Последний из рода Демидовых

Глава 25

Я вытер пот со лба, солнце приближалось к зениту и припекало. Посмотрел на Лешего, тот стоял рядом, радовался солнечному свету и, не снимая очков, осматривал округу. А посмотреть было на что. В подлеске павлин распушил хвост и настойчиво начал свои ухаживания. Тополя и клёны соседствовали с пальмами, а в подлеске возле павлина раскинулись широкие папоротники. Наши ромашки с одуванчиками соседствовали с какими-то экзотическими цветниками, названия которых я не знал.

Я вновь обернулся к Лешему. Мой план зиждился на том, что я смогу использовать фамильяра. Потянувшись к антару, влил столько энергии в Луминара, сколько смог. От этого зависела не только моя жизнь, но и жизнь Герды.

— Ты должен сделать всё, что от тебя зависит, чтобы спасти Герду. Это приоритетная задача! Дальше действуем по обстоятельствам.

— Да, Демидов, как скажешь! — Леший расплылся в улыбке, больше подошедшей какому-нибудь жиголо на итальянском пляже.

— Тогда пошли.

Я шагнул первым, фамильяр проследовал за мной. Ещё было время подумать, ещё можно было что-то скорректировать.

Я опустил руку на клинок. Так не пойдёт! Меня первым делом обыщут и отберут оружие. А то, что кардинал сразу поймёт, что за клинок попал к нему в руки, я не сомневался. И тогда моя байка о добровольном желании встать на сторону кардинала, рассыплется словно пепел на ветру. И как мне решить этот вопрос?

Я мысленно позвал Персика. Кот моментально материализовался возле моих ног и поприветствовал меня своим коронным:

— Мяу!

Опустившись на колени, погладил пушистую скотину, почесал за ушком. На что котяра громко заурчал. Кот хоть немного, но поднял настроение.

— Слушай внимательно! От тебя сейчас многое зависит, этот клинок мне понадобится сразу после ритуала. Ты умный, всё сам поймёшь. Но не бойся, тебе нужно лишь подбежать ко мне, когда я позову! Персик, ты меня понимаешь?

Сама ситуация казалась бредовой: я объяснял адскому коту план действий и спрашивал его, всё ли он правильно понял. Но Персик выдал протяжное:

— Мяя-уу. — и медленно, недвусмысленно кивнул.

Я ещё раз потрепал лохматого за загривок и сняв с пояса клинок, постарался закрепить на тельце Персика. Получалось плохо, ремень свисал и так и норовил слететь с кота.

— Мяу! — Персик прибавил в росте и весе, а ремень туго натянулся на его животе.

— Какой умный кот! — похвалил питомца я, — Если мы каким-то чудом это переживём, куплю тебе всё, что пожелаешь!

— Мяу! — если судить по интонации, то это «мяу» означало что-то вроде: «Замётано! Ты сам это предложил.»

Персик теперь больше походил на слишком пушистую рысь неправильной окраски. Кот неторопливо побрёл в гущу леса. А мы с Лешим двинулись дальше. Воздух стал влажным, чувствовалось, что где-то неподалёку водоём.

Деревья расступились, и перед нами открылась вырубленная поляна. Слева блестела на солнце вода, мы пришли на нужное место.

Нас обступили вооружённые люди, Лешего узнали, а на меня нацелили автоматы.

— Спокойно, ребята! Граф со мной, он участвует в представлении! — Ламинар отвесил свою фирменную улыбку.

Люди с оружием расступились и дали возможность нам пройти к поляне. К моему удивлению, здесь всё оказалось обустроено. Приспособлены лавочки, просторные беседки, даже место Призыва обнесли полуметровым заборчиком и залили бетоном. Уже знакомая пентаграмма была тщательно нарисована и накрыта прозрачной тканью. За пентаграммой возвышалась небольшая сцена с престолом. Именно там расположился кардинал и его фамильяры. В беседках, сбившись в маленькие кружки, беседовали люди. На них были одеты одинаковые балдахины синего цвета, а головы покрывали капюшоны.

Это ещё что такое? Адепты? Служители культа? Или просто идиоты, не понимающие происходящего?

Слуга Католической церкви увидел нас издалека и тут же вскочил на ноги. Состроив скорбное лицо, я вышел вперёд и заговорил:

— Ваше святейшество, я виноват перед вами! За то, что не понял ваших намерений и сорвал ритуал Призыва в прошлый раз. Но мне открыли глаза, хотя ещё не всё понятно, я готов вам служить и помогать во всём! Прошу лишь ободном: отпустите Герду! Она ничего не знает, и я бы хотел, чтобы так и оставалось дальше!

На моём лице нарисовалась гримаса смирения и раскаянья, всё, как любят святоши. Надеюсь, прогиб будет засчитан?

Кардинал слушал молча, не перебивая; когда я кончил свою речь, он ответил:

— Очень похвально! Но мы должны убедиться в вашей искренности граф, только тогда я отпущу вашу возлюбленную.

Я сжал кулаки, очень бы хотелось, чтобы предсказательница ушла отсюда как можно быстрее и подальше. Но как должен себя вести восемнадцатилетний пацан, влюблённый, да ещё когда его пассию взяли в плен? Согласиться на условия шантажиста? Думаю, нет! В молодых людях бурлит кровь, и они склонны делать всё наперекор, особенно в таких обстоятельствах. Главное, не переиграть и не перегнуть палку… Я выпрямился и, подняв подбородок, вновь обратился к кардиналу:

— Неужели вам недостаточно того, что я пришёл сюда по своей воле? Неужели вы не видите, что я сделаю всё ради Герды?

Кардинал набрал в лёгкие побольше воздуха:

— Моя длинная жизнь, научила меня, не доверять словам! И вам, граф, я никак не могу доверять в контексте случившегося в прошлый раз. Знаете ли, для доверия должно пройти время, нужно вместе пережить испытания, ниспосланные судьбой, только тогда возникает доверие! — слуга церкви шумно выдохнул, а затем сухо добавил, — Ваша девушка останется у нас до окончания ритуала. Если вы всё исполните, то вас обоих отпустят и даже доставят, куда скажете!

— Что, по-вашему, может пойти не так? — чеканя каждое слово, спросил я, — Я здесь один! Неужели вы все боитесь юного мальчишку⁈

— Хватит! — рявкнул кардинал, теряя терпение — Или мы наденем на тебя наручники и проведём ритуал, используя как батарейку!

Я осмотрел толпу собравшихся, адепты перешёптывались, лицо кардинала покраснело, и он явно cтрудом себя сдерживал. Ну всё, публика созрела. Эмоции бурлят, а критическое мышление начинает пасовать под напором чувств. Поря разыграть мой самый сильный козырь, главное, чтобы Луминар всё исполнил как надо! Я повернулся к фамильяру:

— Всё, что вы мне говорили этой ночью лож? Все эти слова про равенство и братство — пустой звук? — я сорвался на истеричный крик, — Вы мне обещали совсем другое!

Леший поднял руки и вышел вперёд, я продолжал смотреть на него с ненавистью. Теперь всё зависит от фамильяра и того, хватит ли влитого антара, чтобы тот всё исполнил как надо. На лице Луминара играла безмятежность, и он обратился к кардиналу:

— Полно вам, Луиджи! Сколько лет мы с вами знакомы? Двадцать, может, двадцать пять? Поверьте мне! Я ручаюсь за Демидова, он будет хорошим и послушным мальчиком! Отпустите девушку в знак, так сказать, будущего сотрудничества.

Луминар вновь продемонстрировал всем свою неотразимую улыбку. А кардинал понял, что имел в виду Леший. Ему намекали, хотя нет, Луманар говорил прямым текстом о долгосрочном сотрудничестве с сильным ведьмаком, возможно, сильнейшего в мире. Такую возможность было бы глупо упускать, и это подействовало!

— Ну что же… Действительно, я давно вас знаю Григорий… только ради вас я готов пойти на уступку графу Демидову! — повернувшись, кардинал развёл руками и обратился к своим слугам, — Освободите девушку и отведите её к дороге.

Фамильяры кардинала неторопливо спустились по лестнице. За сценой оказалась клетка, где и держали Герду. Ей не стали развязывать руки, да и глаза оставили завязанными и повели в ту сторону, откуда пришёл я вместе с Лешим. Фамильяры передали девушку солдатам, а те взяв Герду под локти, повели дальше. Надеюсь, кардинал сдержит слово и действительно отпустит предсказательницу.

Я изобразил на лице лёгкое слабоумие и беспредельное счастье. Нужно было играть до конца, и я смотрел вслед Герде, пока та окончательно не скрылась за лесной растительностью.

— А теперь, юный граф, будьте любезны, займите своё место! — тоном, не терпящим возражений, скомандовал кардинал.

Я прошёл к пентаграмме, и мне помогли занять место аколиты в капюшонах. Просто стойка, залитая бетоном, на самом краю пентаграммы, ничего особенного. Но действо только начиналось. Аколиты засуетились, построились в ровные ряды и встали на колени. Что это значит?

Фамильяры кардинала вывели монаха с густой бородой. На его лице виднелись следы от побоев, а в глазах застыл страх. Монах пребывал здесь явно против своей воли.

Но в этот раз, хотя бы не было видно детей. Всё встало на свои места спустя пару минут. Аколиты затянули какую-то заунывную молитву на незнакомом языке. Не так выразился, этот язык я никогда не слышал. Возможно, он был аккадским?

Кардинал забубнил какое-то заклятье. Пентаграмма ожила, вспыхнула огнями, я кожей почувствовал, как сама ткань мира вздрогнула. Что это? Моя сила сделала меня более чувствительным? Я посмотрел на старца, монах вздрогнул, и от него потекла энергия антара, напитывая силой пентаграмму.

Луиджи зыркнул на меня, и мне пришлось внести свою лепту. Я вливал антар в пентаграмму, а сам лихорадочно думал, как мне поступить. Можно ли всё это остановить? Даже если я сейчас опять смогу не дать принцу ада прорваться в наш мир, то он не оставит попыток. Он будет пробовать снова и снова, пока… пока у него не получится. Или… или пока я его не убью! Легче сказать, чем сделать… Я усмехнулся своим мыслям. Но идея была здравой: решить проблему, а не её последствия! Но и риск присутствовал… Если хоть что-то пойдёт не так… Принц ада вырвется наружи, а я сдохну.

Земля затряслась, трещина пробежала до одной из беседок. Вспыхнула пентаграмма, резкий порыв ветра принёс пыль, вихрь завертелся вокруг пентаграммы. Огромные куски грунта проваливались в бездну, а оттуда повалил едкий дым, в воздухе запахло серой и гарью. Трещины расползались по земле, а из них осторожно, словно вор, в наш мир, просачивался демонический свет. Всё вокруг приобретало кроваво-красный оттенок.

Я посмотрел на монаха, ритуал высасывал все соки из старика, буквально выжимая досуха. Старик повалился набок, прикрыл глаза и захрипел…

Из разлома ударили отблески огня, проход был открыт. Раздался чудовищный рёв, адская тварь возвестила о своём появлении! А вскоре и появилась рогатая голова. Аколиты повысили голос и нарастили темп. Вот кто помогал Ксагару выбраться в наш мир. Организаторы учли все нюансы прошлого Призыва.

Я мысленно начал звать своего кота. Но Персика видно не было. А вот Ксагар выбрался по пояс из разлома и шарил уродливыми лапами по мембране мира. Он попытался прорваться возле меня, но здесь мембрана оказалась прочной, и демон вынужден был отступить.

Наконец, Ксагар нашёл уязвимое место. Там, где пели аколиты, мембрана мира потеряла эластичность, и демон слой за слоем, отрывал куски от неё, всё приближаясь к нашему миру.

Я звал котяру, не переставая, и Персик наконец-то появился. Благо все смотрели на рвущегося в наш мир Ксагара. И кот шмыгнул ко мне незамеченным. Я выхватил клинок и прекратил питать Призыв антаром. Земля затряслась, Ксагар пошатнулся и чуть не упал в разлом, который начал закрываться. Кардинал первым обратил на меня внимание и скомандовал своим фамильярам:

— Остановите его!

Две женские фигуры быстрым шагом направились ко мне. А я примерялся к спине принца ада. «Скольжение», «рывок» и спина Ксагара начала резко приближаться.

Бок и левую руку обожгло резкой болью, а я повалился кубарем вниз. Мартина стояла с хлыстом в руке и скалила острые зубы. Её лицо перестало казаться человеческим. Нижняя челюсть выпятилась вперёд, зубы удлинились и торчали острым частоколом, сквозь кожу лица проступали уродливые вены, а оба глаза заволокла чёрная, непроглядная пелена.

Я бросил в демонессу нити антара, узор энергетических нитей загорелся вокруг демонессы и побежал вокруг её тела. Мой энергетический удар разбились о защиту, поставленную кардиналом Луиджи. С другой стороны, встала Габриэлла, возле её ног лежал мой клинок. Дьявол! Неужели я его выронил, когда упал? Фамильяр пнул носком сапога мой клинок, и он отлетел в сторону. В руках у демонессы горела огнём громоздкая секира, которая совершенно не подходила ей по размеру. На губах Габриэллы застыла мерзкая ухмылка.

Ксагар, уперев передние лапы в землю, натужно пытался вылезти, но всё никак не мог зацепиться задней лапой за склон обрыва. Демон негодующе зарычал, сгрёб лапой адептов и запихнул их себе в рот. Оставшиеся слуги начали разбегаться в ужасе, и это на миг ухудшило положение принца ада. Разлом начал закрываться быстрее, а сам Ксагар чуть не свалился в провал. Но как только чудовище смогло, как следует разжевать своих приспешников, разлом стабилизировался. А принц ада, двумя резкими движениями выбрался из провала и оказался на земле. Он раскрыл пасть и победоносно взревел, возвещая о своём прибытии.

Я на миг оглох. А когда слух вернулся, то смог расслышать знакомые звуки. Я не сразу узнал работу винтов вертолётов. А в лесу послышались выстрелы, я увидел, как люди кардинала падали, подкошенные автоматными очередями. Неужели Сойкин подсуетился?

— Убейте ведьмака! — приказал фамильярам кардинал.

Габриэлла и Мартина двинулись на меня. Удар кнута я принял на «щит», отчего кнут вспыхнул огнём, а демонесса с удивлением уставилась на меня. Габриэлла надрывно закричала и с лёгкостью фехтовальщика ударила по мне своей чудовищной секирой. Я еле успел отпрыгнуть в сторону, применив «рывок».

— Граф⁈ — рядом возник мой фамильяр. На лице Луминара по-прежнему сияла обворожительная улыбка, словно ничего и не случилось, — Может вам помочь?

Я задумался. Мне был нужен клинок, чтобы остановить Ксагара, но сделать это мне не давали две демонессы. Если убить кардинала, то проблема из двух его фамильяров перестанет существовать. Вот только Луиджи –инквизитор и владеет антаром так же, как и я. Значит, Леший перед ним уязвим. А что я видел буквально пару минут назад? «Щит» из антара на одной из демонесс! Я представил, что вокруг Луминара возник «щит». Вышло у меня не так изящно, как у кардинала. Нет, не так, у меня получилась чугунная чушка в сравнении с ювелирным изделием, но антара я не пожалел, что давало мне некоторую уверенность, что мой «щит» продержится некоторое время!

— Убей кардинала Луиджи!

— Давно хотел это сделать! — Леший козырнул мне, словно солдат отдал честь своему командиру.

Мартина метнулась вслед за Луминаром, Габриэлла перехватив покрепче секиру, двинулась на меня.

— Помоги убить кардинала, и ты будешь свободна!

— Это не так просто, как тебе кажется, — демонесса облизнула пухлые губки, — Не подчинившись приказу, фамильяр рискует умереть навсегда! Да и мы, кажется, выигрываем.

Габриэлла кивком указала на Ксагара, который выбрался из разлома. А я отметил ещё один нюанс работы с фамильярами. И с тоской взглянул на клинок, лежавший позади Габриэллы. Демонесса проследила мой взгляд и бросилась в бой. Она оказалась необычайно быстрой и сильной, не думаю, что нашёлся бы мужчина, способный на равных драться с Габриэллой. Секира опасно просвистела в воздухе над моей головой. Неподъёмное оружие порхало словно пёрышко, в руках демонессы. Лезвие появлялось со всех сторон, то метя в мне в голову, то стараясь отрубить ноги. Я уходил от ударов лишь за счёт «скольжения».

Луминару преградила путь Мартина, обменявшись ударами, демонесса обратилась в истинную форму. И ничего более отвратного я не видел. Фамильяр оказался большой крысой, вот только кожа на морде грызуна была содрана и всё время кровоточила. А из боков, плеч и ляжек крысы торчали крысиные пасти с выколотыми глазами. Эти рты, полные острых зубов, жили своей жизнью и жрали всё, до чего могли дотянуться. В данный момент пасти грызли саму Мартину. Меня накрыла волна отвращения.

Леший тоже принял свою демоническую форму. Ящерица оказалась значительно крупнее крысы. Но кардинал бросил в моего фамильяра сплетение антара. «Щит» сработал, зелёные сполохи пробежали по спине Луминара и потухли. Леший вновь бросился в бой. Ящер и крыса сплелись в один тугой клубок, состоящий из лап, хвостов и крысьих голов. Слепые пасти, повылазили из тела Мартины, начали грызть ящера. Луминар тремя еле различимыми ударами челюстей перегрыз Мартине горло. Крысиное тело обмякло, отпустило ящера, но слепые головы по-прежнему щёлкали челюстями и пытались чего-нибудь сожрать или подцепить.

Мой фамильяр выпрямился, встал и нацелился на кардинала. С боков и конечностей у Луминара стекала кровь, крысиные морды всё же покусали фамильяра. Кардинал начал выводить какие-то пассы руками, я почувствовал движение антара, это понял и Луминар. Демон бросился на кардинала, Луиджи выстрелил заклятьем. На ящере полыхнул мой щит, отразив заклятье священника, и тут же погас. А Луминар лёгким и изящным движением откусил кардиналу голову. Демон, немного помедлив, выплюнул голову служителя Католической церкви, тело кардинала рухнуло, словно тряпичная кукла.

Я поморщился, один из шрамов вспыхнул огнём и исчез.

Ксагар же уже отошёл от разлома на пару шагов и был увлечён поимкой людей. Принц ада либо не понимал, что происходит, либо оказался опьянён человеческой кровью. В какой-то момент принцу ада надоели все эти догонялки, и он, раскрыв пасть, изверг столп огня.

Я почувствовал самую настоящую боль. Во рту появился кислотный металлический привкус, кости и суставы заломило. Не было никаких сомнений: к процессу сгорания эта волна огня не имела никакого отношения! Пламя расходилось во все стороны, поглощая всё на своём пути. Но нет, ничего не загоралось, огонь Ксагара превращал всё, до чего дотрагивался, сразу в пепел. Люди, деревья, кустарники — всё превращалось в чёрную золу и укрывало землю, словно тёплым одеялом.

Волна демонического пламени докатилась и до воды. Водная гладь пошла волнами. Там, где пламя коснулось воды, она обратилась в стекло голубого цвета, да так и застыло. Теперь над поверхностью озера возвышалась кристаллическая диадема из стекла.

Я чуть не пропустил удар секирой от Габриэллы, созерцая огненную волну. Уйдя в сторону, еле успел закрыться «щитом».

— Эй! — Я поднял руки, давая понять, что драться не хочу, — Твой хозяин мёртв, я помню, ты хотела уйти!

— Куда уйти⁈ — зашипела, словно гадюка, демонесса, — Те, кто попадают в ваш мир, уже не хотят возвращаться в ад! Тем более что мой истинный повелитель здесь.

Она зло и отрывисто засмеялась, я же потянулся к антару. Но нити внутренней энергии, приближаясь к Габриэлле, лишь опадали в стороны. Её «щит» всё ещё действовал.

Всё ближе слышались автоматные очереди, слышались крики и команды, присущие работе спецназа. Вот только я сомневался, что у них есть что-то против принца ада. Демонесса же уверенно, никуда не спеша, шла ко мне, изящно размахивая секирой, если секирой вообще можно изящно размахивать…

Я чувствовал, что Персик ошивается где-то рядом, и я вновь его позвал:

— Персик, принеси клинок!

Кот выглянул из кустов, его внимательная рыжая мордочка уставилась на меня. Я же решил отвлечь Габриэллу, чтобы котяра без опаски притащил клинок.

— Ну и что ты будешь делать? Кто тебе даст паспорт, вид на жительство? Деньги ты, где будешь брать? — спросил я у демонессы.

— Это всё не проблема! Всё это уже есть, в том числе и для повелителя.

Ну всё с тобой ясно! Демонесса ускорила шаг и бросилась на меня, я ушёл в сторону на «рывке». Ударил Габриэллу вбок и голову, а сам постарался отскочить подальше, но так, чтобы демонесса не видела Персика. Мой кот, прижимаясь к земле, по-пластунски прополз к траве, где лежал клинок, и схватил его зубами. Это явно не понравилось коту, клинок всё же был пропитан антаром.

Персик не стал бежать ко мне, он отнёс клинок в сторону и спрятал в кустах, так, чтобы видел только я.

А Габриэлле надоели эти игры, и она решила принять своё истинное обличие. Я ушёл в «скольжение» и уже бежал в сторону клинка. Демонесса обернулась уродливой сороконожкой. Впрочем, я не удивлён. В ходу у демонов, чего только не было. Демонесса моментально настигла меня, в тот самый момент, когда я схватил клинок. И уже была готова вцепиться в мою тушку щёлкающими жвалами, как её сбил Луминар. Ящер и многоножка повалились на землю, они царапали друг друга, пытались укусить за горло. Габриэлла сразу же потеряла несколько лапок. А я, как заворожённый наблюдал, как два тела превратились в один тугой клубок и покатились по земле, поднимая пыль.

Я посильнее сжал меч царя, в памяти всплыло труднопроизносимое: Мардука-шапик-зери. Как там его титул? «Царь вселенной»! Ну что же, посмотрим…

Я услышал шелест. Неприятное чувство кольнуло сознание. Я обернулся: на меня надвигалась волна адского пламени. Я не успел ничего сделать, даже выставить пресловутый «щит», лишь зажмурить глаза и закрыться руками от волны пламени. Я слышал, как вокруг бушует пламя, как шелестит пепел, но не ощущал боли, да и какого-то другого урона не чувствовал. В первый раз хоть я и находился от волны на приличном расстоянии, но ощутил её разрушительный удар на расстоянии. Я что, умер? Но… рука по-прежнему сжимала меч, я не удержался и открыл глаза.

Посреди беснующейся огненной волны меня защищал зелёный купол из антара. Я был уверен, что ничего подобного не создавал. Неужели кто-то спас меня? Но кто мог справиться с пламенем Ксагара? Я присмотрелся. Проследив, куда тянуться нити антара, я понял, кем был установлен купол. За деревьями, в стороне от направления движения волны огня, стоял старец в монашеской рясе. Его защищали вооружённые люди, а ещё возле него находился инквизитор Сойкин.

Всё встало на свои места. Только теперь меня мучил вопрос: кто этот старик, который может защитить от такой чудовищной волны⁈ Я уставился на Луминара и Габриэллу. Они тоже оказались объяты огнём, но им вреда адское пламя не причиняло. Я ощутил, понял, почувствовал, что Луминар более не является моим фамильяром, он был свободен!

Луминар и Габриэлла более не враждовали. Они подошли в платную, к моему куполу, и демонесса, щёлкнув жвалами, попыталась укусить мой защитный купол.

Огонь стих, и купол пропал. Старик облокотился на Сойкина, ему явно тяжело далось заклятье. А я ушёл в «скольжение», ящер и многоножка ринулись за мной. Луминар немого отстал, а Габриэлла, напротив, вырвалась вперёд. Знают, твари, что я не смогу ударить антаром! Но ничего… Я резко затормозил, накинул ещё одно «скольжение». Многоножка начала менять траекторию движения, протягивая передние лапки в мою сторону. Слишком медленно для меня! Я ударил рукой по лапке, отодвигая её в сторону и оголяя тельце многоножки, следом нанёс удар клинком.

Я побежал дальше. Габриэлла замедлила бег, остановилась и начала скукоживаться. Хитин осыпался пластинами, лапки распадались на члены. Демонесса не превратилась сразу в прах, вначале она рассыпалась на составляющие внешнего скелета, коим у насекомых являлся хитин. И только полежав на земле пару секунд, хитиновые составляющие потемнели и обратились в чёрный песок.

Помня, как спасся от волны огня, пущенной принцем ада. Я всё время посматривал в сторону Ксагара и не зря. Возле принца ада возникла фигура. Мартина обзавелась новой головой. Одна из пастей, та, что росла на плече, отрастила глаза и пыталась занять место прежней головы. Её шею скрючило и повело, а грудь крысы потеряла симметричность. Я невольно ухмыльнулся. Только этой твари мне ещё не хватало…

Волна огня не заставила себя ждать. Принц ада целился в меня, хотя, на мой взгляд, монах являлся целей поинтересней. Но Ксагар выплеснул демонический огонь в мою сторону. Особого выбора у меня не было: либо драться с Луминаром и погибнуть в адском пламени, либо бежать со всех ног и даже быстрее.

Я выбрал второе. Вновь наложив «скольжение», уже третье по счёту, перепрыгнул раскидистый кустарник и побежал к деревьям. Но волна в этот раз оказалась быстрее предыдущих двух. Я не успевал выйти из-под огня и пришлось накинуть ещё «скольжение». Знаю, что вредно и опасно, но выбора не было.

Мне оставалось не более трёх метров, только между деревьев показался овражек. Если бежать по нему, то точно не успею. Я запрыгнул на дерево и использовал «рывок», перелетая овраг и уходя от волны адского пламени.

Ксагар потерял интерес ко мне, демон направил свой взор на монаха и Сойкина. А за мной неуклонно следовали Мартина и Луминар. Они не торопились, а я изрядно устал. Скинув все «ускорения», я присел на упавшее дерево, восстанавливая дыхание и сердцебиение, насколько это возможно.

Демоны шли вместе, и каждый сам по себе одновременно. Они готовились к бою, и их решительность мне не нравилась.

— Что, умаялся, Демидов? А ты знаешь, какого это быть фамильяром? Знаешь, что, демон, если получает неожиданно свободу, первым делом накидывается на своего хозяина? — прохрипел Луминар, — Мы ненавидим служить и подчинятся больше всего на свете. Особенно если это не по нашей воли!

— А мне сейчас не хватает только лекции по психологии демонов, с постфамильярным синдромом!

— Издеваешься⁈ — повысив голос, с вызовом, спросил Луминар.

— Самую малость, — я пожал плечами, — лучше скажи, что это за крысиный пазл?

Я указал на Мартину, и её глаза вспыхнули гневом. Крыса ускорилась и, не удержавшись на склоне овражка, покатилась вниз. Можно было сделать предположение, что потеря головы не прошла даром, а новая ещё не освоилась с телом. Ну что же, мне же проще.

Я накинул сразу два «скольжения» и с места применил «рывок», разрывая расстояние с Луминаром. Ящер зашипел, привстал на задние лапы, в попытке защитится, и ударил хвостом. Признаюсь честно, этого я не ожидал. Меня откинуло назад, прямо в лапы Мартины, крыса не растерялась и вцепилась в мои ноги сразу тремя пастями. Луминар кинулся с небольшим запозданием, желая откусить мою голову.

Острая боль пронзила правую ногу возле щиколотки и под коленкой, левую ногу Мартина решила погрызть в районе бедра. Я накинул сразу два «скольжения», и всё почти остановилось.

Мартина гребла лапами, выбираясь из оврага, ещё пара секунд, и я бы оказался под её тушей. Луминар завис с раскрытой пастью над моей головой и, без сомнения, мог первым убить меня. Я потянулся клинком в сторону челюсти демона, лезвие рассекло мягкую плоть, раздробило челюсть, и выбив пару зубов, вышло по дуге наружу.

Я смог себе позволить понаблюдать пару мгновений, как кровь, не успевая выступить наружу, превращалась в чёрный пепел.

Рука с клинком продолжила движение и, не меняя траектории, ударила Мартине в новую голову. Меч рассёк демонессе лоб и прошёл насквозь через череп, словно раскалённый нож сквозь сливочное масло.

В глазах заметались чёрные мошки, я начал терять сознание и с трудом скинул все четыре «скольжения».

Последнее, что я запомнил — острую боль на правой руке. Печать Призыва перестала существовать на моём теле.

Я очнулся, основательно присыпанный чёрным пеплом. Встав, отряхнулся и осмотрелся. Кровь, не переставая, бежала с ног, а тело ломило, как будто меня пинали толпой, причём долго.

Ксагар пробовал на прочность защитный купол монаха. И судя по тому, что старец стоял на коленях, ещё чуть-чуть, и демон возьмёт верх.

Я применил «скольжение», а потом накинул ещё одно. Но в глазах картинка поплыла, а ноги так и норовили оступиться. Пришлось вернуться на первую передачу.

Ксагар почувствовал меня и обернулся, прекратив поливать огнём монаха. Не знаю, на что я надеялся. Моё общее состояние оставляло желать много лучшего, но на чистом упрямстве я шёл вперёд.

Демон раскрыл пасть и выплеснул очередную волну огня, но она оказалась короткой и скудной. Из последних сил ушёл с линии огня на «рывке». Неужели не один я выдохся? Адская тварь размахнулась рукой, метя в меня. Я пытался уйти в сторону, но никак не успевал. Подрубать ещё одно «скольжение» или «рывок» я даже не пытался. Лапа демона приближалась, ещё немного и… Тварь взревела и дёрнулась, а лапа застыла на месте. Только сейчас я заметил нити антара, сковавшие локоть и кисть твари.

Ксагар оказался в каких-то пяти-шести метрах от меня. Я шумно выдохнул и, покрепче схватив клинок, побежал к лапе монстра. Тварь задёргалась, пыхнула в сторону монаха огнём, но струя оказалась совсем слабой. Я же, выжимая из себя последние силы, применил «рывок», подпрыгнул и самым краешком клинка зацепил лапу Ксагара.

Демон взвыл и попятился. Его рука чернела и медленно осыпалась пеплом на землю. Я выключил ускорение и сел на голую землю. Монах стоял на коленях, поддерживаемый Сойкиным. Была мысль, помахать рукой инквизитору, но я слишком устал и отбросил её как неуместную.

Демон корчился от боли и медленно превращался в тлен. Когда рука превратилась в прах по локоть, Ксагар взревел, словно раненый бегемот и ударил здоровой лапой по плечу.

Культя упала на землю, орошая всё вокруг кровью. А демон вновь оказался в строю. Он призывно рыкнул и направился к монаху.

Я же стоял на месте и с удивлением осознал, что мне полегчало. А ещё через пару секунд, изувеченные ноги перестали болеть и кровоточить. Не понимая, что происходит, использовал фокус жизни. Позади меня, метрах в двадцати, стояла совсем молоденькая девушка и, судя по всему, лечила меня.

Она застенчиво мне улыбнулась и скрылась за деревьями.

Ксагар набрал побольше воздуха и вновь пустил огонь в старца. Монах опустил голову, не в силах что-либо сделать. Вот только перед ним возник огромный комбинированный «щит». А на поляну вышли ещё монахи, эти выглядели моложе старца.

Демон дрогнул. Он обернулся и побежал назад. Разлом вновь загорелся демоническим огнём. А Ксагар явно стремился вернуться домой, в ад.

Да вот хрен там! Я накинул «скольжение», а следом ещё одно и, немного подумав, навернул третье. Организм протестовал, но после лечения кое-как справлялся. Разлом разрастался, а демон уже опустился в него обеими ногами.

Я бежал на пределе возможного. Тварь, завидев это, плюнула огнём, но скорее, чтобы отпугнуть меня. И это сыграло с Ксагаром злую шутку. Я применил одновременно «рывок» и «щит». Проскочив сквозь адское пламя, я неожиданно для демона, оказался перед его носом. Ксагар взвыл, попытался ударить меня здоровой лапой. Я же с лёгкостью ушёл от удара и, ещё раз применив «рывок», оказался возле шеи демона.

Ксагар смотрел на меня в упор, его маленькие, полностью чёрные глазёнки наполнила ярость, ненависть и страх. Демон испугался впервые за тысячи лет. Он не мог поверить, что его жизнь может оборваться. И я ударил, рассекая кожу на горле, ведя клинком по венам и артериям, вонзая меч «Повелителя вселенной» как можно глубже в плоть адской твари. Я прочертил глубокую кровавую полосу, длинною метра в полтора.

Ксагар удивлённо и негодующе взревел, потом захрипел. Он потянулся оставшейся лапой к шее. Демон рвал собственную плоть, пока тлен не разъел его мозг. А я наблюдал за гибелью почти бессмертного существа из самого первого ряда.

Разлом медленно, с неохотой угас и закрылся. Я задрал рукав окровавленной рубашки и посмотрел на свою руку. Кожа была чистой, без печатей и шрамов, без следов Призыва и Магии Крови. Я выполнил контракт Велиала!

— Господин! — услышал я позади себя обеспокоенный голос Герды.

Я обернулся, девушка стояла, закрывая лицо руками, и плакала.

— Ну! Чего ты плачешь? Я жив и относительно здоров! — я устало улыбнулся.

Предсказательница подбежала и с разбега обняла меня, на что мой измученный организм запротестовал.

— Я так переживала! Думала, что вас, то есть тебя, убьют!

Но поговорить нам толком не дали. Подошли старший инквизитор Сойкин и старец, что помогал мне. Я ощутил, как монах ощупывает меня нитями антара. Он что, меня сканирует?

Старец повернулся к Сойкину и еле заметно покачал головой. Конечно! Я чист как стёклышко, теперь…

Я приобнял Герду и ещё раз взглянул на разлом. Ксагар превратился в чёрную гору пепла, на фоне которой выделялось рыжее пятно. Персик обнюхивал золу демона. А затем, выбрав гору пепла побольше, оттопырил характерно задницу и пометил прах демона. Завидев приближающихся инквизиторов, Персик, зашипел на них и шмыгнул в ближайший куст.

Интерлюдия

Семь дней спустя

Моя усадьба была разрушена до основания. Поэтому я вместе с Гердой, Нохаем и другими слугами пребывал в выигранном у Морозова Поместье.

Я сидел на веранде, под тенью навеса и пил фирменный чай Нохая, тот самый, который с молоком, по-английски, только по-монгольски.

В воздухе летали бабочки, с поля дул ветерок, принося с собой ароматы полевых трав. Ко мне сзади подошла Герда:

— Клемент Аристархович, к вам посетитель!

— Меня ни для кого нет! — тут же ответил я, — Скажи, что я на рыбалке…

— Он утверждает, что вы его обязательно примете. Говорит, что хочет передать вам привет от какого-то знакомого по имени Велиал!

Я от неожиданности резко обернулся, пролив чай на шорты, выругался, но ответил:

— Зови!

Та пара минут, пока посетитель шёл ко мне, прошли в томительном ожидании. Когда же на пороге появился Велиал собственной персоной, у меня застрял комок в горле. Почему-то ничего хорошего от демона я не ожидал.

Демон выглядел точь-в-точь как когда я его повстречал в первый день нашего с ним знакомства: дорогой костюм и неуместные чёрные очки.

— Герда, оставь нас наедине! — попросил я предсказательницу, на что она, недовольно вздёрнув носик, удалилась.

Дождавшись, когда уйдёт предсказательница, Велиал протянул мне руку:

— Ну здравствуй, Пасечников!

Я ответил на рукопожатие, но оставался напряжён.

— Я всё выполнил! — не очень дружелюбно ответил я.

— Всё так и есть! Я принёс подарок, — демон располагающе улыбнулся.

Велиал засунул руку в карман и достал оттуда чёрный футляр. Раскрыв его, продемонстрировал мне.

Внутри оказалось золотое кольцо, странной конструкции. Слишком широкое, пожалуй, в пару сантиметров. И с шипами по бокам.

— Что это? Магия Крови?

— Она самая. — не стал отрицать Велиал, — Ты сделал доброе дело, убив Ксагара. Многие тебе благодарны, включая меня. Если вдруг когда-нибудь тебе понадобится помощь, то надень кольцо острыми шипами внутрь и ложись спать. Мы придём во сне. Ну ты знаешь…

Я взял футляр в руки, достал кольцо и пристально начал его изучать. Когда я оторвался от кольца, Велиала уже не было.