Похождения комиссара Фухе

Алексей Бугай СОЧИНЕНИЕ

Первый раз в жизни комиссар Фухе был загнан в тупик женщиной.

После того, как за флагом остались «Крот», «Дрозды», «Сиротинушка» и еще с полдюжины заведений того же толка, душевное равновесие заполнило все отеденное ему место и стало вытеснять способность к поддержанию тела строго вертикально. Когда этот процесс зашел достаточно далеко, Фухе стал спотыкаться ногами, языком, и вот тут-то перед его ясными очами предстала Анжелика Труппини, знаменитый кинорежиссер.

— Какие у вас симметричные уши! — сказал Анжелика Трупини, восторгаясь собственным комплиментом.

— Да я тебя!.. — привычно загрохотал Фухе и полез в карман за пресс-папье.

— Жил-был в некотором царстве, в некотором великом, хотя и нейтральном государстве доблестный комиссар Фухе…

— Так не бывает! — подал голос карапуз на горшке. На лицо комиссара набежала туча, а потом оно перекривилось на одну сторону, как от зубной боли.

— Это почему же? — нехотя вопросил он.

— А потому, — пояснил карапуз, — что государства бывают или великие, или нейтральные, — он покосился на своего мучителя, — или недоразвитые! А то и другое сразу — только в сказке!

— А я и рассказываю сказку, — примирительно сказал Фухе и зябко поежился.

— Стойте! Стойте! — заголосила Анжелика Труппини. — Я же вам комплимент отпустила!

— Отпускают подзатыльники, а алименты — платют, — со знанием дела угрюмо объяснил комиссар. И полез целоваться.

— Дорогой, чудненький комиссарчик, помогите разыскать моего Алекса, пропал, бедолага, третьи сутки дома не ночует!..

— А на мусорной куче смотрели? — поинтересовался Фухе и закурил «Синюю птицу».

— Смотрела, батюшка, и в «Кроте» его нет, — сказала Анжелика сквозь слезы, пытаясь предупредить следующую догадку комиссара. Попытка не удалась.

— В «Кроте» посмотри, — зевнул Фухе и смачно затянулся.

— Нет его там, и в комиссариате не видели с четверга, — всхлипнула Анжелика Труппини.

Комиссар долго думал, чесал свой видавший виды декольтированный череп и наконец изрек:

— А ты, милашка, в комиссариате спроси, может видали?

— И было у него чудо-пресс-папье…

— Пресс-папье — это что? — уточнил карапуз и подтянул штаны.

— Ну, пресс-папье — это мой друг, — нашелся комисар.

— А мне дедушка Габриэль говорил, что друзья бывают только мужского рода. Например, дяденька Цирроз…

— Или тетенька Язва! — невесело хохотнул Фухе.

Настроение у него было самое скотское. Этот идиот Алекс попросил его посидеть с внуком пять минут, а сам уже пропадал три часа. А у Фухе, если хотите знать, в «Кроте» были заказаны восемь кружек пива, и они выдыхались…

— Знаешь что, дружок? — не выдержал Фухе, — давай-ка я пойду, а ты спать ложись, а?

Карапуз вытащил из-за спины руку. В ней оказалась комиссарская восьмизарядная пушка.

— А я тебе щ-щяс допрос засвинячу! — малыш навел пушку комиссару в лоб. А ну, руки за спину!

Анжелика Труппини была в панике. Четвертого дня Габриэль Алекс вышел на балкон в шлепанцах, увидел табачный киоск и выскочил на минутку за сигаретами. Да так и не вернулся. Когда все способы и методы сыска были испробованы и исчерпаны, Анжелика Труппини пришла за советом к комиссару Фухе. Пришла да так и осталась. Жить. Ну, Алекс скоро нашелся и затаил на старинного друга кровную обиду… Тогда он некоторое время жил с другой подругой — его внук впоследствии назвал ее тетенькой Язвой. С Язвой он расстался, а вот с обидой — нет.

— Где вы были с одиннадцати вечера до семи сорока утра в последнюю пятницу прошлого месяца? Отвечай быстрее! Раз, два, три…

— В баре «Крот», — наобум ляпнул Фухе, пытаясь ослабить бельевую веревку, которой он был накрепко прикручен к стулу.

— Не говорите глупостей! «Крот» закрывается в час ночи! Так где вы были после часа? Ну?

— У меня там… товарищ у меня там работает, — соврал комиссар. Он старался не давать мальчишке времени для раздумий, так как раздумья эти могли оказаться самого тягостного свойства.

Карапуз перебросил пистолет из руки в руку:

— Врешь ты все! А дедушка Габриэль говорит, что твой товарищ в овраге лошадь доедает.

Мальчик поставил на голову несчастного крутое яйцо, отошел на несколько шагов и стал целиться…

— А знаешь, — говорил ему тогда Алекс, — единственное, что мы с тобой вынесли из полувекового знакомства — это мудрость. Не та мудрость, которую печатают в мемуарах по два цента за строчку, а та что позволяет выжить там, где девять из десяти сыщиков гробанутся…

И он занял у Фухе мелочь на пиво.

— Стой! — завопил комиссар. — Из пистолета и дурак сможет, а ты вот пяткой, как в каратэ, попробуй!

Малец увлекся. Он отложил пушку, разогнался и, подскочив в воздух, нацелился пяткой в яйцо. Однако из-за недостатка опыта и сноровки промахнулся, рухнул на пол и расшиб голову о дверцу холодильника, а когда сделал попытку поднятся, наступил рукой на канцелярскую кнопку, валявшуюся на полу, и заревел во весь голос.

— Развяжи меня быстрее, и я перевяжу твои раны, — сказал Фухе.

Дома кто-то был. Комиссар Фухе тихонько прикрыл за собой дверь и украткой заглянул в комнату. Догадка подтвердилась. Посреди его кабинета в кресле сидела девочка и бойко барабанила по клавишам пишущей машинки.

Фухе подошел поближе и заглянул ей через плечо. Внучка быстро и увлеченно печатала, не обращая ни на что внимания. На секунду Фухе потерял над собой контроль и оглушительно чихнул.

— Убирайся, маразматик чертов! — зашипела девочка. — Опять под мухой приперся? Вот я тебя калькулятором!

— Фухе испугано попятился. — Кыш отсюда! — бесновалась молодая фурия. — Я тебе покажу шляться по кабакам!

Доблестный вояка в панике отступил в кладовку. На двери с лязгом опустилась щеколда.

— Наня, — жалобно проскулил комиссар через щель, — займи мелочь до получки…

— Неделю из кладовки не выйдешь, — ответила внучка, — пока из тебя весь дух пивной не выветрится…

Она вернулась к машинке и уверенно напечатала на титульном листе:

«Сочинение. Комиссар Фухе. Этапы героической жизни.»