Подающая надежды (СИ)

Глава 24

Утро Доминика встретила по обычаю в шесть утра, отправившись спать чуть позже двенадцати. Но, несмотря на краткость сна, чувствовала она себя вполне бодрой, пусть помятый внешний вид вкупе с лёгкими синяками под глазами и не давали уверенности в этом.

Быстро придав себе презентабельный вид с помощью едва заметного макияжа и надев хлопковые голубые шорты на резинке и короткий чёрный топ на бретельках с накинутой сверху широкой рубашкой, девушка направилась на первый урок. Изначально он предполагался как практика, но по известной причине Ника позволила себе сделать ученикам приятное, взяла деньги и собиралась сводить их в кино. Но не оставляла назойливая мысль, что и без того прошлый вечер был посвящён «домашнему кинотеатру» и вряд ли что-то подобное на следующий же день могло порадовать ребят, да и саму иностранку тоже.

Собравшись с детьми на тренировочном поле, Дома решила уточнить их пожелания, попросив переводить всё на тайский Кьюта — единственного международника из всего класса, успевшего хоть как-то изучить русский язык. Ученики замялись, явно не радуясь идее с кино вместо урока, но притом не находя вариантов в противовес предложению учительницы. Это было невозможно не заметить, и потому, поняв, что ничего не услышит, магичка торжественно выдала классу свою мысль, что всплыла в её голове ещё при пробуждении утром:

— Слушайте, а давайте тогда посетим магический музей? Вы же знаете о таком?

Все взгляды вмиг впились в преподавательницу, но почти никто не смотрел на неё со знанием. В большинстве своём глаза ребят были недоумёнными, что наглядно показывало, кто из них точно раньше не был знаком с тем местом. Темничка снисходительно улыбнулась, глянула на школьников с теплом и, вновь доверив перевод Милому мальчику с мягкими округлыми чертами лица и прямыми чёрными волосами до глаз, что на кончиках собирались в подобие сосулек, сказала:

— Это музей с, соответственно, магическими артефактами, чучелами всей нечисти, когда-либо существовавшей в нашем мире, изображениями особо выделившихся в истории существ, подробности о мастевых наших Богов и том, как они их нашли, а также немного нового и тайного о них самих — того, что не расскажут в школе. Ну что, пойдём туда?

Лица девятиклассников озарились искренней радостью. Счастливо загудев, они дали своеобразное согласие на высказанное предложение учителя. Россиянка кивнула и, подождав, пока ученики успокоятся, огорошила их, невинно улыбаясь, словно в сказанных словах не было ни толики необычного и заставляющего душу трепетать:

— В таком случае, готовьтесь к полёту на первое Небо!

Все вмиг замерли, одними только распахнутыми до отказа глазами и опущенными до хруста челюстями выдавая вполне логичные для сложившейся ситуации вопросы. Галицкая умилённо посмеялась над реакцией, понимая, что стоило прояснить всё сразу, чтобы не отвлекаться на рассказы во время самой отправки:

— Как вы знаете, первое Небо предназначено для Вознесённых, связанных со всей отрицательной частью Магии, то есть: демонов, темников, вампиров и подобных существ. И не сложно догадаться, что впускают туда лишь «плохих» магов, а для «хороших» такой же музей находится на четвёртом Небе, где трудятся самые ближние подданные Первых. Мы с вами отправимся на первое Небо с помощью господина директора, с ним я уже договорилась.

«Конечно, договаривалась я на кино… но такую идею, думаю, он одобрит даже с бо́льшим желанием», — мысленно добавила магичка Тьмы, на миг прикусив губу.

— Давайте тогда сейчас пойдём к его кабинету, а оттуда уже на Небо.

— Паи, мынг, — заканчивая переводить речь учительницы, повторил Кьют на тайском и махнул в свою сторону опущенной вниз рукой.

В тишине, чтобы не мешать другим подготовку к получению знаний, девятый класс дошёл до нужного кабинета, у двери в который Доминика остановила учеников, наказав ждать её, а сама постучала. Приглушённый ответ был получен почти сразу и девушка спокойно нажала на ручку. Но, стоило ей безмятежно переступить порог, заходя внутрь, как она тут же застыла в ступоре. Глаза её, округлившись, против воли прошлись по всему телу мужчины, а тот, подняв взгляд, вскричал не человеческим, — мышиным голосом:

— Доминика!

— Что, Доминика?! — В ответ возопила Ника, с силой прижимаясь спиной к захлопнувшейся двери. — Я уже семнадцать лет как Доминика!

Тхирасак стоял у своего кресла за всё таким же величественным столом для переговоров. Стоял в одних брюках, с растрёпанными волосами, слегка отросшими после первой встречи: тогда они были до середины уха, теперь же почти доставали до мочек, на которых различались едва заметные точки, точно когда-то давно те места были проколоты.

Плечи директора толстым ободом окольцевала татуировка крупной змеи; она словно покорно покоилась на нём, вся благородная, неприступная и опасная, но лишь одному ему подвластная, ручная, и, будто кошка, — домашняя. Ниже, на рельефном прессе с, к удивлению, шестью чёткими кубиками красовалась голова акулы, что была в той же мере устрашающей, не вызывающей какого-либо доверия, скалящейся на увидевших её существ, точно на очередную добычу.

Опомнившись, темник резко стащил со спинки кресла чёрную рубашку, быстро натянул на жилистые объёмные руки и ловко застегнул на все пуговицы, одним чудом не удавившись узкой горловиной, пока россиянка поражалась как самому наличию у него тату, так и пугающему выбору животных для росписи тела. Одно символизирует опасность, коварство и жестокость; другое силу, самоуверенность и непокорность, но в магической символике вместе с тем характеризует существо, набившее его, как безнравственное и в какой-то мере безумное.

И вот это её настоящий отец? Пугающий обезумевший от чего-то Советчик, что в виде украшения тела выбирает плохие в магическом значении символы, о значении которых знать должен больше, чем любой другой маг?

— Ты почему вошла? — Злобно рыкнул Тхир, одевшись, и стрельнул хмурым взглядом в неожиданную посетительницу.

— Вы что-то сказали по-тайски, я и вошла… покуда ж мне знать, что вы там балякаете?! Не забывайте, что я всё ещё здесь новенькая и не «тайцефицировалась»! Я русский человек и тайский язык только начинаю познавать, кхун кхаоцаи маи? — Возмутилась магичка, хотя силы на это едва находила.

— Запомни! — Гаркнул в ответ мужчина, точно не услышал ответа или тот ему совсем не приглянулся. — По-тайски «подождите» звучит как «ро» — вовсе несложно, кхуа маи? — Последнее словосочетание, означающее вопрос «верно?», он сказал по-тайски, очевидно, с целью привить в иностранке понимание языка уже в этот момент.

Та ответила в той же манере, неуверенно протянув «чаи кха», после чего совсем без сожаления попросила прощения за незнание и то, что из-за него случилось.

— А то, что сказал я, когда ты постучала, было «ро сак кхору» — это «подождите минуту». А вот «входите» звучит как «кхао ма». И про тона не забывай. Я тебе потом памятку напишу, как что звучит.

— Кха. Кхоп-кхун на кха, — намеренно на тайском поблагодарила директора темничка, для убедительности пару раз покивав и склонившись в поклоне. — А теперь мы можем по теме поговорить?

— Да, прошу, говори.

— Спасибо, — Доминика с очевидной издёвкой легко склонилась в реверансе и сдерживала порывы смеха, держа лицо собранным и строгим при Тхирасаке — явно от Прасета научилась. — Так вот, господин директор. День назад Сет говорил с вами о моём походе в кино с девятыми, верно? Он просил разрешение на поход в кинотеатр, но по итогу старшие уже запланировали и провели провели полночи кино вчера, а потому повтора сегодня никогда не желает. Из-за чего вместо него я предложила своим ученикам сходить в магический музей, а для этого мне нужна ваша помощь. Вы можете предоставить её прямо сейчас?

Слово «своим» вырвалось само, девушка и не заметила сначала, как произнесла его, но, осознав сказанное, содрогнулась всем телом и ощутила, как сжалось сердце в груди. С каких пор тайские дети стали казаться ей своими? Чужие ученики, чужой класс, чужая страна, да всё в той стране было для неё чужим! Отчего же тогда так грела мысль, что эти шебутные мелкие хулиганы были её воспитанниками?

— Конечно, изумительная. Я провожу вас к проводнику, — с почтением изрёк мужчина, после чего заглянул в ящик стола, протянул учительнице чёрный пластиковый прямоугольник с непонятными ей тайскими буквами и сказал: — Держи, это карта Советчика, оплатишь с помощью неё входные билеты.

— Благодарю, — Ника машинально сложила руки в «уае» у носа и поклонилась Тхиру, сама от себя пребывая в ужасе.

Что с ней вдруг случилось?

Когда она успела стать такой?

Вина на практически прожитом в Таиланде месяце или в его магических обитателях?

Когда пара темников наконец вышла в коридор, все взгляды тут же впились в их лица, шокированные странными воплями, доносившимися за стенкой совсем недавно. Директор неловко кашлянул, оправил костюм и, указав рукой вправо, пропустил детей, а сам поплёлся позади. Все ученики и учителя ТМШ, как он поведал также шедшей в конце Доме, знали, где находилась комната с порталами, проводниками и иными отправочными предметами, а потому провожать их необходимости не имелось, и можно было пройтись до пункта назначения спокойным шагом.

Пройдя множество однотипных длинных, застланных мягким светом из тонированных окон коридоров, ребята спустились по лестнице глубоко вниз и увидели такую долгожданную массивной дверь, что, думалось, была сделана из титана — хотя, возможно, так и было, — и не имела ни замков, ни ручек, ни чего-то подобного. Ученики пропустили вперёд старших и россиянка заведомо отвернулась, имея знание, что «пин-код» на такой двери у каждого директора был чрезвычайно секретным, но Тайский Советчик, весело смеясь, воскликнул:

— Нет-нет, чудесная, не нужно! Эта дверь работает от моего голоса и только! Ты можешь повернуться.

Хохотнув ещё раз, маг Тьмы что-то властно прокричал по-тайски; дверь необыкновенно тихо и податливо отворилась, выдвинувшись вперёд.

Внутри комнаты магичка не увидела ничего особенно нового — она бывала в подобном месте раньше, только в своей школе. По обе стороны от входа раскидывалось «поле», усеянное разноцветными каменными арками, в которых пока не наблюдалось полупрозрачных защитных плёнок, искажающих пространство или калиток из того же камня от незапланированных перемещений — простые разноцветные дуги из различных пород камня, какие после активации нужно было лишь переступить, чтобы тут же переместиться по абсолютно любым координатам.

Между глыбами изредка виднелись «скульптуры» белых и чёрных цветов — такими они были в своём «нерабочем» состоянии. К одной из них, понятное дело, чёрной расцветки, Тхирасак провёл девятый «тёмный» класс. Встав подле «статуи», он стал с задумчивым видом разбираться с механизмами работы проводника. Такими они не рождались и не становились — проводники не живые существа и даже не бывшие маги, они создавались как этакие роботы, механические тела. Их создавали сами Боги для того, чтобы магические существа с земли могли в случае острой необходимости беспрепятственно попадать на то Небо, на какое им было нужно.

Девятиклассники затрепетали, взбудораженно зашептались друг с другом, видя, что директор уже заканчивает подготовку «скульптуры» к работе. Оповестив магов о завершении своего дела, он разрешил Галицкой как учителю первой взлететь на Небеса и та, кивнув, послушно подошла к нему, давно не испытывая того незабываемого страха, какой был у неё при первом перемещении.

Остановившись напротив заметно выпрямившегося неживого тела на широком круге подставки, девушка выдохнула весь воздух из лёгких и закрыла веки, исчезнув на глазах детей — быстро и без криков. За ней, трясясь и кусая костяшки пальцев, последовали остальные.

Открыв глаза после перемещения, школьники и учительница оказались на специальной стойке при храме Тёмного принца, какой был на каждом Небе у всех Первых. Быстро прочитав молитву во славу Богу, глядя на Его изображение в виде мозаики, висящее внутри храма на оттенённой серым стене, класс, не медля, направился вслед за Доминикой по множественным улицам, заполненным небольшими деревянными и кирпичными домиками, построенными прямо на внешне пушистой, лёгкой, но на деле многотонной, необъятной вате облака, на которые некоторые ребята обращали особенное внимание, будто пытаясь выглядеть кого-то в неброских окнах.

Четверть часа — и ученики могут лицезреть высокое, пронзающее голубую пустоту грозной вышины готическое строение, величественное, но не одинокое, вокруг обставленное бесчисленным количеством хаотично расположенных жилых зданий. Опознавательных знаков мрачное построение не имело, но оно в них и не нуждалось — такое сооружение невозможно было спутать ни с чем-либо, особенно, когда вокруг него кучились одни низенькие одноэтажные домишки.

Внутрь девятиклассники заходили с широко разинутыми ртами, радуясь одному только шансу посмотреть на величие музея, сооружённого около полутора тысяч лет назад самими Богами и их самыми главными помощниками. Далеко не всем магам при жизни выдавалась возможность попасть сюда — не каждому Советчику или другому небесному жителю хотелось тратить свои драгоценные силы, чтобы отправить каких-то «низших» в это место. Оно, по их мнению, предназначалось только особенным, да и смысла никто в этом «жесте добродетели» не видел — зачем обычному земному рабочему узнавать тайны, раскрывающиеся здесь, все самые сокровенные детали мира? Что ему сделает пара новых, мало кому известных знаний?

Но случались и такие редкие случаи, когда они всё-таки позволяли особенно достойным подниматься на Небеса и изучать то, что, по их соображениям, могло помочь в развитии магических могуществ этих «достойных».

Дома и без особых раздумий поняла, что Тхир согласился помочь ей, даже не собираясь думать о необходимости лишних расходов магических сил. Уже как очевидный факт, что в растопленной бане жарко, было очевидно, что мужчина имел какие-то планы на иностранку, на свою дочь и хватался за любой шанс сделать что-то в угоду себе, когда дело касалось её. Ведь даже глаза его загорелись странным мерзким блеском, когда девушка заговорила о магическом музее, а как дослушал, то и секунду размышления себе не дал, бездумно согласившись на такой глупый шаг. Вопрос был лишь в том, для чего она была ему нужна.

— Никуша? — Пробуждая мозг от раздумий, раздался из-за спины шокировано-опустошённый, словно не верящий собственному везению до боли знакомый мужской голос. Родной голос, столь желанный среди ужаса другой страны.

Только услышав его, магичка впала в оцепенение, не имея сил на сохрание самообладания ради продолжения слежки за учениками. Даже банально обернуться назад ей представилось невозможным. Она просто застыла на месте, а взгляд вмиг потерял чёткость из-за пелены слёз, застлавших глаза. В голове вертелся один единственный вопрос: «Почему?»

— Никуш? — Повторили сзади недоумённо, удивлённо. В этот раз в интонации прозвучало большее смешение тонов, чем прежде, не было лишь ошибившегося.

Мужчина знал наверняка, что это была именно Ника, но он, очевидно, пребывал в замешательстве от самой сути её появления в таком месте. Собственно, как и сама она была этому поражена.

Галицкая медленно повернулась назад, сама не понимая, как нашла силы на движения в том состоянии, в котором находилась, и взглянула на окликнувшего её мага вживую, сделав это впервые за месяц, за те мучительное дни, в какие такой возможности не имела. За те недели, часы, пугающе длинные минуты, в которые позволялось лишь скучать, грустить и вспоминать об этом чудесном существе, что подарило любовь, позволило дышать полной грудью, когда это делать было почти нереально… Что в трудные минуты напоминало о её прежнем жизненном пути, когда самой о нём даже знать не хотелось, заставляло прокручивать в голове мысль, что девочка характером всегда была в маму: живёт несмотря ни на что, всегда непреклонно стоит за себя, за свои права, не отвлекаясь на гадкие шепотки со стороны, на слабость духа и тяжесть существования.

— Вадим?.. — Сорвалось с губ почти против воли, когда макияж был уже безвозвратно испорчен.

Директор Питерской МШ, стоявший посреди просторной залы, в стене которой находилась касса, оказался более оживлённым и без оробелости подбежал к девочке, что мысленно называл дочкой. Он обнял её крепко, не тревожась о том, где они находились, что можно было и чего нельзя, не думая о правилах приличия, что казались глупостью в сравнении с отцовскими чувствами, бьющими через край.

За миг до объятий Доминика успела заметить, какие пролегли синяки под его глазами и как осунулось лицо. Она ощутила, как похудел её старик, когда окольцевала в ответ порядком обедневшие рельефы, прежде неслабо выпирающие из-под обтягивающей рубашки, из-за чего не могла нормально подумать о том, что, наверное, одна из тех немногих мечт, какие когда-либо были в её жизни, осуществилась.

Она увиделась с ним впервые за месяц, но думать могла только лишь о том, как пережил это время её опекун.

— Чего ж ты так исхудал-то, Вадь? — Взяв себя в руки, ласково протянула Ника, нежно улыбнулась и погладила Советчика по спине.

— Кто тут ещё исхудал, Никуша! — В ответ шутливо перевёл стрелки директор, прижимая девочку к себе как можно крепче. — Одни кожа да кости, честное слово!

— Для девушки это нормальная практика, Вадя! Время у меня такое, понимаешь? Худею я.

— Если скажешь, что к лету — я тебе не поверю, так и знай, — хмыкнул маг и прошёлся ладонью по собранным незадолго до перемещения в низкий хвост длинным волосам.

— Как это?! — Возмутилась Дома, чуть отстранившись и подняв на старика взгляд. — Ты не забывай, в какую страну меня сплавил! Там лето, на какой месяц ни глянь! А я всё-таки девушка, как бы тебя это ни удивляло.

— Ладно-ладно, убедила, — хохотнул оборотень и наконец отпустил «дочку», позволив себе выпрямиться, а ей оправить одежду, что смялась из-за подъёма рук. — Верю.

— А ты вообще как здесь? — Поинтересовалась и огляделась вокруг в попытке найти учеников из своей бывшей школы или других директоров, что выделялись бы поведением или особой одеждой.

— Я ненадолго заглянул по одному делу. Встреча здесь была. А ты какими судьбами?

— Хи-и-иа, точно! — Хлопнув себя ладонью по лбу, протяжно и громко выругалась магичка, причём сделала это на тайской чисто по привычке, зная, что Вадим её в любом случае бы понял. — Я ж сюда с классом пришла! — Она резко обернулась назад, выискивая своих ребят, а увидев тех около дальней от входа стены с натуральным ошеломлением в глазах, расслабленно выдохнула: — Хвала Тёмному принцу, они на месте!

— Ого, ты уже на тайском говорить начала? — Шутливо подметил оборотень и заинтересованно взглянул на младших своей подопечной, отчего с удивлением заметил на себе странные хищные взгляды некоторых шестнадцатилетних девочек, стоящих в толпе ничего не понимающих одноклассников. — Ого… Слушай, Никуш, я, конечно, предполагал, что даже в свои сто с хвостиком молодо выгляжу, но чтобы настолько!..

— Ты о чём? — Пересчитывая детей, темничка не обратила внимания на их лица, а особенно на глаза и то, что в них читалось.

— Да нет, не важно… Тебе же спешить надо, верно? Я могу вернуться сюда, когда урок закончится, и мы хоть пару минут да поговорим, хочешь?

— Конечно! Тогда я побежала. До встречи, Вадь!

— Удачи, девочка моя.

Девушка быстро обняла Советчика и побежала к своему мирно стоящему классу, о котором забыла на добрых десять минут. Извинившись перед ребятами, Доминика поспешила купить билеты картой Тхирасака, после чего сопроводила учеников до стойки регистрации с распахнутой на ней толстой книгой, где нужно было вписать своё имя и поставить подпись и прошла дальше по коридору, ведя за собой подопечных. Те с каждым шагом всё шире разевали рты, что иногда слышался хруст суставов, тогда как Ника чинно шла впереди с лицом существа, бывавшего в этом месте раз так двадцать, хотя ей довелось прогуляться по залам и коридорам этого здания всего трижды.

— Пи’Сыадам кха! — Послышался около уха тонкий тайский голосок. Сразу узнать говорящую девочку не удалось.

— Кха? — Резко опомнившись, взглянула Дома на ученицу и, напрягая горло и память, спросила по-тайски, что с ней случилось.

Девочка не знала, как преподнести тревожащий вопрос так, чтобы её доступно поняли, но, к счастью, кусавшую губы и заламывавшую себе руки тайку скоро заметил Кьют, что стоял вблизи и разглядывал мрачного вида чёрную стену с имитацией кровоподтёков, лившихся с потолка и изгибавшихся в затейливых рисунках. Парень узнал, что хотела спросить его одноклассница и, зачесав пышные волосы назад, улыбнулся старшей:

— Сонг хотела узнать, когда начнётся экскурсия. Просто вы тут стоите уже семь минут, ничего не делая, а нам нужен этот… экс… эска… эскалатор? Эксклаватор? Эксг… ибиционист?

— А так хорошо начинал, Кьют! — Весело посмеялась россиянка, подавив в себе внезапное желание потрепать паренька по голове. — Экскурсовод, Кьют, к нам скоро подойдёт, а пока можете осмотреться в коридоре, здесь… потолок красивый. И окно!.. Ах, какое завораживающее окно! Разглядите получше, потом такой возможности не представится.

Маг недоумённо похлопал глазами на преподавательницу, сведя брови к носу, и та даже успела почувствовать себя слишком глупой для этих подростков, но тот, не желая оскорбить девушку, пару раз для вида посмеялся, почесал затылок и быстро ретировался к мозаичному окну, объяснив такой поступок желанием прислушиваться к словам учительницы. Та, хмыкнув, отошла к искусной витражной вставке в стене напротив окон и с лёгким любопытством всмотрелась в мозаику, складывавшуюся в изображение величественного Тёмного принца, одного из всех тех Богов, кто когда-то строил этот музей собственными руками.

На всех изображениях, как и полагалось таинственным существам вроде него, он скрывался под чёрной вуалью, что держалась на голове благодаря угольной короне. В вуаль, плотно закрывавшую лицо от взоров, были вшиты серебряные кристаллы и бесчисленные ряды тонких бусин, поднимавшихся от полов практически непрозрачной ткани вплоть до зубцов короны. Одежда его была неизменно чёрной, громоздкой, крой свободный, но сами ткани тяжёлые, грубые, безвольно тянущиеся к полу.

Но таким — девушка знала — её Бог всегда лишь хотел всем казаться из-за дарованной Тёмной силы, а на деле никогда и не был устрашающим злодеем — обычный мужчина, обыкновенно общительный, местами добрый и заботливый, любящий отец пятидесяти дочерей и сорока пяти сынов.

Мозаика привлекала каждого внимание, пусть и изображала то, что не являлось правдой. Она завораживала любого темника, увлекала магов по способности, как по призванию, притягивала их, заставляла преклоняться перед Первым даже в мыслях. И мало кто знал, но это непростое произведение искусства было способно даровать дополнительные могущества тому, кто действительно почувствует это притяжение к ней. И Доминика чувствовала всегда, когда обращала на мозаику внимание, ощущала каждый раз, как восполнялись утраченные ею от тяжкой жизни моральные и физические силы.

Почувствовав, что снова наполняется энергией, магичка хотела мысленно прочесть молитву в благодарность, но со стороны громадных дверей так некстати раздался женский голос, нежный и мягкий. Весь класс, не исключая Нику, обернулся на него, и все заметили идущую к ним симпатичную, но странной внешности даму в чёрном облачении; пушистые волосы девушки были рыжими, глаза с выраженным эпикантусом и белыми ресницами горели светло-серым, белая кожа отдавала лёгким румянцем, но лицо при этом украшалось очерченными тёмными губами.

У детей при виде такого, мягко сказать, неоднозначного образа глаза стали размером с дно кружки, но учительница оставалась непоколебимой и спокойно уточнила у молодой на вид девы среднего роста:

— Здравствуйте. Вы наш экскурсовод?

— Да, здравствуйте, — девушка ярко улыбнулась, подобающим образом поздоровалась с тайцами и шутливо представилась: — Я Сакрен, прошу слушаться и уважать.

— И, ребята, сразу скажу, — встряла вдруг Дома. — Эта женщина — не живое существо и никогда не жившее. Она, как и проводники, создана Его Величеством и не принадлежит ни к одной расе. Имя ей дал Тёмный принц. Дева Сакрен не говорит ни на одном языке осознанно — она, как и животные с умершими магами, автоматически подстраивается под чужой язык, а также рядом с ней мы понимаем друг друга. К общему сведению, таких созданий, как она, зовут Небесными жителями — другого места рождения у них попросту нет.

Договорив, темничка взглянула на Сакрен и бегло кивнула ей, позволяя продолжить монолог.

— Спасибо, что представили меня, Доминика, — добродушно пролепетала экскурсовод. Но тут же резко сменила нежность и человеколюбие в поведении непомерной силой, властностью. Продефилировав до полукруглых широких дверей и открыв их огромным ключом, она повелительно воскликнула, раскинув руки в разные стороны: — Заходите внутрь, экскурсия начинается!

— Не бойтесь, дети, это у неё программа такая. Зайдя туда, вы всё поймёте, — успокоила ребят россиянка беглым шёпотом и с предвкушением пошла вперёд.

Только войдя в основное помещение музея, подростки испуганно повздыхали, зашептавшись в обсуждении встретившей их слишком глухой и непроглядной темноты. Ребята прижимались друг к другу, хватаясь за попадавшиеся под руки одежды, и лишь некоторые особенные храбрецы или безумцы оставались с гордо выпрямленными спинами стоять чуть поодаль от остальных. Обе старшие также вели себя стойко, а одна из дам, когда дверь за командой захлопнулась, и вовсе устрашающе, даже как-то заговорщически зашипела:

— А теперь включите способность видеть во тьме, юные маги! Откройте в себе ранее неизвестное умение, которому в школе научат лишь в предвыпускном классе!

— Но как нам открыть это умение, если раньше мы о нём ничего не слышали? — Обескуражено вопросилась самая младшая, похлопав ладонями по чьему-то плечу, точно пыталась на ощупь определить, кому оно принадлежало.

— Ай, Нок, можно понежнее? — Болезненно шикнул парень с поздним половым созреванием, из-за которого голос его сипел, только начиная ломаться. Но возмущался он без злости, из чистых неприятных ощущений на теле от ударов.

— Прости, Ган, я совершенно ничего не вижу.

Ученики недовольно загудели, злясь, что им не дали никаких указаний или плана действий, который помог бы проявить это умение, но в яростные выкрики вовремя ворвался понимающе добрый, но громкий крик преподавательницы, что решила немного помочь:

— Ребят, я, впервые оказавшись здесь, вела себя также, как и вы, это нормально! — Маги замолкли, и та продолжила тише: — Спасибо за молчание. Здесь нужно не ругаться или бунтовать, надо пробовать! Это, знаете, похоже на одну дикость некоторых родителей в России, — по большей мере отцов, — которые учат ребёнка плавать, закинув его в воду на ту глубину, на какой он не сможет дотянуться ногами до земли, а потому будет вынужден учиться плыть, чтобы выжить. Я, конечно, такое крайне не одобряю, но тут вы в полнейшей безопасности, пусть и слишком внезапно обо всём узнали. Здесь вашей жизни ничего не угрожает! Просто пробуйте. Время есть, на Небе оно идёт несколько медленнее, чем на Земле!

— Н-но какие участки мозга нам задействовать д-для этого? Что д-делать? Дайте хоть од-дну подсказку! — В панике протараторил Э, что, видела иностранка, в страхе разводил руками, пытаясь хоть кого-то нащупать.

На помощь ему пришёл Нисан, придержав друга за локоть. Тот испуганно вскрикнул, дрогнув всем телом.

— Тише ты, дурак, чего визжишь? — Раздражённо прорычал он и разгневанно возопил на всю залу: — Что в этом сложного?! Мозг за девять лет школы напрягать не научились, идиоты?!

— Ого, Сан, ты меня удивляешь! Никогда бы не подумала, что ты можешь так быстро чему-то научиться сам! — Похлопав ученику, похвалила его преподавательница. — А ведь казался самым главным лентяем во всём классе.

— Спасибо, что так добросовестно верили в меня, госпожа учительница, — оскорблёно пробурчал парень, обернувшись за спину и посмотрев на неё уничижительным взглядом. Дёрнув Э за руку, он с негодованием осадил его: — Хватит дёргаться, мозгами работай!

— Да как работать-то?! — Разразился тот дрожащим криком в ответ. Руки мага тряслись, губы нервно поджимались, взгляд судорожно метался по пространству.

— Тише ты, успокойся, я тебя понял, прости, — Нисан крепко обнял товарища, в дружеском жесте потёр его по спине, успокаивая, как оказалось, имевшийся в нём панический страх темноты. — Не объяснить словами, как это сделать, вы сами должны почувствовать всё. Мы же с госпожой учительницей не из простого издевательства не говорим, как научиться видеть в темноте! Этого просто не высказать.

— Истину глаголешь, Сан.

— Благодарю за похвалу, госпожа, — нахмурился тот и крепче сжал в руках приятеля, что, думалось, медленно начинал впадать в истерику. — Ну-ну, хватит, давай уже, находи в себе силы посмотреть фобии в глаза.

— Не могу! — Всхлипнул тот и судорожно покачал головой.

— А что с ним случилось, если не секрет? — Аккуратно поинтересовалась Доминика, подойдя к паре заклятых друзей.

— Да какой секрет — все об этом знают, — горько выплюнул Нисан, поморщившись. — У него отец с нечистыми связался, когда Э всего четыре было. Сначала-то они никаких проблем не доставляли, только внушали, что даруют его семье полную защиту. А потом пришёл известный час «расплаты» — магов, что связывались с ними, они испокон веков с собой забирали. Пришли нечистые тёмной ночью, Э с родителями в комнате спал — ему лет шесть было. Жену с ребёнком, конечно, не тронули, а вот отцу… когтем в живот и утащили через дверь, как, блин, интеллигентные мрази. Тогда ничего видно не было, только крики слышались: что его, что родительские. Он с матерью потом уснуть всю ночь не мог, а наутро Э ко мне прибежал, ему мама приказала в дом несколько часов не заходить — она первый этаж от крови отмывала. А мы с Э с рождения друг друга знали, он со мной играл всегда, ну и… мне он первому всё и рассказал, — Сан закончил рассказ тяжёлым вздохом, а обсуждаемый маг покивал, прижимаясь лбом к груди своего спасителя от ужасных психических проблем и, как само угадывалось, самого верного друга. — Ну, всё, всё, давай, успокаивайся, сколько лет прошло, Э!

— Кошмар какой… — Встревоженно прошептала Ника, не только переживая за парня, но и вспоминая себя, когда её мама тоже из-за связи с нечистыми пропала. По спине пробежал гадкий холодок, от сочувствия сердце безжалостно сжалось, а по коже неприятные мурашки пробежали от очередной мысли о матери. — Надеюсь, Э, ты сходил к психологу после такого?

— Увы, госпожа, но его единственным психологом всегда был я, — хмуро выдохнул Сан, но тут почувствовал что-то, а может, отметил мысленно и резко схватил мага, прижимавшегося к нему, за плечи и заглянул ему в заплаканные глаза: — Ты перестал дрожать?!

Темник грустно кивнул и посмотрел на свои ладони, убрав их с чужой талии, тем самым давая понять, что научился видеть в темноте. Нисан облегчённо выдохнул, подняв глаза к потолку и заметно расслабившись чуть ли не всем телом сразу.

Вскоре и остальные ученики смогли разобраться с принципом получения этого навыка и лишь тогда терпеливый экскурсовод повела их дальше, попутно рассказывая что-то о попадавшихся на глаза предметов искусства. Класс с интересом изучал обретённое умение, а Дома подгоняла отстающих, не отвлекаясь на рассматривание картин на стенах длинного коридора.

— На картине слева вы можете видеть Властителя смерти Фу Хуан-ди, он был одним из двух Богов, кто заложил первые кирпичи этого музея, даже и не представляя, каким тот станет по итогу. Тогда ему, как и Его Величеству, было всего каких-то двести лет, они почти ничего не смыслили в Небесной жизни, но уже имели за спиной первых потомков, будущие поколения магов и пять Небес, что заставляло их позабыть о непонимании и усиленно работать над обустройством Небес. И спустя несколько лет тяжелого труда они добились успеха…

Рассказ экскурсовода был продолжительным, но не нудным, не скучным в своей монотонности, и имел различный эмоциональный окрас: где-то голос чуть повышался, где-то становился еле слышным, но для учительницы всегда оставался почти беззвучным. Тревожные мысли насчёт опекуна и матери заглушали любые звуки извне, из-за них всё вокруг потеряло краски; они разве что не заставляли её забыть о ходьбе, отчего девушка не отбивалась от класса. Дети, увлечённые речами то об одном Боге, то о другом, не видели, как нервно их старшая закусывала губы и костяшки пальцев, как взгляд её метался по глянцевой напольной плитке, не задерживаясь в одной точке, как она сдерживалась, чтобы не начать волнующее рассуждение вслух.

«Вадя — с его же слов — здесь по каким-то делам. Но, насколько мне известно, Советчики обычно собираются лишь своим составом на Земле, а на Небе появляются крайне редко — здесь итак полно народу. Да и Совет в целом нужен для оптимизации обучения земных магов, а не для решения Небесных проблем, даже если это первое или четвёртое Небо. Исключения могут быть только в случаях серьёзной нехватки рабочих, — что, конечно, случается, но при такой беде обычно хватает найти рабочие руки среди умерших, у которых дел уж только нет, чтобы не отвлекать членов Совета, — чрезмерная заболеваемость учеников по всей школе, нехватка персонала — и то в таких случаях чаще обращаются к новостным линиям или магам первого Неба, но для этого нет надобности лететь сюда. Неужели правда что-то на Небесах происходит, что они вот прямо-таки все вместе взятые сейчас загружены так, что требуется помощь извне? Или что-то случилось в моей стране?..» — Дыхание резко спёрло. Магичка всё же остановилась, не заметив, что и без того намного отстала от подопечных.

В голове всплывали переписки с друзьями и отмеченные ими странные ухудшения в состоянии Вадима. Ни о себе, ни о новостях школы они почти не говорили, лишь какие-то мелочи подмечали, и то поверхностно и только хорошее, не заходя на темы каких-то личных проблем или заболеваний, хотя такие — например, хронические, — имелись у многих. По рассказам всё в их жизнях было исключительно радужно, что Галицкую раньше ничуть не настораживало — может, ничего такого действительно не произошло? — но сейчас заметно напрягло, ведь прошёл почти месяц и совсем ничего неприятного не быть просто не могло.

— Пи’Сыадам! — Вдруг вторгся в раздумья испуганный голос, а вместе с ним и частый топот. Кричал, как Ника поняла по голосу, Нисан. — Вы почему остановились? Там!..

Парень замолк, точно дар речи потерял, обернулся назад, указывая на выход в большой зал, что находился в метре от них. Он пытался подобрать слова, но те упорно ускользали от него, маг не мог ничего сказать и лишь не переставая махал рукой в сторону огромных ворот. Темничка недоумевать, стоя на месте столбом не стала и уже через десяток широких шагов, переступив порожек, увидела три тёмные мужские фигуры, застывшие в центре просторной роскошной комнаты.

Мужчины эти имели высокий рост и тучное телосложение, чёрные покрывала на них, служившие грузной многослойной одеждой, развевались от ветра, вот только его не могло быть априори: в помещении отсутствовали окна, а двери были закрыты, к тому же здание находилось на Небе. Лица их скрывались за тяжёлыми капюшонами, но Дома хорошо знала, что такие, как они, лиц не имели и лишь принимали чужие облики.

Взгляд зацепился за Сакрен, что свисала вниз, удерживаемая громилой посередине, грубо сжимавшим её волосы в своей руке — девушке перекрыли канал работы, отчего она потеряла сознание.

— Какая неожиданность! Нечистые, и прямо на Небе! Что, так желаете увидеться с личной охраной Тёмного принца без очереди? — Не растерявшись, безбоязненно и надменно ухмыльнулась Доминика, закрыв собой учеников. — Что ж вам от них надо стало, что вы даже не побоялись так безобразно нападать на создание Божие?

— Ты. — Грубо плюнул первый слева. От его шеи вниз под кожей поползли толстые чёрные линии вен, а в ладонях вспыхнул мёртвый огонь, от какого, к удивлению темников, повалил дым.

— А вы, гады, сильны, да? — Безропотно хмыкнула Ника, хотя в груди уже зарождался страх за детей. — И почем я вам сдалась? — Она выпустила из левой ладони ответный огонь, а в правой материализовала стилет. — Ребятки, будьте наготове.

— Мы уже! — Собранно оповестил учительницу Нисан, что встал от неё по правую руку. Слева пристроился Э, в теле которого, пусть и не с первого взгляда, но можно было заметить боязливую дрожь.

— Мамочка твоя по тебе очень соскучилась! — Усмехнулся последний амбал. — Всё встречи с тобой ждёт. И ты… — он посмотрел на собеседницу с гадким оскалом исподлобья. — Наверное, и сама по ней скучаешь. Мы даём тебе возможность увидеться с ней живой и без переломанных костей. Согласишься сразу или будем играть в «попробуйте, схватите меня»?

— Выбираю второе, — прорычала Дома сквозь зубы, крепче сжав в руках оружие. — Дети, уходите, эти разбирательства не должны вас коснуться. Вас не тронут, я об этом позабочусь.

— Ага, а потом они позовут кого-то с Неба, да? — Заржал средний, что успел за это время грубо откинуть в сторону неподвижное тело. — Даже если ты рассчитывала на это, то не переживай, мы заранее подумали о том, что надобно запереть все выходы, прежде чем проявлять себя.

— Вы думаете слишком узко, твари. Я просто не хочу, чтобы из-за моих проблем пострадали невинные. Им расти надо, знания получать, жизни свои строить. Им не до моих старых нерешённостей.

— Госпожа учительница, не знаю, что у вас там случилось в прошлом, но я бежать не намерен, как бы ни был слаб и глуп в Магии, — хмуро заявил Сан, не сводя с девушки взгляда. Половина класса согласна закричала, поднимая вверх кулаки, а остальные уже были настроены на бой и сбивать настрой криками не стали.

— Ох, дети, — безнадёжно улыбнулась иностранка, отчаянно покачав опущенной головой. — Всё вам лишь бы подраться. Ладно, как пожелаете, но, если в итоге я не выживу или эти меня заберут, передайте моим друзьям, с обеих стран, чтобы не поминали лихом… хотя, лучше скажите это только русским, они перефразируют под стать вашим умам. И сами тоже не надо плохое обо мне вспоминать, а то я грустить буду здесь. А я же хороший учитель, верно?

Она продолжала говорить разный, откровенно несуразный бред, незаметно выигрывая время, за которое охранительные органы первого Неба должны были успеть среагировать на такое неестественное отключение «сотрудника» и ринуться на изучение причины этого. Но без того она чувствовала, что не все ещё собрались с духом, ребята нуждались хотя бы в паре минут моральной подготовки перед боем.

Нисан, хоть это и понимал, всё же не смог удержаться и горько поморщился, слушая «предсмертные» речи любимой учительницы. Поняв, что и Э переживал об этом, а также помня, что в поединках тот участвовал крайне редко, парень сжал руку друга, давая ему ощущение поддержки и заглянул в испуганные глаза, успокаивая тёплым взглядом, возвращавшим в столь далёкое беззаботное детство без нынешних тревог.

Когда приятель успокоился, темник отпустил его руку и вернул себе боевую стойку «правой руки» старшей. Он повернулся к товарищу спиной, очертив между собой и Доминикой прямой угол, в правой руке создал связывающий шар, от воздействия которого существо постепенно теряло возможность двигаться, а в левой визуализировал стилет. Э повторил за ним.

— Ну что, пешки настоящей нечести, попробуете напасть? — Поглумилась Ника, крепче сжав родное оружие в руке, и добавила «топлива» в огонь на своей ладони.

Мужчины рыкнули, точно разъярённые собаки, с мерзким хрустом размяли шеи и пошли в наступление, грузно переступая с ноги на ногу. Учительница в подопечных была уверена, и они не подвели. Пока девушка разговаривала громил несколько учеников, прикрытые остальными, сформировав круг, нарисовали на полу овал из пепла, какой производили из собственных тел, внутри добавили два круга чуть выше середины, один ровно в центре и один неровный ниже, получив схематичное изображение черепа. Добавив на пепел по капле крови каждого участвовавшего в изображении, полученной с помощью стилета, проведённого по пальцу, они прошептали заклинание на латыни, что, к счастью, удалось выговорить вполне легко, и просто ждали, когда можно будет активировать созданное «Чудотворение девятого "тёмного" класса».

Ожидание их закончилось. Ребята подняли доселе тянувшиеся к лику руки вверх полукругом, выпуская таившееся в своеобразной печати существо наружу. Впереди стоявшим даже наклоняться не пришлось — оно взмыло вверх так, что едва не пробил головой потолок, а тот высотой был шесть метров. Небу явил себя крупный змей с человеческим черепом без конца хвоста, ибо начиналось тело от созданной руками темников печати.

Воспользовавшись секундным ступором нападавших, Дома побежала на противников, а следом, не медля, подтянулись и обе её «руки». Один мощный удар пришёлся по ключицам всей троицы, что ненадолго, но приостановил нечистых, а сразу после кулаков, наполненных для ужесточения удара тёмной энергией и выпущенных через секунду связывающих шаров, в ход пошли вторые руки.

Магичка поднесла ладонь с голодным пламенем к сердцу мужчины посередине, а парни нанесли удар боевыми оружиями по прессу, где наверняка насчитывались все двенадцать кубиков. Нечистые совладали с собой. Не обращая внимания на змея, они без особых усилий разорвали пленившие их цепи и выпустили из ладоней яростные потоки энергии, откинув соперников. Ноги магов оторвались от пола; с характерным неприятным стуком они ударились затылками о стену, тут же опав, а раненные места нечистых были легко зажаты их же мощными руками.

Когда ученики ощутили собственную беспомощность, в ход пошёл змей. Призвавшие создание Тьмы ребята взяли над ним контроль и отдали приказ опустить голову с мясистым туловищем вниз и протянуться к громилам, что собирались сделать удар по детям. Одним только выдохом из человекоподобных дыр носа создание опрокинуло всех троих и по очереди прокусило тем по ноге, чтобы бежать не смогли. Нечистые же лишь чуть сильнее напряглись, сжав челюсти, и остались на полу, дожидаясь своей участи в виде Небесных охранительных органов.

Ученики обрадовано загудели, но троица, что боролась с нечистыми, поднявшись на ноги, всем нутром ощутили подвох. Они вдруг начали осматривать глазами стены, пол и потолки зала, пытаясь хоть что-то понять, но объяснение не приходило ни в каком обличье. Вернее, одно нашлось, но лишь одно, хотя и довольно разумное:

— Они просто запугивали, — процедила сквозь зубы Галицкая и, громко выругавшись, грубо толкнула каменную стойку, уронив вместе с ней и высокую узкую вазу, служившую, к великому счастью всех в зале, обычным украшением.

— Импульсивность — не самое лучшее ваше качество, Пи’, — хмуро подытожил Нисан, успокаивающе положив на плечо девушки ладонь. — Вы и сами понимаете, что нельзя было это предугадать.

— А почему вы так думаете, госпожа учительница? — Испугалась Нок, что секундой ранее искреннее радовалась лёгкой победе.

— Потому что это нечистые. Они очень сильны, — ответил за учительницу Сан. — Если начистоту, то кто-то из нас определённо должен был пострадать. Это в лучшем случае. А тут, — он кивнул на высившегося над темниками змея. — Одного мистера Змейки хватило, чтобы их усмирить. Кстати, вы все большие молодцы, можете обряд в обратном порядке закрывать. С этими его яд управится. Но… ради каких целей вас могли запугивать, Пи’Сыадам?

— А черепашка его знает, — махнула головой Доминика, осознав весь тот риск, на который подписала младших и опасность «запугивания» из-за ожидаемых теперь в ближайшем будущем реальных угроз.

«Странно, что совсем недавно я сражалась Ананью, которая… будто восстала слишком подозрительно вовремя? Стоило мне о ней узнать, как спустя день она подала признаки существования. Хотя здесь нельзя исключать и банальное совпадение — по датам же всё точно в срок произошло! Но теперь появились они… Не утешают меня выводы, конечно…»

Минут через пятнадцать к главному входу прибыли «Тёмные силовики», что взломали дверь за добрых десять минут из-за сложности наведённого заклинания, а когда проход был наконец-то вскрыт, то счастливая орава подростков, сидящая взаперти немалое, надо признать, время, гурьбой вылетела наружу, ибо воздух внутри начинал тухнуть. Доминику с друзьями-помощниками, как основную потерпевшую и главных свидетелей вызвали на допрос к следователям «участка» первого Неба, на которое пошёл и Вадим, по договорённости ждавший подопечную около здания, даже не подозревая, что творилось тогда в главной зале. Он повёл себя как достойный опекун, не оставил девочку одну в такой ситуации и даже напросился в кабинет «следования Небес».

Допрос шёл недолго, ведущие следование темники выслушали их и отпустили, зная, что за дверью девушку ожидает целый класс, но директор её задержал.

— Никуша, ты хоть в интернете мне напиши, хорошо? — С тревогой попросил мужчина, поглаживая магичку по спине. — Понимаю, сейчас тебе тяжело о чём-либо беседовать, но, пожалуйста, свяжись со мной как-нибудь, ладно?

— Конечно, Вадюш, обязательно напишу, — устало улыбнулась в ответ Ника, согласно кивнув Советчику. — Нам нужно идти, дядь.

На прощание пара крепко обнялась, перекинулась парой прощальных фраз и, послав друг другу добрые пожелания, разошлась по разным сторонам, теряясь в толпах проходящих мимо существ.