Посвященные в любовь... (СИ)

И да поможет нам Бог…

— Вань, прости, что вмешиваюсь, — не удержался Андрей, — но не могу не спросить: ты почему на Машу наорал?

— Андрей, я сам не знаю. Я никогда не повышал голоса ни на Машу, ни на детей. Готов убить себя! Когда она бросилась ко мне, я испугался, что не смогу удержаться и потащу ее за собой. И заорал…

— Дурак, ты, Иван! Обидел такое сокровище. Умница, красавица, троих детей выносила и родила тебе. Любит осла такого. А как ухаживает за тобой… Зажрался ты, Иван, вот что я скажу тебе.

Видел бы ты мою бывшую жену. Я-то, идиот, думал, что она красивая и верная. А когда впервые увидел твою Машу, сразу понял: моя бывшая по сравнению с Машей — это деревенская баба с дурным вкусом и манерами. А я первое время даже переживал, что она ушла к любовнику. Говорить с ней было не о чем. Да и секс у нас был паршивенький. Под одеялом, без света и только ночью. Как хочешь, так и изворачивайся. Зато сплошные понты. А у тебя…

— Сам знаю, что у меня, — резко перебил его Иван. Вот только того не знаю, как вымолить прощение.

— Говори так, как и мне объяснял. Ладно, Иван, уверен, Маша все поймет. А у нас сегодня еще один сюрприз. Мы делаем первый укол.

Я знаком с этим препаратом. Колол его одному из партийных лидеров ГДР, когда 10 лет назад проходил стажировку в Берлине в Центре хирургии костно-мышечной системы знаменитой клиники Шарите.

Моим руководителем был профессор Георг Вельдман. Он и познакомил меня с израильским препаратом. Объяснил и показал, как правильно определить точку прокола. И хотя инъекция в коленный сустав вводится тончайшей иглой через все слои мягких тканей в полость коленного сустава под местной анестезией, орали от боли все. Хотя Вельдман настаивал на инъекции без анестезии, как абсолютно бесполезной в данной ситуации.

Так что, дружище, я тебя предупредил. Колем?

— Конечно, колем! Если уж Мика в свои 10 лет выдержал и не орал, то я на его фоне имею право только постанывать или пищать, как крыс в захлопнувшейся крысоловке.

— Тогда вперед! И да поможет нам Бог!

Да, хорошо шутить. Но когда, несмотря на анестезию, игла попадает в полость коленного сустава, тут тебя боль рвет в клочья. И если это так с анестезией, то что было бы без нее?

Стиснув зубы, покрывшись испариной, Иван приговаривал про себя: «Это тебе за то, что Машу обидел, дебил несчастный».

Голова раскалывалась. Сердце учащенно билось. И вдруг боль внезапно исчезла, свернулась, как рулон бумаги. Иван свободно выдохнул.

— А ты, оказывается, стоик, — похлопал по плечу Ивана Андрей. — Даже не пикнул. Мужественно перенес боль.

Как себя чувствуешь?

— Не пойму. Вроде не болит. Только спать хочется.

— Это хорошо. Давай я тебя прикрою. Спи.

Андрей вышел из гостиной и столкнулся с Машей, стоявшей за дверью.

— Машенька, ты что? Не беспокойся. Твой Иван — сильный мужик. Даже не пикнул. Выдержал. Все будет хорошо! Он уснул. Не стоит его беспокоить.

Иван провалился в глубокий сон с мыслью о том, что он обидел своим окриком Машу. Он слышал чьи-то голоса, осуждавшие его поступок. Бегали чужие дети и кричали ему что-то обидное. Плакала Маша. И появившаяся вдруг Бабли обозвала его тупым бараном.

Он с трудом открыл глаза. Понял, что лежит на диване в гостиной. Маша дремлет в кресле рядом. В соседнем кресле сидит Андрей и что-то вписывает в свой блокнот.

Увидев, что Иван проснулся, Андрей подошел к нему и положил руку на лоб.

— Ваня, как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Но у меня почему-то мокрая футболка. А почему Маша в кресле спит?

— Ты напугал нас. У тебя резко поднялась температура. Это допустимо при подобной инъекции, но не настолько. К тому же у тебя начался бред. Ты разговаривал с кем-то на французском языке, все время повторяя одну и ту же фразу. Я не знаю французского, но ты явно просил у кого-то прощения, потому что слово «пардон» звучало много раз. Затем перешел на немецкий.

— Ты разговаривал с какой-то женщиной и просил простить тебя, — подсказала мужу проснувшаяся Маша.

— Маш, и во сне и наяву я могу разговаривать только с одной женщиной — с тобой. Прости своего адиёта. Ты так неожиданно бросилась ко мне. Я испугался, что не устою на ногах и грохнусь вместе с тобой. Больше всего я боялся упасть на тебя, мой воробушек.

— Pardonne moi mon amour/Прости меня, любовь моя/, — я все время повторял эти слова, обращаясь к тебе в моем сне, потому что я насвинячил, а ты плакала.

— Так, друзья мои, дальше вы и без меня разберетесь, — вмешался в разговор Андрей. — Держи градусник. Мне нужно знать, какая у тебя температура.

— Маша, смени футболку мужу. Он пропотел.

Температура была нормальная. Иван решил, что подскочила она, скорее всего, на фоне его переживаний.

— Я пошел. Меня Нил с Полканом ждут. Если что, звоните. Счастливой ночи вам, — подмигнул Ивану Андрей.

— Маш, ты простишь меня?

— Нет… Мне прощать нечего. Ты всего лишь эмоционально меня предупредил. Я это поняла чуть позже. Просто я люблю тебя, Ванечка, по-прежнему очень сильно люблю.

У Ивана чуть не остановилось сердце от ее «нет». Эти секунды он с трудом пережил.

— Воробушек, никогда не сомневайся во мне и моей любви к тебе. Без тебя меня нет и не будет. Смотри, я вчера научился самостоятельно садиться на диване, перетаскивая ноги руками.

— Ты даже не сказал об этом Андрею?

— Я хотел, чтобы первой об этом узнала ты. Иди ко мне на руки. Я хочу тебя обнять. Сними с себя все, любимая. Я так соскучился по твоему обнаженному телу. Бог мой, как ты прекрасна, любовь моя! Одно прикосновение к тебе — уже счастье.

Он стянул с себя футболку и оперся на спинку дивана. Наконец-то он смог обнять Машу обеими руками, тесно прижав к себе.

Маша тонула в бескрайнем океане его ласк. Его настойчивые и ласковые губы не давали ей опомниться. Она чувствовала, как их разгоряченные тела наполняются невероятным и страстным желанием, стремясь захватить и прочувствовать каждый миг вместе. И так же вместе достигнуть наивысшей точки любви.

Постепенно приходя в себя, Иван не выпускал Машу из объятий и продолжал целовать ее, шепча ей что-то на ушко. Прислушавшись, она поняла, что Ваня нашептывает ей строки стихотворения Андрея Дементьева, которое ей тоже нравилось:

Спасибо за то, что ты есть. За то, что твой голос весенний Приходит, как добрая весть В минуты обид и сомнений.

Спасибо за искренний взгляд: О чем бы тебя ни спросил я — Во мне твои боли болят, Во мне твои копятся силы…

Раздавшийся стук в дверь прервал Ивана. И Маша быстро соскочила с его колен. Бросила халат мужу и надела свой. Пригладила волосы и открыла, как оказалось, незапертую дверь.

В пижамных штанах и голым торсом стоял сонный Мика.

— Спроси у него сама, чего он хочет, — протянул он свой телефон Маше.

— Маша, — послышался голос Андрея, — прости, я не смог до тебя дозвониться. Очень прошу: возьми с кресла, на котором я сидел, мой блокнот и продиктуй последний абзац и цифры, что на самой последней странице. Мне кажется, я понял, почему у Ивана скакнула температура. Прости, если разбудил, но это очень важно.

— Я поняла. Сейчас перезвоню тебе, — сказала Маша и протянула Мике телефон.

Прости, что перебили твой сон.

— Маш, что-то случилось? — послышался голос Ивана. И Мика, тряхнув головой и отгоняя остатки сна, пошел к себе.

Маша перезвонила Андрею и дважды зачитала ему абзац на латыни и все цифры последовательно. Он еще раз попросил прощения за разбитый сон.

Пока Андрей разговаривал с Машей, Иван уловил новую волну, хотя никаких попыток не предпринимал. Он догадался, что это волна Андрея, и понял, что тот не лжет. Он действительно искренне переживает о случившемся. И он пытается найти причину. Вот уж поистине человек науки и чести.

Андрей докопался до истины. Оказалось, что препарат некоторое время назад проходил очередную проверку, по итогам которой была частично изменена инструкция. Участившиеся случаи аутоимунных реакций при введении препарата с анестезией вызвали необходимость более глубокой проверки. Именно поэтому в обновленной инструкции содержалось предупреждение: не использовать анестезию! Однако инструкция в упаковке, которую привез Мика, судя по всему, была старая.

Андрей сфотографировал упаковку с кодом, инструкцию, чек покупки. Рано утром взял кровь у Ивана и отвез в лабораторию. Получив результат, понял, что именно анестезирующий препарат вызвал у Ивана опасную реакцию. Добавил результат анализа и отправил письмо. Через день на его электронную почту пришло письмо с извинениями и сообщением, что на карту покупателя осуществлен чарджбэк или возвратный платеж.

Когда через несколько дней на карту Мики вернулись деньги за препарат из Израиля, он чуть не тронулся умом. Но Андрей его успокоил и объяснил ситуацию. После чего Мика перебросил деньги отцу. Теперь пришла очередь удивляться Римасу.

Второй укол Иван перенес намного спокойнее и не столь болезненно. Наверное потому, что Маша стояла за его спиной, обхватив виски и лоб прохладными ладошками и время от времени целовала его в макушку.

Благодаря тому, что Ваня приспособился передвигаться с помощью костылей и электроколяски, он понемногу начал включаться в работу с Сашей. А ближе к Новому году, как не противились Маша и Андрей, он погрузился в работу на полные дни.

Они оба опасались, что может произойти сбой в достигнутых результатах. Но все обошлось.

Маша тоже ездила на работу почти каждый день на три-четыре часа. Вставала очень рано и готовила завтрак и обед на всех. Вера понимала, что таким образом Маша старается не только ей помочь, но и отблагодарить за помощь их семье. Пыталась успокоить Машу и объяснить, что теперь их семьи связывают еще и священные узы родства в лице Саши, Мики, Арса и самой Веры через крестников — детей Ивана и Маши.

Несмотря на усталость, Маша успевала все. Она была благодарна Нилу. То, что кафе процветало — это в значительной степени его заслуга, считала она. А также заслуга всего коллектива, особенно шеф-повара Вика Северского и Дениса — заместителя управляющего.

После работы она успевала стирать, гладить, заниматься детьми и мужем. И при этом держала себя в тонусе, стараясь выглядеть привлекательно.

И она, и Иван мечтали переехать в новый дом. Там все было готово. Но Маша хотела, чтобы Иван вошел в дом на своих ногах, а не на костылях. Мика по ее просьбе снял на видео весь дом. И они с Ваней прикидывали, что им необходимо еще приобрести. Мебель была заранее куплена и ждала своего часа на одном из четырех складов Ивана, которые он три года назад купил по совету Римаса. Склады Ивана класса «А» были оборудованы по последнему слову техники. И приносили солидный доход. После Ивана складскими помещениями заинтересовались Гриша, Мика и Сашка. В итоге за последние пять лет семья Римаса полностью заполнила нишу в арендном бизнесе.

За неделю до Нового года Андрей собирался организовать полный осмотр Ивана в клинике. Прошло почти два месяца с начала лечения. Нужно было убедиться, что перелом голени успешно сросся и снять с ноги турбопласт.

Но то, что произошло в семье Римаса Штейна на следующий день, заставило перенести осмотр на несколько дней.

Как сказал потом отцу Мика, это должно было выйти на поверхность.

Вера и Римас ругали себя, что не настояли на серьезном разговоре с Арсом, когда почувствовали, что в семье сына что-то происходит. Их мальчик не хотел волновать родителей и пытался решить проблему самостоятельно. Однако его ответственность и загруженность на работе не давали ему возможности разобраться в происходящем в его семье