Подающая надежды (СИ)

Глава 3

Доминика, только заслышав стук, без промедления открыла дверь, стоя к ней ближе остальных, и сразу подтвердила бегло проскользнувшее в мыслях предположение — снаружи стоял Пхат. В этот раз для образа он выбрал корейского стиля безразмерное небесно-голубое худи с длинными рукавами и приталенные джинсы на тон темнее, волосы были завязаны на затылке, хотя их длина не совсем подходила для хвостика, отчего причёска смотрелась слишком смешно и мило. Парень отчего-то виновато улыбался, сверкая дружелюбно-тревожными глазами, и доброжелательно протягивал знакомой поднятую вверх ладонь, терпеливо дожидаясь её реакции. Улыбка вместе с тем была и приглашающей, он на «языке тела» как бы просил прощения у девушки за утреннее недопонимание, а также, что было очевидно, звал её пройтись до школы вместе, в то время как на шее от нетерпения проступали вены.

— Чего это ты ручонки свои наглые тянешь? — Шутливо возмутилась Ника, с укором сощурившись на полуангела. — Не думай, что я с тобой, как какая-то влюбчивая дурочка буду с первого дня знакомства за ручку ходить, ворковать и любезностями обмениваться! К тому же я тебе говорила, что даже простой дружбы со мной добиться дело непростое, так что держи дистанцию, пока все незащищённые места ещё целы!

Опешив от столь резкого ответа, полусветляк, стыдливо отведя взгляд, быстро спрятал руку за спиной и, откашлявшись, сдержанно произнёс, вновь взглянув на Дому щенячьими глазами:

— Прости, слишком много себе позволил, правда. Я хотел извиниться за утро — не подумал тогда, что у вас совсем всё по-другому и традиций таких не придумывали, да и про акклиматизацию не вспомнил, когда шёл к вам в квартиру… В общем, прости меня. И… нам стоит выдвигаться прямо сейчас, времени остаётся мало.

— Я собиралась пройти до школы с девочками, ждала их…

— Пока уроки не начались, я хочу показать тебе наш корпус и основные кабинеты, в которых тебе придётся нередко бывать, а также имею желание познакомить тебя — издалека, но всё же — с главными школьными… как бы их назвать…

— …Выскочками? — Подсказала темничка, со сдержанными прощальными кивками пропуская соседок вперёд. — Выё…

— А, а! — Громкими криками прервал девушку Хат. — В-в твоей манере это будет звучать именно так… Но я вместо этого просто скажу «личностями». Тебе стоит сразу узнать, кого здесь лучше не оскорблять и с кем желательно не вступать в конфликты.

От такой неуместной обходительности тайца иностранка недовольно закатила глаза, но никак не ответила ему и лишь головой указала в сторону, куда недавно ушли её новые подруги, — она пообещала себе попытаться сделать так, чтобы назвать сожительниц подругами не просто на словах, не с пустыми эмоциями — и последовала за ними. Тхонгкхамат, ничего не сказав, с безнадёжным вздохом покорно последовал за ней, предусмотрительно решив держаться на некотором расстоянии от столь непредсказуемой особы, которая, как недавно стало ясно, в любой момент могла выбросить что-то неожиданное и опасное для здоровья, как минимум ментального.

Покинув общежитие, Галицкая впервые взглянула на пришкольный участок уже оживлённый и при дневном свете. Сейчас обширная территория школы буквально кишела многочисленными компаниями учеников с совершенно различными способностями, но схожими в отдельных чертах лицами. Не европейскими лицами. Это слегка стесняло, настолько слегка, что перехватывало дыхание. Одно дело смотреть на них через экран гаджета, но совершенно другое видеть их вживую, особенно, если этого совершенно не хотелось. Многие учащиеся не обращали на чужестранку никакого внимания, продолжая идти в известном только им направлении, кто-то попросту не видел её, увлечённый общением со своими друзьями, кому-то банально не было до неё дела. И всем было плевать даже на то, что сама она глядела на них, как Белла из «Сумерек» на всех, кого замечала, когда только переехала в Форкс.

Но даже в такой гостеприимной стране, жители которой извечно встречали иностранцев с гостеприимством, добродушием и улыбками, существовали и такие маги, — чаще одиночки или в парах, — что всё-таки таращились на чуждых для себя, как на какой-то диковинный экспонат. Большинство таких существ в новеньких привлекали лишь иные, чем у них самих разрез глаз и овал лица, некоторых удивлял тип волос. И, хоть основное число этих заинтересованных в россиянке взглядов и рассматривали её с исключительным, пусть и не очень приятным, изучением, нашлось среди них двое магов, что решили высказать глазами чистое недовольство.

Этими магами оказалась сидящая на одной из скамеек у фонтана пара достаточно статного вида. Оба выглядели довольно взросло и уверенно, даже с учётом детского поведения по отношению к иностранной девушке в их королевстве, что недоверчивыми, в какой-то мере даже пугливыми глазами оглядывала всё вокруг, точно щенок в новом доме. Несколько пугающая своим образом дама с нежно-фиолетовыми волосами, струящимися по плечам крупными завитыми локонами, концы которых касались лопаток, выпрямляла спину всё сильнее, отчего появлялись ужасающие мысли, что скоро её позвоночник выгнется в обратную сторону. Она была одета в угольный шёлковый топ на тонких бретельках, выгодно подчёркивающий, очевидно, высокий статус носителя, заправленный в брюки со стрелками в тон и лакированные туфли на небольшом каблучке.

Черноволосый же господин держался более расслабленно, чем его подружка, пусть оттого и не менее деловито, и грузно опирался локтями на колени, из-за чего находился в полусгорбленном положении. Минималистично оформленная толстовка цвета вороного пера далеко не дешёвого десятка, что явно покупалась «на вырост», не менее дешёвые широкие джинсы на полтона светлее и кеды, одним словом, «Конверсы» с серебристыми узорами поверх чёрного фона, точно нарисованные на заказ придавали парню некоего престижа, точно также, как и высокопарной барышне рядом.

Петербурженка, едва коснувшись взором неравнодушной к себе пары, с демонстративной скукой отвела от них взгляд и, полная решимости, выпятила немаленькую грудь в белой рубашке вперёд, как бы расправляя невидимые крылья за спиной. Она словно бы перестала передвигать ногами — начала парить над землёй на топливе, что обычно называют уверенностью в себе. От такой непобедимости в поведении девушки Пхат, идущий чуть позади, пусть того и не замечал, но для некоторых «зевак» выглядел, как её личный подданный, слуга, что, при необходимости, беспрекословно выполнит любое указание своей «госпожи».

По какой-то известной лишь этой двоице причине они, до этого усердно, но крайне безуспешно пытаясь испепелить Доминику своими высокомерными взглядами — хотя думалось, что это желала сделать одна девушка, тогда как парень смотрел сухо, без какого-либо интереса, — одновременно поднявшись со скамеек, двинулись в их с Хатом сторону. При ходьбе они старались показать максимально угрожающую гримасу, словно желали напугать чужестранку — или же так всё-таки хотела выглядеть только магичка, пока маг просто обводил взглядом проходящих мимо существ, с некоторыми мельком здороваясь. Это не проскользнуло мимо самой Ники. Она боковым зрением наблюдала за всей многогранностью отрицательных эмоций, проявлявшихся на лице незнакомой ей тайки, и запечатлела момент, когда та вместе со своим спутником встала с места.

— А ты в самолёте говорил, у вас все дружелюбные, — привлекая внимание полуангела, негромко усмехнулась Дома, подняв глаза на обошедшего сзади и вставшего от неё справа знакомого аккурат перед тем, как прямо напротив неё, буквально уткнувшись грудью в женскую щёку возвысилась стройная фигура, что угнетала россиянку одним только возмутительным ростом с коломенскую вёрстку. Над головой парня, высотой почти в два метра отчего-то практически проглядывалась пухлая грозовая туча.

Выразительные большие глаза с одинарным веком и бледно-серой радужкой вдруг посмотрели на новенькую с какой-то надменностью и будто насмешливостью, хотя тонкие губы не выдавали и тени улыбки. Его идеальная гладкая кожа, тон которой граничил между смуглым и оливковым, была словно бы матовой и даже на взгляд очень бархатистой и приятной. Магичка, оглянувшись на возникшую перед собой преграду с ног до головы, удивлённо и в то же время с открытым возмущением вскричала, чуть подавшись назад:

— Очешуеть ты столб фонарный!

В ответ на такую вопиющую наглость, незнакомец, к удивлению иностранки, лишь в лёгком испуге из-за слишком неожиданной для этой ситуации реакции приподнял тёмные брови с изломом, но остался в гордом молчании, скоро приняв прежнее хладнокровие. Казалось, ему это было вовсе не интересно, и стоял он напротив гостьи своей страны по какой-то другой причине. Неизвестная девушка же, к которой этот таец, видимо, шёл в комплекте, броско поправила волнистые волосы одним движением головы и ответно с заметным акцентом тонким голосом возопила:

— Как ты смеешь?! Ты вообще понимаешь, кому такое говоришь, чужачка?!

— Понятия не имею, — насмешливо выплюнула Галицкая, не сводя странного пристального взгляда с глубоких серых глаз парня напротив, в которых больше не читались никакие эмоции, зато до сих пор присутствовала большая разница в росте.

Она изучала его взор с неприкрытым интересом, какой, становилось всё более заметно, присутствовал и у самого тайца, — он не сводил с неё глаз ровно также, как это делала и девушка, иногда оглядывал чужие зрачки беглым взглядом и, более того, часто хмурил брови, но быстро брал себя в руки, расслабляя их, словно ничего и не было.

— Не смей так говорить с Превосходным, хи́а! — Озлобленно прошипела, очевидно, состоятельная незнакомка, либо считая, что ей разрешается повышать голос на младших по статусу существ, либо думая, что ей можно выражать свою ненависть и отвращение к чужеродцам через петербурженку.

— А ты не смей оскорблять её! — Вступился за свою Нонг’ Тхонгкхамат, взбунтовавшийся, казалось бы, на пустом месте и яростно взглянул на подружку неизвестного Доминике мага, что в это время всё ещё точно был занят чем-то иным или находился не в реальном мире, а каком-то своём, не замечая и не слыша ничего вокруг. — Что она тебе вообще сделала?! Нонг’Сет и слова не сказал, а ты как обычно за своё!

От громких слов полусветляка названный маг всё-таки подал признаки жизни: голова его резко дёрнулась в сторону тайки, что стояла по левую руку, рассвирепевший взгляд метнулся на Пхата, пальцы сжались в кулаки, но эмоции в глазах изменились на сочувственные, стоило им только перевестись на саму девушку. Подумалось даже, что он, наконец, что-то скажет, но словно обиженная чем-то магичка быстро одёрнула друга за рукав толстовки, практически незаметно отрицательно качнув головой, глядя на того.

— Кого ты вообще защищаешь, Пи’Пхат?.. — Неожиданно огорчённо, с упавшим по какой-то неведомой причине настроением полушёпотом поразилась поступку ангела-светляка «важная особа», переведя взгляд с одного его глаза на другой. — Кто она такая, чтобы за неё печься? Чем она… — Она оборвала себя на полуслове, с деланным пафосом вскинула подбородок и поджала губы, подняв глаза к небу.

— Слушай, Хат, не трать на них время, — как итог сказала Ника, почувствовав что-то странное в поведении странной незнакомки. Неосознанно она захотела прервать этот диалог, точно понимала, что он вызывает у этой тайки какие-то плохие эмоции и не желала продолжать терзать её им. — Я не собираюсь больше общаться с теми, кто при первой же возможности так усердно старался выставлять свою страну в худшем свете перед условной гостьей, что, кстати сказать, не по своей доброй воле здесь оказалась, а ради хорошей успеваемости местных учащихся. Видимо, таких, как эта дама.

«Дама» на это лишь фыркнула, встретившись взглядом с Домой, что, по сути, спасла её от скорой истерики. Но благодарности в глазах «спасённой» было столько же, сколько и гостеприимства в поведении.

— Ладно, сау ба, живи. Бунси, оставь их. Паи, — сухо пробормотал незнакомец и в гордом молчании возвратился к месту своего бывшего нахождения. Окликнутая им магичка послушно пошла следом, хотя горящие необъяснимой ненавистью глаза говорили, что дружбы с ней россиянке не видать.

— Это кто сейчас были, прости меня? — Недоумённо уточнила темничка, хлопая глазами на уходящих магов с нескрываемым пренебрежением.

— Она — Высокочтимая Красавица. Таково и её «прозвище», и положение в обществе. Она дочь Тайской Магической ПодСоветчицы, Бунси Цаойингмыд. Настоящее имя неизвестно.

«Цао… йингмыд? Такое ощущение, словно я уже знакома с этой фамилией. В каком-то далёком прошлом… я как будто слышала её…»

— А чудик рядом? — Задумавшись над новой информацией, спросила Галицкая и прикусила кончик пальца, пару раз на пробу сильнее сжав челюсти.

— Прасет Маиботхад, Превосходство. Фамилия его семьи имеет значение "Правитель", из чего следует, что он — сын господина директора и по совместительству наследник его школы, — сдержанно пояснил Пхат, прожигая напряжённые щёки собеседницы угрюмым взглядом. — С ними я хотел тебя познакомить. Не думал, что они настолько некрасиво себя поведут по отношению к тебе.

«Стоп! Так он — сын Тхирасака?! И он пытался сделать со мной это? Не нравится мне такое поведение, надо последить за этим парнем, ему точно нельзя доверять. Надо каким бы то ни было способом сразу узнать всё, на что способен этот индюк, чтобы представлять масштабы опасности, если он решит что-то сделать со мной. Не просто так он подошёл ко мне прямо сейчас, ой не просто так…» — погрузилась магичка в раздумья, от волнения кусая губу и почти до хруста заломив себе указательный палец в обратную сторону.

— А Бунси… Она меня только что запугать пыталась или как ещё это объяснить? За коим чёртом ей это потребовалось? Свою отсутствующую уверенность хотела мне продемонстрировать? Дурость какая, ей Богу…

Попытка отвлечься от тревожащих разум мыслей особым успехом не увенчалась, слетающие с губ слова петляли, пыталась коснуться заинтересовавшего Доминику существа, что за один контакт успел запугал своими возможностями, но проговариваться было нельзя. Хотелось поделиться с кем-то своими подозрениями, пусть те пока и сочлись самой же девушкой надуманными её бесследно исчезнувшим доверием к окружающим, но с ходу высказывать возникшие подозрения одному из числа тех, кто, вполне себе мог желать ей зла, было по мнению здравого смысла делом невероятно неразумным.

— Характер такой, — легко бросил полуангел, неопределённо пожав плечами. — Антараи, ты… можешь дать мне честный ответ на кое-что? — Спросил он вдруг настороженно, не сводя хмурого взгляда с лица знакомой.

— Смотря, какой вопрос, — Нике всё же удалось сменить в голове тему обсуждения, и она с интересом перевела взгляд на Тхонгкхамата.

— Почему ты так пристально смотрела на Нонг’Прасета весь ваш недолгий диалог с Нонг’Бунси?

— Да этот индюк блохастый меня считать пытался! — Со злобой в голосе ответила темничка, с неким подозрением вернув сощуренный взгляд на недавно ушедшего мага.

«А вот о своих опасениях я, пожалуй, промолчу. Хватит ему и этих данных», — она незаметно кивнула своим мыслям, полноценно соглашаясь со своим решением.

— Считать?!

Полусветляк ошарашено распахнул глаза, поражённый таким известием, но остался без ответа из-за резкого осознания девушки:

— Подожди, «Нонг’»? Так он тебе Нонг’?! — Разделяя каждое слово короткой паузой, насмешливо вскричала россиянка от нахлынувшего шока, который ударил в голову настолько резко, что даже заставил Дому забыть о нормах приличия, отчего привлекла внимание немалого количества проходящих мимо существ.

— Тише-тише, антараи! Ты так всех учеников до сердечного приступа доведёшь! — Опасливо прошипел Пхат, приложив указательный палец к губам. — Да, он учится в твоём классе. Но ему уже есть восемнадцать, так что имей уважение!

— Нет, а строит-то кого из себя, ха-ха! Выглядит, честно скажу, — глумливо пробормотала магичка, приложив руку к сердцу. — Словно он выпускник уже. У мальчика самоуважение вообще на дне Марианской впадины плавает? Или чего он тогда таким взрослым показаться хочет в свои-то годы?

— Ника, хотя бы совесть имей, не говоря уже об уважении! — Пристыдил полуангел младшую, но на вопрос ответ дал: — Он с детства так себя ведёт. Родители, как и полагается семье богатых и влиятельных, с лихвой придали ему уверенности в том, что он один из самых крутых магов Таиланда, ибо сын Советчика, вот и соответствует поставленным с детского возраста рамкам. Сама посуди — жить в семье приближённых к нашему Богу и не прыгать выше своей головы? К тому же, он всё-таки старше тебя, так что успокойся, не по своей воле он таким вырос. Если подумать, не настолько он и притворщик, если уже совершеннолетний и из знатной семьи.

Галицкая безнадёжно вздохнула, тоскливо помотав опущенной вниз головой, и вновь двинулась в сторону школы.

— А теперь ты, наконец, можешь объяснить, каким образом вышло, что Нонг’ считал тебя? Как ты это почувствовала и почему в итоге так смотрела на него?

— Как, думаю, ты понимаешь, я в учёбе слегка преуспеваю, а потому уже давно могу точно ощущать и распознавать любое воздействие на мой организм и какое бы то ни было проникновение в мозг или сознание. И, хочу тебя поправить, он пытался считать меня, а не сделал это. Самому необходимому для сокрытия подробностей своей жизни от чужих умов — блокировке — меня научили ещё года два-три назад. Я долго практиковалась охранять свои воспоминания, вот он и не смог снять блок. Хотя, честно скажу, пытался парень хорошо, очень даже мастерски! Но силёнок всё равно не хватило — ты должен был видеть, как этот индюшара напрягался, — немного подумав над всем произошедшим, Доминика задумчиво добавила: — Знаешь, какое-то неприятное начало учёбы, да и в целом нахождения в новой стране у меня не очень выходит…

— А тот взгляд?.. — Не обратив внимания на последнюю фразу, сказанную знакомой с некоторой обидой, нетерпеливо поинтересовался Тхонгкхамат. — Почему ты смотрела на него, не отводя глаз?

— А ты ревнуешь, что ли? — Усмехнулась Ника, с благодарным кивком проходя в галантно открытую ангелом-светляком дверь, оказавшись в холле школы. — Ладно, шучу, прости. Я просто не могла не продемонстрировать свою могущественность и бесстрашие этому… существу чернокрылому. Я смотрела на него с превосходством — пусть в итоге и оказалось, что так зовут его, а я лишь «ноунейм» — насмешкой и укором, но точно не как влюблённая в один только внешний вид этого напыщенного индюка дурочка. Не думай, что я могу повестись на всю эту дутую таинственность и грозность! Я не из таких девочек, я уже говорила.

— Да я и не собирался, — с напряжением процедил сквозь зубы таец, глядя вперёд себя. — Это холл. — Резко переведя тему, он остановился и начал глазами указывать в разные стороны практически лишённого солнечного света коридора, что был обвешан флагами всех мастей. — Напротив входа находится стойка охраны. В случае, если потеряешься или не будешь знать, где проходит какой-либо урок, можешь обратиться к ним. Но говорят девочки исключительно по-тайски, поэтому доставай переводчик, а лучше учи названия кабинетов и стороны на тайском языке.

«Его ж Величество… и зачем мне всё это нужно? Что такое плохое я в прошлой жизни совершила, что должна так страдать в этой?» — Обречённо вздохнула Дома, но всё же вгляделась в охранную службу и приятно удивилась — в единственной Магической Школе Таиланда работницы охраны были примерно той же комплектации, какие присутствуют в каждой российской.

Она ожидала увидеть грубых великанов-мужчин, либо со слабо развитыми способностями, либо вообще без них, но в итоге смотрела на стройных улыбчивых девушек лет двадцати пяти на вид. От скуки они перекатывали с одной руки на другую боевые шары разных мастей — чёрным с серебряным отливом играла дама в многослойном платье с прямыми, небрежно спадающими на кисти рук рукавами; а бело-голубой грациозно подкинула в воздух магичка, одетая в грубый на вид тканевый топ, соединённый спереди золотой молнией и короткую юбку-шорты, обвешанную многочисленными цепями, что тихо позвякивали при каждом движении.

— Темничка — Пи’Пакпао, Истребительница Змей. В буквальном смысле тоже, так что, если возникнут проблемы с пресмыкающимися, первоначально общайся к ней, а потом уже к директору за просьбой проверить квартиру на щели и предпринять определённые меры. Светлячка — Пи’Чайлаи, Милая. Но не со всеми и не всегда, учти — с ней надо быть осторожней.

«С деньгами здесь на самом-то деле всё очень неплохо — такую хорошую охрану ставить на пост дело, конечно, не дешёвое! И в чём заключался смысл врать мне, что они тут чуть ли с голоду не помирают, когда здесь всё намного лучше даже, чем просто "неплохо"?», — с подозрением подумала петербурженка, бегло «угукнув» знакомому.

Она продолжала заинтересовано поглядывать на охранниц, пока Пхат не прервал её размышления продолжением знакомства новенькой с ТМШ:

— В левую сторону от входной двери находится детский блок «Ть» для учеников до четырнадцати лет.

Россиянка глянула в указанном направлении и поверхностным взглядом прошлась по белым стенам с витиеватыми чёрными узорами, схематично изображающими разных мастевых животных, которые являлись частью каждого мага, и потолку с полом, окрашенными инверсивно. В детской части холла резвилось несколько ребят лет десяти, очевидно, коротавших время до начала уроков и что-то кричащих на родном языке. Все они были одеты в школьную форму — шорты или юбки до колен и рубашки с короткими рукавами, — что отличалась друг от друга лишь цветами. Галицкой пришлось до острой боли прикусить губу, чтобы сдержать в себе нахлынувшие многотонной волной эмоции от мыслей о том, что когда-то она точно также недвижимо стояла посреди коридора, глядя на маленькую Рику. Шум в ушах заглушить было труднее, чем утихомирить чувства, но и с этой задачей Доминика справилась, резко втянув носом воздух и натянув улыбку.

— В правую блок «Пхи», там, соответственно, учатся от пятнадцати до двадцати одного, то есть, до окончания школы. В обоих блоках разделение идёт ещё на две подгруппы, — полуангел перечислил все разделы от младшего до высшего и сообщил: — Детский покажу, если понадобится, а пока пошли на первый этаж нашего блока. Твоя подгруппа сейчас «Маттхайом сам», переводится как «Старшая школа три». Запоминай, может пригодиться.

— Маттхайом сам… — повторила Ника себе под нос, понимающе кивая парню. — Хорошо.

Повернув голову в противоположном направлении, она более внимательно осмотрела ту сторону новой школы, в котором будет появляться чаще, чем в любом другом месте Таиланда. В сторону её корпуса обстановка несколько менялась: милые рисунки на всех пяти гранях коридора заменяли своеобразные «гербы» всех способностей, а вместо строгой формы попадающиеся на пути маги были действительно в свободной, самой разнообразной одежде, как и сообщила ранее Лаван. Кто-то носил короткие юбки, кто-то майки и топики — полная свобода выбора. Детям же, как предположила Дома, либо прививали дисциплину, что делали все обычные тайские, собственно, как и любые иностранные школы, либо директор попросту не мог совсем отказаться от правил в людских школах — одно из двух или всё вместе.

Прошло около получаса с начала знакомства темнички с Тайской Магической Школой, и лишь после подробной экскурсии Тхонгкхамат откланялся, оставив девушку у нужного ей класса. И вот она, уже собираясь открыть дверь из тёмного дерева, неожиданно для самой себя впала в ступор, непроизвольно застыв, точно подошвы обуви расплавились и прилипли к полу. Ей внезапно показалась безумной сама мысль сидеть с совершенно чужими, не своими родными сердцу и глазу ребятами и не видеть привычные лица учителей, заменив их иностранными.

Магичку одновременно и испугал, и разозлил этот факт. Сердце вдруг забилось о рёбра с бешеной скоростью, то ли от тоски по любимой школе, то ли с непривычки к новой местности; голову словно пронзила тысяча мечей, а картинка перед глазами поплыла в сторону, как после головокружительного аттракциона. Что-то с силой оттолкнуло её назад, отчего девушка, пошатнувшись, врезалась поясницей в подоконник и вскрикнула от стремительно растёкшейся по всей спине боли. Петербурженка почувствовала резкий прилив жара и судороги в теле, как по ней вдруг потекли быстрые ручьи пота и слёз, а дыхание сбилось от страха.

Медленно опадая на пол, как из-под воды она слышала незнакомые взволнованные голоса, но никого не видела перед собой из-за тошнотворно крутящейся головы и замыленного взора. Спустя несколько секунд мучений потомок Тьмы ощутила до пугающего необычную лёгкость в теле, точно она летела с огромной высоты, расслабив все мышцы, позволив гравитации делать своё дело, а в следующий миг потеряла сознание, завалившись на правый бок.

***

Пульсирующая боль в висках и пояснице, тяжесть во всех конечностях, тошнота, скрутившая желудок, невыносимый холод, пронзающий всё бездвижное тело иглами боли и замедленное дыхание встретили Доминику с пробуждением. Она пришла в себя с полным недоумением — что произошло, сколько времени назад и каким было нынешнее её местонахождение, отчего почувствовала себя ещё противнее. Разлепить веки оказалось задачей мучительно трудной, но всё же сделать это удалось, и перед лишённым чёткости взглядом открылась неизвестная ранее комната, вся выполненная в тёмных тонах.

Чёрно-серые стены, грязно-коричневые пол с потолком и кондиционеры цвета угля над головой и напротив угольной койки почудились ненастоящими, в голове застряла мысль о том, что девушка уже умерла и очнулась на первом Небе, хотя что-то не давало покоя. Немного поведя взглядом вправо, у неизвестной двери она заметила смутно знакомый мужской силуэт, что сидел в кресле в сгорбленной позе, от которой оливковые волосы длиной примерно до век небрежно опадали на лоб и глаза. Неизвестный был одет в фисташковую толстовку с высокой горловиной, закрывшую нижнюю половину лица и лаймовые мешковатые джинсы. Вернувшееся здравое мышление магички посмело предположить, что существо это решило поспать во время утомительного дежурства за долго не приходящей в себя иностранкой, а потому выдавила из себя предположение слабо различимой личности осторожно, чтобы не напугать резким хрипом:

— П-Пхат?..

«Ох, у него же совсем другие волосы и одежда!..» — Мысленно осадила себя Ника, задумавшись над тем, насколько глупой предстала перед незнакомцем, потому что перепутать ангела-светляка с предположительным травником было делом достаточно сложным. Дело в том, что у большого процента магических существ с возрастом цвет волос самостоятельно менялся на тот, что задумывался природой, а выбор одежды подбирался под природный цвет.

Тот, каким-то чудом расслышав слишком тихий даже для существа с острым слухом шёпот Домы, торопливо поднял чуть пошатывающуюся голову и с доброй улыбкой на лице обернулся на зов, хотя этого успокаивающего жеста она не увидела из-за слишком медленно восстанавливающегося зрения.

— Почи-ти, — послышался в ответ улыбчивый дружелюбный голос с острым акцентом, но, не смотря на это, довольно грамотной речью, что россиянка подметила спустя всего пару произнесённых им фраз. — Я являться Тиннакорном — близкий друг Пхат. Все звать меня просто Корн. Но если ты пожелать, то вполне мочь звать меня милашка Корн-и, я быть рад. Ты помнить, как утром всадить в одного парня сгусток яд? Он есть мой брат-близнец. Я стоять снаружи и видеть, как ты его «подстрелить».

— К чему ты это говоришь? — Непонимающе спросила темничка ослабшим голосом, пытаясь в полной мере разглядеть разговаривающего с ней парня. С очередным морганием она, наконец, смогла различить миловидность его внешности по трудноразличимому в «тумане» «кошачьему» разрезу глаз, пухлым щекам и мягкости черт его лица, хотя видела в нём девушка только того несчастного мальчика, про которого маг рассказал, но не самого него.

— К тому, что ты мочь мне доверять, я обязан быть заверить тебя, что правда находиться там, что правда знать твой Пи’. Я не чужой тебе, я хороший приятель Хат и часто бывать с ним рядом.

Пока Тиннакорн говорил, петербурженка напрягла взгляд и всё-таки смогла увидеть мага полностью, отчего мгновенно пришла в изумление. Его глаза напоминали травяное поле поздней осени с мелкими чёрными крапинками — увядающими цветами, клонящимися к земле, взгляд был таким нежным и мягким, словно представлял собой самый лучший взбитый крем из всех существующих. И таким добрым, будто он являлся очеловеченным котиком с ушками-волосами, а широкая улыбка походила больше на улыбку довольного ребёнка, а не взрослого существа.

«Стоп-стоп, Ника! Какого чёрта ты так внезапно начала идеализировать этого тайца с первых минут знакомства?! Это явно не просто так. Что он за существо такое, что смог так легко расположить меня к себе, а я даже воздействия не ощутила? Посланник Тхирасака? Если его действительно подослал он, возникает вопрос: зачем ему в целом привязывать меня к этому парню?! Но если посудить, то кто ещё, если не сам директор? Вот только для чего? Тоже как последний идиот верит в слухи о том, что у меня есть какая-то секретная формула или зелье, что сделали меня такой успешной и сильной?!» — Волнующие душу мысли роились в голове, сменяли одна другую с такой скоростью, что даже сама их обладательница не поспевала переваривать всё обдуманное, но продолжить монолог уже было необходимо.

— Хорошо, я… верю тебе. А сам он где? — Недоверчиво, как при допросе подозреваемого преступника, осторожно поинтересовалась Галицкая, нервно сжав в руках пухлое одеяло, которым была накрыта почти по шею.

— Я заставить его идти есть. Он сильно нервничать и сидеть здесь целый три час до меня, — поведав это, Корн с весёлой усмешкой добавил успокаивающим голосом: — Скоро вернуться твой Пи’ к тебе, не переживать.

— Да я и не переживаю, не велика потеряла, — Доминика попыталась закатить глаза, но быстро отреклась от этой затеи, как только ощутила острую боль в висках и решила вместо этого осторожно оглядеть многочисленные приборы вокруг себя. — Долго я вообще в отключке была?

— Ты мо-гы-ла бы пояснить, что сказать?

— Без сознания долго я находилась? — Тяжело вздохнув, перефразировала девушка, вновь напоминая себе, с кем разговаривала.

— Примерно четыре и половина час.

— А что со мной в итоге произошло? Медички что-то сказали?

— Да, сказа… ли. Это быть обычная а-кик-лим-сати-са-сация. В коридор школа, как и улица, быть жарко, душно, а ты, как я помнить, прилететь из холодная сейчас Россия. Вместе с то, твой организм получить сильный стресс от резкая смена природных условий и потому дать эта реакция. Ничего серьёзный!

— Но вчера всё было хорошо. Да и утром тоже… — задумчиво пробормотала Ника, полноценно приходя в себя. Она аккуратно поправилась на кровати, присев так, чтобы опереться спиной на изголовье койки.

— Ночь прохладная, да и все квартиры у наш общежитие оснащены кондиционеры, ты не успеть заметить это за вчера и сегодня время?

— Я про это просто не подумала, — россиянка потупила взгляд, перебирая пальцами приятную на ощупь чёрную наволочку. — Прости за такие глупые рассуждения, слишком сложно сейчас нормально соображать, а прояснить ситуацию хочется как можно скорее.

— Ничего, я всё понимать. Ты мочь спрашивать меня всё, что иметь в голова.

— Слушай, прости мне и мою бестактность, но почему ты говоришь на русском грамотно, хорошо составляя предложения и подбирая не самые очевидные слова, но при этом говоришь с большим акцентом, запинаясь и путая склонения? Не могла не подметить это.

— Не стоит извиняйся, я уже сказать, что понимать тебя! Отвечать на твой вопрос, я мочь сказать, что являться темник-провидец-международник. Ты должна знать, что эта вторая способность подразумевать встроенный переводчик в моя голова, но он пока плохо развить — не представиться возможность изучить все тонкость, из-за чего слова он переводить, а правила произносить не очень хорошо.

«Полутемник?.. А по нему и не скажешь! Даже прядей чёрных в волосах нет. Хотя по Ван тоже невозможно сказать, что она полудемон, но она им является. А вот то, что он международник — неплохую доп. способность выбил себе, на самом деле. Мне бы её, чтобы понимать разговоры, прозвища и оскорбления, которые начали идти в мою сторону, да только это врождённая "плюшка", которая мне не досталась», — задумалась Дома, отвлёкшись на некоторое время от разговора с очередным новым знакомым.

— Ои-и-и! Ты меня совсем не слышать, Нонг’! Тебе стать хуже, мне звать медики? — С открыто наигранной тревогой в голосе воскликнул Корн.

— Иди ты раком прыгать сайгаком, мне наоборот лучше становится! Мне способность думать вернулась, я решила немного поразмышлять о насущном, а ты каркаешь. Кстати, как там твой брат, побочных действий много нахватался или организм справляется?

— В порядок он, — как от чего-то не очень хорошего, отмахнулся Тинн. — Всего лишь немного головой тронуться после твоя трёхочковый в сердце. Теперь лежать дома, на уроки не собираться ходить — страдать.

— Это вполне нормальная реакция, если он слаб Магией. Но всё-таки ему надо учиться, потому, наверное, лучше будет дать ему противоядие, да?

— Не стоить, он это заслужить. Всех в своё окружение раздражать своими шутки, так что поделом. Переживать всё равно не о чем — он же тоже полутемник, сам с яд разобраться, а страдать он ещё и по другая проблема, в любой случай на учёба не ходить, справка иметь.

— Хах, характер его я понимаю… В моей школе тоже парень такой был, — ностальгично промолвила темничка, а в голове, вместе с остаточным шумом, возникли образы главного шутника её класса, её лучшего друга, отчего на глаза невольно навернулись слёзы. — С ним вроде и общаются хорошо, кто-то даже за свою жизнь умудрился влюбиться в него, но при этом все открыто порицают его за своеобразный юмор. — Она смахнула слезу и поджала губы, но скоро плакать расхотелось само собой; к горлу подступил ком страха. — Подожди, какая справка? Твой брат серьёзно болен? Я могла навредить ему сильнее?!

— Не волновайся, Нонг’, его болезнь не физический.

Девушка хотела уточнить, какого характера его заболевание и насколько оно страшно, но в этот момент совершенно некстати открылась входная дверь, заставляя её прикусить язык. За возникшей щелью показалась голубоволосая макушка понурившего голову Пхата, а следом и всё остальное тело. Он поднял взгляд, явно без надежды увидеть что-то хорошее, а потому, заметив очнувшуюся, уже более живую и, на вид, набравшуюся сил, младшую, парень вмиг расцвёл и практически озарил одной своей радостью на лице всё королевство.

— Хвала Будде, Доминусу Светомагу и Матери Ангельской Рьяне, с тобой всё хорошо! Ты не представляешь, как я испугался, антараи! — Счастливо воскликнул маг и, оставив принесённые с собой пакеты прямо на входе, подбежал к своей подопечной, увлекая её в крепкие объятия.

— Воу-воу, малыш! Мы знакомы полтора дня, с чего такие бурные эмоции о моём здравии?

Откуда-то справа от магички послышалось тихое посмеивание вперемешку с хриплым кашлем, заставившее и саму её легко усмехнуться, довольно прикрыв глаза, пока глаза напротив недовольно хмурились. Чужие руки упёрлись в металлические ручки койки, что заставило насторожиться, напрячься всем телом, особенно, когда по всей руке, с которой привычно свисал не самый простой браслет, прошлась неслабая волна электрического тока, вызвав табун неприятных мурашек и взрыв острой боли. Сердце пропустило удар, к горлу подступила тошнота от пронизывающего душу страха.

«Чё-ё-ёрт, а вот это уже нехорошо! Очень, мать его, нехорошо! Оказывается, он действительно не их самых чистых побуждений со мной общается! Боже, как знала, а!»

Галицкая вмиг потеряла любые весёлые эмоции, как и краски на и без того бледном лице. Пальцы рук, обыденно впивающиеся в ладони в попытке успокоить чувства, мелко задрожали. Мало того, что всё тело её пронзил ужас из-за поданного «украшением» сигнала об опасности Хата, так ещё и практически нестерпимую боль пришлось сдерживать, скрепя зубами и подавляя стоны, чтобы не выдать себя, что мышцы почти свело судорогой.

— Дома, чтоб твою маму благословили, что за слова?! Ты живое существо — это раз, я официально твой куратор — это два, ты по сути моя подопечная, за которую я несу ответственность — это три. Моя главная задача, как Пи’ и здравомыслящего мага — это переживать за тебя как с моральной, так и с профессиональной точки зрения, понимаешь?

Проглотив любые ощущения и мысли, Доминика быстро надела любимую маску саркастичности и, натянув реалистичную улыбку, ухмыльнулась:

— Ну, если на серьёзных щах учитывать все существенные факты, то я не то чтобы совсем живая, раз трупным ядом кидаюсь и с умершими, как с давними друзьями общаюсь, причём на постоянной основе. А так, конечно, я тебя о-о-очень понимаю.

И снова со стороны раздалось весёлое прысканье в кулак с последующим покашливанием, от которого Ника сразу же поняла, насколько сильно была благодарна этому странному парню с очень смешным акцентом, что он в целом решил помочь другу и остался следить за ней.

— Корн, твою ж магическую силу! — Обозлённо прорычал полуангел, резко повернувшись к другу через левое плечо. На шее его проступили вены.

— Воу, господин Тхонгкхамат, вы такой мужественный становитесь, когда злитесь! — И пусть во рту появился неприятный металлический вкус, Ника умела держать лицо, когда это было нужно. За столько лет ежедневной опасности она привыкла злостно хохотать риску смерти в лицо, убивая в себе страх и нервные клетки.

— А вы, Нонг’Сыадам, вообще лучше рот на замке держите. Как у вас говорят, от греха подальше. — Пригрозил ангел-светляк и резко вернул взгляд на повеселевшую иностранку, отчего его волосы небрежно опали на глаза, радужка которых стали на пару-тройку тонов темнее.

Дома, долго не думая, решила добить парня, чтобы поскорее спровадить его из палаты и, наконец, вздохнуть полной грудью. Лёгким, но преисполненным чувствами движением она зачесала чёлку знакомого за ухо, при этом специально еле дыша, чтобы произвести больший эффект, что действительно подействовало — дыхание полусветляка в самом деле сбилось с единого ритма, в глазах открыто прочиталась паника, скулы и мышцы всего тела напряглись, а губы превратились в единую тонкую линию. И девушке подумалось, что она разгадала его реакцию: ею он пытался вселить в неё истинность собственных «чувств», хотя те и были необоснованны.

— Что-то не так, Пи’Пхат? — С искусно отыгранным волнением тихо спросила темничка, невинно моргая, глядя на него из-под полуопущенных ресниц, и осторожно приложила прохладную мягкую ладонь к дрожащей гладкой щеке нависшего над собой существа, как бы того не боялась.

И она посчитала себя самой сильной девушкой в мире, когда не оторвала руку от чужой кожи с воплем, чувствуя, как кровь кипятится от силы разряда тока, который, казалось, решил приготовить из неё стейк прожарки «well done». В тот момент ей подумалось, что даже на босу ногу встать в лужу с оголёнными проводами будет делом менее болезненным, чем прямое прикосновение к электрической энергии.

— Мстишь мне за первый день, да? — Приглушённо прорычал Пхат, пока его младшая глотала слёзы, продолжая отыгрывать роль.

Он пару раз страдальчески покивал, не увидев отрицания на лице знакомой. Спустя ещё пару мгновений молчания он, не произнеся ни слова, рванул к входу, поднял массивные пакеты с пола, и, грубо вручив их девушке, быстро удалился из её палаты, глухо захлопнув за собой дверь.

— Блин, кажется, переборщила… — для вида с сожалением протянула россиянка, тревожно глядя туда, где недавно скрылся её Пи’, что совсем недавно разрушил в её голове только-только зарождающуюся иллюзию безопасности. — На меня нашло что-то… не смогла совладать с собой.

— Не думать об это, — ободрил её Тиннакорн, равнодушно махнув в сторону двери рукой. — У него просто девушка никогда не быть, вот он и реагировать так на красивая, волевая и, к тому же, достаточно боевая даму, что мочь за себя стоять.

— Ну, хоть за комплименты спасибо, — с натуральной грустью в голосе выдохнула магичка и, закусив губу, принялась вытаскивать из пакетов по одному предмету.

Первым она достала пластиковый контейнер с роллами и записку с корявыми русскими буквами. «Знаю, что наши блюда тебе чужды, поэтому купил самую знакомую тебе еду», — гласили чернила на белом куске бумаги.

«Заботливый какой… хорошо старается. Очень уж надо ему, видимо, меня умаслить», — мысль застряла в голове, отогнать её было сложно, но Галицкая и стараться не хотела, а потому просто игнорировала внутренний голос, переходя к следующему «подарку».

Выудив из пакета две жестяные банки с неизвестными газированными напитками, Доминика поставила их на тёмно-серую тумбу по правую руку и следом вытащила симпатичный прямоугольный конверт из крафтовой бумаги. Внутри темничку встретила ещё одна записка со столь же неровно выведенными символами, что и в первой.

«Представляю, как тяжело тебе будет в новой стране и потому, в знак благодарности за этот смелый поступок ради будущего мира хочу подарить тебе этот перекус, полный список с названиями и номерами кабинетов, в которых ты будешь учиться, чтобы самой тебе не мучаться, карманное расписание на твоём языке и тайскую сим-карту, без неё здесь долго жить не получится».

«Вот как, значит. "В знак благодарности". Вот какая у тебя благодарность, да?! Козни за спиной строить — это у тебя "благодарность", да?»

— Слушать, Нонг’, мочь я посидеть здесь с тобой? Сейчас ещё уроки идти, а с тобой у меня быть отговорка… — Наигранно скромно протянул Корн и с мольбой во взгляде уставился на новую знакомую.

— Ну, вообще я здесь присутствую для ровно противоположного эффекта, но сейчас ты можешь быть мне полезен, поэтому… придётся оставить тебя с собой.

— Премногий благ… — Тинн не договорил, запоздало осознав окончание предложения, и интересом всмотрелся в лицо Ники, что с уходом Пхата стало совершенно спокойным. — «Полезен»? И чем же, Нонг’?

— Ну, например… расскажешь о том странном чернохвостом индюке, который умудрился удивить меня в нашу с ним первую встречу. Он у вас типичный папенькин сынок или чокнутый от тяжкого бытия депрессивный паренёк?

— Кто-кто, простить?

— Ну, этот, как его… — Дома в раздумьях прикусила согнутую фалангу указательного пальца. — Парест, Персат, Пары, Пура…

— Нонг’Прасет? — Заинтригованно предположил парень, озадаченно приподняв густую бровь.

— Он самый.

— Ну, я не мочь сказать, как ты. Он никогда не походить на «папенькин сынок» или… «чоконутсый», что бы это слово ни значить. Тем более он никогда не быть «депрессивный». Чем же он тебя таким удивить, что ты решить о нём поговорить и такие слова для него употребить?

— Да при первой же встрече повёл себя слишком… странно. Он мой мозг просканировать хотел, считать воспоминания. Только вот для каких целей он решил сделать это так открыто — не поймёшь. Я знаю про него лишь то, что он сын Советчика Тхирасака, который на год старше меня. Поделись своими знаниями, пожалуйста.

— О-о-о… Он не мочь сделать это с плохой умысел, маи! Наверное, Нонг’ просто хотеть понять, какой ты быть новенькая. Вдруг ты держишь плохое мнение о наша школа? А он её будущий владелец всё-таки, должен оберегать. А если углубляться, то многие старшие их с Нонг’Бунси бояться и почитать, не говоря уже о младших. Но на самый дело по-настоящему бояться они только подругу Нонга’ — она, по секрет сказать, один раз «гарк» сделать и ты уже в космос. Ну, и ещё статус Сета страшаться, хотя сам он добрый и весёлый… — Проговорил полупровидец с некой ностальгией, даже какой-то печалью в голосе, что не могло пройти мимо его собеседницы. — Это всё, что ты хотеть знать об он?

«Ну, отговорка о его желании считать меня, конечно, слабовата, но буду иметь в виду и такой вариант. Если беспрекословно верить словам Корна, что этот пернатый — хороший малый, то я тогда Ван Ибо[1] по паспорту и призванию! Ну не похож он на добряка-весельчака: по виду, либо зазнавшийся говнюк со звездой во лбу, либо такой же больной морально от переизбытка белого мохнатого зверя в жизни, как и я. А может, псих обыкновенный… Не просто же так у него взгляд почти всё время нашего знакомства был такой, словно он три затяжные бессонницы, две долговременные депрессии и алкоголизм пережил за прошедшие полгода! А вот тон Корна, с которым он об этом Сете разглагольствовал, меня заинтересовал… И то, что он вдруг без уважительной приставки его назвал… Что это у них такое произошло, что теперь он так грустит?»

— Хорошо, — оборвав поток собственных мыслей, громко возгласила темничка. — Я знаю их основные масти, но мне также интересно узнать их доп. способности. Хочу иметь хотя бы небольшое представление о том, с кем учиться предстоит, кроме собственных наблюдений.

— Нонг’Прасет являться потусторонник, а Нонг’Бунси призывник. Оба чистые, как и родители.

— Хорошо, спасибо за информацию, Корн-и. Теперь, если ты не против, я поем, а ты сиди и делай вид, что не просто так здесь находишься! Можешь учебники почитать, хотя бы от них что-то умное извлечь. Хотя… знаешь, лучше не делай вид, а действительно будь полезен. Расскажи, например, как по-тайски будет "право-лево", что-то ещё…

— Конечно, Нонг’Сау, — таинственно промурлыкал в ответ Тинн, с неким озорством глядя на магичку исподлобья, пока та хмурилась из-за очередного непонятного прозвища в свою сторону.

***

Время после полуночи стало для Доминики настоящим испытанием. Первым мучительным моментом, истязающим и без того уставший от множественных морально тяжёлых моментов мозг, оказалась бессонница, не позволявшая ей уснуть на протяжении нескольких долгих часов. Кошмаров не было, как и каких-либо мыслей — голова пуста, а сон никак не шёл. Но это, как стало ясно позже, была лишь своеобразная разминка перед настоящим ужасом.

Время перевалило за три часа, когда тело Ники зашлось в лихорадке, кожу окутала волна мороза, глаза стали закатываться назад и высохли настолько, что слезами, тщетно пытающимися улучшить ситуацию, можно было обогатить водные запасы засушливых районов Африки, а голова, по ощущениям, лежала не на мягкой больничной подушке, а на раскалённых грубых камнях. Долгое время её лицо холодную бледность беспрестанно сменяло пылкой краснотой, но девушка по собственной глупости не решалась будить кого-либо, первое время пытаясь бороться со странностями самостоятельно, но в один миг мертвецки белые губы распахнулись от страха, когда тело вдруг перестало трястись и вместо этого окоченело. Все конечности сковало параличом, что ввело её в панику и, наконец, заставило тревожно шептать имя Тиннакорна, подзывая.

По первому же зову Корна, что так и не ушёл после отбоя к себе, в палату, сорвавшись со спальных мест, вбежали растрёпанные и явно помятые от столь внезапного подъёма медички в закрытых белых пижамах. Пройдясь беглым взглядом по телу пациентки, они отметили самые очевидные симптомы и разделились на две группы, где первая занялась более тщательным исследованием мозга Домы, а вторая принялась за ослабление особенно ярких проявлений, пока Тинн нервно кусал пальцы, молча ожидая окончания осмотра. По всему телу девушки бегали чужие пальцы, кто-то коснулся ладонями её висков, кто-то занялся затылочной областью, кто-то приложил по три пальца к обеим сонным артериям на шее.

И вновь голоса стали слышаться, как из под воды: «Нонг’! Нонг’! Ответь, ты слышишь нас?» Она слышала их, слышала хорошо, если не учитывать приглушённости, но теперь не могла произнести и слова, связанная проявившейся неизвестной ранее… болезнью? Губы обсохли и окаменели подобно всему телу, а глаза с замедленным воспроизведением картинки заметались по потолку и чьим-то головам, но не могли остановиться на чём-то одном.

Тинн, — темничка различила его, благодаря росту и яркому цвету волос, — вдруг начал бегать по палате, но бег его не был припадочным — судорожным или сколько-либо беспокойным, — а просто ускоренным. Парень передвигался быстрым шагом, но был явно сосредоточен, что-то поднося и унося; он помогал хрупким магичкам, что, думалось, неслабо испугались от такого положения пациентки.

«И правда… кажется, они сталкиваются с таким даже не раз в полгода», — вдруг пронёсся в голове Доминики её же голос, такой спокойный и лёгкий, будто не его хозяйка сейчас ощущала весь этот кошмар, что не давал покоя стольким существам.

Спустя длительное время, когда Нике, да уже и медичкам, состояние больной всё больше казалось абсолютно безвыходным, в палату на скорости влетела высокая тёмная фигура, которую россиянка видела ещё более размыто, чем всех участников оперативной помощи ранее, ведь самочувствие её ухудшалось с каждой минутой, а лекарки, как бы ни старались, помочь ничем не могли. Силуэт, уже совсем неразличимый во тьме помутневшего сознания, в одно мгновение оказался у койки бездвижной, находящейся на грани обморока и успевшей смириться со своей скорой смертью девушки, отточенным движением взмахнул рукой и прижал ладонь к её темени, грубо сдавив на нём пальцы. В ту же секунду голову Домы пронзило до невыносимого приятным чувством спокойствия, какого-то умиротворения, какое она ощутила впервые за все часы страданий. Ощущение это разлилось с теменной зоны по всему телу, доставив ей необычное удовольствие и лёгкость телу и разуму, от которого захотелось плакать, но сил на слёзы не осталось.

Постепенно Галицкая смогла различить сосредоточенный взгляд неизвестного помощника, что был направлен куда-то выше её глаз, возможно, в районе лба. Она не видела его лица, не определила черт и не запомнила, не уложила в голове его образ, но была безумно благодарна незнакомцу, что так быстро улучшил её самочувствие, успокоил её, расслабил, вывел из состояния обездвижения.

— Спасибо… — выдохнула темничка еле различимым шёпотом, после чего расслабленно закрыла глаза, провалившись в сонное забвение.

[1] Ван Ибо — известный актёр и певец родом из Китая.