Похождения Трусливой Львицы, или Искусство жить, которому можно научиться

Валя маленькая. Происки Богдана. Детям нужны любовь и удовлетворение их потребностей

Начиная с трех лет, пока Валя жила со мной, я отдавала ее в разные кружки. Гимнастика, бальные танцы, рисование – ей это нравилось. И успехи у девочки начинались быстрые. Но что требуется в любом деле? Регулярность и методичность. Потом появлялся Богдан со своими подарками, поездками в кабаки, в том числе ночные, и бесконечными гостями. «Клан» у них большой, и ему везде хотелось похвастаться дочкой. Валя была прехорошенькой.

После того как Богдан на две недели вырывал Валю из графика ее занятий, она начинала отставать. Если раньше она, приходя с занятий, показывала нам с няней, как она научилась на шпагат садиться и какие упражнения делать, то теперь с ревом заявляла мне, что не хочет идти на гимнастику, потому что девочки умеют какую-то следующую растяжку делать, а она – нет. Мои объяснения, длинные и нудные, как я теперь понимаю, Богдан воспринимал как бредовые и только отмахивался, делая по-своему. А мама Богдана, которую я тоже попробовала перетянуть в союзники, сказала, что во мне говорят эгоизм и спесь, а у нее слезы на глаза наворачиваются, когда она видит, как Богдан тянется к своей малышке. На мою просьбу не заваливать ее ненужными игрушками и вещами, так как у ребенка теряется стимул и интерес в жизни самой что-то добывать, она ответила: «Хорошо тебе, Галя, говорить, когда твой ребенок сыт и обут. Попробовала бы ты, как я, одна вырастить двух сыновей впроголодь!..»

Есть ли здравый смысл в ее словах? С повседневной точки зрения – конечно. А с точки зрения науки верного воспитания? Нет. Хотя, наверное, мне вообще не надо было поднимать вопрос о покупке вещей Вале. Богдану-то это непонятно. Он вышел из голодного детства. Вообще не надо было и пытаться перевести его в свою веру в воспитании дочки. Надо было гнуть свою линию с упорством алкоголика: делать по-своему, а когда он обвинял, извиняться, что до сих пор никак не исправлюсь.

Мама на начальном этапе развития всегда вне конкуренции. Но и здесь мне Богдан старался доказать обратное. Первое время девочка хотела менять обстановку. Не хотела до тех пор, пока Богдан не перетягивал ее внимание подарками и каким-то сверхинтересом. Чистый подкуп. А потом уже Валя не хотела отрываться от этих развлечений и переходить к обычным делам ( садик, тренировки и прочее ) . В этом месте Богдан с гордостью говорил: «Вот видишь, как ей хорошо со мной! И незачем возвращать ее в садик, в который она не хочет. Гимнастика – это фигня, незачем ребенку голову забивать! Еще успеет настрадаться. А к тебе зачем ее везти из Новочеркасска? Ты ведь работаешь! Чтобы она с няней сидела? Лучше пусть побудет здесь с родной бабушкой, которая ее любит…» Разумно ведь, не так ли?

И конечно, меня коробило, что Богдан настаивал на том, чтобы всех его жен Валя называла «мамой». Когда мы расстались, поводом был его уход к манекенщице, с которой он жил гражданским браком около трех лет. И когда полуторагодовалая Валя называла ее при мне «мамой», в тот момент, когда сам Богдан всячески саботировал возвращение дочки из поездок ко мне домой, у меня случилась истерика. Чем я доставила непомерное наслаждение Валиному папе. Года через два я научилась подходить к этому философски. Сейчас же мне просто смешно. Смешно еще оттого, что в итоге, когда он расстался с этой моделью, то запретил моей Вале вспоминать и не только про нее ( какая там «мама»! ) , но даже и про ее сына, с которым она играла. Сейчас «мамой» она называет его уже официальную следующую жену.

05.12.2000 В данную минуту я злюсь на Валю. Довела за вечер своими истериками после приезда от Богдана. Требует купить ей все подряд, услышав отказ – верещит и топает ногами в истерике, старается взять измором. Я не поддаюсь, но за вечер устала страшно, выдержки спокойно объяснить не хватает, начинаю кричать сама.