Подчиняя вселенные

Глава 17

— Бог ты мой, — выдохнул Джумас, видя перед собой настоящую армаду искрящихся дюзами кораблей Инквизиции и Ордена. — Да их тут больше трех сотен!

Старый Туррец, Главный священник, аж трясся в предвкушении победы. Его старческие руки цепко сжимали рукоять меча.

— Сначала я убью твоего сынка, потом, потрясая твоими корабликами, получу системы «Кассандра», а затем прибуду на Священный Тибет-3 и превращу его в Орден-0, уничтожив на корню! Я обманул тебя! — Тешился старый Аквинский подлец.

Он сидел в большущем командном линкоре немного позади эскадры боевых летателей. Вместе с ним на борту находились и два божества, кипящие дикой ненасытной яростью от смерти своего собрата. Тут находился ледяной бог Ханмун, весь ощетиненный стеклянными иглами, облаченный в большой прозрачный шар — выйди он из обиталища, весь корабль замерзнет насмерть. Второй — могущественный бог ветра Завывон. Этот почти невидимый голубоватый монстр со свистом вился по рубке, то и дело, расталкивая работающих Инквизиторов. Те сразу же падали на колени, сложа руки в молитвенном жесте, благодарили лжебога, за то, что он позволил себе коснуться их недостойных слабых тел.

Аквинский смотрел на это безобразие и тешился, представляя как, в очищающем пламени и льду гибнет Орден Паладинов Жизни.

— «Странник» вышел из подпространства, — сказал главнокомандующий Инквизитор. — Прикажете атаковать?

— Нет, — промурлыкал в предчувствии скорой наживы Туррец. — Подождем, пускай они приблизятся, чтобы не сбежали обратно!

— Не надо было, — пророкотал гулким голосом Ханмун, — уничтожать истребители монахов! Они могли послать сигнал бедствия.

— Пускай, — ухмыльнулся Главный Инквизитор. — Эти олухи все равно не успеют подготовиться за такой короткий отрезок времени!

— Ты зря недооцениваешь монахов, — рыкнул на него бог. — Они могут принести много хлопот нашему Хозяину-Отцу.

— Пусть Люцифер не переживает, — успокоил его Аквинский. — У нас почти в два раза больше суден.

— Ну что ж, — Ханмун отлетел подальше и уселся на маленькую скамейку в своем шаре. — Надеюсь, когда прибудет Легион, местность внушительно почистится!

— Несомненно, боже, несомненно. — В голосе Инквизитора читалось легкое сомнение.

— Может быть, отступим, капитан? — спросил немного боязливый наводчик, не пользуясь переговорщиком, а высунув голову из своей башенки.

— Ты что, сдурел?! — взвился воинствующий не только в постелях боцман, его глаза были плотно налиты кровью и спермой. — Я никогда не отступал, и никому не дам! Могу предложить дать в глаз!

— Тихо! — Клипард напряженно смотрел на мониторы, просто пестрящие красными бортами врагов. Он прекрасно понимал, что поведет родной корабль на верную погибель, но другого выхода не было. Если враг кроме огромного флота еще и располагал тремя-пятью отделами субистребителей Ордена, им грозила еще более страшная смерть!

А вот попробовать прорваться был смысл. Если они влетят в самую гущу врагов, стрелять по ним не станут, опасаясь попасть в союзника, что было по космическому «Кодексу Межзвездных Законов» (КМЗ) равносильно мгновенной аннигиляции.

— Поставьте носовые и боковые щиты на полную мощность, — решил он. — Когда пройдем первый ряд инквизиторских крейсеров, а нам эта затея, несомненно, удастся, поставите всю мощность на задние и оставите на боковых. Я же немного поколдую!

— Есть, сэр, — его приказ никто не оспорил, только бедный стрелок обреченно вздохнул и уселся обратно на мягкое кожаное кресло в своей вооруженной надстройке.

Антон ухватился за свой приборчик, настраивая его миниатюрный циферблат на отметку «больше полтора тысячи тонн», почти втрое превышая массу звездолета, и нажал на красную кнопку. Раздвоитель громко заурчал, выдавая струйку дыма, которая сразу же исчезла в ноздре капитана. Тот чихнул, и тогда случилось ЭТО!

Весь корпус от самой жирной молекулы до мизерного кварка в атоме задрожал, все разогрелось. Люди смотрели, кто — сидя, кто — стоя, как их руки медленно краснеют, наливаясь пунцовым цветом, вместе с переборками и чашками чая. Эвелина еле слышно взвизгнула, пряча колбасообразные ручонки в карманы форменных брюк. Остальные представительницы прекрасного пола также разволновались, дрожа!

Чтобы предотвратить истерику любимой женщины, Стигней несильно нажал на секретную точку на ее затылке. Доктор сразу же безмолвно опустилась в кресло и потеряла сознание.

Обычно украшенный сияниями галактик и созвездий мир померк, мигом потухли все лампы, даже габаритные огни, имеющие отдельные источники питания. Вокруг взвился густой туман, наполняющий все и вся в звездолете. Оно клокотал, завиваясь барашками, нежно мелодично звенел, побрякивая невидимыми колокольчиками. Предметы теряли очертания, расплываясь.

Вдруг, после особенно громкого, словно рассерженного звоночка внутри молочно-белой дымки, появилось ощущение невыносимого удовольствия. Члены экипажа закричали, корчась в муках сладости.

Появились новые звуки, сотни маленьких невидимых купидончиков затрубили в горны. Колокольчики в тумане притихли, слившись в мелкую трель, облако рассасывалось, впитываясь всюду, куда только попадали его микроскопические капельки. Сердца стучали огромными литаврами и, казалось теперь, что не это не люди находятся внутри вселенной, а она дышит в их телах.

Цвета наливались красками, мерцая, обретая силу. Все звуки сливались воедино в общую сплошную какофонию, божественную мелодию. К ней добавились звуки скрипок, гобоев и органа. Тысячи мелких бубнов, трещоток и тромбонов, под нежный барабанный гул воспели громкое крещендо, затихая. Наверное, так когда-то творился этот мир, и музыку эту слышал сам Господь.

Все плясало в хаотическом движении, Клипард увидел, как от каждого предмета и человека падает тень, проваливаясь в пол. При падении отпечатки предметов наливались неведомой силой, увеличивались и обретали плотность. Наконец они полностью ушли через нижнюю палубу в открытое пространство.

Миг, что-то вспыхнуло в кромешном космосе, маленькими резвыми кометами полетели искры, размером со спичечные коробки. В то же время недалеко от них исчезли, только мигнув, несколько метеоров. Ведь материя не берется из неоткуда и никуда не исчезает! Она только изменяет форму!

— Боги, — охнул адъютант.

— Что? — рыкнул Ханмун, подкатываясь поближе к смотровому иллюминатору.

На всех экранах поплыло изображение и восстановилось спустя миг. Вместо одной красной они показывали четыре. Врагов стало больше.

— Они размножились! А если их станет еще больше? — ляпнул кто-то из команды и тут же был пригвожден в переборке тяжелым ледяным осколком, пробывшим его грудь.

— Действенный метод побороть один страх, — прошептал себе Туррец, — методом внедрения большего ужаса!

— Набросить, — гаркнул бог-демон, — или как это у вас называется, защитные покрывала! Приготовиться к обороне.

Священники суматошно забегали вокруг, их Глава с некоторым удовольствием наблюдал за ними, с возвышающимся в центре самодельного улья Ледяным ужасом.

— Да, — маразматически шептал про себя Аквинский, — как всегда! Готовились нападать, а приходится защищаться. Нонсенс жизни! Хм…

— Здравствуй, братик, — в динамике пронеслось громкое трио.

Антон вытаращенными глазами уставился на мониторы. Оттуда на него смотрели трое улыбающихся Клипардов. Ну, как две, вернее три капли воды похожих на него самого. Как клоны-двойники.

— А-а-а, — проскрипел он, в надежде прочистить горло. — А как это?

— А так, — синхронно ответили они. — Ты ведь поставил общую массу во много раз большую, чем весит корабль. Вот нас и получилось теперь в общем количестве — четверо.

— Понятно, — наконец воздух возвратился к Антону. — Знаете что делать?

— Конечно, братишка, — это трио грозилось свести его с ума. — Поставьте носовые и боковые щиты на полную мощность.

— Есть, сэр, — ответила группа до боли знакомых людей. На мониторах экипаж смотрел на самих себя, делавших то же, что и они. Как в трюмо — старом изобретении древних землян, которое другим словом называли обычным зеркалом.

Все «Стремительные» построились в идеальный ромб, медленно обрастая сиреневыми отражателями и силовыми щитами.

Клипард опять взялся за Раздвоитель пространства. Но только он попробовал перевести регулятор в активное положение, как из невидимого на поверхности коробки громкоговорителя раздался строгий хрипящий голос отшельника.

— Вы оптимальный объем энергии на эти сутки превысили, а тем более, в нашем периметре сейчас нет таких больших предметов, чтобы их преобразовать! Мне нужно до окончания 44-х галактических часов зарядится. Для зарядки меня просто на несгораемый стул перед экранами можно поставить и руками не трогать, потому, как я очень раскалюсь! Что уставился, — гавкнул он на капитана, — что, не могу я на галактическую схватку посмотреть? От комментариев воздержусь, клятвенно обещаю, и бесполезных советов не буду давать — что меня окружают профессионалы, вижу.

— Вот это да! — восхитился Ува, принимая из рук Антона быстро нагревающийся чудо-прибор. — Теперь даже коробки умные делать стали!

— А ты думал, — отозвалась Катти из своей махонькой, но удобной радиорубки. — Теперь для особо дорогой техники делают такую тару, которая, попав в место доставки, сама распаковывается и даже поет веселую песенку. Да-да, — подтвердила она, смотря на округленные глаза боцмана. — Мы же с Джумасом в прошлом году головизор купили, так ящик нам спел «В траве сидел кузнечик» из древнейшего земного мультики «Незнакомка, кажется, на Луне».

— А это на какой из лун? — поинтересовался Бибул. — На которой из них и в какой системе?

— У Земли, кажется, — удовлетворила его почти детское любопытство радистка, — была только одна одноименная Луна.

— Что, Земля летала вокруг Земли? — засмеялся боцман. — Поверить не могу, насколько тупыми и нецивилизованными они были, эти варвары!

— Не тупее тебя, — огрызнулась девушка. — Это они так это небесное тело назвали — Луна, а потом наши предки так начали называть все мелкие спутники больших планет во вселенной.

Ува ничем не обиделся, привыкший к выпадам команды на тему скудности его интеллекта. Только Клипард знал, храня все документы коротышки у себя в надежном сейфе, что боцман получил три высших образования. Ведь притворятся имбецилом — так просто, а жить, так это вообще сказка, когда тебя серьезно не воспринимают!

Антон с некоторым удивлением и легким ужасом наблюдал, как такие же сцены происходят на других «Стремительных». Там другие Бибулы строили смешные гримасы и показывали язык возмущенным Катти.

Дурдом, подумал он, когда же это кончится?

— Ровно через десять минут после раздвоения пространства, — словно прочитав мысли капитана, сказал раскаленный докрасна ящичек, — синхронность действовать перестает и живые особи вести себя отлично друг от друга начинают. Но, конечно, сохраняя все повадки и привычки своих первичных доноров во множественном теперь оригинале.

Раздвоитель хрипло, немного сумасшедшее зашелся прерывистым смехом, оборвавшимся надсадным кашлем.

— Понятно, — Клипард с содроганием в сердце и пульсациями в пятках смотрел, как большую часть космоса занимают огромные туши кораблей Инквизиции.

Кончики широких дул начинали накаляться под воздействием подступающей плазмы. Впереди слабо мерцали защитные пологи циклопических крейсеров и трех авианосцев. Их дюзы, сверкая спереди — ускорительные и, сбоку — балансирные, придавали технологическим монстрам немного демонический облик. Накаляющиеся раструбы пушек ровно светились елочными гирляндами, едва освещенные кабины пилотов горели фиолетовым и успокаивающим синим, башни стрелков — аварийно мигали красными лампами. Хоть пиши панно — фейерверк среди звезд.

— Команды, внимание! — огласил Антон, с удовольствием отмечая, что другие Клипарды не последовали его примеру, а поспешно внимают своему отцу и брату. — Мы держимся немного позади и правее книзу, вы двигаетесь маршем вперед.

Остальные капитаны последовали его пожеланию, ромб, в который построились «Странники», немного удлинился.

Все они очень ясно понимали, что брат-создатель движет их на верную смерть, но не делали даже попыток высвободиться. Неизвестно откуда, наверное, по велению высших сил, точнее, Господа, у всех созданных существ на клеточном уровне было запрограммировано телячье послушание. И, конечно же, непреодолимое желание помочь своим истинным сущностях, обладающих душами, коих не имелось в искусственных личностях.

— Вперед! — на этот раз крик четырех голосов забился в динамиках и ушел в пространство.

Бравые звездолеты вместе со своими командами устремились вперед, разгоняясь, гоночные дюзы сейчас не вспыхивали, а ярко горели, постоянно увеличивая ускорение.

Флот врага ожидал, пребывая в недвижимости. Вот только, казалось, что в этой тишине царит громогласное «Готовсь!». Инквизиторы спокойно смотрели на смертоносную свою добычу, которая даже, несмотря на потенциально огромные потери, никуда не денется. Вот агнец летит на заклание! Принимай его, костлявая и неумолимая! Тихая и вопиюще страшная старуха! Идет к тебе живой труп, прими его в ласковые костлявые объятия!

Звездолеты, ведущиеся Клипардами, вошли в зону активного выстрела из сверхдальних лазеров, и обстрел начался.

Сотни и десятки тысяч орудий выплюнули свое не щадящее ничего содержимое, оно с молчаливым самообладанием стремилось вперед, гудя и шипя. Да и какое обладание может быть у невоодушевленных предметов. Имя, которым — вечный сон.

Торпеды взорвались далеко, не добравшись даже на четыреста метров от немного вылетевшего из общего строя-ромба корабля. Обманки, выпущенные «Стремительными» смели все со своего пути, но толстые лазерные лучи прошли дальше.

— Боги! — вскричал в микрофон один из стрелков Инквизиции.

— Что такое? — испуганно вскричал его капитан.

Тот молчаливо указал на экраны. Лес красных пик, приблизившись к кораблям Клипардов, на миг остановился, всколыхнулся и полетел обратно.

— У них «Зеркала», — выдохнула единственная среди кораблей священников женщина-командир, — теряя сознание.

— Носовые щиты на полную мощность! — заорал кто-то из ее помощников, пиная толстую дуру. Еще бы, она ведь даже не приказала, как и большинство уверенных в легкой победе капитанов, поставить защиту.

Но они не успевали, а вместе с ними еще парочка, или даже больше крепостей.

Лучи вонзились в идеально по-армейски ровный строй Инквизиторов, причиняя хаос и беспредел. Эффективное для ведения боя ровненькое построение, к которому готовились несколько часов, было сломлено вмиг. Лазер не видел разницы между своими и чужими. Единственным предназначением его было сжигать все, и металл, и живую плоть. Более десяти звездолетов канули в бездну мрака после первой же атаки.

Толстые шумные потоки раскаленного воздуха пронзали иллюминаторы и перегородки, дюзы и тяжелое вооружение. Металл плавился, разливаясь на живую еще плоть. В динамиках царили только истошные вопли да ругань более расторопных командиров. Стекла трескались, пушки отрывались с турелей, некоторое время, падая по инерции и повисая потом в невесомости. Хлипкие, будь то пластиковые, или металлические переборки сминались, загребая за собой отличнейших бойцов, которые не могли поделать ничего против такой разрушительной силы.

Крылья и куски турбин разлетались в стороны, отбиваясь от защитных экранов уцелевших звездолетов. Во многих незащищенных хранилищах детонировали боеприпасы, поднимая в пространство громадные огненные пузыри. Один из них окутал выживший крейсер, и его щиты не выдержали, плавясь вместе со стабилизаторами. Погибшая махина покачнулась и развернулась вокруг своей оси, от высочайшей температуры детонировали и взорвались ее реакторы. Пламя резко вырвалось, угасая в безвоздушном пространстве, со страшной силой бросая корабль вперед на своих собратьев. Внутри строя все хаотически перемешалось, начался беспредел, изрядно облегчающий задачу четырех «Стремительных странников».

Неповоротливые туши сталкивались между собой, теряя необходимые для защитных пологов антенны и предохранительные банки. Один из неудачно ударившихся крейсеров крылом завалился на командирский авианосец, прогибая его броню и волоча немного вниз.

Он был расстрелян из всех орудий своего командира — не погибать же Главному Инквизитору из-за дурацкого лейтинантишки!

Командующий стоял, скукожившись и широко, чтобы не упасть в качке, расставив ноги, слушал бушевавшего Турреца.

— Эффективное построение, говоришь! — бесновался старик. — Восьмая часть флота улетела в Тартары из-за твоего построения! Бездарь, сволочь!

— Но я, — командующий открыл, было, рот, но только для того, чтобы, забулькав горлом и выдавив порцию крови из горла и глаза, сползти на палубу.

— Перестроиться! — рыкнул Аквинский, вытаскивая из горла пробивший офицеру, через череп, вырывая правый глаз, силовой меч. — Атаковать!

Команда молчаливо и, совершенно не сожалея за погибшим, исполнила этот приказ.

— Честно говоря, — едва, но удовлетворенно выдохнул Антон, наблюдая суматоху в копошащихся рядах противника, — не ожидал, что щедрый подарок от монашеских истребителей нам так поможет!

— Да что ты говоришь, кэп, — щелкнул д‘жабс, — да мы все тут офигели!

— Ох, и смотри у меня, — помахал на скучающего, как бы ни при чем, боцмана. — Будешь короля галактики по искусному мату и дальше ругательствам военным учить, пущу тебя по доске из шлюза пешком гулять. В открытый космос!

После запирания в шлюзовой камере и медленной откачки воздуха из нее, прогулка по доске была самым страшным наказанием на флоте. Никто бы не посмел пойти на такую кару, остановившись лучше на перерезанных венах в теплой ванне.

Ува клятвенно пообещал, что будет послушным мальчиком и даже готов к приказу о разжаловании его до юнги. Клипард хмыкнул и поверил.

И тут случилось что-то совсем из вон выходящее — прямо из раскрывшегося в пространстве портала в субпространство, сначала потемнев, а потом, ярко вспыхнув, в космос буквально вывалился очень знакомый кораблик. Не более, чем несколько недель назад экипаж стремительно имел с его пассажирами не знающую границ попойку.

Всматриваясь в черно-белый силуэт, летящий так, словно за ним гонится тысяча чертей, скорпион восторженно скрипнул, подпрыгивая на разогнувшихся конечностях.

— Это Карлик, каррамбой напалмовой клянусь, каррамбой!

И вправду, прямо перед построившимися в ромб кораблями Клипардов, красовался малый разведывательный шлюп грозы всех кубов вселенной.

— Ну, здравствуй, Серый Карлик, — радушно поздоровался капитан.

— Что? Кт… — верзила посмотрел на монитор, и его обезображенное шрамами эбонитового цвета лицо растянулось в подобии, напоминавшей скорее пиранию, улыбки. — О! — несметно обрадовался он. — Какими судьбами?

— Воюем мы тут, — сухо пояснил Стигней, одним взглядом наблюдая за тактическим радаром.

— Мать, — не сдержался флибустьер. Он зыркнул сквозь толстое бронированное стекло на армаду Инквизиторов. — Из огня, да и в полымя, бля!

— Кажется, — Антон оглядел его с головы до, насколько позволяли камеры, пояса, обернутого несколько раз металлическим поясом для оружия, — вы от кого-то убегали.

— А! — Серый внезапно поежился, бросив короткий испуганный взгляд на Затворника, и отмахнулся. — Не на тех напали! Покруче вас будут!

— Подробнее нельзя? — поинтересовался монах, напрягаясь.

— Нет! — отрезал корсар межзвездных течений космического мусора. — Нельзя! Да и времени нету совсем!

Он развернулся лицом к своей команде и его затылок напрягся. На лысой, покрытой татуировками и боевыми отметинами голове, выступили жилы.

— Хлопцы! — обратился Карлик в сторону целого сборища воинственных разношерстных изгоев-инопланетян и оборванцев. — Видно, смерть сегодня преследует нас. Не успей мы уйти от одних непобедимых врагов, как сразу же нарвались на других. И этих, что еще хуже, побольше будет, при том они не знают, что такое пощада, вешая всех без разбору на высоких белых крестах под названием «Раскаяние злодея»! И нас повесят, — он легонько запнулся, — хоть мы и не злодеи, а токмо обиженные государствами жестоких миров сирые бедняки, которым каждый грош как драгоценный слиток платины…

Бандиты внимали, глубоко дыша и готовясь к схватке.

— И если мы сбежали от одного неравного боя, — разогревал свое мужество флибустьер, — то идем же и погибнем, или, что вряд ли, это каждый понимает, захватим богатые трофеи. Идем в бой? — он осекся на миг, оценивая обстановку, — или бежим, что нереально!

— В бой! — рыкнуло множество разношерстых глоток и закованных в металлические жвала ртов. Выбора-то не было!

— А шо делать? — философски подытожил их главарь.

— Держитесь в центре ромба, — посоветовал ему Антон.

И немного увеличившаяся группка атаковала армаду Инквизиции.

— Видите! — бесновался демон. — К ним все прибывают подкрепления! Надо отойти и перегруппироваться!

— Если ты считаешь жалкую пиратскую лохань подкреплением, — задумчиво и настороженно сказал Туррец, — я начинаю сомневаться в твоем всемогуществе!

— Убью! — мимо стариковского уха пролетела длинная ледяная стрела и ударилась в переборку.

— А потом, — улыбнулся священник, — то же самое с тобою сделает твой Повелитель Легионов! — он посмотрел в холодные испещренные трещинками, как у треснутого стекла, глазищи. — Не так ли?

— Ты пожалеешь, — громко зашипел Ханмун, — что ослушался моего приказа.

— Рекомендации, — спокойно заметил Инквизитор, — именно рекомендации, а даже не легкого пожелания! Атаковать! — приказал он своим людям, насмешливо подрагивая тощими плечами, — приказа я, ишь, ослушался! Внимание всем кораблям! Атаковать!

Инквизиторы повиновались.