Помощница стража тьмы. Брак по контракту

Глава 21

Глава 21

Какие же мы идиоты, промелькнуло в голове, как же мы оставили его одного! Ведь сами говорили, что доверять нельзя никому. Ну да, Эйдар закрыл дверь детской и ключ забрал с собой, но Изелла ведь может попасть к нему из свой комнаты!

Черт, у меня же нет ключа!

Дверь в комнату Изеллы была не заперта, а другая, ведущая из нее в детскую, — распахнута настежь. Я влетела туда и увидела, что няня пытается задушить Аллана подушкой. Скорость и ярость придали мне сил. Удар в лицо получился такой, что Изелла отлетела в сторону, впечаталась в стену и сползла на пол.

Я росла в неблагополучном районе, и драться в детстве приходилось часто. У этих драк, порою очень жестоких, был главный принцип: бей первым и так, чтобы враг уже не встал. Не насмерть, конечно, но чтобы очухался далеко не сразу. Это было давно, и все же руки и ноги ничего не забыли. После нескольких ударов Изелла скрючилась на полу, захлебываясь кровавыми соплями, и затихла.

Аллан дышал. Я представила, что трясу его за плечи и зову, надрываясь во всю глотку.

Лиза… спасибо…

Тихо-тихо, как перышком по щеке.

Я выдохнула и стекла на пол рядом с кроватью. Щелкнул замок, дверь распахнулась, в детскую влетел Эйдар, за ним Майкель и Оссим.

— Все в порядке. Эта тварь пыталась его задушить, — я дернула подбородком в сторону Изеллы. — Подушкой. Чтобы следов не осталось. Все подумали бы, что он просто умер. Хорошо, что он смог меня позвать.

— Ментально? — удивился Оссим.

— Нет. Это какая-то другая связь, не ментальная. Скорее, чувственная. Не знаю, как объяснить. Сейчас покажу.

Я представила, что касаюсь его руки и прошу расстегнуть верхнюю пуговицу сюртука.

— Удивительно, — пробормотал он, послушно расстегивая пуговицу. — Это было похоже… даже не знаю, как будто вошел с холода в тепло. Как ты это делаешь?

— Так меня позвал Аллан, чтобы не услышала тьма. И я смогла ответить. Я не знаю, можем ли мы с ним так передавать сообщения всем или только стражам. Но ни у Эйдара, ни у Майкеля ничего подобного не получилось.

Майкель тем временем вышел, но тут же вернулся с двумя крепкими парнями, которые подхватили Изеллу под руки и вывели в коридор.

— Я прослежу, чтобы ее отвезли куда надо, и вернусь, — сказал он уже на пороге.

Оссим сел на край кровати и начал медленно обводить руками тело Аллана, с ног до головы. Лицо его стало жестким, словно армированным, и таким холодным, что мне показалось, будто на лбу проступил иней.

— Да, — тяжело вздохнул он, закончив. — Это кокон темной энергии. Очень крепкий и плотный. Я знаю, как можно пробить его, но никогда этого не делал.

— А тот наблюдатель? — спросила я. — Эйдар рассказывал мне, и я подумала…

— Что его пытался спасти я? Нет. Это был Феатор. Главный координатор, который занимал этот пост до меня. Его уже нет на свете. Да, это очень опасно, Елизавета. Тем более с маленьким ребенком. Но другого выхода нет.

— А если попытаться как-то договориться с тьмой?

— Отдать ей наш мир в обмен на Аллана? — Оссим усмехнулся с горечью. — Точнее, все миры, потому что на нашем она не остановится, будет захватывать один за другим. Тьма — это хаос. Ей не нужен свет, не нужен разум. Не нужна любовь. Сначала люди уничтожат себя, а потом дело закончит стихия.

— Значит, сейчас все зависит от тебя, Оссим, — Эйдар подошел к окну и остановился, глядя в сад. — Если Аллан придет в себя, мы втроем сможем защитить миры от тьмы. Зло, конечно, никуда не денется, но оно не будет расти, как плесень на подкормке темной силы. Прошу тебя, Оссим… — его голос дрогнул, — будь осторожен. Предельно осторожен.

— Мог бы и не просить, — буркнул тот. — Нужно положить его на что-то ровное и твердое. Там, где можно полностью погасить свет. Чтобы была полная темнота. И тишина. Вот что, лучше отвезем его в центр.

Эйдар взял Аллана на руки, и мы вышли в сад. Водитель подогнал паромобиль к крыльцу и помог нам забраться. Оссим уехал на своей повозке, причем умудрился обогнать нас.

«Эйдар, Елизавета, запрет на ваше ментальное общение снят, — прилетело от Оссима, когда мы уже подъезжали. — Но все же постарайтесь по возможности от него воздержаться, чтобы никоим образом не складывать свою силу».

Нас ждали в том зале, где проходило общее собрание координаторов. Только теперь рядом с помостом стоял большой стол, на который Эйдар положил Аллана.

«Сядьте и молчите. Мне нужна полная тишина».

Когда мы сели, свет погас. Время шло, тишина давила — только дыхание пространства пульсировало в ушах. Иногда мне казалось, что в темноте проскакивают крохотные бледные искры. Хотелось позвать Аллана, успокоить его, подбодрить, но я боялась помешать Оссиму.

Только бы получилось, повторяла я раз за разом. Пожалуйста, пусть у него получится. Он не может умереть, он же еще совсем малыш. Необычный малыш, необыкновенный. Он так нужен этому миру. Всем мирам! И нам тоже очень нужен — Эйдару и мне.

Вдруг будто что-то треснуло. Это был не звук, а некое странное ощущение, словно пробежавшее с кровью по моим сосудам, от сердца до кончиков пальцев на руках и ногах.

— Папа! Лиза!

— Аллан! — я вскочила со стула.

Запрет? Да черт с ним, с запретом!

Вспыхнул свет. Аллан сидел на столе и удивленно озирался по сторонам. Оссим стоял рядом, улыбаясь довольно и устало. Эйдар обогнал меня, подскочил к столу и крепко обнял Аллана. А я обняла их обоих.

Оссим с нами не поехал, но пообещал заглянуть с утра.

— Вам всем надо как следует отдохнуть, — сказал он, провожая нас до паромобиля. — Только не оставляйте Аллана одного. В вашем доме может быть опасным любой.

— Ключники? — нахмурился Эйдар. — Ты думаешь?..

— Я не могу утверждать наверняка, но подозреваю, что они более уязвимы перед тьмой, чем стражи или обычные люди. Именно по своей двойственности.

— Изелла тоже из них? — я поправила свесившуюся ногу Аллана. Он заснул на руках отца — но это был самый обыкновенный сон уставшего ребенка.

— Конечно, — кивнул Оссим. — В домах стражей вся прислуга — ключники.

— Их так много?

— Намного больше, чем стражей.

Я вспомнила слова Эйдара, сказанные Ойгену: о том, что он не доверяет ключникам. Интересно, почему? У него были какие-то основания? Или просто что-то чувствовал?

— И вот еще что, — Оссим посмотрел сначала на Эйдара, потом на меня, — постарайтесь держаться втроем. Вдвоем вы опасны для нас, втроем — наоборот, для тьмы. Майкель, наверно, сказал вам, что сегодня не было ни одной тревоги. Это не к добру. Если неожиданно случится прорыв, вы должны быть вместе.

Майкель ждал нас дома. Доставив Изеллу в тюрьму, он вернулся и узнал, что мы уехали в координационный центр. Когда мы вошли в гостиную, вскочил с кресла, но увидел, что Аллан шевельнулся у Эйдара на руках, и вздохнул с облегчением.

— У Оссима получилось! Какое счастье!

— Да, — Эйдар осторожно положил Аллана на диван и сел рядом. — Теперь дело за малым: спасти мир.

— Не думаю, что тут уместна ирония, — поморщился Майкель. — Хочешь ты этого или нет, но вы избраны. Уж не знаю кем. Судьбой, жизнью. Или теми силами, которые управляют мирозданием. Вероятно, ваша встреча с Лизой не случайна. Я на связи с дежурными в центре. Если поступит сигнал тревоги, сразу извещу вас. Но, учитывая обстановку, прорыв может быть внезапным, в любую минуту.

— Оссим предупредил нас, что мы втроем должны постоянно находиться вместе, — я остановилась у камина, согревая замерзшие руки: похоже, лето ушло окончательно.

— Он прав. Я еду домой, а вы ложитесь спать. Это был очень длинный и очень трудный день.

Майкель вышел, и Эйдар посмотрел на меня.

— Давай отнесем Аллана в детскую. Я лягу там на диванчике, а ты в комнате Изеллы.

Мне совершенно не хотелось спать на кровати Изеллы, а диванчик в детской был таким маленьким, что даже я поместилась бы на нем, лишь поджав ноги.

— Не лучший вариант, — возразила я. — У меня в спальне широкая кровать. Ляжем по краям, а Аллана положим посередине.

Если он и был шокирован, виду не подал.

— Ну можно и так, — сказал, подумав, и снова взял на руки недовольно заворчавшего Аллана.

В моей комнате Эйдар раздел его, а я откинула покрывало и одеяло на кровати. Едва рыжая копна волос коснулась подушки, Аллан свернулся клубочком — как маленький зверек. Я укрыла его и погасила свет, оставив лишь тусклый ночник.

— Ложись, Лиза, — Эйдар коснулся моей руки. — Я выйду пока.

Быстро сполоснув лицо, я разделась и легла. Аллан тут же подполз ближе, и я обняла его. Это было так странно — обнимать спящего ребенка, доверчиво прильнувшего к моему плечу. Странно — и необыкновенно. И так жаль, что это не мой ребенок. Не я родила его от любимого мужчины, не я выкормила соками своего тела. Но я могла хоть немного заменить ему мать.

А еще… я поняла это сегодня. Еще я люблю его отца. Да-да, вот этого типа с несносным характером, резкого и вспыльчивого, с ядовитым языком и отвратительными манерами. Того, с кем мы связаны самым необычным образом, далеким от любовной связи.

Интересно, а если бы между нами были взаимные чувства, как это повлияло бы на нашу особую силу? Сделало бы ее больше? Или, наоборот, пригасило? А может, и никак не повлияло бы. Что толку гадать?

Вернувшись в спальню, Эйдар закрыл дверь, разделся и лег на самый край кровати. Я честно пыталась смотреть в сторону, но глаза не слушались и косились. Впрочем, ничего особо интересного я не увидела. Нижнее белье, которое носили мужчины этого мира, оставляли мало простора для фантазии: длинные белые подштанники, не слишком свободные, но и не облегающие, и такая же белая рубашка с длинным рукавом.

— Спокойной ночи, Лиза, — пробормотал он, завернувшись в свое одеяло едва ли не с головой.

Еле слышно тикали часы на каминной полке, потрескивали, догорая, поленья. Несмотря на адскую усталость, мне было никак не уснуть. Может, потому, что Эйдар лежал рядом? Он тоже не спал, хотя старательно притворялся спящим. Потом спросил тихо, чтобы не разбудить Аллана:

— Не уснуть?

— Нет, — ответила я. — И тебе?

Он нашел в темноте мою руку, сжал пальцы.

— Спасибо, Лиза. Если бы не ты…

— Если бы не я, ничего этого не было бы. Все началось, когда я попала сюда и стала твоей помощницей.

— Нет, — возразил Эйдар. — Ты же слышала, что сказал Майкель? Наверняка наша встреча не случайна. Ты должна была попасть сюда. Чтобы мы избавили мир от тьмы. Или хотя бы попытались.

Его пальцы перебрались к моему запястью, легко поглаживая, скользнули под рукав рубашки, поднялись к сгибу локтя. Сердце выбивало дробь, которая эхом отзывалась во всем теле: в висках и в горле, в солнечном сплетении и… в самом низу живота.

— Не надо, — попросила я шепотом.

— Тебе… неприятно? — его рука замерла.

— Приятно. Очень. Но… Аллан…

Пальцы выбрались из-под рукава, коснулись щеки, чуть задержались на губах и… исчезли.

— Спи, Лиза. Все будет… хорошо.

Все будет, повторила я про себя, с улыбкой проваливаясь в дремоту.