Последний тайник

41

Мы сидели втроем — я, Кассандра и профессор Кастильо — вокруг раскладного стола в просторной палатке, используемой в качестве конференц-зала и оборудованной переносным кондиционером. За нами внимательно наблюдал одетый в полувоенную форму здоровенный детина с нордической внешностью и холодным взглядом, на поясе у которого с одной стороны красовался пистолет, а с другой — внушительный по размерам нож.

Мы пришли сюда по тропинке, которая вела от руин Яшчилана в сторону севера, под конвоем троих рослых мужчин, вооруженных автоматами такой конфигурации, какую я видел разве что в фантастических фильмах. Неожиданная встреча с Хатчем вызвала у меня замешательство, однако я, откровенно говоря, пришел в еще большее замешательство, когда нас привели на просторную лесную поляну. Здесь, менее чем в километре от города древних майя, где мы работали уже почти две недели, был разбит небольшой, но прекрасно организованный лагерь, чем-то похожий на военный. Лагерь состоял из дюжины палаток камуфляжной окраски, а по его периметру прохаживались вооруженные до зубов молодчики. По всей видимости, эти люди следили за нами уже несколько дней, дожидаясь, когда мы выполним всю самую трудную работу, чтобы затем внезапно нагрянуть и взять ситуацию под свой контроль.

Когда мы дошли до наиболее освещенной части лагеря, Джон Хатч, вышагивающий по тропинке впереди нас с таким видом, как будто это была обычная вечерняя прогулка, повернулся к нам и с наигранной любезностью произнес:

— Будьте так добры, пройдите в пункт управления. Я присоединюсь к вам через несколько минут. — Кивнув в сторону сопровождавших нас громил, он добавил: — Мои люди покажут вам, куда идти.

Понимая, что выбора у нас, в общем-то, нет, мы прошли под конвоем до палатки, в которой сейчас и сидели, время от времени переглядываясь, но никак не комментируя резкую перемену, происшедшую в ходе событий: мы понимали, что нас наверняка подслушивают. Наконец я не выдержал.

— Мне даже не верится, — шепотом произнес я, злясь на самого себя, — что они разбили целый лагерь у нас под носом, а мы ничего не заметили.

— Так ведь нам даже в голову не приходило, что поблизости есть кто-то еще, — уныло ответила Кассандра. — Потому-то мы ни о чем и не догадывались.

— Судя по всему, эти типы — мастера своего дела, — угрюмо добавил профессор, бросив взгляд на стоявшего у входа в палатку верзилу. — Я уверен, что если бы мы их заметили, то просто попали бы в этот лагерь еще раньше. Вот чего я не могу понять, так это то, как мистер Хатч узнал, что мы направились именно сюда.

— Мне это тоже непонятно, — признался я, — однако, по-видимому, тут сыграл свою роль его звонок моей матушке.

— Его звонок твоей матушке? Какой еще звонок?

— Я вам об этом не рассказывал, потому что не придал звонку Хатча особого значения. Когда мы находились в Мали, Хатч позвонил мне домой, а там в этот момент находилась моя матушка, и…

— Понятно, — перебил меня профессор, который прекрасно знал, что моя матушка очень любит поболтать. — Но мне все равно кажется невероятным, что он сумел разыскать нас в таком захолустном штате, как Чьяпас, да еще посреди этого чертова тропического леса.

— У Хатча в распоряжении есть очень много чего, — напомнила нам Кассандра. — И людей у него полно, и всякого оборудования. А мы ведь даже не пытались заметать за собой следы, так что ему не составило большого труда организовать за нами слежку. Мы вели себя, как последние дураки, — за что теперь и поплатимся. Вот такие-то дела.

— Да ладно, давайте пока не вешать нос. Хотя мне отнюдь не нравится присутствие вокруг нас такого количества вооруженных людей, я все же думаю, что мы сможем как-то договориться с Хатчем. В конце концов, только благодаря нам он оказался здесь, и если нам удастся удачно использовать свои козыри, то мы вполне сможем добиться, чтобы Хатч…

И тут — словно следуя поговорке о том, что стоит только упомянуть черта, как он сразу появляется, — в палатку вошел Хатч вместе со своим заместителем Раковичем.

— Ну вот мы и снова все вместе, — сказал Ракович и, насмешливо посмотрев на меня, добавил: — Вы взяли с собой свои козыри?

Хатч, проигнорировав реплику своего заместителя, уселся за стол напротив нас.

— Я сразу перейду к делу, — заявил он, произнося слова с характерным калифорнийским акцентом. — Что вы здесь нашли?

— А с какой стати мы должны перед тобой отчитываться? — не сдержавшись, выпалила Кассандра.

Хатч окинул нас взглядом, неторопливо затянулся уже наполовину выкуренной сигарой и откинулся на спинку стула.

— Я объясню вам, как сейчас складывается ситуация, — спокойно произнес он. — В данный момент мои люди обследуют внутреннюю часть пирамиды, и завтра рано утром на моем столе будет лежать подробный отчет о том, что они там увидели. Судя по усилиям, которые вы предприняли ради того, чтобы поднять каменную плиту, внутри пирамиды должно находиться нечто весьма ценное. Поэтому для вас теперь есть два варианта дальнейшего развития событий: либо вы соглашаетесь стать членами моей бригады в качестве советников — и тогда, в случае успеха данной операции, получаете небольшой процент от прибыли, либо вы отказываетесь со мной сотрудничать — и тогда я отправляю вас на лодке обратно в Гватемалу. Там вы узнаете о моем археологическом открытии из газет.

— О твоем археологическом открытии? — возмущенно воскликнула Кассандра. — Ну ты и наглец! Это мы сделали открытие!

— Что ж, если судить по документам, дающим возможность проведения археологических раскопок, которые вот-вот получит мой представитель в Мехико, мексиканские власти придерживаются другого мнения. Благодаря официальному разрешению на раскопки компания «Хатч Мэрин Эксплорейшнз» получает исключительное право на любое археологическое открытие, которое будет сделано в течение ближайших трех недель, а также право собственности на любой найденный предмет, который не имеет отношения к культурному наследию майя.

— Какая же ты свинья! — крикнула Кассандра. — Скольких чиновников тебе пришлось подкупить?

— Не будь лицемеркой. Вы пытались сделать то же самое, что сейчас делаю я, вот только мне пришлось позаботиться о том, чтобы придать своим действиям видимость легальности.

— Но мы ради того, чтобы добраться сюда, рисковали своими жизнями, а ты просто за нами шпионил.

— А ты вспомни о том, что вы первыми пошли на обман, не поставив меня в известность о проводимых вами изысканиях. — Хатч выпустил изо рта облачко дыма и презрительно посмотрел на нас. — И теперь можете не сомневаться: я не испытываю на этот счет абсолютно никаких угрызений совести.

— О чем ты говоришь, Джон? — удивился я. — Наш с тобой договор ограничивался лишь поиском затонувшего судна.

— А я решил его продлить и дополнить. — На лице Хатча не дрогнул ни один мускул. Поднявшись со стула, он добавил: — Теперь я даю вам возможность поразмыслить над моим предложением, которое гарантирует вам более чем щедрую награду. Горан проводит вас в палатку, где вы проведете эту ночь, а завтра утром я надеюсь получить ответ. — Вынув сигару изо рта и улыбнувшись своей хищной улыбкой, Хатч пожелал нам приятных сновидений.

Оказавшись в отведенной нам палатке, мы несколько часов шепотом спорили по поводу ультиматума Хатча. Однако еще до начала этого спора мы с Касси рассказали профессору о том, что нам довелось увидеть внутри пирамиды. Наш рассказ вызвал у Кастильо такой восторг, что мне даже пришлось быстренько зажать ему рот рукой, а иначе бы весь лагерь услышал его ликующие вопли. Хотя мы утратили шанс прибрать к рукам найден-ные нами сокровища, профессор в глубине души оставался прежде всего историком, а потому, узнав, что его предположения подтвердились, он очень обрадовался и уже, казалось, не замечал охватившего меня и Касси разочарования.

Взвесив свои шансы в противостоянии с Хатчем, я пришел к выводу, что если мы откажемся сотрудничать с ним, то не только лишимся возможности быть причастными к открытию века, но и, возможно, подвергнем себя серьезному риску. Конечно, У Хатча не было репутации человека, способного кого-то убить, но все-таки он мог принять решение — во избежание грозивших ему с нашей стороны неприятностей, — что, пожалуй, имеет смысл утопить нас в Усумасинте и тем самым устроить для здешних кайманов сытный обед.

После долгого и утомительного разговора мы пришли к единодушному мнению и часа в три ночи наконец-таки растянулись на своих койках. Утомленные бурными событиями прошедшего дня, мы тут же уснули.

— Ну и что вы решили? — спросил Хатч, стоя у заваленного схемами и фотографиями стола и упираясь в него костяшками пальцев.

Меня и моих друзей разбудили рано утром, и когда светловолосый крепыш почти двухметрового роста привел нас в палатку, используемую в качестве пункта управления, я пребывал все еще в полусонном расстоянии.

— Я хочу, чтобы фамилии Кассандры и профессора упомина-ись первыми во всех статьях и заявлениях, связанных с авторством данного открытия, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. — Еще мы требуем, чтобы нам досталась часть из найденных предметов, а также процент от полученной прибыли.

— Вы сейчас не в той ситуации, чтобы предъявлять требования, — отрезал Хатч. — Своими словами вы лишь разжигаете во мне желание усадить вас в лодку и отправить обратно в Гватемалу.

— С твоей стороны это было бы не очень умно.

— А можно поинтересоваться, что могло бы помешать мне поступить таким образом? — заносчиво произнес Хатч. — У меня здесь подробный отчет моих людей с фотографиями и эскизами внутренней части пирамиды и подземной пещеры — в том числе и снимок золотого распятия с прикрепленным к нему рубином, которое торчит из тины на дне водоема. Так что я сейчас имею по данному вопросу гораздо больше информации, чем вы, и поэтому мне непонятно, почему я должен выполнять ваши требования, если я, по сути дела, в вас не нуждаюсь.

— Возможно, ты и прав. Однако на твоем месте я имел бы в виду, что все может оказаться не так просто, как ты думаешь.

Хатч недовольно поморщился, что могло быть для нас как хорошим, так и плохим признаком.

— Что ты имеешь в виду? — мрачно осведомился он.

— А то, что если даже мы и нашли в подземном водоеме золотое распятие, то — каким бы ценным оно ни было — это еще не означает, что все сокровища находятся именно там. — Пытаясь скрыть охватившее меня волнение, я говорил настолько медленно, насколько мог. — Тамплиеры вполне могли разделить свои сокровища на несколько частей и спрятать их не только под пирамидой, но и в других местах города, и если это действительно так, то тогда тебе, чтобы найти остальные части сокровищ, потребуется наша помощь.

— Как сказать. В моем распоряжении имеется бригада высококлассных специалистов и самое лучшее из всего поискового оборудования, какое только можно купить за деньги. Уже в ближайшее время эта бригада вместе с оборудованием прибудет сюда. — Обведя нас троих небрежным жестом, Хатч добавил: — Поэтому я не считаю, что мне может понадобиться ваша помощь.

— Ну да, конечно. Ты собираешься перерыть весь город и не оставить в нем камня на камне. Замечательный план. И если ты наткнешься на высеченный иероглиф майя, который будет указывать, где именно нужно искать сокровища, ты вполне можешь обратиться к какому-нибудь из имеющихся в твоем распоряжении высококлассных специалистов и он тебе его запрос-то переведет, да? Если же перевести иероглиф не удастся, то вы просто взорвете камень, на котором он был высечен, — да и дело с концом.

Хатч некоторое время молча размышлял над моими словами. Было заметно, что, прочитав оптимистический отчет, который сейчас лежал на его столе, он решил, что мы ему больше не понадобимся, а менять свое решение ему, естественно, не хотелось.

— Ну хорошо, — с явной неохотой сказал он. — Ваши фамилии будут упоминаться в числе первых в любой обнародованной информации о данном проекте, однако вы будете не более чем обычными членами моей поисковой бригады, а значит, вам придется работать на таких же условиях, как и всем остальным. А еще я вас предупреждаю, — Хатч поочередно ткнул пальцем в каждого из нас, — если у меня возникнет хотя бы малейшее подозрение в том, что вы скрываете от меня какую-то информацию или пытаетесь меня обмануть, я отдам вас в руки Горана и его друзей. И я, ни минуты не колеблясь, позволю делать с вами все, что им вздумается. Вам это понятно?

Кивнув в ответ, я посмотрел украдкой на Раковича и заметил, как его губы расплылись в садистской улыбке.

В течение нескольких последующих часов, поговорив то с одним, то с другим обитателем лагеря, мы выяснили, что те шесть вооруженных крепышей, которых мы здесь видели, были всего лишь наемниками и, как уклончиво выразился один из них, «специалистами по безопасности». Все они являлись бывшими бойцами южноафриканских подразделений спецназначения, бросившими службу и устроившимися на более высокооплачиваемую работу в компанию «Тэктикал Солушнз», услугами которой — по неизвестным нам причинам — решил воспользоваться Хатч.

Мы потратили все утро на то, чтобы свернуть свой маленький лагерь и перенести вещи в лагерь Хатча, а в полдень явились на центральную площадь Яшчилана, где возле фронтальной части «пирамиды на холме» нам предстояло снова встретиться с Хатчем.

Хатч уже стоял там, что-то обсуждая с Раковичем, который показывал ему пальцем на окружающие их руины. Со стороны эти двое были похожи на военных, проводивших рекогносцировку.

Мы остановились чуть поодаль, а потому не слышали, о чем они говорили. Ракович, закончив свой доклад, вскоре вернулся в лагерь. А Хатч, уже заметивший, что мы его ждем, неспешно направился к нам. Будучи в прекрасном настроении, он радостно сообщил:

— Все идет, как и было запланировано. Я поговорил по спутниковому телефону со своим адвокатом, и он сообщил мне, что разрешение на проведение раскопок уже получено — со всеми необходимыми подписями и печатями.

— И сколько денег ты потратил на взятки? — с сарказмом в голосе спросила Кассандра. — Чтобы получить такое разрешение, тебе, вероятно, пришлось обращаться к довольно высокопоставленным чиновникам, потому что на этот раз речь идет не о поисках мифических сокровищ где-то на морском дне, а о проведении раскопок в развалинах древнего города. Подобные раскопки, как тебе хорошо известно, наверняка причинят развалинам ущерб.

— При проведении поисковых работ я всегда стараюсь быть как можно более осторожным, мисс Брукс, — ответил Хатч, стараясь казаться уравновешенным и очень терпеливым. — Но поскольку вы и сами не раз участвовали в таких экспедициях, то знаете не хуже меня, что невозможно приготовить омлет, не разбив яиц.

От одного только упоминания о том, что она когда-то работала на Хатча, лицо Кассандры стало мрачнее тучи.

— А мне хотелось бы знать, — поспешил вмешаться я, пока разговор не перешел на личные оскорбления, — как долго ты за нами шпионил и зачем здесь вооруженные люди? Мы провели в этих местах довольно продолжительное время, и у нас не было ни малейших проблем с местным населением. По правде говоря, мы вообще не встретили здесь ни одного местного жителя.

— Я и мои люди прибыли сюда три дня назад. Что касается твоего второго вопроса, то осторожность и предусмотрительность никогда не помешают, а особенно в том случае, если речь идет о сокровищах стоимостью в миллиарды долларов. Для проведения данной операции моя компания «Хатч Мэрин Эксплорейшнз» получила от инвесторов рискового капитала более тридцати миллионов долларов, и я приму все необходимые меры для того, чтобы она увенчалась успехом.

— Тридцать миллионов? — изумленно воскликнул я, быстренько прикинув в уме, что эта сумма равняется двадцати пяти миллионам евро. — И на что ушли такие огромные деньги? Может, ты попросту купил весь Яшчилан?

— Я вполне мог бы это сделать, — сухо ответил Хатч, — но я потратил их на то, чтобы приобрести самое лучшее в мире оборудование по исследованию земных недр и чтобы нанять самых лучших специалистов, способных осуществить раскопки в установленные мною сроки.

— И где же сейчас эти специалисты? — поинтересовалась Кассандра, демонстративно оглядываясь по сторонам. — Может, ты имеешь в виду вон тех вооруженных головорезов?

— Нет, мисс Брукс. Купленное мною оборудование и нанятые мною специалисты сюда еще не прибыли.

— А через сколько дней они приедут? — осведомился профессор, смешно выговаривая английские слова.

— Дней?! По правде говоря, они вот-вот должны появиться здесь… — Слегка подняв голову и прислушавшись к чему-то, Хатч добавил: — Да, думаю, что через несколько минут они уже будут в Яшчилане.

Мы втроем — я, Касси и профессор — машинально посмотрели в сторону реки, ожидая увидеть на ней какие-нибудь лодки или другие плавучие средства. Однако мы тут же поняли, что тихий гул, к которому прислушивался Хатч, доносится не со стороны реки, а откуда-то из глубины тропического леса.

Вскоре этот гул перерос в громкий рокот. Когда он стал почти оглушительным, верхушки стоявших на опушке леса деревьев начали прогибаться, как будто на них давил невидимый груз, а затем из-за них, словно чудовищные насекомые из какого-то кошмарного сна, появились три огромных двухвинтовых вертолета «Чинук» — в камуфляжной окраске и с изображением мексиканского флага на носу. Слегка коснувшись верхушек деревьев своими колесами, они замерли в воздухе над Центральной площадью, неподалеку от того места, где находились мы. Винты вертолетов создавали такой мощный поток воздуха, что тот поднимал с земли и швырял во все стороны пыль, листья и веточки с силой небольшого урагана.

После прибытия вертолетов в лагере Хатча и среди развалин Яшчилана началась кипучая деятельность. Разгрузка вертолетов заняла уйму времени, потому что, хотя на них прилетело два десятка технических специалистов и вооруженных охранников, привезенного оборудования было очень много и к тому же оно требовало бережного обращения. Параллельно с разгрузкой вертолетов несколько техников стали возводить из металлических и пластиковых деталей домик. Этот домик предназначался размещения пункта управления, и в нем предполагалось установить еще до наступления темноты мини-водопровод, кондиционер и комплект современнейшей оргтехники. Электропитание обеспечивалось мощным дизельным генератором «Пау-эртех», который при помощи своего двенадцатицилиндрового мотора «Камминз» выдавал пять тысяч киловатт — причем, как ни странно, он почти не гудел и не тарахтел. Этого генератора вполне хватило бы на то, чтобы обеспечить электроэнергией целую деревню.

Вокруг будущего пункта управления возводились другие домики — поменьше размером, — предназначенные для хранения инструментов, оружия и продуктов питания, Все работы велись под неусыпным взором вооруженных охранников.

Мини-городок из этих домиков был возведен буквально за считанные часы. Я впоследствии узнал, что подобное «чудо» произошло благодаря специалистам из компании «Экстрим Инжиниринг», с которой Хатч заключил соответствующий контракт и которая специализировалась на строительстве временного жилья и сопутствующей ему инфраструктуры в нестандартных ситуациях и в малопригодных для жизни уголках планеты. На специалистов этой компании также возлагалась задача «вырвать» из земных недр спрятанные там сокровища. Возглавлял их бригаду молчаливый горный инженер Дэвид Картер. Вместе с ним в Яшчилан прибыл и некий Майкл Бенедикт — крепко сложенный геолог из Хьюстона, который, по его же словам, и сам еще толком не знал, в чем будет заключаться его задача. На вертолетах также прилетели два человека, знакомые нам еще со времени нашего пребывания на судне Хатча: вечно думающий о чем-то своем доктор Фрэнсис Дайер, с которым я не обменялся на судне ни единым словом, и Нат Дункан — механик, электрик и вообще мастер на все руки. Последний должен был организовать всю инфраструктуру лагеря так, чтобы она работала в соответствии с требованиями Хатча, то есть идеально.

Когда день начал клониться к вечеру, Хатч отправил меня с Кассандрой и профессором из Яшчилана в лагерь, заявив, что мы здесь сегодня больше не нужны и что нам следует получше отдохнуть, потому что завтра предстоит долгий и трудный день. Отдыхать, однако, предложили, как мы поняли, лишь нам одним, потому что техники, нанятые Хатчем, продолжали работать не покладая рук. Уходя с развалин, я успел заметить, что они уже начали прокладывать кабели от главного генератора к вершине пирамиды.

На следующий день мы отправились рано утром в пункт управления, где нас уже ждала «поисковая бригада», состоявшая, как мы с удивлением узнали, всего лишь из геолога Майкла Бенедикта и его широкополой ковбойской шляпы. Включение в эту бригаду нас троих увеличило ее численность аж в четыре раза.

— Зовите меня просто Майк, — сказал Бенедикт после того, как мы представились ему. — Должен вам сказать, что термин «поисковая бригада» звучит уж слишком помпезно для той задачи, которая на нас возлагается.

— И в чем заключается эта задача? — поинтересовалась Кассандра.

— На данный момент — совершить небольшую экскурсию во внутреннюю часть пирамиды.

— О-о, я вижу, что мы угодили в неплохую бригаду, — пробормотал я.

Техасец рассмеялся и дружески хлопнул меня ладонью по спине, при этом едва не сбив меня с ног.

— Я сказал «на данный момент», — повторил Бенедикт. — Как только мы проведем предварительный осмотр, у меня будет гораздо больше работы и мне понадобится ваша помощь. Вы когда-нибудь пользовались стратиграфическим детектором? Или радаром для зондирования подповерхностных слоев грунта?

Взглянув на нас, Бенедикт сразу догадался, что мы не об этих устройствах ни малейшего понятия.

— Я умею водить машину, — сказал я, поднимая руку.

Я не успел уклониться, и Бенедикт, засмеявшись, снова хлопнул меня ладонью по спине. Чувствуя, как от его удара у меня на несколько секунд перехватило дыхание, я запоздало подумал, что в компании этого человека лучше не шутить.

— Ну, если не пользовались, значит, не пользовались, — беззаботно сказал американец. — Я объясню вам, как функционируют эти приборы и какие графики нам нужно с их помощью построить. Через пару часов вы сможете управляться с ними не хуже меня.

Мы взяли по фонарику и отправились к расположенному на вершине пирамиды святилищу.

Вдоль каменной лестницы, поднимавшейся от основания искусственного холма до святилища, уже лежали несколько кабелей. Зайдя в святилище, я с удивлением увидел, что там нет конструкции из бамбуковых стволов, которую мы с таким трудом воздвигли, а огромная каменная плита, приподнятая благодаря нашим усилиям, куда-то исчезла.

Когда мы подошли к входу во внутреннюю часть пирамиды, из него, как кролик из норы, вдруг появился Дэвид Картер. Он молча поприветствовал нас кивком, а затем, отойдя немного в сторону и посмотрев на меня, Кассандру и профессора, троих незнакомых ему людей, достал из кармана старую трубку, неторопливо набил ее табаком и стал чиркать старенькой зажигалкой.

— Значит, это вы соорудили здесь пугало из бамбука и веревок? — спросил он, когда листья табака наконец-то начали тлеть.

— Да, мы… — ответил я, слегка поморщившись при слове «пугало». — Тут, в сельве, довольно скучно, вот мы и решили… поразвлечься.

Инженер еле заметно улыбнулся.

— Не поймите меня превратно, — сказал он. — То, что вы соорудили, я оценил как довольно талантливое изобретение, и мне было даже жаль все это демонтировать.

— Что-то не верится. Уж больно быстро вы убрали наше сооружение.

— У нас не было другого выхода. Мне для подъема плиты нужно было установить гидравлические домкраты, а ваше «сооружение» нам очень мешало.

— Кстати, а куда вы дели эту плиту? — поинтересовалась Касси. — Что-то я ее нигде не вижу.

— Мы спустили ее вниз, — ответил Картер, — потому что решили использовать ее в качестве противовеса в подъемнике номер один.

— Подъемнике? — с удивлением переспросил я. — А для чего вам нужен подъемник?

— Для того чтобы поднимать оборудование на вершину пирамиды. Или вы думаете, что мы будем использовать мулов? У нас есть несколько тонн оборудования, которое нужно переместить внутрь пирамиды. Кроме того, нам ведь придется очень многое из нее достать.

— Ваши хозяева, я вижу, средств не жалели, — вставил профессор Кастильо.

На этот раз вместо Картера ответил Бенедикт:

— Если наша экспедиция обеспечена почти неограниченным финансированием и перед нами поставлена задача выполнить работу как можно быстрее и эффективнее, то вполне логично, что мы стараемся использовать все, на что только у нас хватает фантазии, так ведь?

— Да, конечно, — согласился профессор. — Я просто привык, что в нашей стране при выполнении тех или иных работ стараются не тратиться на всякие ухищрения.

— В конечном счете это обходится дороже.

— Несомненно, — согласился Кастильо, — однако дурные привычки очень трудно искоренить, особенно если они уже воспринимаются как «черты национального характера».

— А что вы здесь установили? — вмешался я, видя, что разговор уходит куда-то в сторону. — Эти кабели, которые протянуты во внутреннюю часть пирамиды, означают, что там, внизу, уже есть освещение?

Картер посмотрел на меня с таким видом, как будто я задал ему глупейший вопрос.

— Ну конечно. Это было самое первое, что мы сделали. Сейчас там уже устанавливаются кабели системы внутренней связи и рельсы подъемника номер два, на котором можно будет спуститься в подземную пещеру и подняться обратно.

Меня настолько удивила скорость выполнения работ и вообще амбициозность всего проекта, что я загорелся желанием еще поспрашивать кое о чем этого инженера, однако тот, сказав, что у него полно дел, вежливо попрощался с нами и ушел.

Тогда мы стали спускаться один за другим в отверстие, окруженное теперь с трех сторон ограждением из желтых пластиковых пластин, к верхнему краю которого были прикреплены мигающие лампочки.

Поначалу мы передвигались очень осторожно, однако затем пошли гораздо быстрее: за минувшую ночь вдоль всей лестницы было установлено освещение — сотни маленьких тусклых лампочек, — а ступеньки были очищены от лишайника и мха и посыпаны абразивным песком, в результате чего риск поскользнуться и упасть был сведен до минимума. Впрочем, вместе с ним была сведена до минимума и та атмосфера таинственности, которая так поразила нас с Кассандрой менее двух суток назад.

Мы сравнительно быстро спустились по лестнице и вошли в украшенный рисунками коридор. Профессор шел по нему с расширившимися от удивления глазами и постоянно останавливался, из-за чего мне время от времени приходилось подгонять его. Что касается Майка, то он, наоборот, не обращал почти никакого внимания на древние изображения, хотя сейчас, при стационарном освещении, они предстали перед нами во всем своем великолепии. Даже для такого дилетанта, как я, было понятно, что они, будучи образцом древнего изобразительного искусства, представляют огромную ценность, ибо дают описание истории населявшего этот город народа с его войнами, жертвоприношениями и правителями, умершими многие сотни лет назад.

Дойдя до порога, отделявшего коридор от пещеры, и пропустив профессора вперед, мы с чувством благоговения вошли вслед за ним в пещеру.

Техники из компании «Экстрим Инжиниринг» уже установили освещение и здесь, но, в отличие от лестницы и коридора, решили не ограничиваться тусклыми лампочками. По всему периметру пещеры были расставлены на треногах мощные лампы в тысячу ватт, освещавшие ее так, как она еще никогда не освещалась. Даже те, кто создал эту пещеру много веков назад, не имели возможности так отчетливо видеть ее гигантский свод, отстоявший от пола на расстоянии более тридцати метров. В результате двенадцать исполинских фигур фантастических существ, которые отбрасывали при свете ламп невероятные тени, казались еще более жуткими, чем они были на самом деле.

Размеры пещеры были просто огромными, и меня не покидала мысль о том, какое же сильное впечатление она производила на древних майя, которых приводили сюда, чтобы принести в жертву. У этих бедняг к ужасу, вызванному приближающейся смертью, прибавлялся еще и ужас от осознания того, что их бессмертная душа и в самом деле находится в руках могущественных и безжалостных богов.

Однако в конце концов наше внимание сконцентрировалось на уже освещенном изнутри сеноте, от которого исходило неестественное голубоватое сияние, весьма подходящее для окружающей его таинственной обстановки. Он был похож на огромную разинутую пасть злобного существа, угрожающего своими каменными клыками каждому, кто замышлял проникнуть в его чрево и забрать то, что принадлежит божеству и душам умерших.

К несчастью, мы тогда еще не понимали, что и в самом деле находимся перед Ах-Пучем, богом смерти древних майя, который, уже несколько столетий не получая человеческих жертвоприношений, может захотеть утолить свой многовековой голод теми, кто явился без приглашения в его владения.