Последняя руна (СИ)

Глава 15

Оставались сутки до вылазки. Вещи Ларии унесли из комнаты в хранилище, когда студентка пропала. Комната стала моей, как и тайна исчезновения воспитанницы отца. Мне всё ещё казалось странным, что она спала в той же постели и сидела за тем же столом, готовясь к занятиям. Жизнь Ларии внезапно оказалась моей жизнью, а я невольно повторяла путь подруги.

Я поморщилась. Никогда… Она никогда не была мне близкой подругой. Я так и не избавилась от недовольства и желания соперничать. Существование в одном доме не давало права Ларии стать частью семьи. Родители считали иначе, а я внешне смирилась.

«Злая ты, Руна. Неужели тебе не жаль бедняжку?», — вначале сообщил, а затем задал сомнительный вопрос мой коварный внутренний голос.

— Жаль!

Я искренне сочувствовала Ларии, но недовольно захлопнула учебник. У меня было время, чтобы заняться чем-нибудь полезным. И в «Весёлую лисицу» я больше не пойду. Вчера я убедилась, что в странных событиях присутствует некая настойчивая неслучайность. От воспоминаний о коварном пироге в животе скрутило узлом.

— И не думай напугать, — сказала я собственному отражению, когда поправляла платье. — Руна Гавр не трусливый заяц. И не бурундук!

Я рассмеялась, кстати вспомнив сердитую фразу ректора.

— И не белка! А знаешь ли ты, насколько белки лучше людей?!

Чибити настырно влезла передо мной. Растопырив лапы, она покружила на месте. Зеркальная белка повторила движение.

— Разве не красотка!? Какой восторг!

— Госпожа «Совершенство».

Чибити не заметила издевательского тона, продолжив рассматривать себя в зеркале.

— Ты знаешь толк в прекрасном, — немедленно согласилась рыжая и прижала нос к отражению. — Почему я не всегда была такой… Такой изумительной!

— А какой ты была?

Я с интересом присела на корточки рядом с Чибити. Не удержалась и почесала её за ушком.

— Ой, прекрати! — весьма довольным голоском возмутилась она.

— Ты вспомнила?

— Мутное отражение. Большое бесхвостое тело. Такое же двуногое, как у тебя. Фу! Это страшный сон и только! Я — белка! Опасная и прекрасная! Нет! Великолепная!

— Всё с тобой ясно, великолепная белка. Иди в шкаф. Прячься от реальности, — фыркнула я. — А я в библиотеку.

И я закрыла входную дверь на личный магический ключ. Верика должна ожидать меня на первом этаже. Мы договорились заняться особым докладом госпожи Бэррис.

— Выбрала заклинание? — спросила я подругу по дороге в главный корпус.

— Ты мне поможешь? Может быть «Вечное перо»? Или «Точное время».

Верика уже неплохо разбиралась в основах рунологии. Даже получила «хорошо» на последней проверочной. Я могла гордиться «ученицей». Но все чары, которые она предложила, показались мне слишком простыми.

— Госпожа Бэррис просила доклад о редком заклятии, — напомнила я.

— Я не очень хорошо знаю, какое из них редкое, — Верика смутилась и опустила голову, как делала это всегда. — Но обязательно разберусь!

Она выпрямила спину и улыбнулась.

— И правильно!

Смеясь, мы переступили порог библиотеки Дептонской Академии. Грандиозная тишина зала и нас заставила замолчать, усмирить веселье юности. Я с наслаждением втянула ноздрями воздух, пропитанный настоящей магией. Для нас с Верикой открылось множество сияющих надписей на корешках книг. Бесконечные узоры из черт и осмысленных линий мерцали в воздухе, недоступные никому кроме рунологов. Наверное анимаги, стихийники или хаотики видели фолианты и свитки как-то иначе, согласно собственному дару. Говорили, что хаотики во всём находят следы неупорядоченной энергии. Только сравниться ли тёмная материя Хаоса с рунами?!

«Что бы ты сказал на это, Айгермар?»

Я с волнением вспомнила о Йоне. Не сладко ему в подвале лазарета.

— Какая красота, — шепнула Верика и испуганно уставилась на книжную даму.

Та оценивающе строго смотрела на нас.

— Первокурсницы? — она понимающе кивнула и улыбнулась.

Вскоре мы сидели за столом. Обложились книгами, будто соорудив неприступную стену. Чары, заклинания, магические фразы обрушились на нас со страниц пособий и справочников. Даже я растерялась от потока сведений. И ни слова о «рунных бабочках». Неужели я просчиталась? Чибити могла всё придумать.

— Голова скоро лопнет. Я не представляю, что выбрать. Какие формулы простые, а какие редко используют.

Верика без сил уткнулась лбом в раскрытую книгу.

— У меня не лучше. Заклинание я выбрала, но про него нигде не пишут.

Я сердито листала самый полный сборник-описание рунических чар и не сразу заметила, что подружка шмыгает носом.

— Верика?!

По её щекам текли ручейки слёз.

— Я никчёмная выскочка, — вздохнула Верика. — Они сразу поняли…

— Не реви! — твёрдо потребовала я, но обняла подружку. — Кто посмел тебя обидеть?

— Родичи отца. Мама сказала, что у меня дар, что нужен учитель, но у нас не было денег. Дед посмотрел с презрением и обругал. От гнилушки не появляются прекрасные цветы… Папа был сильным рунологом. И я могла бы!

— И не сомневайся!

Я была зла на неведомого мне старика, унизившего малышку Верику. Она успокаивалась, дыхание выровнялось, слёзы высохли.

— Папа знал множество чар… Умел работать с разными рунами… Но и он не справился с заказом. Одна проклятая формула подвела его.

— Ты знаешь, как она называлась?

— На похоронах шептались. Я слышала, как знакомые говорили… Такое необычное название. Сразу и не скажешь, что это опасные чары.

Верика смешно наморщила нос и лоб, силясь вспомнить. Она сомневалась, но произнесла:

— Рунная бабочка… Да!

Я решила, что ослышалась.

— Как? Рунная бабочка?!

— Сокурсники отца, такие же рунологи, говорили о заклинании шёпотом, но я разобрала, — подтвердила Верика. — Они будто боялись, что их услышат или словно одно название способно убить. Мы с мамой не видели тела, — глаза Верики снова наполнились слезами. — Его сожгли, как положено поступать при смерти от магии. Родичи забрали прах, чтобы захоронить в семейном склепе. Кто-то предположил, что тела не было вовсе. «Рунная бабочка» сильное заклинание.

Я обняла Верику, успокаивая.

— Всё в прошлом, милая. Удивительно, что эти чары я выбрала для доклада. Вот такое совпадение!

— Ты слышала о нём?! — Она оживилась, слёзы высохли. — Я бы хотела знать, как погиб отец!

— Узнала случайно. Название чар и больше ничего.

Выдавать Чибити я не стала бы даже Верике. Лучше никому не знать, что в шкафу живёт «опасная» белка. Когда-нибудь я разберусь со всеми тайнами, которые обрушились на меня в Академии. Тогда и Чибити найдёт себе более подходящее жилище.

— Давай подберём формулу для твоего доклада, — предложила я. — И продолжим искать материал.

И тут Верике удалось меня поразить. Покопавшись в книгах, она выбрала заклинание для любовных уз.

— Вот проказница, — я весело погрозила ей пальцем, не показывая вида, что обеспокоена. — Придётся мальчишкам прятаться по углам.

— Я только для доклада.

Вспыхнув, Верика поспешила отвернуться. Что поделаешь с этой девчонкой?! Я чувствовала, что она что-то задумала, но не хотела напрасно обижать.

«Не вздумай применить чары. Особенно с одним легкомысленным котом», — мысленно молила я Верику.

С книгами подружке повезло больше, чем мне. Она отложила стопку подходящих справочников и старательно составляла план доклада. Я же напрасно потратила время. Формулы «Рунная бабочка» словно и не существовало среди заклинаний нашей специализации. Не нашла я сведений и в источниках для стихийников или анимагов. Книг для хаотиков предлагалось немного. К заклинаниям магии Хаоса не допускались чужаки. Как всегда, эта тайная магия оставалась загадкой для других. Вряд ли тот же Айгермар поделился бы сведениями.

Нагрузившись бесполезными фолиантами, я направилась к библиотечной стойке. Не заметила, как чья-то тень легла у моих ног, а следом дорогу преградила фигура в фиолетовой куртке.

— Ой!

Меня покачнуло. Стопка книг угрожающе накренилась, но была ловко подхвачена человеком на которого я умудрилась наткнуться. Он прошипел что-то неразборчивое, скидывая книги на ближайший стол.

— Ты?! Вы?!

Вспомни ворона — вот и он! Я мысленно дёрнула себя за ухо, заставляя сосредоточиться.

Йон Айгермар стоял передо мной, а не лежал в подвале лазарета, как я считала. Укусы ядозуба и кровопускание больше не угрожали молодому магу Хаоса. И мне немедленно захотелось запустить в него чем-нибудь тяжёлым. Он снова напугал меня и буквально перешёл дорогу.

Я дёрнулась в одну сторону, в другую, но он будто был сразу повсюду. Не такой высокий, как Ди́ан, более изящный, но в Айгермаре ощущались сила и опасность. Не конкретная угроза, а нечто неясное, что будоражило сердце.

— Вы живы, Руна Гавр. Удивительно…

Бледный и уставший, он странно прижимал одну руку к торсу. Казалось, она ему мешала. Йон стоял, припав на правую ногу, но изо всех сил стараясь удерживать прямую спину. Удавалось это ему с трудом.

Я подумала, что Айгермар насмехается надо мной, но мрачная серьёзность Йона говорила об обратном.

— Разве мне что-то угрожает?

Я нарочито храбро смотрела хаотику в лицо. Пусть знает, что бегать от него я не собираюсь. Чуть вьющиеся пряди каштановых волос, резкие вроде бы некрасивые черты, но строгие и правильные — он будто весь состоял из противоречий. В фиолетовой радужке отражался магический дар. Он притягивал меня, гипнотизировал смешением красок мрака и оттенков бездны, которую наполняет материя Хаоса.

Я вспомнила, что собиралась поблагодарить Айгермара за помощь на практикуме. Из-за происшествия ему пришлось вытерпеть наказание от Женталя и неприятное исцеление в лазарете. Но Йон так смотрел на меня, что мысли рассыпались на тысячи маленьких искр.

Разозлившись на него, а заодно на себя, я собралась с силами и вынырнула из фиолетового омута.

— И где же опасность? Я смотрю по сторонам, ничему не верю с первого слова или взгляда. Как вы и писали в записке. И стараюсь не открывать незнакомые шкатулки, — прошептала я, чувствуя, как голос изменил мне.

Во рту пересохло, а этот невыносимый хаотик приблизился. Я почти ощутила его дыхание у своего лица. Ароматы осеннего леса, туман над заболоченной низиной, мох и ещё живая кора деревьев…

Я вдохнула полной грудью и на миг прикрыла глаза, чтобы ярче увидеть неожиданный и приятный образ.

— То, что вам угрожает, всегда при вас, — тонкая линия рта Айгермара дрогнула и всё же сложилась в подобие улыбки. — Ваше любопытство и желание быть лучшей из лучших, дева рун.

— Быть лучшей в Академии это преступление? — выдохнула я.

Айгермару удалось меня и напугать, и запутать, и рассердить.

— В вашем случае, госпожа Гавр, это приговор.