по былым временам. — Ну, что поделать, буду о прошедших днях пока только вспоминать!

— Ничего, твоё нынешнее занятие тоже в какой-то мере интересное! — Ободрил девушку Пхат и взглядом указал на школу. — Зато благодаря тебе школа расцветает, а дети начинают жаждать учёбы.

Доминика согласно хмыкнула, кивая. Длинные фиолетовые волосы из-за этого неаккуратного жеста опали на глаза, отчего пришлось заправить мешающуюся прядь за ухо. Только она хотела вернуть руку на колени, как вездесущий взгляд Тхонгкхамата упал на необычный браслет из металлических колец и тонкой чёрной нитки внутри звеньев. Существо успело лишь мельком коснуться его, но владелица украшения тут же резко отдёрнула руку, подушечками пальцев накрыв место на коже, которое тот задел и неловко улыбнулась.

«Собачий контур, каждый раз больно, как в первый!..» — Взревела про себя, сильнее сжав обожжённую кисть. Взвыть в реальности она себе не позволила.

— Красивый браслет, кто-то подарил или сама купила? — Словно не заметив странности в жесте и переменившемся выражении лица приятельницы, поинтересовался Пхат ненавязчиво.

«А этот-то до черта любознательный, скотина! Фу на тебя, гадюка серая!»

Чужестранка искусно изобразила ностальгию во взгляде, мысленно злясь на весь мир из-за необходимости что-либо говорить в этот момент, и с отменной грустью посмотрела на предмет изучения парня, излишне трогательно выдохнув:

— Да, в общем-то, подарок… от одного очень дорогого мне существа…

— Не поделишься?

— Как-нибудь потом.

Пхат не стал допытываться, а терпеливо прикрыл рот, давая темничке время, чтобы собраться с мыслями и рассказать обо всём, когда будет готова, а потому перевёл разговор в другое русло, увлекая её в длительное общение, не поддержать которое было бы очень неприлично.

Спустя некоторое время их диалог благосклонно прервала величавая фигура Прасета, грозно возвысившаяся над сидящим слева от петербурженки Хатом. Тот вмиг потерял всё хорошее настроение и с нескрываемой ненавистью в глазах уставился на негласного врага, дожидаясь объяснения причины его нахождения рядом.

— Мне нужно поговорить с Сыадам. — Сухо и неприветливо констатировал факт Сет, не спрашивая разрешения, а утверждая.

Полуангел перевёл недоверчивый взгляд на подругу, а та одним кивком головы заверила, что ничего страшного с ней делать не будут и маг может доверить младшую такому, по его мнению, не доверительному существу, как Пхантхэ. Полусветляку нечего было предъявить им и ничего больше не оставалось, кроме как послушно уйти, оставив россиянку наедине с этим гадким темником.

— Отойдём? — Предложил Тхэ, когда старший скрылся в дверях школы — что он опять там забыл? — и, не дожидаясь ответа, двинулся в сторону общежития. Магичка лишь пожала плечами и посеменила следом, еле поспевая за высоким палочником из-за своей низости.

— Что-то насчёт Бунси? — Предположила она, когда пара уже зашла в прохладный коридор и повернула вправо, в сторону их квартир.

— Да. И не только. — Бросил Маиботхад холодно и скоро остановился подле какой-то двери, после чего спросил, повернувшись за спину. Где-то там за ним почти со всех ног бежала Галицкая. — К тебе можно?

— Ну… да, а что? — Девушка несколько замялась от такого прямого вопроса и посмотрела на дверь — шестой номер, её.

«Посмотрите на него — один раз проводил до двери и уже запомнил!»

— Не на существах разговор, — пояснил наследник и Доминика, хмыкнув, спокойно достала из бокового кармана рюкзака связку ключей.

Провернув нужный ключ внутри замочной скважины дважды, без какой-либо задней мысли она пропустила знакомого вперёд, после чего зашла и сама. Тот заговорил с порога, между делом снимая кроссовки:

— Если в общих чертах, то госпожа Чансуда — мама Бун — оповестила её о совместном полёте через месяц, когда начнутся наши, магические новогодние каникулы, в другую страну на кое-какое совещание, а также собрание Совета, — оглядев гостиную задумчивым взглядом, парень добавил как бы невзначай: — Фиолетовенько у вас тут.

«Чансуда? — Задумчиво пробубнила про себя Дома, наконец, оказавшись дома. — Знакомое имя… Только откуда знаю — хоть убей, не могу вспомнить!»

— А в целом, зачем ей там присутствовать? — Полюбопытствовала Ника и бегло ответила на очевидность, брошенную тайцем «постскриптум»: — Да, спасибо, я успела это заметить.

— Как и я, Бун — будущая замена родителя в плане магической должности и потому с подросткового возраста должна вникать в дела матери, — темник прошёлся по комнате широким шагом и бросил меж разговором: — Присяду?

— Но, почему у неё тогда такой сильный акцент при общении на русском? — Спросив это, магичка, подобно собеседнику кивнула на свою постель: — Да, можешь на мою кровать.

— Позже начала изучать языки, — почти по-хозяйски развалившись на подушках, сын директора в той же мере задумчиво продолжил, мельком удостоив вниманием гостеприимство владелицы квартиры: — Спасибо. И не так усиленно, как заставляли меня из-за более высокого статуса. Также свою роль сыграла незаинтересованность матери в углублённом развитии дочери. Госпожа Чансуда занялась Бун лишь в десять, когда о ней начали вспоминать другие главенствующие маги, до того же времени госпожа была увлечена работой, о дочке своей почти и не вспоминая.

— И ей никак нельзя помочь? Ну, избежать отъезда на время праздников?

Увлёкшись разговором, петербурженка, не задумываясь о чём-либо, легла с собеседником «валетом», устроившись головой прямо на деревянное изножье кровати.

— Не думаю, что это возможно, — маг приподнялся, достал из-под спины одну из пышных фиолетовых подушек и протянул знакомой. — Держи. Такой «обряд», как посещение различных Советов с детства — традиция каждого поколения всех господствующих семей, его нельзя отменять без веских причин. Прощается только серьёзное заболевание ребёнка или что-то сродни того.

— То есть, ты на каникулах тоже улетаешь? — Забрав предложенную темником вещь, темничка подложила её под себя, кротко поблагодарив парня.

— Нет.

— Тогда я запуталась.

— Я уже бывал на этих собраниях ранее, причём с двадцать раз — это без учёта официальных, которые проходят два раза в год. Мне нет необходимости покидать школу на время этих каникул. Да и мои нынешние отношения с отцом сыграли свою роль в таком исходе.

— Кстати, а что у вас с директором произошло, рассказать не хочешь?

— Как-нибудь потом, — ухмыльнувшись, вторил маг недавно произнесённую девушкой фразу.

— Сет, вот ты настоящий индюк! Знал это? — Возмутилась Галицкая, но вместе с тем не прекращала улыбаться, глядя Прасету точно в глаза, что вдруг перестали излучать былую пафосность и серьёзность, а вместо этого заискрились настоящим весельем и даже лёгкая улыбка его губы тронула, что привлекало внимание.

— Не лучше тебя, индюшка сау! — Посмеялся в ответ Сет, и Доминике на миг показалось, что щёки его украсили лёгкие ямочки. — А что? «Индюшка сау» вполне себе звучит!

— Это я-то?! — Шуточно захлебнулась воздухом от негодования магичка Тьмы, повысив голос.

Она резко оторвала спину от подушки, сев на свои колени чуть правее от ног Пхантхэ и, вжав ладони в его плечи, с почти реалистичной злостью в глазах приблизила своим лицом к его. Темничка нахмурила брови, недовольно вглядываясь в самодовольные глаза напротив, как бы давая понять — жить тебе, дурак бессовестный, недолго осталось. Но тот на такую выходку, превосходя ожидания, отреагировал вполне бесстрашно пусть и был тем, кто остался наедине с этой пугающей дамой:

— Ты-то, сау, ты-то! — Он усмехнулся ей чуть ли не в губы, но, увидев, как не искренне и неправдоподобно нахохлилась девушка от его слов, не сдержался и залился хохотом, упав лбом ей между шеей и плечом.

— Эй! Ты чего смеёшься?! Я тут тебя запугиваю, а ты!..

Но долго строить из себя разгневанную — пусть и делать это совершенно непохоже из-за очевидной шутливости — мегеру и слушать при этом заливистый смех тайца Ника не смогла, отчего и сама скоро захлебнулась волной хихиканья, вторив позу парня. Вдоволь насмеявшись, россиянка первой подняла голову и, словно осенившись, поинтересовалась у гостя:

— Кстати, совсем забыла спросить, ты кушать будешь?

— Не откажусь.

— Тогда, ещё вот что спрошу: я никак понять не могу, почему ты сегодня таким до черта и чёртиков важным себя показывал? Что это с тобой случилось такое вдруг? — Вставая с кровати, добавила: — Чай с тайским зелёным карри?

— Ты же помнишь парней, которые сидели со мной на обеде? Да, давай.

— Ну, да, довелось их заметить, — задумчиво кивнула иностранка и подошла к холодильнику, в котором осталась полная порция завтрака. — Садись за стол.

— И как они выглядели, помнишь? — Наводя Нику на нужную мысль, терпеливо протянул Тхэ и присел на кухонный стул ближе к окну. — Надеюсь, свою тарелку супа ты утром съела, а это просто осталось?

— Ну, да… запомнила какие-то черты, — Дома отправила холодную тарелку в микроволновую печь, где помедлила. — Само собой утром я поела, когда это я утром не ела?! Ну, ладно, был грешок, сознаюсь. Но сейчас просто Мали новый рецепт использовала и лишнюю порцию случайно сварила. Тебе сильно греть?

— Значит, ты успела отметить явные европеоидные черты лица у одной половины тех парней, а также не тайскую азиатскую внешность у второй, верно? Поставь на две минуты, пятьсот градусов. И я крайне рад, что хотя бы утром ты нормально поела без приказов.

— Кузькину мать, ты можешь кота за яйца не тянуть? — Выставив время и температуру в микроволновке, девушка принявшись за приготовление чая. Увидев немой шок на лице Сета, что чуть воздухом не поперхнулся от такой просьбы, она, не давая тому опомниться, протараторила: — Чёрный, зелёный, с кардамоном, женьшенем, малиной, клубникой или киви? Сахар?

— Кхм. Эти парни — сыновья Советчиков, которые прибыли сюда по той же причине, по которой на каникулах отсюда улетит Бун. С женьшенем, одна ложка. Скоро у нас пройдёт сбор Совета по делам насущным, а в свободное время эти ребята решили «культурно посидеть со мной за обедом, ведь мы так давно не виделись». Короче говоря, подослали этих парней ко мне их предки, чтобы в случае чего предоставить Советчикам моё неподобающее поведение и закопать Магию в Таиланде ещё глубже. Из-за этого мне, чтобы не выдать свои «ветреность, ребяческое поведение и дурные повадки» перед ними приходилось изображать ещё более сухого чёрствого педанта, чем перед одним отцом.

— Что, прости?!

Магичка резко повернулась к темнику, посмотрев на него ошарашенным взглядом, но, заметив, как стыдливо тот опустил голову вниз, скрывая лицо, постаралась взять себя в руки, не желая делать ему ещё больнее. Аккуратно, пытаясь не пролить чай из-за возникшей дрожи в руках, она поставила кружку на стол и придвинула её к знакомому. Как бы Пхантхэ ни силился опустить голову в грудь, иностранка явственно видела боль в его тяжёлом взгляде, злость в блеклой, неестественно корчащейся полуулыбке и ощущала обиду, глядя на сгорбившуюся спину и напряжение во вздувшихся на шее и руках венах. С каждой новой подмеченной мелочью у неё ком в горле становился всё неприятнее и больше, Доминика понимала чувства Прасета, представляла, каково ему осознавать такое и продолжать жить, подстраиваясь под какие-то стандарты «успешного директора и Советчика».

— Н-но… — Она отвернулась, не выдержав увиденной картины, и дожидалась окончания работы микроволновой печи спиной к парню, пытаясь убрать сдавленность в голосе: — Я же на собственном опыте знаю, что магические существа живут в мире и согласии с появления первых потомков Богов благодаря им самим, знаю, что они не смеют идти друг против друга… Как могут строить козни друг другу потомки тех, кто создал всех нас как великих существ, как главных помощников людей? В чём причина таких их поступков? — Она достала тарелку с супом из микроволновки, поставила недалеко от кружки Сета и, собравшись с силами, села напротив.

— Это работает со всеми странами, кроме такого неугодного всем Таиланда. Ложку забыла, сау… — Ника тихо ойкнула, извинилась за забывчивость и поднялась со стула за необходимым столовым прибором. — Всё нормально. Так мы ведь только мешаем другим представителям школ, ты не знала? Все лишь о том и шепчутся, что мы лишние места в зале Совещаний занимаем, тратим Небесные средства на преобразование никому ненужного мелкого участка, когда есть более успешные и нужные миру… А ещё мешаем всем своими просьбами, какими бы они ни были, тогда как учеников можно просто переводить в более современные учебные заведения. Лучшим решением считают Россию или США, но, чтобы детей далеко от родины не увозить, хотя бы в другие страны Азии отправлять учиться. Мы ж никто и звать нас никак, как сказали бы в твоей стране.

В словах Пхантхэ звучало столько горечи и тяжести от такой нелёгкой ноши, что сердце Домы сжалось до колющей боли в груди, до саднящей боли в лёгких стало трудно дышать, тело сковало онемением. Она сжала найденную ложку в пальцах до побеления костяшек и острой боли в ладонях, чувствуя, как щёку щекочет крупная слеза. Уши девушки не были готовы слышать столь сломленный жизнью голос, — какой, впрочем, и у неё когда-то был, — а глазам невыносимо было смотреть на слишком разбитый вид ни в чём неповинного существа, на чью долю выпало столько тревог и забот. Магичка не могла повернуться, ей не хватало сил.

— Сет, я… это…

— Не надо. Не утешай меня, это не твоя забота, — сказал Тхэ сипло, но сделал это благодарно, с теплом, пусть и могло показаться, что эти слова он бросил слишком резко.

Темничка понимала, что нельзя было и дальше зацикливаться на тягостной для парня теме и натянула на лицо непринуждённую выражение, поборов пульсирующее в висках нежелание повернулась к нему. Протянула ложку и заговорила ровным голосом:

— Приятного аппетита. Слушай, а ты на длинных выходных или праздниках к родственникам ездишь? Слышала, у вас в конце декабря какие-то глубоко почитаемые и повсеместно отмечаемые праздники намечаются помимо Нового года, поедешь на них или у вас в школе не принято?

— Спасибо. В позапрошлом году ещё да, ездил, «отмечал», после него — нет. Не имею желания, да и меня дома не ждут. Матери нет давно, она на четвёртом Небе отмечает в своё удовольствие, а отец сам со старшими время проводит, им нет до меня дела, кроме как наследственность. Они знают, что школой я дорожу, как жизнью и ни за что её не оставлю, не решу, что мне работа директора не интересна, потому и не пытаются для общения связаться со мной, смысла не видят.

Вместо ненужных слов сочувствия, — что помогают справиться с переживаниями далеко не всем существам и людям — и неуместного упрёка его родных, Доминика просто положила свою ладонь на напряжённую руку Прасета в немой поддержке, вкладывая в этот жест всё тепло, какое могла дать. Пальцами второй руки он до дрожи сжал опустевшую ложку, глядя при этом куда-то влево, стараясь не смотреть в лицо знакомой. Та нарушать такой хрупкий комфорт обстановки речами не осмелилась, — хотя и без страха разрушить приятную тишину какими-то словами, говорить тогда казалось глупой затеей.

Она понимала, что в подобной ситуации и говорить-то нечего, а потому не сделала ничего большего, только чувственно, с ощутимым сопереживанием пробежалась пальчиками по нежной коже тыльной стороны ладони Сета, поглаживая её, и взглянула на мага взглядом, что успокаивал одной только своей нежностью.

Таец, бегло глянув на иностранку, на секунду застыл. С трудом проглотив не пережёванный суп, он всё же перевёл взгляд на столь необыкновенную, незнакомую ему сторону вечно грубой и глумливой одноклассницы, но скоро одёрнул себя и, проморгавшись, принялся уминать любезно предложенный суп. Ника же вновь искусно перевела тему, свою ладонь, пусть с некоторой неохотой, но убрав с чужой руки и подперев ею напряжённый подбородок:

— Кстати, я всё спросить хотела! А у вас здесь все такие самонадеянные безумцы или мне попался эксклюзив?

— Поясни? — Непонимающе нахмурился маг Тьмы, мысленно поблагодарив Дому за её способность увести беседу в такую сторону, что о проблемах своих и не вспомнишь, посвятив себя новому диалогу, и снова отхлебнул дымящийся после разогрева наваристый суп.

— Я, когда у тебя ночевала, наутро, проснувшись, разобщалась с Лыадом, если не ошибаюсь, и всё было бы хорошо, да только потом проснулся ещё один, вроде Гост. Так вот этот призрак чудаковатый с самого своего пробуждения со мной так яро заигрывать начал, что я, блин, едва не повелась на его уловки! Он парень отчаянный, да? Слухов, ползающих по школе обо мне, не боится?

— В смысле, «заигрывать»? — Пхантхэ вскинул бровь, а вторую опустил ещё ниже, словно не был осведомлён в значении услышанного слова или хотел уточнить.

— Ну, говорил что-то, типа «Я, конечно, мог бы подать руку помощи, когда тебе плохо, да только такого огонька опасно касаться руками!» или «Какие у тебя другие любимые занятия, кроме как быть бомбически красивой?» — Повторяя интонацию и телодвижения соблазнителя-недотёпы, пересказала Галицкая. Резко что-то вспомнив, она прыснула со смеху и добавила: — А! А-ха-ха, ещё было: «При виде тебя у меня внутри всё полыхает даже сильнее, чем одно твоё место от назойливых приставучих парней». Я его ещё тогда спросила: «Типа тебя?»

— А-ха-ха, сау, да это он прикалывается так, не подумай! — С весёлостью воскликнул Сет, прижав руку к животу. — У него девушка есть, она знает, какой ей достался идиот… ну, то есть, шутник. Он не всерьёз это, просто любит смотреть на реакции, как у тебя. Ты, по его мнению, очень подходишь для такого рода шуток — не ведёшься на них и можешь пошутить в ответ.

— Какие шутки, какой подхожу, курицу тебе на голову?! Ты, блин, с ним говорить собираешься на эту тему или мне самой ему урок преподать?

— Нет-нет, прости, не трогай его! Мне друг живым и не калекой нужен! Я поговорю с ним. И, это… раз мы перешли на тему той ночи… — парень посерьёзнел и весь подобрался, стыдливо опустив глаза. — Извини, что поступил так. Дураком был, согласен. Думал, витамины всё равно помогут, даже после твоих слов об аллергии — мне всегда помогали, особенно, если дополнить энергией котов без учёта мастевого. Виноват, не отрицаю. Готов извиняться долго и упорно.

— Стой-стой, полно, прекрати эти душещипательные извинения с мольбами о прощении! — Вскинув руку, остановила сожалеющего о содеянном «прегрешении» мага Доминика. — Если б я на тебя обиду держала, то ты бы уже в кустиках со свёрнутой шеей валялся, индюк! И в квартиру к себе я бы тебя точно не пустила, уж поверь. Что говорить про этот прекрасный задушевный разговор! Так что давай, свои печали выкидывай куда подальше вместе с волнениями и чушь такую не неси.

— Точно? Не врёшь?

«Ну, не полностью, конечно, но пока сделаем вид, что да»

— А ты подумай головой, — легко парировала Ника, проследив за тем, как Пхантхэ положил очередную ложку с супом себе в рот.

— Только не говори, что что-то подмешала мне в… — заледенев от страха, пусть и наигранного, опасливо проговорил парень.

— Пока нет, — усмехнулась темничка, шутливо закатив глаза. — Если бы я жаждала жестокой мести, вся школа знала об этом уже через, м-м-м… минуту после такого, как спали бы симптомы аллергической реакции.

Провожала Маиботхада россиянка, спустя ещё час сердечного общения. Уже стоя у дверей наследник вдруг помедлил, поджал губы и сказал почти что робко:

— Слушай, сау, ты… прости меня ещё раз из-за того, что тебе тогда так плохо стало по моей вине. Я, правда, не подумал, что у тебя реакция будет…

— Хватит уже извиняться, пернатый, я всё понимаю! — Тепло улыбнувшись, уверила знакомого девушка и машинально убрала с кофты мага соринку, даже не обратив внимания на такую мелочь. — Я такое не раз проходила. Меня после первого появления аллергии стали пичкать всеми существующими лекарствами для мозга, думая, что реакция на какие-то определённые препараты, а не в целом на любые. Сейчас я всего лишь боюсь, что реакция в целом будет, но к ней самой я, можно сказать, привыкла и отхожу от приступа нормально. Так что всё в порядке, Сет, тебе не за что себя корить.

Если Доме быть честной с самой собой, то она действительно не держала на тайца такую сильную обиду, чтобы не прощать его вообще. Ей просто хотелось проучить его за необдуманный поступок, но никак не злиться за глупость — решила для себя, что умнее этого.

Хотя с каждой попыткой мага извиниться она всё меньше думала и о простом наказании, ведь Прасет был искренен в своих словах и истинно сожалел о совершённом проступке.

— Точно? — Поджав губы, жалобно спросил Сет, точно щенок проскулил. Глаза его до того трогательно округлились, а брови приподнялись и изогнулись в очередном признаке сочувствия, что появилось острое желание заулыбаться от умиления.

— Зуб даю, — в ответ кивнула россиянка, продолжая млеть от вида собеседника, но собралась и тепло похлопала его по плечу в знак поддержки — ему она тоже не помешает.

«Какой он забавный, всё-таки, аж душа поёт! И волосы у него точно ушки у пёсика, так бы за них и оттаскала по комнате, чтоб неповадно было!»

— Хорошо. Я тогда пойду. Хорошего вечера.

— Тебе тоже, до встречи, — услышав прощальное «пока» из-за дверь, магичка закрыла её и, наконец, пошла переодеваться.

Соседки возвращаться не спешили. Доминика даже решила приготовить русский ужин из того, что нашла в холодильнике, попутно занявшись мыслями о предстоящей небольшой мести. В интернете она отыскала простой рецепт, подготовила ингредиенты и занялась раздумьями.

«Какая там тема практики у одиннадцатого? То, что вызову я Сета, по идее, подозрений вызвать ни у кого не должно — всё-таки его я в плане Магии здесь, и правда, знаю лучше, чем кого-либо ещё… — на миг застыв с кастрюлей в руках, она осознала то, от чего думать об отмщении хотелось всё меньше: — Чёрт, да он же доверился почти незнакомой девушке и поделился такими подробностями своей жизни! Причём девушке не из собственного королевства, а чужачке, как выразилась бы Бун. Если подумать, то он и раньше рассказывал мне о чём-то таком, что, по идее, рассказывают далеко не всем… Он глуп, лжив или чересчур доверчив? Неужели такой "бывалый" парень, сын Советчика, должно быть, наученный жизнью и отцом — и просто так доверился незнакомке? Я даже давним друзьям настолько не доверяю, чтобы прямо всё о своей жизни доверять! Это же небезопасно, информация у плохого существа может пойти по рукам и тогда жди того ещё мёда в жизни. И ведь не поймёшь — глупый он или попросту врал! Не может же он быть таким чистосердечным и наивным!..»

Ника вылетела из реальности на добрых полчаса, а там уже и подруги вернулись, и суп готов. Пока те переодевались, Ника разложила приготовленное блюдо по тарелкам и даже себе положила, хотя от запаха еды подташнивало.