Последний осколок (СИ)

Глава 19 Шрамы души

Аришантэль ла Эк

Широварт явно больше не сдерживался. Исходящей от него силой буквально било по моей второй сущности. Магия смерти бесновалась внутри и рвалась наружу. Эта внутренняя борьба буквально пригвоздила меня к земле.

Магнолия явно решила, что я обезумел от злости. Отчасти это было правдой. Вот только я больше боялся выхода своей второй сущности, чем гнева. В отличие от отца, моя вторая ипостась дракон, а эти существа самые непокорные во всех мирах. И если сила Широ высвободит моего дракона, мне будет очень сложно его контролировать. Я не прибегал к внутреннему зверю с прошлой войны и теперь страшился его высвобождения до дрожи.

— Ты умреш-ш-шь сейчас-с-с! — прошипела проклятая и напала.

От приближающейся угрозы в венах закипела кровь, откликаясь на беснующуюся вокруг магию смерти. Черный сгусток тлена, брошенный Магнолией, был последней каплей. Дракон пробудился. Когти прорезали кожу, витиеватые шипы выросли на голове и вдоль всего позвоночника, включая отросший хвост. Мощные кожистые крылья распахнулись за спиной, завивая воздушные вихри с обеих сторон от меня. Увы, но это всего лишь полу форма. Как и отец, я не могу полностью перевоплощаться, ведь я полукровка. Тело дроу осталось, лишь трансформировав некоторые части тела. А вот зверь был цельным, и ему было чхать, что форма неполная. Он был силен, как полноценный дракон.

Я с легкостью отбил первую атаку, а дальше начался кошмар. Зверь взбесился, его охватила бешеная злоба. Дракон вспомнил своего прошлого противника, что убил дорогую его сердцу женщину, и ринулся в бой. Стоит ли говорить, что озлобленный зверь против расчетливой бездушной твари, что тролль с дубиной против мага. Я проигрывал. Разум все больше становился звериным. И вдруг как в прорубь окунули. Гнев утих, а мысли прояснились. Вовремя, проклятая как раз хотела всадить свой странный изломанный меч прямо мне в сердце. Это оружие я никогда не забуду. Именно им это чудовище отрубило руку моей жене и искалечило мое тело.

До сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю, с каким удовольствием разумная делала надрез за надрезом на моем обессиленном, почти мертвом теле. Я не сопротивлялся. Сил не было даже двинуть ладонью, но Магнолии было все равно. Она хотела упиваться страданиями, и она это делала, истязая мою беззащитную плоть.

Теперь же все иначе. Я рывком ушел в сторону от удара, развернулся и всадил все пять острых, как бритва, когтя в спину проклятой, предположительно туда, где у нее когда-то было сердце. Рука вошла глубже, чем я думал, ломая ребра и прорывая грудину спереди. Было ощущение, что тело внутри абсолютно пустое. Отпихнув ногой от себя нежить, я удостоверился в своих предположениях. Тело разумной было лишь каркасом без ненужных мертвой внутренностей. А значит, ее не убить никому кроме мага земли или некроманта. Я не являлся ни тем, ни другим, а каратель уже восстанавливалась.

— Помочь, — раздалось над моей головой.

Взгляд сам собой поднялся в небо. А там завис над моей головой огромный черный дракон. И тут я понял: вот кто призвал к порядку моего зверя. Дурук самый сильный дракон в клане Коготь неба. Он вожак. Пусть я и лишил его этого титула, потребовав наказания за смерть Зрии, мой дракон все равно принял его как сильнейшего.

— Тут нужен некромант, — выкрикнул я.

Дракон слегка огляделся, понял, что свободных некромантов в наличии нет, и сделал единственно верное: обездвижил Магнолию. И сделал он это так же, как проклятая убила мою любовь. Дурук просто наступил на тело нежити и раздавил его.

— Пусть почувствует весь калейдоскоп боли, на которую обрекла Азриэль, — рыкнул дракон и начал размазывать Магнолию тонким слоем по земле. Он мстил за светлую эльфийку, мать моего сына и мою любовь.

А я наслаждался зрелищем. Пусть это чудовище мертво, но хоть часть боли оно все равно чувствует. Для меня этого достаточно. Закралась жестокая мысль, чтобы бой Широ чуть затянулся, и эта гадина успела прочувствовать каждый камешек, что растирал ее кости и плоть в пыль, но победа важнее мести.

Ласкан зи Верт Нало

— Отец… — голос дрогнул. Я сглотнул.

Прошло уже так много времени с моего изгнания, а я до сих пор чувствую себя тем сопливым, ни на что не годным мальчишкой, каким был перед отцом в тот день. Эта боль и страх настолько глубоко засели, что один взгляд существа, бывшего моим отцом, заставляет замереть несчастной жертвой с участью смертника.

— Ты сильнее! — рык справа, и я делаю то, что никогда не сделал бы я нынешний. Я обернулся на окрик.

Это был Атар. Он явно добивал своего противника, но все же нашел момент, чтобы вывести меня из оцепенения. Ему это удалось, вот только Лаис не собирался дожидаться вменяемости противника. Его вполне устраивала и обездвиженная от застаревшего страха статуя. Я почти успел увернуться, но он задел ключицу. Еще бы ван промедления, и горло было бы просто перерезано.

На лице бывшего короля фениксов расцвела улыбка.

— Ты стал быстрее. Вот только свою природу тебе не побороть, — и улыбка стала слишком довольной.

Еще бы, ведь это доказывает, что он выгнал меня из клана не без причины. Я все еще ничтожество для него, выродок, что не достоин носить часть его имени. Глаза золотого феникса, пылающие торжеством, отчетливо все это мне говорили сквозь ревущее розовое пламя. Я снова горю. Еще немного, и буду пеплом у его ног. Пылью, что не достойна даже касаться его. Я знал все это, будто читал его мысли.

Я проиграл. Столько сил, времени и нервов потрачено на тренировки, на становления кем-то сильнее себя прошлого. Кем-то достойным титула принца, кем-то способным защитить свою семью и дорогих существ, и все впустую.

Я чувствовал нарастающий жар своего огня. Сейчас все кончится.

Удар в грудь! Меня выбросило из собственного пламени! Как такое, орки заруби, вообще возможно?! Я устоял с большим трудом и тут же уставился на очевидное невероятное. Мое пламя горело без меня, а тело не планировало осыпаться пеплом. Вместо меня в розовых всполохах стоял юноша. Фиолетовые длинные волосы хлестали его по лицу, норовя попасть в рот и застить глаза, но феникс ловко убрал их и связал шнурком. Именно феникс, поскольку мальчишка все еще не сгорел. Только очень сильные представители моего вида способны на подмену смерти. А учитывая, что я на своем жизненном пути таких не встречал, этот индивид очень силен. Он заменил меня собой. Теперь умрет он, а не я. Вот только вопрос, почему все еще не сгорел?

— Я выдержу два вара, — голос феникса бы уверенным и, на удивление, спокойным, — поторопись, — и он сосредоточился на своей силе, давая мне так необходимое время.

— Почему ты среди проклятых?

Полностью уделяю свое внимание отцу. Нельзя бездарно потратить эти два вара. Ведь мальчишке больно. Умирать всегда больно, но он все равно на это пошел. Знать бы почему?

— Я умер. Разве это не очевидно? — и снова снисходительная улыбка, будто ведет беседу с ребенком или слабоумным.

— Кто провел обряд? — это было важно. Настолько, что я рискнул отпущенным мне временем.

— Охотники, — теперь его лицо искривилось ненавистью и отвращением.

Да, убить нас окончательно можно лишь на алтаре, проведя обряд жертвоприношения Всенижнему. Властитель обители мучений и страданий получает душу, охотники трофеи.

— И как же ты к ним попал?

Удивление было искренним, так как мы уже давно знаем тропы в обход остальных рас. Наткнуться на охотников просто невозможно. Иначе бы мы уже вымерли.

Ответа не последовало. Вместо него прожигающий ненавистью взгляд.

— Его изгнали, — напряженный голос из моего ревущего пламени стал неожиданностью.

И тут я все понял. Он пошел в каратели самостоятельно, его не принуждали. Он хочет отомстить.

— Кто? — это был крик. Мой крик. Я так боялся узнать, что и ее больше нет. Что мою невесту изгнали вместе с отцом.

— Моя мать…

— ЭНГЕ! — и столько жгучего гнева и боли было в этом оре. Отец больше не был собой. Он был чудовищем, страшным и опасным, но уязвимым.

Теперь я успокоился. Моя любимая изгнала его, а значит, глава теперь Энге, и она жива. А еще у нее ребенок, но об этом я подумаю потом.

Лаис не выдержал первым, и попытался атаковать меня тонким клинком, будучи уверенным, что я отвлекся. Но я был собран. Теперь полностью.

Удар — перелом запястья, сустав в труху. Второй — лучевая кость напополам. Третий — плечо выбито, вправить невозможно. Четвертый — шея свернута, перелом позвоночника в трех местах. Голова болтается лишь на коже. Пятый — перелом тазовых костей, и он, наконец- то, оседает кучкой мяса, кожи и костяной трухи. Не сдается. Начинается регенерация.

— Ну уж нет. Я сказал лежать! — серия ударов, и в теле проклятого не осталось ни одной целой кости. На их сращивание уйдет пол рассвета, не меньше. К этому моменту его уже развеют.

— К-к-как? — я даже подумал, что мне показалось, но нет. Взгляд был красноречивее слов.

— Мне даже не пришлось тебя касаться, — я посмотрел на свою красную ладонь, что горела от скорости воздушных ударов, которые я наносил Лаису, — воздух, отец. Самая бездарная стихия, по твоему мнению, разделала тебя под котлету.

— А-а-а-а… хр-р-р… — раздалось за моей спиной. Явно предсмертные крики.

Я тут же рванул к фиолетовому фениксу, но не успел заменить его собой. Глупо было лезть в свой же огонь, но оставить мальчишку наедине со смертью, которая случается с ним, я уверен в этом, впервые, моя сущность не могла. Сгорели мы с ним вместе. Я, как и положено, от пореза, он — от моего пламени. Но это было не важно. Важным были губы, что шептали что-то, руки, что потянулись к нам обоим, и глаза, наполненные любовью, пусть и не ко мне. Я увидел Энге. Теперь можно и на перерождение.

Алибаскаэль рен Сиу

Я был лучшего о себе мнения. Владыка Хрустальных лесов всегда считался сдержанным и рассудительным эльфом. Увы, всего одна встреча с трагически погибшим наставником выбила меня из колеи.

Воздух всегда считался не особо сильной стихией в силу того, что овладеть им на должном уровне способны единицы. Я с самого рождения слушал насмешки от сверстников по поводу моей доминантной стихии. Даже отец, пусть и верил в меня, не особо надеялся на высокие результаты. Зато он компенсировал это великолепным образованием, на которое не жалел ни сил, ни средств. Однако, моих самостоятельных занятий со стихией было явно недостаточно. Это видела и мать.

Прошло более сотни лет моего саморазвития, когда пришел Лорисаэль. Уж не знаю, как моя заботливая матушка нашла его, но эльф был непревзойденным мастером воздуха. Он в шутку мог поднять буран в ограниченном пространстве или остановить шторм. Таким выходкам способствовало проживание на берегу моря и неспокойный климат предгорья.

Я воочию убедился, что воздух может быть разрушительной силой. Мой учитель играючи раскрошил целую скалу в пыль. Это было завораживающее и в то же время страшное зрелище. В тот день я увидел цель. Достичь таких же результатов стало для меня приоритетной задачей на ближайшие три сотни весен. И я смог.

Лори был больше не нужен мне как учитель. Я мог дальше развиваться сам. Но мы сильно сдружились с эльфом, и я не хотел отпускать его на юго-восточное побережье. Вот только триста весен и так большой срок, продлевать его учитель не хотел. А посему Лорисаэль решил не оставаться при дворе и покинул территорию светлых эльфов, на которой мы жили. Ведь моя мама была светлой.

Мы поддерживали связь долгое время, но она оборвалась, когда я потерял мать. Потрясение для меня и моего отца было слишком сильным. К тому же я готовился принять бразды правления в свои руки. Ведь у деда были свои проблемы. Широ спасал банши. Потому не удивительно, что я перестал отвечать на письма Лори, а он их писать. Вот только через весен пять я попытался вновь наладить переписку. Ответа не последовало. Сколько бы попыток я не делал, результат был одним. Связи не было. Сейчас я понимаю, что Лорисаэля, скорее всего, не было уже в живых.

— Прости, что не отвечал на твои письма, — твердо проговорил. Я всегда хотел за это извиниться.

— Я никогда на это не обижался. И мне жаль твою мать, — смерть не изменила его голоса. От этого на душе становилось тяжело.

— Я не хотел бы быть твоим противником.

— Поддаваться не советую, — теперь он угрожал мне, медленно наступая.

— И в мыслях не было, — тут же ответил я, — несмотря на нежелание драться с тобой, я уверен, что мне повезло с противником. Только я знаю твои слабые стороны, а значит, у меня не плохие шансы надрать твою задницу.

И широкая улыбка была мне ответом. Такая же была на моем лице. Пусть больно, пусть неправильно, но мы встретились и у нас есть последний шанс сразиться в поединке. А это дорогого стоит. Особенно, для таких друзей, как мы.

Удар силовой волной я отразил точно такой же.

— Пф-ф, банально, учитель.

— Это разминка, Баск. Не отвлекайся.

И действительно, первый удар был тычком по сравнению с последовавшим за ним торнадо. Но я был готов и к этому. Мгновенно сориентировавшись, я закрутил свой торнадо в противоположную сторону. Когда два разрушающих явления природы столкнулись, то попросту нейтрализовали друг друга.

— Ты не филонил, как я погляжу.

— Не имел права. Ведь я Владыка.

Лори удивился. Это было видно даже по его мертвому лицу. Неужели он не дожил даже до моей коронации?

— Жаль, я пропустил столь важное событие, — подтвердил мои наихудшие опасения учитель.

И это было последней каплей. Я больше не позволю этому чудовищу управлять Лорисаэлем. Рывок вперед, уход от ледяного воздушного тарана, подныриваю под направленный мне в грудь вихрь и, не поднимаясь с колен, удар сжатым воздухом прямо по шее. Ногу все же мне рассекло. Не зря Лорисаэль был самым сильным магом воздуха.

— Я горжусь тобой, — из уголка рта потекла кровь, а взгляд стал умиротворенным. Смерть приносила облегчение. У Лори была лишь надежда на освобождение от пут подчинения, но и ее было достаточно для избавления истерзанной души от мук.

Моя рука замерла в тане от разорванной шеи эльфа. Ласкан хорошо обучил меня своему удару. Вот только я предпочитал убивать мгновенно, а не ломать противнику кости.

— Покойся с миром, — смотреть в упавшее на грудь лицо Лори было пыткой, но я ее вытерпел.

— От такого я не умру, ты же знаешь, — хрип, ведь связки перерезаны, а на синюю рубашку стекает сгусток вишневой крови. Мертвой крови.

— А я и не собирался тебя убивать, — перерезая сухожилия подмышками и на бедрах, обездвижил эльфа и аккуратно уложил его на траву. Голова, как болванчик, мотнулась и упала на землю сильно запрокинутой и неестественно свернутой. Я осторожно поправил ее, держа лицо друга на становящихся все более кровавыми от нашей общей крови коленях. Так я мог смотреть в его серые глаза и видеть присутствие дорогого мне человека, а не искалеченную управляемую куклу.

— Пока ты восстановишься, кашир уже развеет твое тело и освободит душу. Если же ты проявишь чудеса регенерации, придется снова резать тебе конечности. А мне это не доставляет никакого удовольствия. Так что лежи смирно и лучше расскажи мне, как ты жил до смерти.

Связки потихоньку срастались, и с каждым словом голос становился громче и увереннее. Лори говорил о магии, о своем родном городке и о последнем тайфуне, что принес ему ликование стихии и смерть. Я хотел слушать обо всем, зная, что это в последний раз. Вот только, увы, времени у нас оказалось слишком мало.

Атар уже направлялся ко мне. Мой противник явно был в лучшем состоянии, чем отец Ласкана, а значит, феникс может подождать. А Лорисаэлю пора уйти и получить такой долгожданный покой. Ведь проклятые не могут попасть за грань. Однажды вырванная из смерти душа уже не вернется в послесмертие никогда. У карателей один путь — в небытие. Но это лучше рабского существования. И мы оба это понимали.

Арк Тариван Атар, воин кашир

Рыгор был когда-то одним из моих генералов. Он был единственным орком, что смог добиться моего доверия и поселиться в Трех лучах. Нас не связывала крепкая дружба, только скупое мужское взаимоуважение. Но он был лучшим воином в моей армии и занимал свой пост не за красивые глаза. Вся голова Рыгора была покрыта косами, что говорило о высшей ступени мастерства у его народа. Он силен.

— Светлого, Атар. Этой встречи я опасался все эти долгие пятьсот весен. Он все-таки добрался до тебя, — и мощный, с желтоватой кожей, орк криво улыбнулся.

— А я тебя вообще не планировал больше видеть, — никаких сильных чувств во мне эта встреча не вызывала. Жаль, что такого хорошего воина убили и пленили, но это его проблемы. Меня волнует лишь одно, как быстро я смогу его убить.

— Мы можем избежать драки. У меня четкий приказ не допустить твоей смерти.

По его взгляду явно читалось, что схватку и мое полумертвое тело Рыгор предпочитал глупому бездействию, но предложить мирное урегулирование вопроса был обязан.

— Тогда у тебя нет и шанса, — спокойно сообщил сей факт бывшему генералу моей долины. Он явно не хотел уходить в небытие и принял службу даже такому отвратительному существу, как Коршун, с благосклонностью.

— Посмотрим, кашир-р-р.

— Ну смотри.

Я быстро зашептал заклинание, одновременно уходя от атак его булавы. Орк предпочитал именно это оружие за его кровавость и то месиво, что оставляли от тела железные шипы на навершии.

Рыгор пытался сбить меня и остановить смертельное для него заклятие. Вот только бывший генерал не учел того, что я не сопливый маг. Уворачиваться от его мощных атак не составляет для меня особого труда. Я даже могу иногда контратаковать орка, при этом не изменив даже интонации вплетаемых в сеть заклинания слов. В моих мозолистых ладонях, плотно обхвативших рукояти, скимитары привычно исполняли свой смертельный танец. Но вот я закончил плести заклинание. Сеть зеленых змеек стеклась со всего тела в мою правую ладонь. В тот же миг я позволил скимитару свободно упасть на землю, левым клинком заблокировал удар Рыгора, а светящейся магией ладонью впечатал заклинание разрушения прямо в грудь орка. Он даже не успел удивиться, как опал на землю горсткой трухи.

Бой окончен. И как бы мне не хотелось схватить банши и унести ее подальше от всего этого безумия, нужно помочь остальным и, наконец, покончить с Коршуном. Читай книги на Книгочей. нет. Подписывайся на страничку в VK. Первым делом я развеял проклятого, что был противником Владыки эльфов. Оставив Алибаскаэля оплакивать друга, я направился к Ласкану. С его отцом тоже не возникло проблем, только резерв сильно пострадал. Его и так у меня после сражений половина осталась. Теперь лишь четверть.

Шроварту помощь не требовалась. Он и сам прекрасно справился и теперь атаковал некроманта. Только сейчас я увидел, насколько разница наша сила. Если я владею наивысшим уровнем магии по меркам нашего мира, то эльф силен в межмировых масштабах. Он создавал заклятия такой разрушительной мощности, что мне даже не снилась. Неужели он на самом деле хранитель равновесия во всех мирах? Тогда некромант гарантированно труп.