Порция красивого яда

32

Все кажется туманным, как будто я нахожусь под поверхностью воды и пытаюсь подняться наверх. Мои легкие горят от нехватки воздуха. Я нахожусь прямо здесь, на грани жизни и смерти. Было бы так легко все отпустить. Это было бы так безболезненно.

Но легкая дорога никогда не была для меня дорогой.

Первое, что я слышу, это звук борьбы Хейса. — Отвали от нее! Ты убьешь ее на хрен!

Когда я просыпаюсь, мой рот и нос наконец-то открыты, и я яростно кашляю, пока мои легкие наполняются воздухом. Мое зрение расплывается, и проходит минута, прежде чем все оказывается в фокусе, но когда это происходит, я не могу поверить в то, что вижу.

— Вот и она, — поет он.

Мои глаза расширяются, и ужас охватывает меня с ног до головы. Я пытаюсь пошевелиться. Я привязана к стулу, руки за спиной, а каждая нога привязана к ножке стула. Повернувшись направо, я вижу, что Хейс находится в той же позе — с облегчением, что я жива, и с ужасом, потому что он знает, что мы в полной заднице.

— Нет, — вздыхаю я. — Ты…

— Что я? — ухмыляется Монти. — Умер? Не совсем.

Каждый вздох дается тяжело. — Я видела тебя! Там было так много крови. Ты был…

— Потерял сознание от шока, вызванного выстрелом в чертов живот, — уточняет он. — Хотя, должен сказать, то, что мои друзья выбросили мое тело вместо того, чтобы позвать на помощь? Это гораздо больнее.

Это должно быть сном. Извращенный кошмар, питающийся травмами, оставшимися после той ночи. Но, борясь с веревкой и чувствуя, как она врезается в кожу, я понимаю, что все это так же реально и хреново, как и кажется.

— Я была на твоих похоронах, — говорю я, пытаясь осмыслить все это.

Он хмыкает, размахивая пистолетом Кэма. — Да. Очень трогательная получилась сценка.

Он, блядь, знал. Я тут саморазрушалась из-за его потери, а он был жив все это время, черт возьми. — Я, блядь, оплакивала тебя!

— Эй! — говорит он, присаживаясь передо мной на корточки и впиваясь кончиками пальцев свободной руки в мое бедро. — Не строй из себя невинность! Ты оставила меня там умирать!

— Я думала, что ты уже умер, — плачу я. — Я хотела позвать на помощь.

— И все же ты позволила ему утащить тебя, пока я истекал кровью.

Он встает и делает несколько шагов в сторону. Я поворачиваюсь налево и вижу, что Кэм и Мали находятся в том же положении, что и мы с Хейсом. Мали выглядит такой же испуганной, как и я, а Кэм кипит от ярости. Райли стоит в углу и наблюдает за всем происходящим с дьявольской ухмылкой на лице.

— Когда я услышал, что кто-то возвращается, я подумал, что ты пришла в себя, — признается он. — Я подумал, что они пришли за мной и собираются отвести меня за помощью. Но потом я услышал их разговор о том, что они собираются бросить меня и предоставить акулам позаботиться об этом. И я понял, что они вернулись не для того, чтобы забрать меня. Они вернулись, чтобы избавиться от меня.

К счастью, погружение в воду активировало функцию «беги или сражайся». Единственное, что могло меня спасти, это я сам. С трудом, но мне удалось доплыть до буйка и подтянуться к нему. И там меня нашел старый добрый рыбак. — Он поднимает взгляд от пола, и его глаза становятся такими темными. — Жаль, что мне пришлось его убить, но он был единственным, кто знал, что я еще жив. И если я хотел отомстить, я должен был быть мертв.

Я покачала головой, вновь ощущая боль той ночи. — Если бы я знала, что ты еще жив, я…

— Ты что? — усмехается он. — Ты бы снова покрывала преступления своего брата? О, подожди. Нет, ты думала, что это Хейс в меня стрелял.

— Да пошел ты, — рычит Эйч, как будто тыкать медведя — это хорошая идея.

Но Монти только зловеще рассмеялся. — Если честно, это была лучшая часть. Хейс, взявший на себя вину за Кэма, дал мне прекрасную возможность заставить тебя бросить его. Это было слишком просто.

Мой взгляд встречается со взглядом Хейса, и я вижу, что он борется с веревками, но они завязаны так чертовски крепко. Они только и делают, что режут его кожу. Нет никакой надежды освободиться.

— Это был несчастный случай! — кричу я. — Никто не пытался тебя убить. Зачем ты это делаешь?

— Потому что ты вернулась, мать твою! — рычит он. — Если бы ты держалась от него подальше, до этого бы не дошло. Но ты просто должна была бежать к нему, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Райли выглядит так, будто получает от этого огромное удовольствие. — Я так устала от шоу Хейса и Лейкин, а ты?

Монти мрачно усмехается. — Это отвратительно, то, что в ее глазах, он не может сделать ничего плохого.

Оттолкнувшись от стены, Райли проходит мимо Монти и направляется к Хейсу. — Посмотрим, как ей это понравится.

Она перекидывает ногу через колени Хейса, усаживается на него и обхватывает руками его плечи. Когда она прижимается к нему, чтобы поцеловать, я чувствую, как разрывается мое сердце. Мы умрем, и я не буду последней, кто поцелует его. Мои губы не будут последними, которые коснулись его губ. И даже когда он пытается отвернуться, я боюсь, что ей это удастся.

Пока он не отшатывается назад и не врезается головой в ее лицо.

Райли хватается за нос, падая на пол, в полном шоке от того, что он причинил ей боль. Кровь хлещет из явно сломанного носа, и когда она дотрагивается до него рукой, ее ярость обращается ко мне.

— Это ты во всем виновата! — кричит она.

Вскочив, она бросается ко мне и обхватывает руками мое горло. Мне снова трудно дышать, но на этот раз потому, что она душит меня. Все кричат и пытаются освободиться, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это взгляд Райли.

— Он не хочет любить меня, потому что думает, что любит тебя! — кричит она, перекрывая мне доступ воздуха.

Я чувствую, что начинаю сдаваться. Мое зрение становится туннельным, все вокруг меркнет, пока громкий удар не пронзает мои барабанные перепонки, заставляя их звенеть. Хватка Райли ослабевает, и она падает на мои колени, а я хриплю и кашляю, пытаясь втянуть воздух.

Монти стоит сбоку от моего стула и разочарованно смотрит на пулевое отверстие в ее виске. Он поворачивается ко мне и качает головой, отрывая ее от меня и бросая на пол.

— Почему именно я всегда должен делать для тебя всякую хрень?

Но я не могу ответить. Я даже думать не могу. Моя травматическая реакция обхватывает меня руками и прижимает к себе, укачивая и говоря, что все будет хорошо, но я знаю, что это не так.

Мы все закончим так же, как Райли.

— Да что с тобой такое? — издевается Мали, наконец-то набравшись сил.

Монти с отвращением смотрит на нее. — Даже не начинай. Я никогда не думал, что ты окажешься такой предательницей. То, что ты связалась с Кэмом, разбило мне сердце.

— Я думала, ты умер! — кричит она.

Он смотрит на нее без эмоций, а затем разражается маниакальным смехом. — Ничего страшного. Я был с тобой только для того, чтобы Ромео не смог полностью отнять у меня Лейкин.

Монти подходит к Мали и садится перед ней на корточки, медленно проводя пистолетом по ее ноге. — Жаль, что у меня так и не было возможности посмотреть, на что способна эта киска. Кэм, похоже, действительно наслаждается этим, не так ли?

Мой брат чуть не опрокидывает свой стул, пытаясь до него добраться. — Отвали от нее, чертов психопат!

Встав, Монти наклоняется вперед перед ним. — Или что? Что ты собираешься делать?

Кэму следует держать рот на замке. Господь свидетель, мы сейчас не в том положении, чтобы оскорблять человека, который только что убил свою собственную сестру. Но он никогда не был из тех, кто прикусывает язык, и, конечно, это не исключение.

— Что случилось? — дразнит он Монти. — Тебе не нравится, когда люди заставляют тебя чувствовать себя не таким уж мужчиной?

Монти разражается саркастическим смехом и, кажется, собирается уйти, но тут Кэм замахивается рукой с пистолетом и бьет его по лицу. От удара голова Кэма отлетает в сторону, и он выглядит немного ошеломленным.

Но когда он вскидывает пистолет и направляет его на него, паника, пронзившая меня, возвращает мне голос.

— Не надо! — рыдаю я. — Пожалуйста. Не делай этого.

Слезы начинают струиться по моему лицу, и Монти смягчается, видя, что я расстроена. Он оставляет Кэма в покое и опускается передо мной на колени.

— Нет, ангел, — говорит он мягко, как будто он совсем другой человек. — Не плачь. Ты слишком красивая, чтобы плакать.

Я качаю головой, моля Бога, чтобы мы выбрались отсюда живыми. — Ты не должен этого делать, Монти. Ты не должен. Ты можешь оставить меня. Мы можем убежать вместе, но тебе не нужно причинять им боль. Просто отпусти их.

Хейс становится красным от гнева, слушая мои слова, но мне все равно. Если это то, что нужно, чтобы они могли освободиться, я сделаю это. Я сделаю все, что угодно.

Он не верит. — Хейс должен умереть. Он никогда не перестанет искать тебя.

— Нет, — говорю я слишком быстро. Сделав вдох, я успокаиваю себя. — Нет. Он не будет. Он оставит нас в покое. Я знаю, что оставит.

Глаза Монти снова потемнели, и он насмешливо произнес. — Невероятно. И все равно ты пытаешься его спасти. Я дал тебе все, что ты хотела. Большой дом. Работу мечты. Я позаботился о том, чтобы ты жила в своей чертовой мечте, а ты все еще хочешь его!

— Н-нет, — задыхаюсь я. — Нолан дала мне эти вещи.

Уголок его губ угрожающе приподнимается. — Ты действительно думаешь, что случайно встретила наследницу, которая не воротит нос от девчонки, пытающейся попасть в клуб, в котором ей явно не место?

Ох. Боже мой. Боже.

Есть такая степень опустошения, которую испытываешь, когда понимаешь, что все, что ты думал, что знал, было ложью. Это все Монти. Все до последнего кусочка. Я верила, что мне повезло. Что Вселенная отплатила мне за то, что я сделала правильный выбор и защитила Хейса. Но это все чушь.

Это был Монти.

Вот почему после моего отъезда от него не было никаких вестей. Почему сообщения прекратились, а угроза, казалось, исчезла, задерживаясь лишь в тех частях меня, которые подумывали о возвращении домой. Он контролировал ситуацию все это время.

— Да, — похвастался он. — Это все я, ангел. И я не могу передать тебе, как мне понравилось то маленькое шоу, которое ты устраивала для меня каждую ночь с этим вибратором.

Меня сейчас вырвет.

Он не позволит нам уйти отсюда. Этот человек абсолютно одержим, он не знает границ. Вот почему он записал нас с Хейсом. Почему он записал Мали. Он считает, что все люди принадлежат ему, и он может делать с ними все, что захочет, включая лишение жизни.

Монти кружит вокруг меня, словно в молитве, проводя кончиком пистолета по моим плечам. — Неужели ты не понимаешь, Лейкин? Я дал тебе все, что ты только могла пожелать.

— Нет! — выплюнула я в ответ. — Ты отнял у меня единственное, чего я хотела. Моя жизнь с ним была единственным, что меня волновало, но ты просто не можешь с этим справиться.

Он наклоняется ко мне и прижимается губами к моему уху. — Нет. Я не могу. И хорошо, что мне это не нужно.

Хейс теряет дар речи, видя его так близко ко мне. — Ну и что? Если ты не можешь получить ее, то никто не может? Ты действительно так собираешься поступить?

Мрачный смех вырывается из уст Монти, когда он начинает развязывать меня. — О, не может быть, чтобы я не мог получить ее. Я собираюсь заполучить ее. А потом я убью каждого из вас. — Он ухмыляется Хейсу. — Готов поспорить, что тебя просто уничтожит знание того, что последним человеком, у которого она была, был я.

— Ах ты, сукин сын! — рычит он. — Держи свои поганые руки подальше от нее!

Но Монти не слушает. Он заканчивает развязывать мои ноги, затем руки, освобождая меня от всех ограничений. Если я думала, что смогу вырваться, то я ошибалась. Монти держит пистолет на мушке.

— Иди в спальню и ложись на кровать, — приказывает он.

Я не двигаюсь с места, застыв в страхе, пока все вокруг меня паникуют. Кэм толкается так сильно, что его стул начинает трещать под давлением. Монти закатывает глаза, а затем ударяет его прикладом пистолета по голове и лишает сознания.

— Если подумать, то иметь его в качестве шурина было бы просто ужасно, — насмехается Монти. — А теперь… в спальню.

Мои ноги не двигаются, пока я смотрю в дуло пистолета, размышляя, не лучше ли позволить ему застрелить меня. В конце концов, мы все равно умрем, не так ли?

Но когда он теряет терпение, он переводит пистолет с меня на Хейса. — Я сказал, сейчас, Лейкин!

Все мое тело напрягается, я боюсь не за свою жизнь, а за его. Монти ненормальный. Полный социопат. Но он верит, что любит меня. У меня больше шансов. Но Хейс? Он пристрелит его, даже не моргнув.

И это единственное, что заставляет меня двигаться.

Хейс кричит, чтобы я остановилась, а я разворачиваюсь и иду прямо в спальню. Монти следует за мной, и я оглядываюсь на Хейса — наши глаза на секунду встречаются, прежде чем дверь захлопывается.