Потому, что ты – монстр!

Глава 48

Мне казалось, что вокруг меня самая уютная комната на свете.

В камине мерно потрескивал огонь. Плотные шторы были уютно задернуты.

Мягкая перина напоминала взбитые сливки. Аккуратненькие подушечки были красиво разложены по кровати. Прямо ложись и спи!

Все в комнате было зефирно-розовым. Словно сказочным.

Я стояла на пороге комнаты, слыша, как за окном шелестит убаюкивающий дождик. Мои веки слипались, а я чувствовала, что все в комнате располагало ко сну.

Кровать требовала, чтобы я на нее легла и погрузилась в ее пленительную мягкость, повернулась на бочок, накрылась одеялом, подсунула голову под руку и уснула сладким сном…

Все было таким реальным, таким настоящим, что я даже видела рельеф обоев.

Словно это был вовсе не сон.

Мне такие кровати не снились со времен, когда я пахала на двух работах! Дождик все шелестел, а мягкий свет создавал такое чувство, словно внутри разливается уютное тепло.

Я сделала шаг к кровати, глядя на нее, словно опьяненная.

Потом еще шаг, не в силах противиться искушению. Комната принцессы пела колыбельные. Медленные, монотонные, убаюкивающие.

Я потрогала спинку кровати, прикоснулась к теплому одеялу. В голове была одна мысль: «Почему бы и нет?».

Я просто полежу.

Я же не буду спать?

Не буду!

Просто прилягу, но с открытыми глазами.

Никакого сна!

Спать нельзя!

Эти мысли лениво замедлялись и путались в голове, пока я садилась на безумно мягкую, как облако, перину.

Пленительный шелк одеяла холодил мою руку.

– Я просто полежу, – убеждала я себя. – И спать не буду!

– НЕЕЕЕТ!!! – кричало что-то внутри меня.

– Я просто полежу! – с нажимом спорила я, чувствуя себя так, словно не спала целую вечность.

– Не вздумай спать!!! – кричала я себе. Но сама же отгоняла эти мысли, очарованная этим уютом.

– Ш-ш-шпи, – бесконечно шелестел дождик за окном. Я зевнула, падая в подушки.

– Вот, видишь? – послышался мой собственный голос. – Ничего не случилось?! Ничего не случилось! Я просто легла! Заметь, я не сплю. И спать не собираюсь!

– ТОГДА ВСТАВАЙ!!! – кричала я себе.

– Да ладно, минуткой больше, минуткой меньше! – возмутилась я, проводя рукой по одеялу.

– Что-то прохладно. Я ноги укрою! Одна минутка погоды не сделает!

– Помни, что ты на чердаке! И тебе нельзя спать!!! – кричало что-то внутри меня, требуя, чтобы я немедленно встала.

– Одну минутку, – закрыв глаза, проворчала я, вспоминая все ранние подъемы.

Чугунная голова не хотела отрываться от подушки ни в какую! И тут меня что-то ударило по лицу!

Просто ни с чего!

В розовой комнате никого не было.

Я почувствовала еще одну пощечину, искренне недоумевая.

Я почувствовала, что ладони горят. Это что? Я сама себя бью по щекам? Во сне?!!

Я дернулась, сгоняя наваждение.

Монстр!!!

Который убивает тебя, пока ты спишь! Как жаль, что я поздно догадалась! Иначе бы выспалась и напилась кофе!

Розовая комната растаяла, а вместо нее был старинный чердак с кучей хлама и жуткими темными углами!

А потом поняла, что не могу пошевелиться. Совсем…

Меня словно что-то держит. Такое чувство, словно я лежу в спальном мешке.

Я опустила глаза, видя огромное черное кольцо змеи. Одно, второе, третье и хвост, уходящий в темноту.

Мои глаза скосились направо, и я увидела жуткую голову со светящимися змеиными глазами. Страшный змеиный глаз смотрел на меня, а я в него.

– Ааааааа!!!! – пронзительно заорала я, понимая, что монстр, который убивал девушек мне слегка знаком.

Я попыталась высвободиться. Кольца змеи распались.

Сердце дрожало в груди, я оступилась, падая на пол и с ужасом глядя на то, как змея подползает ко мне и нависает надо мной. Раздвоенный язык на секунду мелькнул в воздухе, чтобы тут же втянуться обратно.

Я сидела с открытым ртом, трясясь всем телом и не в силах вымолвить ни слова.

– Это т-т-ты у-у-убиваешь д-д-девушек, – выдохнула я, глядя в глаза огромной змеи.

– Ч-ч-чудовище с ч-ч-чердака? Старый лорд Орсвиль?

– Нет, – прошипела змея. А мне уже начинало казаться это плодом больного воображения.

– Тогда к-к-кто? – выдохнула я, прикидывая, что может быть страшнее хозяина дома. Я до сих пор не могу сопоставить учтивого красавца с вот этим вот. У меня картинка не складывается!

– Я! Это я убиваю! – послышался сипловатый голос в темном углу. Там горели глаза.

Круглые, словно плошки.

– Если что, это я!

Да…

Голос у монстра был слегка растерянный.

Огромный змей повернул голову в сторону тьмы и собрался уползать. Я вскочила на ноги и затряслась…

– Он тебя не тронет…. Я приказал ему… – послышался шелест чужого голоса. – Прощай… И прос-с-стри за минутную с-с-слабос-с-сть. Там в лес-с-су.

Нет! Нет! Я… Я обидела его!

Мысль о том, что сейчас решается моя судьба, заставила меня дернуться вперед. Меня пугала смертельная обида в голосе змея.

– Почему «прощай»? – задохнулась я, робко дернувшись вслед. – Просто я боюсь змей… С детства… Меня гадюка укусила! Змей повернул голову. Я вздрогнула, причем непроизвольно.

– Не уходи… Пожалуйста… – задохнулась я, протягивая к нему дрожащую руку. – Я не хочу прощаться… Ты… ты единственное светлое, что есть в этом доме… Змей молчал.

– Вот, – я содрала с пальца перстень. – Возьми… Мне не нужен дом… Мне нужен ты…

– Тебе нуж-ж-жен ч-ч-человек, – послышался тихий шелест змея. – Змею ты не принимаеш-ш-шь… Поэтому прощ-щ-щай… Я давал тебе шанс-с-сы… Пытался приучить не вздрагивать при моем появлении… Но ты вс-с-се равно…

– Пожалуйста, не надо, – выдохнула я, едва не плача. – Я не люблю … эм… ядовитых змей. А обычных, как бы… они симпатичные…

– Я с-с-смертельно ядовит, – послышалась тихая насмешка.

– Я не люблю гадюк! Просто гадюк! И кобр! И эту, как ее… забыла! – взмолилась я.

– Ш-ш-што бы ты с-с-сделала, ес-с-сли бы ч-ч-человек, который тебе дорог не принимал тебя такой, какая ты ес-с-сть? – послышался голос змеи.

Так, почти получилось!

В этот момент я поняла, что не хочу его терять. Безумно не хочу.

Я молчала, а змей продолжал, чуть наклонив голову.

– Ес-с-сли бы дорогой ч-ч-человек с-с-сказал тебе, что ненавидит твой характер? Некоторые ч-ч-черты? Ц-ц-цвет твоих глаз-з-з? – спросил змей. – Ш-ш-што бы ты с-с-сделала?

На секунду я растерялась, понимая, что сейчас от моего ответа зависит все! Абсолютно все.

Перстень на протянутой руке дрогнул, едва не скатившись на пол.

– Я бы…. Я бы… не делала скоропалительных выводов, – осторожно произнесла я, подрагивая уже скорее от нервов. – И… узнала бы почему?

– Я уз-з-знал, и ш—ш-што? – послышался голос змея.

– А потом дала бы ему ш-ш-шанс, лорд Орсвилль, – почти по- змеиному прош-ш-шептала я, с замиранием сердца дожидаясь судьбоносного ответа.

– Хорош-ш-шо, – послышался голос змея, а я вслушивалась в каждое слово. Он говорил слишком тихо. Настолько тихо, что мне мешало расслышать его слова даже гулкое биение собственного сердца!

На чердаке воцарилась тишина.

– Ты мне понравилас-с-сь. Не с-с-сразу, конечно… Но понравилас-с-сь… Однако, ты – невес-с-ста моего с-с-сына, – произнес змей. – И я не пос-с-смею…

– Я, кажется, сразу обозначила, что не хочу за Адама! – выпалила я, злясь. Неужели, он готов вот так вот… – А как же лес? Мне показалось, что вы дали понять, что я вам нравлюсь!

– Ты – невес-с-ста моего с-с-сына, – прошипел змей. – А в лес-с-су была прос-с-сто с-с-слабость. Не ус-с-стоял… Перед ис-с-скушением…

– Я не давала лорду Адаму согласия на брак! К тому же, в зеркале, я видела не его, а вас! – уцепилась я.

– Конеш-ш-шно, меня. Я выбирал невес-с-сту для с-с-сына, – прошипел змей.

– Ну хорошо! Выйду я замуж за Адама! Сниму это проклятие, мать его итить! И какими глазами мне после этого смотреть на вас, ведь вы мне нравитесь! – крикнула я.

– Я с-с-скроюс-с-сь. Ос-с-ставлю вам помес-с-стье, и с-с-скроюс-с-сь. – послышался твердый ответ змея. – Ты будешь хозяйкой помес-с-стья. Ты дос-с-стойна…

Я сделала глубокий вдох.

– Не нужно мне поместье! – выдохнула я, глядя на кольцо.

– Ты ведь мечтала о с-с-собственном доме? – послышался голос змея. – О мес-с-сте, которое ты можеш-ш-шь назвать домом.

– Да мало ли, о чем я мечтала! Я мечтала кататься на единороге! – фыркнула я.

– Могу ис-с-сполнить мечту. Моей магии дос-с-статочно, чтобы с-с-сделать тебе единорога, – усмехнулся змейц. – Только попрос-с-си…

– Дайте мне шанс! – произнесла я твердо.

– Хорош-ш-шо. Я дам тебе ш-ш-шанс… Хотя никому его не даю… Кроме Адама… Никогда… Мож-ж-жет потому, ш-ш-што ты многое з-з-знач-ч-чиш-ш-шь для меня.– произнес змей. – Неожиданно, правда? С-с-столько лет… За с-с-столько лет, я не вс-с-стретил бы девушку, которая вызывала у меня такие чувс-с-ства.

Я чуть не расплакалась. Сжимая в кулаке до боли чужое кольцо.

– С-с-сможешь подойти ко мне и прос-с-сто прикос-с-снуться ко мне, – послышался голос змея.– Я многого не прош-ш-шу… Ос-с-смелишься? И я с-с-скажу тебе, как с-с-снять проклятие!

Что? Подойти и прикоснуться к нему? К змее… Прикоснуться… Если ты их боишься до ужаса! Просто панически и безотчетно…

Я стиснула зубы и сделала шаг вперед, выставив руку.

До змея оставалось шагов пять. Пять страшных и мучительных шагов. У меня прогибались колени.

Он ничего мне плохого не сделал! Это не просто змея…

Это Максимилиан… Максимилиан Орсвиль…

Я вспоминала его виски с проседью, красивые глаза, запах духов, походку, танец… Руку на своей талии…

Еще один шаг дался мне очень тяжело. Сердце сжалось, а я мысленно убивала себя за эту слабость.

Я старалась думать про нежные губы, которые прикасаются пьянящим поцелуем к моим в замерзшем лесу под завывания волков.

Я пыталась представлять руки, которые согревают меня, пряча под плащом. И чувство, которое есть только рядом с этим человеком… Только с ним… Непередаваемое, прекрасное и такое уютное.

Словно это – мой человек. Мой и все.

Сколько в моей жизни было романов, интрижек и даже отношений, но ни с кем не возникало это чувство, словно можно довериться, расслабиться, а тебя защитят, спасут и тобой очень дорожат.

Настолько, что гордый лорд дает тебе второй шанс!

Я уже стояла в шаге от змеи. По моим щекам текли слезы. Видимо, от переизбытка чувств. Закрыв глаза и смахнув слезы, я попыталась поднять руку. Но одна не поднималась.

«Давай!», – умоляла я себя. – «Иначе потеряешь его навсегда!».

Мои дрожащие пальцы были в дюйме от сверкающей чешуи.

Я тяжело дышала, сгоняя слезы по щекам. Еще чуть-чуть…

Совсем капельку… Это не страшно! Он не броситься на тебя! Точно не броситься! Это он, любимый… И сердце у него доброе, раз он столько лет подряд терпит Адама!

Зажмурившись, я подалась вперед. Пальцы коснулись холодной чешуи. Я осмелела, делая вдох. И положила ладонь на огромную змеиную голову.

Рука дрожала, а я улыбалась, сквозь слезы. Я победила! Пересилила себя и свой страх.

Совсем чуть-чуть, насколько это позволяла дрожь в руке я погладила его.

– Как трогательно, – всхлипнул кто-то в углу. Я обернулась, и увидела, как со статуи ползет моя простыня в темноту в сторону светящихся глаз. А оттуда слышится трубное сморкание. – Извините. Продолжайте!

– Неужели я нас-с-столько тебе дорог, что ты перес-с-силила с-с-себя? – спросил змей, пока я осторожно, не веря самой себе, прикасалась к его чешуе. Он вздохнул. – Пос-с-старайся забыть обо мне…

Я не ответила, ведя рукой и чувствуя пальцами каждую чешуйку. Невероятное чувство. Чувство, от которого я не знала, смеяться или плакать.

– Нет, – упрямо твердила я.

– Пообещай, что выйдешь замуж за моего с-с-сына! – произнес змей.

– О, нет! Один хитрый старый змей хочет свалить на меня ответственность и свалить в закат? – спросила я. – Адам любит свою фею. И никого более. Ровно настолько, насколько может!

– Не правда, – выдохнул змей. – Иначе бы не из-з-зменял ей с другими девуш-ш-шками… Я не про раньш-ш-ше. Я про тех невес-с-ст, которых я ему предлагал…

Нет, когда это говорил Адам, я как бы не поверила. Но когда говорит лорд Максимилиан, тут хочешь – не хочешь, но веришь! И какой дуре в голову пришло спать с чудовищем? Хотя, если брать во внимание бал, смазливую внешность, умение вешать лапшу на уши, то в этом Адаму нет равных!

– Он хотел снять проклятие! Ну посудите сами, – я решила убедить Максимилиана, в том, что Адам и Роза действительно любят друг друга. – Он уверен, что условием снятия является любовь обычной девушки. Способ, конечно, сомнительный. К тому же, он заботится о ней, как может. Выкапывал, прятал… Даже меня убить пытался ради нее! Ради нее он готов был предать отца… Разве это не любовь?

– Это с-с-страсть! Он прос-с-сто ос-с-слеплен с-с-страстью. Перебес-с-сится, – возразил змей.

– Столько лет, однако, не перебесился! – тут же возразила я, стоя на своем.

– Адам легко подпадает под женс-с-ские чары. Ес-с-сть у него такая с-с-слабос-с-сть! И я хочу, чтобы он нашел с-с-себе другую девуш-ш-шку! – упрямо твердил змей.

– Вы любите сына? – спросила я, понимая, что ему тысяча лет. Его фиг переспоришь! Но я упрямая.

– Ес-с-сли бы не любил, то прикончил бы эту фею раньше, а не позволил бы ей с-с-сидеть в моем доме, – фыркнул старый змей.

– Вот! – громко воскликнула. – Вы сами понимаете, что он ее любит. И ничего с этим поделать не можете. Вам остается принять этот факт. И не сватать его мне!