Полет в прошлое

4. ВОЛШЕБНЫЙ ПАЛИМПСЕСТ

Преимущество англичан в новой области археологии оставалось неоспоримым в течение всего периода между двумя мировыми войнами. По сути дела, вплоть до 50-х годов ни в одной из европейских стран никто не прилагал таких усилий, чтобы расшифровать огромную массу информации, хранящей последовательное наложение многих культур. Любопытно, что сам Кроуфорд и его английские коллеги-археологи скромно приписывали свои достижения исключительным условиям, которые создает ландшафт их островов. Однако последние исследования показали, что технику воздушной археологии можно с не меньшим успехом применять и на континенте.

Ведущая роль англичан, несомненно, обусловливалась прежде всего наличием прекрасной и давней традиции британской полевой археологии с ее эмпирическим подходом к новым проблемам или, как выразился французский археолог Поль Шомбар де Лов, «интересом, который они (англичане. — Л. Д.) проявили с самого начала к новому методу». Ибо, для того чтобы полностью использовать все преимущества аэронаблюдений, требуются не только соответствующие средства, но и люди, умеющие ими пользоваться. До второй мировой войны ни средств, ни людей явно не хватало. Лишь в Англии была горстка энтузиастов, которые энергично занимались воздушной археологией с самого ее зарождения.

Разумеется, нельзя совсем сбрасывать со счетов действительно весьма благоприятные условия островной природной среды. Заслуга английских пионеров воздушной археологии заключается в том, что они это сразу отметили и сумели этим воспользоваться. Начать хотя бы с того, что в Англии сохранилось великое множество отдельных участков, которые столетиями не распахивались и не засаживались лесом. Значительные площади оставались практически не тронутыми с тех пор, как их забросили древние поселенцы. И здесь главную роль сыграло то, что в основном это были не пахотные земли, а пастбища. Кроме того, окраинные районы, такие, как Фене в Восточной Англии или отдельные горные участки в Шотландии и Уэльсе, одинаково богатые историческими памятниками, практически оставались не исследованными вплоть до нашего, XX в. И даже Уэссекс, расположенный в Южной Англии, в самом центре исторических событий с древнейших времен, был далеко не полностью изучен. Здесь, где сосредоточились самые замечательные доисторические памятники, равных которым, пожалуй, нет ни в Северной, ни в Западной Европе, воздушная археология сделала свои первые выдающиеся открытия. Исключительно благоприятные условия позволили перейти к изучению более обширных площадей, а затем, естественно, заняться исследованиями менее заметных следов, скрытых под слоем почвы.

Таким образом, воздушная археология в Великобритании начала с изучения с высоты птичьего полета мегалитических памятников и теневых примет на кельтских полях Уэссекса и пришла к исследованию целого комплекса почвенных и растительных примет на всей территории Англии. Вначале ей помогало обилие невозделанных земель, но со временем она научилась извлекать наибольшую пользу из многообразия английских почв и выращиваемых на них злаков.

Прибавьте к этим благоприятным условиям почти непрерываемую последовательность завоеваний и смен культур на английской земле, и тогда вы сможете составить себе представление о том, какое необъятное поле деятельности открывалось здесь перед воздушной археологией. Живший в прошлом веке историк Ф. В. Мейтленд сказал как-то, что английский ландшафт— это «волшебный палимпсест». И действительно, обширные районы Англии похожи на полустертые палимпсесты, подобные дважды исписанным страницам из книги Клио, где можно расшифровать проступающие из-под поздних записей первоначальные символы. Первые поселенцы, пришлые племена и позднейшие завоеватели — все оставили нам свои записи. Круги, валы, канавы, поля, леса, межи, дамбы, ямы от столбов, дороги, тропы и стены своими иероглифическими знаками могут многое рассказать сведущему ученому. Они красноречиво свидетельствуют о человеческой деятельности далеких эпох, и в них как в зеркале отражается облик угасших цивилизаций. Если их собрать и расшифровать, перед нами предстанут целые страницы забытой истории. «Писцы» далеких эпох иногда старались стереть «записи» своих предшественников, но, подобно тому как ультрафиолетовые лучи выявляют стертые письмена на древнем пергаменте, аэрофотосъемка выявляет незабвенные записи прошлого. Она высвечивает их, разделяет наслоения разных эпох и восстанавливает их значение.

Англичанам также повезло, что правительственные учреждения содействовали развитию воздушной археологии. Основную поддержку оказывали британские ВВС. Кроуфорд сотрудничал с ними с самого начала и вскоре получил полуофициальное признание. ВВС не только передавали ему аэрофотоснимки, представляющие интерес для археологии, но и активно участвовали в изысканиях. Военное командование быстро поняло, что это не требует от него почти никаких дополнительных усилий или расходов, и с этого момента начало включать археологические объекты в число целей для тренировочных аэрофотосъемок. Благодаря такому сотрудничеству удалось сделать с воздуха ряд значительных находок еще до того, как Кроуфорд и Кейлер опубликовали отчет о своих исследованиях в Уэссексе. Среди них особенно выдающимся было открытие, сделанное командиром эскадрильи Дж. С. Инсоллом, асом первой мировой войны, который был награжден орденом Крест Виктории.

В 1925 г. Инсолл со своей частью находился в Уэссексе. Во время одного полета на высоте около двух тысяч футов он вдруг заметил на земле большой круг. Позднее Инсолл узнал, что он давно известен любителям древностей; считалось, что это сильно эродированное, необычайно крупное «кольцевое погребение». Полевой археолог XIX в. описал его как «изуродованные остатки огромного друидитского кургана». Однако Инсолл уже видел с воздуха Стонхендж, расположенный всего в каких-нибудь двух милях отсюда, и этот круг показался ему весьма похожим на гигантский мегалитический памятник. На следующий год, в июле, когда на поле поднялась пшеница, Инсолл сделал аэрофотоснимки, и растительные приметы выявили четкие контуры круга. Хотя здесь и не было на поверхности каменных глыб, но по своим очертаниям он, несомненно, походил на Стонхендж. Он тоже был окружен низким валом с внутренним рвом. Внутри круга Инсолл разглядел с полдюжины концентрических темных овалов. Однако, как отметил Инсолл в своем письме Кроуфорду, опубликованном в первом выпуске журнала «Антиквити» в марте 1927 г., «когда через несколько дней я взобрался на стог сена на том же поле, сверху среди пшеницы можно было разглядеть лишь несколько темных пятен и никаких контуров. А с воздуха они казались такими же четкими, как на фотографии, или даже четче».

Снимки Инсолла произвели среди археологов настоящую сенсацию, С 1926 г, здесь начали раскопки супруги Каннингтон, которые купили весь участок.

В 1928 г. они опубликовали отчет о своей работе.

Скорее всего по чистой случайности кто-то назвал этот памятник Вудхенджем (по аналогии со Стонхенджем), и название оказалось на редкость метким. По сути дела, Вудхендж является деревянным близнецом (wood — «дерево») каменного Стонхенджа (stone — «камень»). Некоторые ученые даже выдвигали версию, будто бы Вудхендж служил моделью для постройки Стонхенджа. Сходство между тем и другим памятником поистине удивительно. Как и Стонхендж, Вудхендж сориентирован по с&оей главной оси на точку восхода летнего солнцестояния. Его пропорции определены по тому же геометрическому плану. Однако в центре Вудхенджа вместо «алтарного камня» находится погребальная камера, в которой супруги Каннингтон обнаружили скрюченный скелетик ребенка примерно трех с половиной лет, с поврежденным черепом— несомненное свидетельство мрачного обряда детских жертвоприношений.

Вудхендж в Уилтшире стал вторым триумфом воздушной археологии после восстановления исчезнувшей — части Большой дороги Стонхенджа. Но с научной точки зрения его следовало бы поставить на первое место, потому что в данном случае воздушная археология благодаря Инсоллу не просто обогатила наши знания об уже известном, а открыла совершенно новый памятник, о котором никто даже не подозревал, До открытия Вудхенджа Стонхендж оставался одиноким доисторическим культовым сооружением; отныне он занял свое место в целой группе подобных памятников, что, впрочем, нисколько не уменьшило его значения. Со временем, как и предполагали супруги Каннингтон, были обнаружены другие «вудхенджи». Самый значительный из них близ Армингхолла в Норфолке. Раскопки показали, что он имел форму подковы, — образованной гигантскими дубовыми столбами. И этот памятник тоже совершенно случайно увидел Инсолл во время летних полетов в 1929 г.

Последующие исследования, основанные главным образом на данных аэронаблюдений, позволили определить размещение подобных «хенджей» в Уэльсе и Шотландии и связать их с западноевропейской культовой традицией позднего каменного и раннего бронзового веков, существовавшей примерно 2000–1500 лет до н. э. Предметы из этих захоронений свидетельствуют об их принадлежности так называемым бейкерским людям, обитавшим в бассейне нижнего Рейна. Однако, судя по многочисленным приметам, которые теперь известны, все эти «хенджи» не повторяют какую-то одну модель, а представляют собой взаимосвязанные типы религиозных сооружений. Возможно, они отражают происхождение строителей, которые использовали даже различные материалы (камень, дерево). Сейчас, например, полагают, что столбы Вудхенджа поддерживали кровлю. И хотя земляные кольца обычно тесно связаны в нашем сознании с погребениями — поблизости от них всегда находятся погребальные курганы, сами «хенджи», по-видимому, все же были святилищами примитивных религий. Пока это все, что мы можем сказать о памятниках, которые благодаря воздушной археологии открыли новую эру доисторической археологии.

Если бы мы захотели перечислить все открытия в этом регионе, нам пришлось бы не ограничиться одними «хенджами», а составить целый каталог других доисторических сооружений, обнаруженных с помощью аэрофотосъемки на всей территории Англии. Но все же нельзя не упомянуть о таинственных «курсусах», которые часто встречаются поблизости от «хенджей». Например, тот, который был известен Стаклею (по сути дела, их там два), непосредственно примыкает к Стонхенджу. И по некоторым признакам они древнее «хенджей». «Курсусы» представляют собой прямоугольные, огражденные валами площадки длиной иногда в несколько миль. Из-за этих параллельных валов многие ученые сравнивают их с широкими процессионными дорогами. К ним часто примыкают или даже преграждают их погребальные курганы, однако ничего определенного о назначении «курсусов» неизвестно, хотя с тех пор, как Кроуфорд впервые обнаружил несколько таких сооружений вблизи Уэссекса, в долине Темзы, воздушная археология установила, что они распространены довольно широко.

Не вдаваясь в подробное перечисление различных находок, стоит сразу отметить, что их количество и размещение далеко не сразу выявляют какую-либо характерную черту древней цивилизации. Требуется собрать как можно больше фактов. И именно в этой прозаической подготовительной работе воздушная разведка способна оказать неоценимую помощь развитию археологической науки.

То, что сказано относительно «курсусов», можно с еще большим основанием повторить о столь же загадочных дорогах, неолитических стоянках на холмах и о целом ряде странных земляных оград и кругов, подобных тем, которые были обнаружены по растительным приметам близ Дорчестера (Оксфордшир) и описаны в том же первом номере журнала «Антиквити», где сообщалось об открытии Вудхенджа в Уилтшире. Кстати, пилоты ВВС тоже заметили их во время обычных тренировочных полетов.

После Вудхенджа археологов взволновало открытие иного рода. По чистой случайности оно было совершено всего в миле с небольшим от второго «вудхенджа», обнаруженного Инсоллом год спустя. Это место, ныне полностью изученное благодаря аэрофотосъемке, было некогда главным поселением племени в Кейсторе Норвичском, или, иначе, в Вейте Исенорум. Расположено оно в трех милях к юго-востоку от Норвича в Норфолке.

Венту никогда не раскапывали, но о том, что она находится под двумя полями, занимающими площадь около тридцати акров, поблизости от церкви св. Эдмунда, знали давно. Время от времени плуг или кролики, роющие свои норы, выбрасывали на поверхность римские монеты, глиняные черепки и т. п. Фермеры часто жаловались, что в некоторых местах трудно вспахивать землю. И, наконец, старая местная поговорка гласила: «Кейстор был уже городом, когда Норвича не было и в помине».

В 1928 г., в середине лета, когда ячмень уже созревал, призрачный облик древней столицы этой провинции римской Британии, основанной здесь после восстания Боудикки, появился на полях в виде неясных линий, которые, вероятно, были планом городских улиц. Такой благоприятный случай нельзя было упускать. Однако эти следы могли исчезнуть так же быстро, как появились, поэтому ученые спешно обратились в Лондон, в министерство воздушного флота, ходатайствуя о том, чтобы наблюдатели ВВС совершенствовали свое искусство аэрофотосъемки на сей раз над этим районом Норфолка, хотя он и расположен довольно далеко от Южной Англии, где военные пилоты до сих пор столь охотно сотрудничали с археологами.

Энергичные, быстрые действия были вознаграждены сторицей. Через несколько месяцев в лондонской «Таймс» на первой полосе появились сенсационные фотоснимки, и все сразу заговорили о новом триумфе воздушной археологии, который «Таймс» назвала «самым выдающимся успехом, достигнутым благодаря сотрудничеству авиации и археологии». P. Е. М. Вилер с не меньшим энтузиазмом объявил, что это «самый поразительный пример того, чего может добиться вездесущая археология в этой стране», и добавил, что «теперь раз и навсегда доказана необходимость аэрофотосъемки как для предварительного исследования перед раскопками, так и в случае, когда характер и местоположение объекта уже известны. По сути дела, отныне аэрофотосъемку следует рассматривать не как роскошь, а как необходимый атрибут вооружения полевой археологии».

Фотографии, сделанные летчиками ВВС над Кейстором, выявили не просто еле заметную сеть предполагаемых улиц, а практически всю Венту. И этот четкий план полностью погребенного городского комплекса взволновал читателей и заставил их уверовать в чудесные возможности воздушной археологии. До сих пор было неизвестно, где расположены городские строения, и если раньше здесь не производили раскопок, то лишь потому, что просто не знали, в каком месте копать. Теперь же с высоты 2400 футов был получен как бы рентгеновский снимок мертвого города. На нем помимо улиц проступили отдельные здания, и среди них самые интересные — два примыкающих друг к другу храма. В другом квартале (обозначенном на плане как Инсула X) оказались форум и базилика. Кроме того, фотография подсказала, что городская стена была, очевидно, более позднего происхождения, потому что некоторые улицы уходили за ее пределы. Это еще раз подчеркивало глубину проникновения аэрофотосъемки. Подобного рода детали позволяли подтвердить известные факты о Риме в период его упадка, когда римлянам приходилось укреплять свои провинциальные города против варварских набегов. Умелая расшифровка фотографии дала ряд данных, которые превосходно использовал профессор Дональд Аткинсон из Манчестерского университета, вскоре приступивший к раскопкам Венты. А два года спустя, когда Кроуфорд совершал полет над Кейстером, он уже ничего не смог увидеть, кроме раскопанных участков, хотя в тот год стояла засуха.

Кейстор Норвичский, по сути дела, единственный из многих римских городов Британии, полностью открытый воздушными методами. Со временем аэрофотоснимки других центров, например таких, как Вирокониум, или Урикониум (Врокстер), в Шропшире и Каллева (Силчестер) в Северном Гемпшире, сослужили не меньшую службу. Помимо сети городских улиц на них были обнаружены планы всевозможных зданий и даже мозаичные полы. А фотографии, сделанные Сент-Олбенсом над Веруланиумом, весьма помогли военному инженеру Вилеру (сэру Мортимеру) в его знаменитых раскопках.

Вторая мировая война прервала работы экспедиции Вилера, но к 1940 г. Веруланиум был уже достаточно изучен. Жестокая засуха лета 1940 г. создала благоприятные условия для аэрофотосъемки, поэтому Кроуфорд снова обратился в министерство воздушного флота, и ему посчастливилось получить помощь. Воздушная разведка с высоты 3000 футов позволила не только уточнить месторасположение уже раскопанных участков, но и восстановить недостающие звенья так называемой Уотлииг-стрит, большой римской дороги в Британии. Лишь отдельные ее отрезки остались не выявленными из-за устроенных здесь теннисных кортов. Зато обнаружили много «новых» зданий, погребенных под землей. К югу от форума удалось рассмотреть маленький римско-кельтский храм. И еще одна типично римская вилла с анфиладой комнат была найдена под увядшей травой современной зоны отдыха между искусственным озером и чайным павильоном.

Одно из главных достижений воздушной археологии в Англии — составление планов исконно римских городов. Зачастую дело касалось маленьких городков, таких, например, как Кунетио (Милденхолл) в Уилтшире, который вообще был какое-то время забыт и потерян. Английскому ученому Джону Брэдфорду пришла мысль применить аналогичные методы для изучения куда более перспективных древних городов Средиземноморья. Изучая аэрофотоснимки британских ВВС за две мировых войны, в частности над Пестумом и над островом Родос, он сделал ряд открытий, которые послужили основой для дальнейшего развития воздушной археологии.

Однако вернемся к первым шагам воздушной археологии на Британских островах, к работам еще одного из ее пионеров. Майор Джордж В. Г. Аллен был одним из тех выдающихся английских археологов, которых причисляли к любителям лишь за то, что у них не было с самого начала профессионального образования. По той же причине можно считать дилетантами таких археологов из археологов, как самоучки Питт-Риверс или Флиндерс Петри. Те, кто с легкостью приклеивает подобным людям этикетки «любители», зачастую стараются прикрыть этим свою профессиональную бездарность.

Аллен был по профессии инженером и возглавлял собственную фирму в Оксфорде. Аэрофотосъемкой он занимался лишь в часы досуга, которых у него, по счастью, было предостаточно. Однако это любительское увлечение принесло такие результаты, каких иные археологи не добились и за всю жизнь.

Увлекся Аллен воздушной археологией в тот день, когда случайно нашел на столе в Саусемптонской гостинице журнал с одним из отчетов Кроуфорда. С этого момента он загорелся мыслью о гигантских возможностях нового научного оружия — аэрофотосъемки. По этому поводу Кроуфорд позднее заметил: «Это случайное событие может означать одно из двух: либо ничтожное действительно способно породить великое, либо английские заведения, и в том числе гостиницы, хоть на что-нибудь да годятся».

Перед тем как на сцене появился Аллеи, воздушная археология в Англии в основном опиралась на случайные наблюдения или короткие, «односнимочные» вылеты вроде миссии Кроуфорда и Кейлера над Уэссексом и полета Кроуфорда в Шотландию в 1930 г., когда ему, по сути дела, не приходилось выбирать ни климатических условий, ни времени года, ни подходящего освещения или растительности.

Аллен сразу сообразил, какие выгоды можно извлечь из благоприятного сочетания всех этих важных факторов. Он превратил воздушную археологию в полностью оперившуюся практическую науку. Кроме того, он первым понял значение косых, перспективных снимков, которые Кроуфорд недооценивал, Аллен обладал знаниями инженера, способностями изобретателя, был опытным летчиком и сам пилотировал свой собственный самолет «Пасс Мот», базировавшийся в Оксфорде, Таким образом, он ни от кого не зависел. Когда он пришел к выводу, что ни один из выпускаемых фотоаппаратов ему не подходит, он придумал и собрал собственный аппарат. В результате Аллен получал фотоснимки великолепного качества, которые в течение многих лет неизменно служили иллюстрациями различных трудов по воздушной археологии. Его мастерство вызывало такое восхищение, что многие археологи обращались к нему с просьбами сделать аэрофотоснимки уже известных памятников перед проведением там раскопок, Аллен никогда не отказывался, отдавая все свободное время любимому занятию, брал на себя все расходы и делал великолепные снимки, подобные тем, которыми руководствовался Вилер при раскопках дорийского Девичьего замка (Мейдн Кастл), Во многих отчетах о раскопках тех лет фигурируют фотоснимки Аллена. Большое количество их публиковалось в кроуфордовском журнале «Антиквити» и в «Оксониенсиа».

Аллен был человеком состоятельным и не зависел от благотворителей или чиновников. Он отправлялся куда хотел и летал над одной и той же местностью столько раз, сколько считал нужным. Ему необходимо было уяснить все детали до мельчайших подробностей — только тогда он чувствовал себя удовлетворенным. Так, почти десять лет подряд, до самой смерти, происшедшей в результате мотоциклетной катастрофы, — Аллену было тогда всего сорок девять лет — он неустанно изучал одну местность в радиусе каких-нибудь двадцати пяти миль от Оксфорда, где базировался его самолет. Благодаря его усилиям выяснилось, что даже гравийные наносы вдоль Темзы таят в себе не меньше древних свидетельств, чем меловые холмы Уэссекса. И, по сути дела, именно Аллен заставил ученых признать многочисленные речные террасы Англии перспективными археологическими участками. Однако понадобилось все его упорство и искусство, чтобы сделать видимыми следы прошлого, которые здесь, в отличие от Южной Англии, почти совершенно стерлись. Поэтому большинство найденных им древних сооружений было обнаружено благодаря растительным, а не теневым приметам. Менее, чем за десятилетие Аллен в буквальном смысле слова нанес на карту предысторию своего родного края. О нем справедливо было сказано: «Аллен совершил революционный переворот в наших представлениях о ранних поселенцах в верхнем течении Темзы». И Кроуфорд вовсе не преувеличивал, когда заявлял, что «если уж говорить о количестве, то Аллен открыл больше, неизвестных древних поселений, чем любой другой археолог; этого не удалось никому до него и вряд ли удастся после».

Открытия Аллена охватывают все периоды прошлого Великобритании. Но особенно многочисленны его находки, относящиеся к неолиту и бронзовому веку: поселения, уже знакомые нам «хенджи», дороги, «курсусы», укрепленные лагеря и могильные курганы. В отдельных случаях, как, например, когда он обнаружил на фотографиях, сделанных близ Стентон Харкурта и Эйншема, какие-то странные ограды (таинственные лабиринты из кругов, точек, прямых и изогнутых линий), Аллен не только разгадал загадку, но и добыл ценные археологические свидетельства. Внимательное изучение последовательных заселений района Дорчестера позволило ему воссоздать одну из самых ярких и достоверных картин английской предыстории. Однако, пожалуй, больше всего его прославила римская вилла (или поместье), найденная близ Дитчлея. Там, как уже говорилось, ему удалось, используя до конца свою точнейшую технику, сделать серию удивительных снимков. В Дитчлее Аллен продемонстрировал свое превосходное владение приемами перспективной аэрофотосъемки и еще раз подтвердил справедливость своего принципа, который гласит: для съемки данного объекта существует свой наилучший угол зрения и высота полета. Кроме того, он окончательно доказал, что аэронаблюдение может быть настоящей наукой, если изучать объект на протяжении длительного периода — при различном освещении, в разные времена года и под различным растительным покровом. Таким образом, Аллен объяснил, как аэрофотосъемка может наиболее полно выявить облик исчезнувшего сооружения. Рано или поздно истина обязательно обнаружится.

Не следует, однако, думать, будто Аллен полагался только на свидетельства аэрофотоснимков. При малейшей возможности он перепроверял свои открытия в полевых условиях. И ничто не доставляло ему такого удовольствия, как непосредственное наблюдение за раскопками.

Одним из самых страшных разрушителей доисторических памятников являются гравийные карьеры: их разработка стирает все растительные и почвенные приметы. И по иронии судьбы несколько таких карьеров в долине Темзы принадлежат компании семейства Алленов. Правда, на некоторых из них Аллен обнаружил палеолитические каменные топоры, которые передал Эштолинскому музею в Оксфорде, — это была своего рода компенсация за нанесенный урон. Кроме того, он завещал тому же музею свою уникальную коллекцию из почти двух тысяч аэрофотоснимков; из них сейчас создана постоянная экспозиция. Незадолго до смерти Аллен начал писать итоговый отчет о своих исследованиях. Кроуфорд и Брэдфорд обещали в 50-х годах подготовить его к печати. Книга Аллена под названием «Открытия сверху» должна была выйти в 1957 г., однако из-за внезапной кончины Кроуфорда и болезни Брэдфорда она так и осталась неопубликованной.

Если можно кого-нибудь назвать наследником славы Кроуфорда и Аллена, то, несомненно, лишь доктора Дж. Кеннета С. Сент-Джозефа. Подобно Кроуфорду, он был ярым поборником и пропагандистом воздушной археологии, а с 1948 г. стал в Англии как бы президентом этой науки — его назначили членом правления Отделения аэрофотосъемки при Кембриджском университете. Создание такой организации при одном из крупнейших университетов само по себе свидетельствует о том, что в послевоенной Англии аэрофотосъемка завоевывала все большее признание. Значение работ доктора Сент-Джозефа было высоко оценено в Кембридже: в 1962 г. он получил звание директора и старшего руководителя исследовательского отдела по аэрофотосъемке. Наконец-то эта дисциплина получила академический статус!

Непрерывно пополняемая личная коллекция аэрофотоснимков Сент-Джозефа, насчитывающая около десяти тысяч, сначала размещалась в маленькой комнате в Музее классической археологии. В 1953 г. ее пришлось перевести в отдельное помещение, а к середине 60-х годов коллекции и там стало тесно. К тому времени различные кафедры университета стали все чаще и чаще обращаться к уникальному подбору наглядного материала, собранного Сент-Джозефом, — к аэрофотоснимкам, которые запечатлели изменения природного и исторического ландшафта Англии.

Доктор Сент-Джозеф начал свою активную археологическую деятельность во время второй мировой войны, когда он был прикомандирован к группе британских ВВС, и с тех пор не прерывал се ни на день. Количество сделанных им снимков оставляло далеко позади даже выдающиеся достижения Аллена 30-х годов. Подобно Аллену, он был непревзойденным мастером аэрофотосъемки. Он упорно выискивал наилучший момент, предпочитал перспективную съемку ручной фотокамерой, причем снимал сам и добился огромных успехов: на каждую Трою Шлимана или Кносс Эванса он отвечал сотнями обнаруженных им древних поселений. Сейчас невозможно перелистать ни одну современную книгу, статью, путеводитель или научный журнал, где речь идет о древних памятниках Англии, чтобы не натолкнуться на фотоснимки Сент-Джозефа. Особенно часто появлялись они в журнале «Антиквити», который после смерти Кроуфорда возглавил Глин Даниел: для изысканий Сент-Джозефа он не раз отводил дополнительные страницы.

Подобно Аллену, Сент-Джозеф показал, как много в развитии воздушной археологии значит личная инициатива. После войны он сделал для прославления воздушной археологии не меньше, чем Кроуфорд и Аллен, вместе взятые, в период между двумя мировыми войнами. Тем более удивительно, что его замечательные достижения привлекают в Англии внимание сравнительно немногих молодых ученых, продолжающих его дело.

Если поиски Кроуфорда и Аллена были до известной степени географически ограничены, то Сент-Джозеф обследовал практически все районы Англии, включая с виду малоперспективные «потерянные провинции» Средней Англии, Шотландию, Уэльс и Ирландию. Кроме того, он вел аэронаблюдения в Северной Франции и в Дании. Даже из деловой командировки в Северную Америку он привез фотоснимки древних поселений, обозначенных растительными приметами.

Доктор Сент-Джозеф получил в Кембридже образование геолога. К археологии его привел не ослабевающий до сих пор интерес к римской Британии. Незадолго до начала второй мировой войны он принял участие в пробных раскопках римского военного передового укрепления в Шотландии, которые вело Археологическое общество Глазго. Именно там он вместе с Кроуфордом в 1939 г. в полевых условиях и во время коротких полетов определил северные границы римского завоевания. За это время Кроуфорд обнаружил немало римских лагерей, главным образом в Нортумберленде и в Дамфрисшире (пилотировал самолет и делал снимки Джефри Элингтон). Хотя Кроуфорд и Инсолл уже обследовали Северную Британию в 1930 г., теперь Кроуфорд убедился, что те их исследования были весьма поверхностны и главная работа еще впереди. Но тогда, в 1939 г., он и его пилот имели очень мало времени. К великому огорчению Кроуфорда, он не смог завершить даже ту скромную программу, которую себе наметил. «Такова обычная судьба всех программ», — философски заметил он по этому поводу. Особенно хотелось ему пролететь вдоль «повой» римской дороги в Эршир, которую Сент-Джозеф недавно обнаружил при наземном поиске. Однако, прежде чем покинуть родину своих предков, Кроуфорд с твердой уверенностью заявил, что «тот, кто когда-нибудь проведет систематическое изучение этого района с воздуха, будет вознагражден сторицей… Изучение древней Шотландии с воздуха только-только началось. А это — один из самых многообещающих районов в мире».

Слова Кроуфорда произвели на Сент-Джозефа неизгладимое впечатление. Позднее он признался, что страсть к аэрофотосъемке пробудил в нем старший коллега, который «знакомил его с фотоснимками и другими материалами и приглашал еще до войны принять участие в воздушной разведке над Южной Шотландией».

Доктор Сент-Джозеф в отличие от Аллена связался с ВВС и благодаря своей настойчивости добился широкой поддержки: в его распоряжение выделяли самолеты и летчиков на время «тренировочных полетов». При этом Сент-Джозеф сам выбирал места аэрофотосъемок и практически сам же прокладывал курс полетов. Подобное сотрудничество, основу которого заложил Осберт Гай Кроуфорд еще в начале 20-х годов, в 50-х годах широко поощрялось министерством воздушного флота.

Однако этому полезному содружеству пришел конец, когда ВВС начали использовать скоростные самолеты, малоподходящие для археологических наблюдений. К счастью, это не приостановило работ Сент-Джозефа. Благодаря Наффилдскому фонду Университетский комитет по аэрофотосъемке смог в 1960 г. приобрести собственный самолет «Остер», который в 1965 г. был заменен двухмоторным «Сессна скаймастером», и нанять своего пилота.

«Джорнел оф роумен стадиз» печатал многочисленные отчеты Сент-Джозефа о его находках за очередной летний сезон. В них он рассказывал о вновь открытых римских военных укреплениях, гарнизонах, походных и учебных лагерях, дорогах и сторожевых башнях, беспрерывно пополняя материалы о римской Британии. Его открытия полностью оправдали надежды Кроуфорда относительно Шотландии и других районов: они дали нам сведения первостепенной важности о гражданской и военной экспансии римлян в Британии, т. е. о том периоде, о котором сохранилось чрезвычайно мало письменных свидетельств. Только благодаря его многочисленным находкам стало возможно подробное изучение первых этапов римского завоевания. Аэрофотосъемка определила военные лагеря на западе и на севере, обнаружила пути продвижения римских войск, их базы снабжения, аванпосты и границы проникновения в апогее их могущества. Размеры различных вновь обнаруженных военных сооружений позволили с достаточной достоверностью установить численность римских гарнизонов и наступавших армий. Всего за несколько летных часов в 1945 г. Сент-Джозефу удалось обнаружить на севере Англии больше римских военных поселений, чем всем любителям древностей и археологам за предшествующие двести лет, хотя они потратили на поиски не часы, а всю свою жизнь.

После 1945 г. число обнаруженных Сент-Джозефом объектов возрастает почти в геометрической прогрессии. Однако гораздо важнее этого были выводы, сделанные из его открытий. Подводя итоги только по одному периоду римской Шотландии — «военной истории и отдельным кампаниям в этой провинции», доктор Сент-Джозеф признает: «Стратегия римлян была захватнической, а техническое искусство военных инженеров, опиравшихся на всю мощь и престиж римской армии, непревзойденным, о чем говорят многочисленные разнообразнейшие военные сооружения конца первого и второго столетий. Ничего похожего нет ни в одной другой пограничной провинции Римской империи».

Для примера можно привести эпизод с находкой крупной римской крепости Инчтатхил в Пертшире. Открытие ее стало возможным исключительно благодаря сильной засухе в 1949 г.

Инчтатхил — единственное римское укрепление в Британии, где удалось выявить комплекс расположения целого легиона. Благодаря растительным приметам на одном из участков проявились до малейших подробностей ряды бревенчатых бараков, стоявших попарно друг против друга вдоль боковой улицы, с их основными стенами и внутренними перегородками. Фотоснимок Инчтатхила — уникальный план римского деревянного укрепления: до сих пор ничего подобного не обнаружено на всех трех континентах.

Благоприятное (для аэрофотосъемки) лето 1949 г. принесло также доказательства более глубокого проникновения римлян в Юго-Западную Шотландию (Керкубри), чем до сих пор предполагалось. От тридцати до сорока вновь открытых военных лагерей «вдоль ранее известных путей проникновения» свидетельствуют о массовой колонизации прилегающих районов. О том же говорят другие лагеря в северо-восточных районах, обнаруженные за Валом Антонина.

Еще более результативными оказались исследования Сент-Джозефа в Уэльсе, где ему удалось определить границу римских военных укреплений. Кроме того, было сделано много открытий в гражданских провинциях Британии: зафиксированы новые подробности расположения столиц племен в Врокстере, Сент-Олбенсе (Веруламиум), Силчестере и Кейсторе, найдена совершенно неизвестная римская вилла на месте нынешнего Дитчлея, а также собраны новые сведения о римской колонизации, землеустройстве и дренажных работах на глинистых полях Фенленда в Восточной Англии.

Лето 1959 г. было, пожалуй, самым продуктивным за всю карьеру Сент-Джозефа. Оно принесло открытие трех новых «вудхенджей», многочисленных древних дорог (курсусов), кельтских поселений в долинах Нина и Уза, крепости Клавдия в Восточной Англии, девяти римских лагерей и т. д. Зато следующий, I960 год был гораздо менее удачным: лето выдалось ужасно дождливое. Но и оно не оказалось бесплодным. Короткая засуха в июле в Центральной Англии позволила уточнить планировку Кейстора: заснять даже систему сточных канав и получить новые доказательства того, что первоначальная сеть улиц не ограничивалась пределами видимых городских стен. Сент-Джозеф обнаружил более древнее и более длинное оборонительное укрепление вокруг города. Это свидетельствовало о сложной истории развития и постепенном сокращении провинциальной столицы. Тот же, 1960 год принес открытие доселе никому не известного маленького римского города в Глостере: на фотоснимке отчетливо проступила сеть параллельных улиц внутри прямоугольной ограды.

В руках доктора Сент-Джозефа археологическая аэрофотосъемка превратилась в могучий инструмент, и, для того чтобы перечислить результаты его исследований только в одной Британии, пришлось бы составлять бесконечный каталог. Это трудно понять «болельщикам от археологии», для которых находка одной гробницы или погребенного клада — триумф всей жизни и вершина карьеры археолога. По сравнению с таким романтичным событием длинный список открытий Сент-Джозефа может показаться им обыденным. Однако как раз многочисленность находок, широта охвата и оперативность определяют характер современной археологии, и чтобы осознать эти революционные перемены, к ней необходим новый, непредубежденный подход.

До сих пор мы лишь вскользь упоминали о не менее значительном вкладе, внесенном доктором Сент-Джозефом в изучение других периодов английской истории — от неолита до англосаксонского и даже до времен Кромвеля. Когда Королевская комиссия по историческим памятникам готовила официальное издание о древностях, расположенных вдоль русел английских рек, которым угрожало «уничтожение в результате наступающего прогресса» («Свидетельство времени», 1960), издатели в основном опирались на материалы аэрофотосъемки. При этом в предисловии были высоко оценены заслуги Сент-Джозефа. Автор предисловия маркиз Солсбери писал, что «эту книгу невозможно было бы подготовить без замечательных снимков доктора Сент-Джозефа… Многие из иллюстраций были специально засняты для этого сборника и публикуются впервые».

Однако, если бы сборник, который, несомненно, является ценным путеводителем по доримской Британии, отправили в типографию после уже упоминавшегося нами знаменательного лета 1959 г., он выглядел бы еще внушительнее.

Засуха 1959 г. позволила Сент-Джозефу значительно обогатить наши знания английской предыстории. Он открыл множество древних сооружений, но приведем лишь один пример. До лета этого года в одном из районов Восточной Англии было известно сорок восемь курганов бронзового века. Через несколько часов разведывательного полета их число возросло более чем в пять раз и достигло двухсот пятидесяти! И снова главным было не количество, а общий план расположения курганов, по которому стало возможным судить об основных местах поселений, их оборонительных сооружениях и о границах проникновения племен в этот район Англии в бронзовом веке.

Доктора Сент-Джозефа особенно интересовали еще такие периоды английской и ирландской истории, как древние и средние века. Две его книги, над одной из которых он работал вместе с кембриджским историком-медиевистом М. Д. Ноулсом, посвящены изучению с помощью аэрофотосъемки монастырей и других средневековых сооружений. Его изыскания пролили новый свет на запутанную историю покинутых английских деревень, их экономику, эволюцию и упадок. Сам доктор Сент-Джозеф считает обнаружение совершенно исчезнувших с лица земли поселений Йеверинг и Милфилд одним из своих самых замечательных достижений в области аэрофотосъемки. Находка была сделана случайно во время разведочного полета над Нортумберлендом в 1949 г. На снимках проступили прямоугольные здания, состоящие из нескольких помещений, которые, видимо, «неоднократно перестраивались», а также похожая на арену «мут», или центральная площадь поселения. Но самое замечательное в открытии йевериига и Милфилда — это то, что они, по всей вероятности, являются теми самыми двумя королевскими городками VII в., о которых упоминает Бёда в своей «Церковной истории народа англов», и представляют собой «ценнейшее свидетельство о людях и социальных условиях, описанных Бедой и в «Беовульфе».

Огромное количество археологических открытий, сделанных в Великобритании после второй мировой войны, пришлось весьма кстати, потому что они дали сведения о памятниках, которые могли бы навсегда исчезнуть в результате развития городов и промышленности. Однако такого рода свидетельства представляют собой ценность лишь в том случае, если их тщательно собирают, систематизируют и представляют в распоряжение ученых и исследователей. Аэрофотоснимки стали уникальными документами многих этапов английской истории. Эти документы — общественное достояние неизмеримой ценности. Они столь же необходимы, как любое письменное свидетельство. Это своего рода исторические манускрипты, а потому заслуживают столь же бережного отношения.

Англии необычайно повезло: у нее есть полная коллекция снимков, позволяющих воссоздать по частям исторический палимпсест. Правда, библиотека Кроуфорда в Государственном топографическом управлении была разрушена во время второй мировой войны, но эту потерю до известной степени компенсирует коллекция фотоснимков Аллена в Эшмолинском музее. Министерство и местные власти сохраняют все фотоснимки, сделанные над Англией в послевоенные годы национальной службой авиаразведки. Однако ценность этих снимков для археологов весьма относительна, потому что они делались с большой высоты и не всегда в благоприятных условиях. Что же касается доктора Сент-Джозефа, то он поставил перед собой цель — собрать тысячи своих фотоснимков английских древностей в центральной библиотеке Кембриджского университета. Постоянное пополнение археологического материала убедило его в том, что это задача первостепенной важности, так как, несомненно, «аэронаблюдение — самый эффективный из всех ныне доступных методов для изучения ранней истории и предыстории Англии»,