Портальных Дел Мастер. Книга 1

Глава 3 Про трофейного самца

Планы-планы-планы.

Планов громадьё, да только все они разбиваются о действительность. В теории, раскачаться до десятого-одиннадцатого уровня развития — плёвое дело, но только не сейчас, не здесь и не мне. Да хотя бы до седьмого, уже что-то. Уже бы вышел толк. Как минимум, я вернул бы себе возможность скакать по мирам, а дальше хрен меня удержишь.

Деньги липнут к деньгам, технический прогресс идёт по восходящей параболе, и в каждом деле первые шаги самые трудные.

И самые долгие.

— Есть идеи? — спросил я у Шизы, которая мечтательно пялилась в окно.

— М-м-м? — сестра явно витала в облаках и не сразу поняла, чего я от неё хочу.

— Спрашиваю, есть идеи насчёт того, что делать дальше?

— О, да! — улыбнулась Шиза. — Хочу прыгнуть с парашютом. И посмотреть на кита. И манго сожрать прям целиком. И в оперу сходить. И ещё… ещё… ещё хочу разочек встать за штурвал ледокола. Не знаю зачем, даже не спрашивай. Для галочки, наверное. Типа, капитан ледокола — Елизавета Апраксина. Ну нихрена себе, да?

Всё ясно.

У демоницы, которая внезапно получила тело и жизнь, на эту самую жизнь свои планы. Вполне себе понятные планы, кстати.

— Хочу попробовать вообще всё! — воодушевлённо сказала Шиза.

— Но ты же понимаешь, что нам нужно с чего-то начинать? — спросил я.

— Конечно! Так а в чём проблема?

— В мире, — ответил я. — Он законсервирован.

Да, пускай мы росли бесперспективными подростками из неблагополучной семьи, которым срать на магов, магию и мироустройство в целом, но этот вывод был очевиден.

Мы родились в молодом, наивном, «законсервированном» мирке. О существовании тысяч и тысяч соседних реальностей здесь даже не подозревали. Никаких тебе экспансий, никаких нейтралов и никакого Хаоса. Последнее, впрочем, радовало.

Остаётся лишь подивиться мудрости Создателей.

Работало это примерно так:

Молодому миру давалось определённое время на раскачку. Соседи чисто технически не могли попасть сюда, потому что любой, даже самый матёрый портальщик умел открывать врата только туда, где когда-то побывал самостоятельно.

Кроме меня, естественно.

Меня благодаря именной руне это не касалось, иначе как бы я сюда вообще попал? Отсюда смекаем, какая же я имба и… и на этом пока что хватит обо мне любимом.

Так вот…

Как только первый маг в законсервированном мире достигал четырнадцатого уровня развития, — из девятнадцати возможных, что как бы уже заявка на успех, — то блок автоматически снимался и здравствуй, Вселенная!

В распечатанном мире сразу же возникали шесть стационарных порталов в соседние миры, а там уж как повезёт. При самом хреновом раскладе, мир оказывался в кольце Хаоса и существовал ещё пару месяцев. В лучшем — вливался во Вселенское комьюнити, получал знания, технологии, нейтральное посольство и прочие плюшки, после чего продолжал развиваться дальше.

Почему порталов именно шесть?

Сам задавался этим вопросом. Точного ответа не нашёл, но думается мне, что у Создателей какой-то фетиш на шестиугольники. Магические слоты выглядели как соты, и точно так же выглядела карта Вселенной.

Да-да, Вселенную вполне можно было изобразить на двухмерной плоскости.

И именно так её, кстати, и изображали. Как соты. До сих пор помню это полотно охреневших размеров, которым пользовались портальщики. Жёлтенькие соты — дружественные и обитаемые миры, серенькие соты — необитаемые, а красные… красные заражены Хаосом. Маршрут проложили и вперёд.

— И что с того, что он законсервирован? — Шиза то ли до сих пор пребывала в прострации после осознания, а то ли действительно не понимала простейших вещей.

— Ну смотри, — я поёрзал на жёстком сидении. — Для начала, магов здесь не ценят…

— Ну-у-у-у, знаешь ли…

— Точнее ценят, — поправился я, — но по-своему.

— Объясни.

— Да всё просто. Здесь нет внешней угрозы, а потому использовать все ресурсы нет никакой нужды. Если ты родился в семье аристократов, то у тебя будут учителя, артефакты, деньги на учёбу, пропуск в рифты и вообще все условия для раскачки.

— Так, — кивнула сеструха.

— Ну а если ты одарённый простолюдин, то будь добр примкнуть к роду. Боевиком, слугой, наёмником…

— Женой, — улыбнулась Шиза. — Как Сонька.

А кстати, да! Наша старшая сестра София Романовна умудрилась родиться одарённой и в двадцать лет выскочила замуж за внука мелкого барона, после чего укатила в Екатеринбург. Уже два года, как мы её не видели. Звонила она исправно и каждый раз извинялась за то, что не может помочь материально, дескать, ничего не решает и сама живёт не сказать, чтобы очень богато.

Вот, кстати, живой пример того, о чём я говорил.

И!

Ещё одно «кстати». Возможно, Сонька сможет нам чем-нибудь помочь. Пока что не знаю, чем именно, но чем-то явно сможет. Пока что она — наша единственная ниточка, связующая с миром аристократии. Она, да ещё наш одноклассник Костян, но тот ещё более ущербен в своём положении.

То ли побочная линия, а то ли поглощённый род…

Чёрт!

Он ведь рассказывал, а я вроде как слушал, и вроде как даже внимательно, но всё равно нихрена не понимал. Тогда мне это было неинтересно, а вот сейчас…

— Не суть важно, — я помотал головой. — Короче, если ты маг без фамилии, то в случае твоей покорности, тебе дадут условия для раскачки. Но если вдруг что подрежут крылышки.

— Погоди, — Шиза вдруг посерьёзнела. — Ну можно же как-то заработать на обучение или… не знаю даже. Взять кредит?

— Сама-то веришь в то, что говоришь?

Каюсь, сейчас мои слова и рассуждения были ничем не подкреплены. Расценки на обучение и на посещение рифтов я даже близко себе не представлял, но был уверен, что они астрономические.

— Ну а вдруг? — Шиза как будто почувствовала тень моих сомнений.

— Да не вдруг, — отрезал я. — Вляпаешься в такие долги, что так или иначе придётся искать покровителей. А покровители только и ждут, как бы выкупить твой кредит, потому что в таком случае прав у тебя будет ещё меньше. Коллекторы от аристократии, ага, — хмыкнул я. — Короче говоря, нищий маг в одиночку не вылезет. Да и для тех, кто вылез, есть очень много способов преждевременно отъехать. Воинская повинность, плюс войны между родами, плюс дуэли, плюс интриги всякие, плюс тупо устранение неугодных. Клановая система — очень сложная штука, но она непременно заточена на развитие клана, а не всего мира.

Вот сказал я сейчас всё это вслух и понял, что опять-таки голословен. Это я сейчас рассуждаю с позиции логики и опыта портальщика Яра. А вот Ярик Апраксин в свою очередь думает, что не всё так однозначно.

Ярик-то русский уже как семнадцать лет подряд. И знает, что на Руси-Матушке если не всё, то очень многое делается через жопу, и логика к ней применима едва ли.

Автобус подъехал к станции Мытищи.

— Короче, — я решил временно свернуть весь этот разговор. — Льём из пустого в порожнее. Нужно предметней узнавать, что да как…

Жили мы в двух шагах, на улице Станционной, в длинной кирпичной многоэтажке. Очень длинной, аж на десять подъездов.

— Как съездили? — крикнул Лёха с кухни и выкатился нас встречать.

Да-да, именно выкатился.

Дело в том, что наш старший брат, Алексей Романович Апраксин, был инвалидом-колясочником и… ну иначе как примером для подражания его не назовёшь. Причём не только для нынешнего моего воплощения, но и для прошлого. Да и для всех людей в мире, если так прикинуть.

Короче.

Он свой недуг нахрен не замечал.

Этот человек не знал, что такое рефлексия и самокопания. Вообще. Совсем. Но не! Я понимаю, что сперва может показаться, что Лёха — это такой весь из себя глубокий и трагический персонаж, который напоказ излучает жизнерадостность, но глубоко внутри грустит, хандрит и мучается. Да только я знаю его с самого рождения и ответственно заявляю:

Нет!

Нихрена подобного!

Мне даже иногда кажется, что у него какое-то психическое отклонение. Как депрессия, только наоборот — эдакий вечный дофаминовый приход.

Абсолютно довольный жизнью, кипящий, бурлящий, искренний и настоящий. И охренеть какой активный. Ноги его не слушались — это да, зато с верхней частью тела всё было в полном порядке и вот тут-то он разошёлся, как только мог. Банки с голову, шея бычачья, шесть кубиков на животе и внушительные грудные мышцы, между которыми можно колоть орехи.

Среди девушек Лёха имел ошеломительный успех, но пока что бабничал и в отношениях замечен не был.

Что до нашего маленького цветочного бизнеса, то и тут он пришёлся как нельзя к месту. Как только ему исполнилось восемнадцать, батя сразу же оборудовал наш небольшой фургончик под ручное управление. Плюс — Лёха при деле. Плюс — все инвалидные парковки наши. Плюс — батя частенько с бодуна и из-за выхлопа может нарваться на штраф или вообще забить на работу.

Минусов нет.

— Слушай, Лёх, сегодня по нулям, — я отнёс сумки в большую комнату.

— С рынков и по нулям⁉ — брат неподдельно удивился.

— Да мы не доехали никуда. Пришлось развернуться, батя позвонил из отделения.

— Опять⁉

— Ага, — я вернулся в прихожую, выдвинул ящик из тумбочки и начал копаться в поисках паспорта моего драгоценного родителя. — Собаку чью-то спёр.

— Нахрена ему собака-то?

— Так батя же, — пожала плечами Шиза.

— Сейчас сходим, заберём его, — добавил я.

— Ну ладно, чо теперь, — Лёха легко со всем смирился и покатился обратно в кухню. — А я на ужин драники делаю! — крикнул он не оборачиваясь. — Давайте возвращайтесь побыстрее! У меня для вас сюрприз!

Район у нас был компактный. Всё что нужно — на расстоянии вытянутой руки. Вот и отделение находилось через два дома, так что добирались мы с Шизой до него минут пять, не дольше. Сестрица-демоница продолжала радоваться миру и улыбалась всем прохожим, а я всё так же гонял по кругу свои мысли.

Что делать?

С чего начать?

Все мои знания из прошлой жизни — несомненные козыри. Но эти козыри никак невозможно разыграть, потому что они из другой, сука, колоды! Люди не идиоты и сразу же поймут, кто тут шулер.

Мной заинтересуются.

Меня найдут.

А пока что я слаб, меня попытаются подмять под себя, либо же вообще превратят в лабораторную крысу.

Ни то, ни другое меня категорически не устраивает. Мастерство порталов, оно ведь… оно как бы накладывает на человека определённый отпечаток. Профдеформацию, если можно так выразиться.

Свобода тела, свобода духа, свобода разума. Вечный путь и вечное раздолье в пути.

Пожив такой жизнью и, — что немаловажно, — добившись такой жизни, становиться чьим-то слугой просто немыслимо. Ни слугой, ни подчинённым, ни даже вассалом на хороших условиях… да пошли они в жопу! Я был, есть и буду сам себе хозяин.

Так что во избежание неприятностей, портальщик Яр и Ярослав Апраксин должны достойно выдерживать очную ставку. Во всяком случае пока что…

Так что решено!

Первый шаг к былому могуществу — собрать и переварить всю информацию по одарённым этого мира. Тем и займусь. Вот прям сегодня же.

— Мы принесли документы Апраксина, — я сунулся в дежурное окошечко и протянул паспорт.

Паспорт полицейский забрал, а нас выгнал на крыльцо. Сказал, что нечего нам тут делать, идите, мол, гуляйте.

— Сынууулька! — батя появился уже спустя пять минут; договорился-таки, чёрт языкастый. — Дочу-у-рка! Спасибо, что не бросили папку в беде, — и заграбастал нас в шутливые объятия.

Батя-батя…

Роман Романович…

Сухой, чуть сгорбленный мужичок с самой подвижной мимикой, которую я когда-либо видел. С такой мимикой, да с его талантом врать и не краснеть, ему бы в актёры, да вот — не вышло.

Что есть наш батя?

Яйца, табак, перегар и щетина — самое чёткое описание, которое только можно придумать. Ну и клептомания ещё до кучи.

Да, батя пёр всё, что плохо лежит. Всегда и всюду, при первой же подвернувшейся возможности. Причём иногда он воровал такие вещи, которые ну просто невозможно сбыть, — ну на кой хрен ему сдались дорожные знаки, например? А декоративные камушки из аквариума в Доме Культуры? А собака эта сраная, из-за которой его сейчас задержали?

Мне иногда кажется, что он всё это делает из какого-то принципа. Как будто руководствуется каким-то своим, одному ему ведомым кодексом. Хренов путь бусидо, свернувший не в ту сторону.

— Нахрена тебе собака понадобилась? — спросил я первым же делом.

— Это была не просто собака, Ярик! Это был образцовый французский бульдог, кобель-осеменитель! Трофейный, мать его, самец! Знаешь, сколько стоит случка с таким⁉

— Ты хотел заработать на случке? — хохотнула Шиза.

— А чего ты смеёшься? Я уже и сучек ему нашёл, и обо всём договорился. Я ведь, — батя прижал кулак к груди, дескать, душа болит. — Я ведь пёсику приятно сделать хотел! А то ведь сидит у этой баронессы в квартире, по пять минут в день гуляет, ни света белого не видит, ни баб…

Короче, понятно.

Очередная мутная схема пошла не по плану.

— Чо за собака-то, бать? — вместо «здрасьте» крикнул Лёха, стоило нам зайти домой. Видимо, его тоже заинтриговал поступок родственника.

— Это не просто собака была, Лёх! — начал уже отрепетированную речь батя, скинул ботинки и двинулся на кухню. — Это был образцовый французский…

Запах драников, будто мультяшный дымок, прямо с порога брал за ноздри. Обеденный хот-дог уже давным-давно переварился и жрать хотелось до одури.

Динь-дон! — раздался звонок в дверь.

Мы с сестрой ещё толком не успели раздеться и толкались в прихожей. Шиза открыла дверь.

— О! — вскрикнула она. — Костя, привет! Ну-ка наклонись, чо скажу.

— Чо?

— М-м-м-м-ма!

К моему удивлению, и к ни меньшему удивлению самого Костяна, Шиза схватила его за затылок, притянула к себе и крепко поцеловала прямо в губы. Чуть ли не в дёсны жахнула. Затем отпустила и прищурилась, прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Ну-у-у, — протянула она. — Прикольно, да, — и тоже пошагала на кухню.

В следующую секунду в прихожую ввалился Костян. Рожа у него была ещё красней, чем обычно, прямо-таки пунцовая. Глаза круглые, рот открытый, дыхание нахрен сбито.

Костя, — он же Константин Кириллович Ходоров, — был самым крупным подростком, которого мне доводилось видеть. Метра два ростом и килограмм сто двадцать весом. А ведь он же ещё растёт! И как это зачастую бывает с такими вот большими людьми, Костян был очень стеснительным, робким и где-то даже нервозным.

Местами.

А местами вообще нет. Например, вывешивать люлей пацанчикам из параллельного класса его робость ему не мешала.

Но как бы там ни было, Костя был моим другом, одноклассником и тем самым человеком, который изображает из себя совершеннолетнего и покупает пиво на всю компанию.

— Что это с ней⁉ — выпучился на меня дружище.

— Не обращай внимания, — я махнул рукой. — Хочет попробовать всё на свете. Вот буквально сегодня решила.

— А, — Костя попытался сделать вид, что понял, хотя не понял нихрена. — Ясненько. Кхм-кхм. Гулять пойдёте?

— Пойдём, — решил я за себя и за Шизу. — Только после ужина. Драники будешь?

— Буду, — кивнул Костян и принялся активно стягивать с себя ботинки носком о пятку.

Динь-дон! — опять звонок в дверь.

Да кого же ещё-то вдруг принесло? Надеюсь только, что… не соцопеку. Не могли же они так быстро отреагировать, верно? Или могли?

Ожидая худшего, я припал к дверному глазку и… который раз за день охренел. Другого эпитета здесь не подобрать.

— Привет, — только и смог вымолвить я, открыв дверь.

— Привет, Ярик. Как же ты вырос.

— И-и-и-ии-и-иии! — с визгом пролетела мимо меня Шиза и чуть ли не сбила с ног нашу гостью.

— Кто там? — вылез на шум батя, а следом за ним и Лёха выкатился.

— Охренеть, — сказал я, как только понял, что всё это происходит взаправду. — Сонь, ты почему не предупредила, что едешь?

— У меня нет телефона, — ответила моя старшая сестра, кое-как освободившись от лобызаний Шизы. — И никто не должен знать, что я здесь. Скорее всего, меня уже ищут…