Последнее дело Блина

Глава 4 О вреде насморка и скрипучих пружин

Зарядка в лагере была несерьезная. Соберут на футбольном поле малявок из десятого отряда и старшеклассников из первого и второго. Физрук Валентиныч помашет руками и ногами: «Мах с поворотом вправо, мах с поворотом влево». Одни устают после пяти упражнений, а другие не успевают размяться. Петя оставлял желающих из своего отряда и занимался с ними лишних двадцать минут. Больше было невозможно, потому что еще через четверть часа начинался завтрак.

Аксакалу зарядка надоела еще в интернате. Но, увидев, что Блинков-младший остался, он тоже встал в поредевшую цепочку. Хотелось познакомиться с новичком, но Аксакал стеснялся подойти первым.

Двадцать дополнительных минут Петя использовал на всю железку, по-спецназовски. Отжимания, пока не начнут подкашиваться руки, потом «для отдыха» — бег гусиным шагом и снова отжимания. На пятнадцатой минуте Аксакал рухнул и отполз в сторону, обливаясь потом. Блинков-младший прошел все мучения до конца. Он выглядел довольным, хотя было заметно, что коленки у него трясутся.

Тут его и подловил Полковник. Эти двадцать минут он потратил, чтобы найти союзников против новичка. А теперь стоял, не уставший, улыбающийся. Позади него, сложив руки на груди, поигрывали мышцами двое качков из первого отряда — Саня с Ваней.

Аксакал проспал вчерашнюю стычку, зато уже слышал, как Фунтик назвал Полковника Полей. Самое поразительное, что Фунтик не получил за это по шее. Еще вчера ни он, да и никто из второго отряда не посмел бы наградить Полковника таким прозвищем. Судя по всему, «Полю» ему приклеил Блинков-младший.

На всякий случай Аксакал встал за спиной у новичка и тоже сложил руки на груди, как Саня с Ваней. Только у Аксакала получилось неубедительно. Качки были на голову выше Полковника, а щуплый Аксакал — на полголовы ниже Блинкова-младшего. Его и не заметили. Но Аксакал не дрейфил. Он же боялся СТРЕЛЬБЫ. Этот факт был признан медицинской наукой. А боязни драк медицинская наука у него не обнаружила. Значит, ее и не было.

— Ты обещал побить меня до завтрака, — напомнил Полковник и схватил Блинкова-младшего за руку.

Как всегда в таких случаях, на безопасном расстоянии собралась кучка зрителей. Дылда Савостикова из первого отряда побежала за ушедшим Петей.

Новичок утер потное лицо подолом футболки. И вдруг торжествующий Полковник вновь превратился в жалкого Полю! Он валялся на животе, а Блинков-младший, присев, упирался коленом ему в шею. Аксакал не успел заметить, как он провел прием.

— Полегче, шею сломаешь, — предупредил возникший как из-под земли Петя. Савостикова из-за его плеча показывала язык Сане с Ваней.

Удивительный новичок отскочил, чтобы Поля не поймал его на ответный прием, но тот и не думал о борьбе. Он сел, отплевался от попавшего в рот песка и заныл:

— Нечестно! Он меня подловил, неожиданно начал…

— Я предупреждал, спорта не будет, — холодно сказал Блинков-младший. — Давай снова, но уж в последний раз. А кто еще полезет — сломаю руку.

Он смотрел на Саню с Ваней. Качки стояли, поглядывая сверху вниз и одинаково выпятив нижнюю губу. Потом губы подобрались. До Сани с Ваней дошло.

— Это ты НАМ говориш-шь?! — прошипел Ваня, косясь на воспитателя-диверсанта.

— Это я всем говорю, — миролюбивым тоном ответил Блинков-младший. — Лично против вас я ничего не имею. Наоборот, предупреждаю, чтобы не было недоразумений. Вы же не полезете в трансформаторную будку, если там написано: «Не влезай, убьет!» И будка к вам первая не полезет. Вот и я предупреждаю, что могу сломать руку, и надеюсь, что вы не станете глупить!

Воспитатель-диверсант улыбался, отвернувшись в сторону. В этот момент Поля, на которого перестали обращать внимание, бойко вскочил. В воздухе свистнуло. Аксакал успел заметить, что Поля поворачивается на одной ноге, как балерина. Удар кроссовкой был нацелен в лицо новичку!

…Да, это был не спорт. На соревнованиях или в кино мастера боевых единоборств уклоняются от таких ударов, а чаще встречают их ногой или рукой — ставят блок. А новичок не стал ни уклоняться, ни ставить блок. Он грубо и неспортивно поймал Полину ногу, перехватил под мышку, развернулся и пошел. Поля скакал за ним на одной ноге и нелепо размахивал руками.

— После этого у нас в спецназе бьют пяткой назад, — заметил Петя.

— Знаю, — кивнул новичок, — но я не хочу бить ниже пояса. Я ЖЕ НЕВСЕРЬЕЗ! — Бросил Полину ногу и пошел, не оглядываясь.

Поля был раздавлен. Его, первого силача второго отряда, не просто побили с унизительной быстротой. Его побили невсерьез!

Аксакал задержался посмотреть, как Поля жалуется Сане с Ваней.

— Видали?! Это же нечестно, это же подлость какая-то! Мы его тоже подловим! «Темную» ему! — бесился Поля. — Шинель на голову и — по тыкве!

— Какую шинель? Совсем заигрался, Полковник? — презрительно бросил Саня. — Где ты шинель здесь возьмешь? Сказал бы просто — одеяло… Тебя человек по-честному предупредил, что будет ломать руки, а ты прешь, как танк на день рождения. Нет, мы на это дело не подписываемся. Мы отдыхать приехали. Поэл?

Полковник «поэл» очень хорошо, поэтому хотел сорвать злость на вертевшемся поблизости Аксакале. Тот увернулся от удара и побежал вдогонку за Блинковым-младшим.

Удивительный новичок по пояс обмывался под краном. Он крякал и ухал. Летевшие во все стороны брызги были ледяными.

— Простудишься, — начал разговор Аксакал. Себе он добавил тепленькой воды.

— Если сразу растереться полотенцем и одеться в сухое, то не простудишься, — ответил Блинков-младший и протянул мокрую холодную руку. — Я Дима, можно Митек.

Рука у новичка была узкая и не казалась особенно сильной. Аксакал пожал ее с удовольствием.

— А я Гоша, можно Аксакал.

— Серьезно? Тебе нравится?

— Почему нет? — И Аксакал объяснил, что он «Седая Борода» — прозвище вполне уважительное.

— Поля так не считает, — заметил Блинков-младший.

— А почему я должен считать, как Поля? — удивился Аксакал.

— Разумно, — оценил Блинков-младший. — Кстати, я забыл тебя поблагодарить.

— За что?

— Ты же страховал меня со спины.

— Ничего особенного, — порозовел от удовольствия Аксакал. Он и не думал, что крутой новичок его заметил.

— Как же ничего особенного? Их трое было! Здоровенные ребята.

Аксакал рассказал, что в горах такие здоровенные ложатся, не пройдя и десяти километров. Это потому, что на высоте мало кислорода. Мышцы-то можно накачать хоть как у быка, а сердце даже у спортсмена остается человеческим. Ему тяжело снабжать кровью большие мышцы.

— Здоровенного как раз легко измотать. Пока он замахивается, я ударю и отскочу, — похвалился Аксакал. — Главное, в руки ему не попадаться.

Блинков-младший смотрел на него с улыбкой:

— А у вас правда леса нет?

— Такого, как здесь, нет. — Аксакал понял намек и насупился. — Они густые, елки, не продерешься. Я пошел посмотреть и застрял, а не заблудился. Я все время слышал, где лагерь! Стою — ни вперед, ни назад, иголки колются. И я стал кричать, а потом сам догадался: встал на четвереньки и вылез. Внизу-то веток нет. А Полковник тут как тут: «Снэжный челавэк, дитя гор, дерева в жизни не видал»… — Аксакал сплюнул в умывальник. — Правильно ты ему накостылял.

— Да я и не собирался его бить. Просто показал, что спорт и бой — разные вещи. А то бы он каждый день приставал, а у меня нет времени с ним драться.

— Знаю, — сболтнул Аксакал. Он вовсе не хотел признаваться, что подслушал ночной разговор новичка и Пети! Тайны контрразведки есть тайны контрразведки. Если ты случайно узнаешь о них, то лучше держать язык за зубами.

Но слово не воробей. Блинков-младший молчал, внимательно глядя на Аксакала. Похоже, о чем-то догадывался.

— Давай дружить! — неожиданно для самого себя ляпнул Аксакал. Он таких предложений не делал класса с третьего, а просто дружил или не дружил, без разговоров.

Блинков-младший снял обмотанное вокруг пояса полотенце и стал растираться. В умывальной они были не одни. Из угла зло поглядывал только что вошедший Поля. У соседнего крана Сладя набирал в ладони воды, окунал кончик носа и взвизгивал — он так умывался.

— А мы уже дружим, — шепнул Блинков-младший, — со вчерашней ночи. И со значением добавил: — У тебя скрипучая кровать. И насморк.

Аксакал шмыгнул носом — действительно, насморк был. Ночь, скрипучая кровать… Намек ясен: когда подслушиваешь, не забывай, что с другой стороны тебя тоже могут услышать. Он почувствовал, что краснеет:

— Я ненарочно подслушивал!

Блинков-младший кивнул:

— Знаю, ты плохо спишь.

— Второй отряд! — проревел где-то на лагерной аллее воспитатель-диверсант Петя. — На завтрак! Вас что, строем водить?!

Блинков-младший с Аксакалом кинулись в спальню переодеваться.

— Откуда знаешь? — натягивая футболку, спросил Аксакал.

— От Пети. А Петя — от врачей.

Аксакала снова бросило в жар. Он представил, как доктора объясняли воспитателю-диверсанту, чем болен его воспитанник. Уж конечно, Петя не разбирается в болезнях, и ему сказали попросту: Георгий Тепляков — ТРУС!!!

Оставалась одна неясность. Почему Петя и Блинков-младший говорили о секретных вещах, ЗНАЯ, ЧТО ОН ПОДСЛУШИВАЕТ?

— Мне нужен товарищ, напарник, — вдруг сказал Блинков-младший. — Султан, может быть, уже в Москве, и у меня нет времени выбирать и ошибаться. Петя посоветовал тебя. Вчера я еще сомневался. А сегодня ты сам сделал выбор, когда встал у меня за спиной.

— Я трус! — опустив голову, хрипло ответил Аксакал. — Я никуда не гожусь. Когда повара убило, я плакал и хватал всех за руки, а ведь им надо было отстреливаться. Папа услал меня в подвал за лентой для агээс, а ее там не было. Он просто убрал меня с глаз, чтобы я не мешал!

В спальне было тихо. Петя увел отряд в столовую и даже не крикнул в окно, чтобы поторопить отставших. Аксакал подумал, что воспитатель-диверсант нарочно оставил их вдвоем.

— Что такое агээс[1]? — спросил Блинков-младший.

— Вроде большого пулемета, только стреляет гранатами.

— Видишь, я даже не знаю, что это такое, а ты ходил для него за лентой. Ты же ходил?

Аксакал кивнул, глядя в пол.

— Смелые люди боятся, может быть, не меньше, чем трусы, — сказал Блинков-младший, — но они боятся и делают, а трусы боятся и прячутся. Вот и вся разница. Если ты пошел за лентой, значит, ты смелый. По-моему, так.

— Ты думаешь? — Аксакал поднял голову и посмотрел в лицо удивительному новичку. Было непохоже, чтобы он говорил все это для утешения.

— Я уверен! Ты же самый опытный парень в лагере. Ну кто еще у нас бывал под обстрелом? Я лично не бывал и не знаю, как себя поведу… Всё! Больше я не собираюсь тебя уговаривать. Если хочешь отказаться, так и скажи.

— Я? ОТКАЗАТЬСЯ?! — возмутился Аксакал. — Я, наоборот, боялся, что помешаю…

— Не помешаешь, — заверил Блинков-младший и перешел к делу: — Распорядок дня у нас такой: на завтрак не идем, а берем печенье, смываемся из лагеря и производим рекогносцировку местности.

Аксакал улыбнулся:

— Так не говорят. Надо просто: «производим рекогносцировку». Это и есть осмотр местности.

— Вот какой ты полезный человек, Седая Борода! — не смутился Блинков-младший. Он достал из-под кровати большой добела вылинявший рюкзак и стал в нем копаться.

— Вещи надо сдать в чемоданную, — подсказал Аксакал.

— Нельзя, у меня тут спецсредства. Лучше потом закинем Пете. — Из рюкзака появился фотоаппарат «Поляроид», бинокль и рация.

— Это тебе в контрразведке дали?

— Да нет, по знакомым набрал. Рация — да, из контрразведки. Только с ней открыто не походишь: нельзя привлекать внимание. Смотри, — показал Блинков-младший, — если у тебя срочное сообщение, включаешь здесь и нажимаешь эту кнопку. Нажал — говори, отпустил — жди ответа.

— От кого? — спросил Аксакал.

— От кого надо.

— А зачем тебе пейджер, если рация есть?

— Я же сказал: нельзя открыто ходить с рацией. Если нам надо связаться с контрразведкой, мы уйдем хоть к Пете в комнату, хоть в лес. А если контрразведчикам надо с нами поговорить, они передадут на пейджер: «Позвони маме». Тогда мы и «позвоним» по рации. Есть еще три условных сигнала. «Не простудись» — значит, внимание, Султан достал мое письмо из почтового ящика. «Мама заболела» — опасность, надо бежать к Пете под крылышко. «С днем рождения» — сматывай удочки, Султана взяли без нас. Только без нас его возьмут в самом крайнем случае, — уточнил Блинков-младший, — это будет провалом операции. Нужно, чтобы он украл у меня записную книжку и пошел к тайнику.

— А дашь книжку посмотреть? — загорелся Аксакал.

— Дам, только не сейчас. Надо уходить, пока ребята не вернулись.

Напарники вышли на лагерную аллею. Свою спецтехнику Блинков-младший уложил в маленький городской рюкзачок и закинул его за спину. Из столовой уже по одному тянулись успевшие позавтракать.

— Бегом! — скомандовал Блинков-младший и врубился в злополучные елки, где позавчера запутался Аксакал.

Мохнатые лапы наотмашь захлестали по выставленным вперед рукам. По лицам тоже доставалось, хотя и вскользь. Забежав в самую гущу посадки, Блинков-младший по рецепту Аксакала опустился на четвереньки. Дальше напарники продвигались «паровозиком». Впереди серел бетонный забор лагеря. Рукам было колко от опавшей хвои, зато даже нижние лапы не лезли в лицо, а только гладили по спинам.

Посадка кончилась шагов за пять до забора. Напарники поднялись на ноги и стали вытряхивать иголки. Они были всюду — в голове, за шиворотом, в карманах. Блинков-младший достал револьвер и выдул набившиеся в щели хвоинки.

— Сигнальный, — узнал Аксакал. Он жил среди настоящего оружия и презирал газовое и тем более такое — шумовое. — Зачем? Это же верный способ схлопотать пулю. Ты в Султана из пугача, а он в тебя — из настоящего!

— Так я и не собираюсь пугать Султана, — сказал Блинков-младший и сунул револьвер в карман. — Это чтобы Петю вызвать. Он же не может ходить за нами, как телохранитель. В лагере этот револьверчик слышно с любого места, мы проверяли.

— А в лесу? — Аксакал смотрел поверх забора.

Березы и еще какие-то незнакомые деревья стояли стеной.

— В лесу шагов за сто будет слышно, — с сомнением ответил Блинков-младший. — Но когда дойдет до дела, мы в лес и не пойдем.

Аксакал хотел спросить, когда дойдет до дела, но боялся показаться трусом. На его взгляд, если опасный преступник бежал из заключения и разыскивает Блинкова-младшего, то до дела уже дошло.

Забор был из бетонных плит, высоченный и без выступов. Блинков-младший подпрыгнул, стараясь уцепиться за верх, но Достать не смог.

— Давай, как солдаты на полосе препятствий, — предложил Аксакал. — Подставляй руки.

Блинков-младший сцепил пальцы в замок, Аксакал встал, как на ступеньку, и легко влез на верхушку забора. Плита под ним была толстая. Он лег, подал напарнику руку и втянул его к себе.

Лес вплотную подступал к забору. Прежде чем спрыгнуть, Аксакал посмотрел на часы. С того момента, как он встал за спиной удивительного новичка, мечтая познакомиться, не прошло и двадцати минут.