Последняя руна (СИ)

Глава 19

При воспоминании об Айгермаре начинало пылать лицо и особенно уши. Алые, наверное, как осенние ягоды. Как стыдно!

Я быстро шла в учебный корпус на практикум и думала только о нашем разговоре. Йон спас меня от неистовой Олли. Увидев нас вместе и получив ответ, стихийница топнула ножкой. Взметнулась разноцветная ткань форменного платья. Она выскочила на улицу, унося с собой яркие искры ауры. А Йон не сразу отпустил меня из объятий.

— Неприятности находят тебя без особого труда, — тихо заметил он, продолжая поддерживать за талию и как-то весьма недвусмысленно прижимая меня к себе.

«Тебя», сказанное низким мягким тембром, растеклось во мне вибрирующей радостью. С чего бы вдруг?

— Это недоразумение, — я прикрыла глаза, чтобы спрятаться от пронзительного взгляда мага и скрыть взволнованность.

Внутренний голос требовал немедленно отстраниться, но я медлила. Меня не заботило, что по галерее ходят студенты и магистры. Я и Йон будто скрылись за незримой стеной от остального мира.

— Даже недоразумение может стоить жизни, — Айгермар выдохнул, с неохотой разжимая пальцы.

Ощутив свободу, я отступила. Надо признать, что с сожалением. Рядом с хаотиком, на вид нелюдимым и опасным, я внезапно почувствовала себя спокойно и уютно.

— Спасибо за помощь. Сейчас и… ночью, — я замялась.

Он видел меня с Ди́аном, который пытался добиться поцелуя. С оборотнем мы находились слишком близко для дружеских объятий. И почему меня это заботит?!

— Ты не послушала моего совета. Тебе действительно нравится этот шерстяной негодяй?

Голос Айгермара обволакивал меня низкими нотами. Как неожиданно мы перешли на «ты», но так приятно.

— Вот это тебя совершенно не касается, — я опешила и возмутилась.

Да как он посмел подумать!

Я убежала, а ведь нам было о чём поговорить с Йоном. Интересно, что хаотик думает о легенде Академии? Верит ли в «тёмного лаборанта»?

До практикума оставалось немного времени. Я успела. Первое, что я услышала в магической мастерской:

— Ты выполнила задание?

Девушки из моей группы дожидались наставницу в небольшом помещении и перешёптывались. Здесь стоял лишь один стол и полукруг из стульев. На столе под четырьмя стеклянными колпаками бились светящиеся бабочки.

Бабочки?! Они преследуют меня! В истории с пропавшими студентками всё вертелось вокруг бабочек.

Я не успела осмыслить увиденное. Верика помахала мне рукой. Я, взволнованная встречей с Йоном и Олли, села рядом. Передохну немного перед практикумом.

— Выполнила? — однокурсница настойчиво повторила вопрос.

— Почитала теорию, — ответила одна из подруг. — Не хочу получить слишком высокие баллы.

Все, включая меня и Верику, удивлённо уставились на светловолосую магичку.

— Стать первой в семестре и пропасть ни за что ни про что? — она пожала плечами, словно все должны были понимать, о чём она говорит.

— Ты про глупую сказку, которой пугают новичков? — спросил кто-то после недолгого молчания.

— Но студентки пропали не в сказке, — возразила она.

Я внимательно слушала, боясь упустить и крупицу ценных сведений.

— Болтают, что у последней, Ларии, был роман с кем-то из студентов. Может она сбежала с выпускником?

Они не знали госпожу «Совершенство», но я-то понимала, что Лария никогда не променяет обучение магии на парня.

— Знакомая со старших курсов уверяет, что все пропавшие имели высший балл, — светленькая однокурсница не сомневалась. — Лучше я стану второй или третьей в конце семестра.

Слухи, домыслы…

Оказывается, любой в Академии знает подробности дела. Все факты лежали на поверхности и многократно обсуждались студентами.

— Руна, — Верика осторожно коснулась моей руки. — Ты первая. Вдруг это не выдумки. Я боюсь.

В этот момент, неуклюже ступая, в классе появилась госпожа Бэррис. Все затихли. Она поприветствовала нас и начала урок. Не время отвлекаться на что-то другое.

— Сегодня практикум будет посвящён магическим дарам, — с улыбкой сообщила она. — Обратите внимание на хранилища. Почему их ровно четыре?

Девочки переглянулись и повернулись в мою сторону. После разговоров о рейтинге и пропавших студентках никто не хотел отличиться перед учителем. Я вспомнила уроки старого наставника, нанятого отцом. Дар находится в нас, но может быть извлечён по желанию самого мага.

— Четыре магических дара.

Собственный голос я услышала словно со стороны. Хотела промолчать, но не удержалась. Выскочка Руна! Плевать на легенды! Руна Гавр всё равно будет первой на курсе!

— Верно, — госпожа Бэррис указала на подставки, накрытые стеклом. — С древних времён учёные изучают суть магии, но так и не пришли к единому мнению, почему искры дара преобразуются в форму бабочки. По этому вопросу прочитайте главу пять в пособии. А сейчас рассмотрите хранилища и определите источник дара. Можете подойти ближе.

И на этот раз меня пропустили вперёд. Склонившись над столом, я протёрла глаза. После долгой ночи сосредоточиться было непросто. Бабочки под куполами мелькали пёстрыми искорками.

— Дар магов Стихий. Огненные крылья. Водяные крылья.

На наших глазах две бабочки — ярко-оранжевая и голубая — столкнулись и потемнели. Они превратились в сухой мелкий сор и осыпались на дно. Что-то подобное я видела возле старой лаборатории.

— Яркие, порывистые. В теле магов силы стихии текут свободно и не мешают друг другу, — пояснила госпожа Бэррис. — На открытом воздухе противоположности уничтожаются. Хранилища позволяют удержать искры дара на долгое время, перенести, куда угодно и передать немного магической силы нуждающемуся. Без сосуда они вскоре растворяются.

— Здесь Хаос, — вытянув тонкую шею, Верика кивнула в сторону колпака, где медленно порхали три фиолетовых бабочки.

Тёмные тяжёлые крылья напоминали маленькие пёрышки воронов. Очень красивые, но отчего-то пугающие, бабочки вызывали едва ощутимую тошноту.

— Ответ верный, — благосклонно согласилась наставница. — Дар хаотиков рождает подозрения и подавляет. С ними нелегко ужиться. Только мы, рунологи, умеем преодолевать невольную неприязнь.

«Всё с тобой ясно, Айгермар. Это дар делает тебя таким… резким и неприятным».

Подумала и не согласилась с самой собой. Никакой неприязни к Йону я не испытывала. Напрасно убежала не поговорив. Но обязательно это исправлю. Обязательно!

Магический дар оборотней и рунологов мы разгадали быстро. Суть анимагов отражалась в образах ярких белых мотыльков. Их порхание притягивало взгляд, не отпускало, погружая в подобие сна наяву.

— Анимаги обаятельны и милы, — плавный голос госпожи Бэррис легко заполнял небольшую комнату. — Магнетизм и жизненная сила. Таковы искры дара.

Зная Ди́ана, я ничуть не удивилась. Илбрек — истинный оборотный маг и беззастенчиво этим пользуется. Буду напоминать себе и Верике, что это всё чары. Не стоит им доверять. Особенно юным девушкам.

Остался последний купол. Мы наблюдали, что происходит под колпаком.

— Наш дар такой непривлекательный, — с огорчением протянули одногруппницы. — Обычные серые насекомые.

И правда! Бабочки в хранилище рунологов выглядели непритязательно и скучно. Точно, как форма факультета. Простота и практичность. Грязно-пепельные крылья с неровными краями не украшали мотыльков. И летать они не желали — сидели на кривой сухой веточке, воткнутой в подставку.

— Мы часто тихи и незаметны, — улыбка госпожи Бэррис стала мягче. — Но рунологи придают остальным уверенность и спокойствие. На нас всегда можно положиться. С помощью рун мы способны обращать свою магию в любую иную, поэтому хорошо воспринимаем чужие дары. Мы незаменимы!

Она говорила с такой гордостью, что все невольно расправили плечи и подняли головы.

— Создавая сгусток дара, маг истощает себя, но подпитывает товарища. Полезное свойство, если кто-то ранен или болен. Одна бабочка — один маг. Оборотни питают оборотней. Стихийники помогают стихийникам. Затем долгое восстановление. У магов стихий, хаотиков и анимагов. В ваших руках бо́льшая сила.

С этими словами госпожа Бэррис достала тонкий серебристый резец и коснулась стекла на хранилище с одинокой стихийной бабочкой. Две её сестрицы распались на части на дне подставки. Наставница твёрдой рукой чертила руны. Я залюбовалась её мастерством. Купол осветили аккуратные линии волшебного символа. Свет заполнил хранилище, рассыпался ворохом искорок, которые обратились цветной бабочкой.

— Рунологи помогают всем. Если ваш дар силён, то вы легко создадите искру любой магии. Или не слишком легко…

Она устало улыбнулась. Все заметили, что на лбу госпожи Бэррис выступили капельки пота, а лицо побледнело и осунулось. Ради наглядного примера она истратила огромный запас магических сил. Ей пришлось сесть, чтобы не свалиться. Мы помогли ей расположиться напротив стола.

— Руна, ты сильная девочка. Попробуй создать искру для хранилища дара анимагов, — мягко попросила наставница, протягивая мне резец. — Запомнила знак?

Ух! В первую минуту я перетрусила, но и была горда, что учитель выбрала именно меня.

— Три сплетённые руны: «дарис», «граст» и…

Тут мне пришлось признать, что среди сложной вязи, творимой наставницей, я не увидела нескольких черт. Я кусала губы. Как обидно!

— «Таланис», — раздался сбоку тихий голосок Верики.

— Очень хорошо, — госпожа Бэррис осталась довольна. — Внимательность важна для рунолога. Заклинание называется «Исцеляющее крыло».

— Как я создам искру другого дара?

Этот вопрос оставался для меня главным. Пользоваться инструментами я умела, руны знала. Отщепить и отправить в хранилище кусочек дара. Проще простого!

«Я сотворю бабочку! Совсем как те, что умерли возле лаборатории. Не об этом ли заклинании тревожится Чибити? Не оно ли убило отца Верики?»

Внезапное осознание на миг стёрло из головы все остальные мысли. Голос госпожи Бэррис отрезвил:

— Соберись, Руна. Я верю в тебя. Представь, что передаёшь часть дара анимагу.

— Кому-то, кого я знаю?

— Обычно формула используется в присутствии принимающего. Вспомни того, кто хорошо знаком или кого легко представить.

Никогда не использовала чары при таком скоплении зрителей. Все следили за моей рукой. Резец готов был выскользнуть из пальцев. Я не должна провалить задание. Пусть это всего лишь практикум, но каждый балл приближает к заветному первому месту в рейтинге.

Начертать и «оживить» символ. Ничего сложного! Я ощущала текущий под кожей дар и подумала о Ди́ане. Светлые взлохмаченные волосы, сияющие изумрудные глаза, мягкие линии добродушного лица — яркий и приятный образ. Стеклянный купол озарило вспышкой света. А из меня точно вытянули стержень, на котором держалось тело. Ослабли ноги, а руки легли вдоль туловища. Серебряный резец звонко ударился о пол, выпав из пальцев. На глаза будто накинули тёмную вуаль.

— У тебя получилось, — с восторгом сообщила Верика, обмахивая меня блокнотом.

Комната медленно оживала и обретала краски. Девушки переговаривались, обсуждая успешный опыт. Я сидела рядом с наставницей. Госпожа Бэррис делала записи в журнале.

— Отлично, Руна. Ты можешь отдыхать, — она повысила голос. — Остальные — резец в руки и пробуйте повторить формулу. Ничего страшного с вами не произойдёт.

У каждого при себе имелся набор инструментов, и работа в классе закипела. Меня же охватила расслабленная лень. В груди чувствовалась пустота, которая по капле заполнялась. Хорошо, что завтра теоретические занятия. На очередные успехи в практической рунологии я была не способна.

— Серая бабочка. Ох, она распалась! Для начала сойдёт, Верика. Садись и отдыхай.

Наставница проверяла, как выполнено задание. Я подняла голову, чтобы полюбоваться на успехи подружки. Верика побледнела, но стояла твёрдо.

— Ничего страшного, милая, — госпожа Бэррис погладила Верику по плечу. — Ты научишься.

Под стеклянным куполом рунологов появились новые бабочки. Никому из первокурсников не удалось создать искру чужого дара. Выходит, получилось только у меня. Вот это да!