Потусторонний. Книга 5

Глава 11

— Артемьев, ты дурак⁈ — нахмурилась Василиса. — Ты мне казался немного умнее. Это ведь настоящее самоубийство!

Она даже натянула простыню на себя, приподнявшись на локте. Ну, да, оделе я заговорил сразу после того, как выплеснул накопившуюся за эти дни энергию. Лиза ушла на какие-то занятия свои, поднимать культурный уровень, а вот рыженькая ведьмочка скучала после занятий в торговом квартале, неподалёку от разрушенной мною улицы. Так что сама судьба свела нас в этом месте. Ну и очередь была Василисина.

Кстати, эта очередность меня немножечко напрягала. Но пусть они и обе «очарованы» мною, обижать никого не хотелось. Отчего чудо отношений стремительно рутинизировалось, потому что строгому графику ничто романтичное не поддаётся.

Да и вообще, девочки были милы, великолепны, чудесны и восхитительны. Однако не по своей воле, и это, отмечу отдельно, создавало в душе дискомфорт. Мерзкая сущность под моими рёбрами довольно регулярно умудрялась жалить меня же стыдом. И это наталкивало на странные мысли.

Например, а что если разобраться в том, что я сделал с их контурами, и всё исправить, м? Да, потом у меня будет только одно дело: — бежать. Бежать подальше. Куда-нибудь в Канаду, ибо нет ничего хуже двух «обманутых» женщин. Бррр… Отложим пока.

Важно то, что я добрался до кампуса как раз к вечеру, и сразу же пересёкся (кстати, какое, неожиданно правильное и двусмысленное слово получается, если убрать ё) с Василисой в отельчике, который, судя по улыбочке пожилой хозяйки, и создавался для подобных встреч. Рядом с кампусом же, где корпуса делятся по половому признаку. Так что пустых комнат тут был дефицит.

Нам повезло. Место хорошо пахло и, вроде бы, казалось чистым. Впрочем, с ультрафиолетом я тут не ходил. И не собирался, если быть до конца честным.

Ладно, вернёмся к более приятному времяпрепровождению. Василиса хмурилась, я расслабленно думал о чашечке турецкого чая в ещё не проверенном кафе, Пожиратель Звёзд летел сквозь вселенную к планете Земля, а на улице кого-то били.

— Да всё будет нормально, — улыбнулся я красавице. — Просто сделай так, как я прошу.

— Нет, Илья! Я не могу. Ты идёшь на смерть! А как же твоя душа⁈ Серый мир сожрёт её. Нет!

Она села, решительно мотнула головой, отчего волосы красиво рассыпались по обнажённым плечам.

— Я этого делать не буду! — заявила Василиса.

Ёжкина ж ты кошка, может, пока рановато отпускать магические вожжи? Я лениво любовался красоткой. Всегда в эмоциях, яркая, бурная. И в постели такая же. Мне будет не хватать её энергии, конечно. Но прежде всего мне нужна связь с Мордардом.

— Это важно, Вася, — терпеливо повторил я. — Всё будет отличненько, не переживай.

— Ты собираешься идти в портал! Как вообще что-то может быть «отличненьким», — передразнила она гневно, — когда кто-то собирается сунуть голову в пасть голодному и не дрессированному монстру, Илья⁈ Тебе не нужна твоя душа? А нам с Лизкой она очень даже нужна!

Я сделал самую милую мордашку из тех, что мог.

— Нет, если бы я была уверена, что тело останется железно, то я бы тебя отпустила, — чуть смягчилась Василиса, но через миг снова стала непоколебимой. — Но всё равно нет.

— Просто передай это Мордарду. Я войду в золотой зоне под Великим Новгородом, в Старой Руссе, у озера которая. Пусть встречает там со всей возможной кавалерией.

— Илья!

— Пожалуйста! — надавил я. Безмерное безвременье, а ведь мог бы просто приказать. Что ж я за либерал-то такой? Где мой посконный авторитаризм, домострой? Всё прошу, а не требую. — Я ведь всё равно пойду. Обидно будет, если там никто меня не встретит, правда?

Она ещё минуту смотрела на меня просительно, но затем смирилась. Взгляд её чуть опустел, а затем прояснился. Губки обиженно надулись.

— Передала.

Вот и умница, я потянулся к девушке и коснулся её шейки губами.

— Артемьев, я всё равно недовольна! — вяло попыталась отстраниться она, но я уже был готов к продолжению, и Василиса уступила под моим напором. Всё шло так, как должно было идти, когда вдруг ведьмочка застыла, вытянулась и чужим голосом проговорила:

— Душеед, это чужая земля. Мне нет пути туда. Там заправляет сильный Тёмный Лорд. Бууу́л.

Я реально отпрыгнул от Васи, оказавшись на полу уже через миг после первого чуждого слова.

— Ты охренел, Мордард⁈ — фальцета я не дал, но душевное равновесие на миг потерял.

— Ты дал мне мало времени, Душеед! — продолжала вещать Василиса со стеклянными взглядом. — Я должен собрать войска, должен оголить фланги, а кому как не тебе знать плачевные последствия подобных действий.

Какая жесть!

— Ты не мог подождать пока я закончу?

— А ты был чем-то занят? Оу…

— Именно так, рогатый. Именно что оу. Проваливай из моей ведьмы.

— С удовольствием, Душеед. Даже для меня это сомнительное удовольствие быть тобою трахнутым, — фыркнула смотрящая в полоток Василиса. — Вот только что насчёт Бууула? Ты не думаешь…

— Это всё я беру на себя. Мне надо прикрытие. Возьми своих лучших людей, но армии вести не надо. Это будет точечная операция. А теперь проваливай!

— Хорошо, Душеед. Как скажешь. Ведь если ты сдохнешь, это тоже хорошо, да?

— Пошёл ты, а!

Василиса судорожно вздохнула и испуганно села в кровати, оглядываясь, будто Мордард спрятался где-то неподалёку, и его можно было увидеть. Всё очарование роскошного тела ведьмы для меня испарилось в один момент. Мда. Продолжения у нас сегодня не будет. Электричество у Илюши кончилось от подобных вот ролевых игр.

— Он… Как он смог это сделать? — прошептала Василиса.

— Я… Не давала ему дозволения! Он просто… Просто вытеснил меня! Он может сделать так в любой момент⁈

Она покраснела.

— Он всё… Видел⁈

Нашла о чём беспокоиться. Но девочкам такое важно. Поэтому я мягко попытался успокоить Василису. Правда, своеобразно:

— Это Князь Падали, а ты несёшь в себе частичку серого мира. Ведьма это не только лягушек в котле варить, да любовные зелья наивным юношам в горло заливать. Ведьма это ещё и такие вот вещи. Ответственность. Должны же быть минусы?

Я пытался шутить, прекрасно понимая, что творится в душе Василисы. Девушка же потеряно смотрела на меня, хлопая ресницами. Она сжалась в комочек, обняв руками колени. В глазах блестели слёзы. Какая оказия… Это надо срочно исправлять. Женские слёзы меня бесят, поэтому женщины никогда не должны плакать.

— Я… Я не хочу, Илья… Я… Это было ужасно, —выдохнула Василиса.

— Попрошу его так больше не поступать. Надеюсь, что старик послушается. Если нет, отпилю ему рога.

— Ты не понимаешь, да? Ты не…

Я коснулся её контура, наполнив теплом. Задержался чуть, изучая линии. Где-то ведь здесь будет узелок вроде того, что образовался в Бесе. Надо бы проверить с колечком господина Штольца. Может… Впрочем, потом.

Василиса от моего прикосновения вздрогнула, а затем расслабленно и чуть блаженно улыбнулась. Грубо работаю, но так быстрее, а результат будет всё равно один и тот же. Всё придёт в норму и все успокоятся.

— Понимаю. Хорошо понимаю. Всё будет хорошо! Чаю? — предложил я.

Мы отужинали в турецком кафе, встретив освободившуюся от занятий Лизу. Владелец прислуживал нам лично, а за соседним столиком сидели три старшекурсницы и тихонько обсуждали меня и мою драку в переулке. Они старательно делали вид, что меня не видят, но говорили достаточно громко для того, чтобы быть услышанными. Чтобы обязательно оказаться замеченными. Желательно с рабочей стороны. Эх, молодежь.

Девчонки были милы и красивы, но я «наелся» и поэтому на них никак не реагировал. А Лиза поглядывала на незнакомок взором голодной львицы, готовой сорваться в любой миг на защиту прайда.

Ах, как это душевно. У меня уже появились свои почитатели в этом славном заведении. А я даже на лекции не хожу. Какой подаю пример подрастающему поколению, м? Надо бы исправиться. Но потом.

Сначала надо разобраться с делами насущными.

С девочками я попрощался у входа в свой корпус. И Лиза и Василиса не хотели меня отпускать, и рыженькая даже хлюпала носом, но силу слезам не давала. Вот будто на войну отправляют, честно слово! Это ведь даже не Пожиратель, при мысли о котором я, признаюсь, чуточку некомфортно себя чувствовал. Наконец Лиза обняла подавленную подругу за плечи и повела прочь.

Нет, это вроде и чудесно, но… Перед тем как действительно отправлюсь на рискованное дельце, девушек придётся вылечить. Потому что вечно скорбящие девы, или же отправляющиеся вместе с моим бренным телом на пылающем драккаре — это не возбуждает ни разу. И если Василиска ещё заслужила то, что имела, то Лизе просто не повезло.

У себя я первым делом накормил Рррупи. Ну как накормил, выгреб из потустороннего кармана груду шоколадок в кучу скомканных обёрток. Демонёнок выполз на шум сразу, облизнулся. Планшет молчал.

— Чего это ты ничего не смотришь, чудовище? — поинтересовался я. — Поломался?

— Надоело, — пожал мохнатыми плечиками Рррупи. Посмотрел на шоколадки и тяжело вздохнул. — Тоже надоело. Нет рррадости.

— Это прекрасно, мой пушистый друг. Потому что мы с тобой отправляемся на умопомрачительную прогулку. Ежели где-то есть лучшие скальды, то они воспоют прекрасную оду тебе только за то что ты в ней участвовал!

Рррупи чуть оживился.

— Интеррресно!

— Я за тобой и приехал. Мы с тобой отправляемся в серый мир!

— Зачем? — насторожился демонёнок. — Неинтеррресно!

— Не узнаешь не поймёшь, давай-давай, — я протянул ему руку. Фей Смерти проворчал что-то себе под нос, сграбастал пару шоколадок и залез на ладонь. Вот зараза, хорошо он набрал за это время! Килограмма два точно. Вроде пушистость не изменилась. Хорошо ему, не надо за фигурой следить.

Следующим пунктом моей остановки был уже знакомый лесок, где скрывался Аристарх Поганенький. Времени с нашей последней встречи прошло немного, но щетина на лице наёмника из африканского корпуса уже выросла. Вышел он так, как должен выходить профессионал. Тихо и незаметно. Я ждал его в машине, наблюдая за ночным небом и наслаждаясь тихой музыкой из радиостанции, когда со стороны пассажира вырос мой личный спусковой крючок.

— Запрыгивай. Дорога будет дальняя.

Наёмник принёс с собой сырость и запах листвы да мха. Ну и ещё немытого тела. Я молча открыл задние окна.

В дороге я сделал пару звонков, убедившись, что Андрей Обухов уже на свободе, и ему принесены извинения. На мою просьбу князь ответил горячим согласием, а значит и этот кусок плана получил свою галочку «оговорено». Так… А ещё надо поговорить с Оладушкиным.

Претендент ответил быстро, идея моя ему понравилась не очень, но он сказал что сделает всё так, как надо.

Выступать в портал Старой Руссы я планировал следующей ночью, и хотел день отоспаться в какой-нибудь курортной гостинице. Их там много таких, и местечко наверняка найдётся. Так что потому и выехал вот так вот, впотьмах. Лучше там отдохнуть. Да еще и местечко поглуше найти для господина Поганенького. Ему ведь предстоит много стрелять.

Такое нашлось километрах в сорока от Старой Руссы. Судя по карте: земля заброшенная. Прежде территории какой-то европейской фирмы, давно разорившейся, но сохранившей покосившейся забор и опустевшие корпуса цехов. Нормальные люди сюда не сунутся, а ненормальные если и пойдут на звук выстрелов, то… Ну это их половые трудности, если честно.

Поганенький смотрел на меня влюблёнными глазами, когда я выдал ему винтовку и два цинка патронов. Магазинов у него было штук двадцать, и Аристарх получил чёткие инструкции о том, что снарядить их нужно заранее, а не в процессе. Последним я выгрузил перед ним пятилитровую канистру воды, и пакет из «Семёрочки» с кучей вкусных средств для скоро уничтожения желудочно-кишечного тракта. Плюс три банки тушенки. Об инструментах надо заботиться, но мои отношения с Аристархом были не стратегическими, так что его гастрит меня не волновал.

— Не подведи, —сказал я наёмнику напоследок.

— Слушаюсь, господин, — судорожно кивнул Поганенький.

Он ловко перекинул рюкзак через забор, а затем протиснулся сквозь оторванную сетку. Я проводил его взглядом, а затем щёлкнул поворотником. Машина вывернула на трассу, и понесла меня в Старую Руссу.

Я почти готов. Осталась только одна мелочь. Сущая безделица! Понять, а как же выглядит сибириевая чаша? Это что-то изящное из сервиза чжунго? Или метровая купель уральских мастеров?

Знал об этом только один человек. Ладно, вру, не один. Вообще, из нас троих аж двое были в курсе сверхсекретной разработки Первой Церкви. Впрочем, номер Зоркого я не записал. А, значит, возвращаемся к исключительности Оладушкина. И, наверное, радости эта исключительность ему не добавляет. Ведь правду говорят: многие знания, многие печали. Я чуть было не набрал его прямо сейчас, глядя на светлеющее небо, но вовремя остановился.

Мне, конечно, лишний раз расшаркиваться некогда, но господин Оладушкин должен восстановиться. Его умение портальное мне пригодится. Так что позвоню вечером, перед выходом.

Не помню, как добрался до сонного города. Узкие улочки, тихая провинция, правда, после Пушкинских Гор просто мегаполис. Гостиница, где я забронировал место, оказалась в самом центре городка. Обменявшись дежурными фразами с девушкой на стойке регистрации, я поднялся к себе в комнату, закрыл тяжёлые шторы, выпустил на свободу Рррупи и рухнул в кровать, не раздеваясь.

Через несколько часов очнулся, разделся, бросил одежду тут же на пол, буркнул что-то сидящему на подоконнике Рррупи, залез под одеяло и снова уснул. Накопилось, простите. Ну и прерывать набор сил перед важной схваткой не стоит. На дело необходимо идти преисполненным мощью. Меня не смущали запах нафталина в комнате, не смущала лампочка с дешёвым абажуром, заботливо развёрнутым дыркой в пластике в сторону окна. Я просто хотел спать.

Пришёл в себя я только вечером. Сознание очистилось, контур стал отзываться чётче. Реакция тоже теперь будет на уровне. Вот только краски окружающего мира чуть померкли. Теперь все минусы дорогой, но грязной гостиницы мне резали глаза. Но я всё равно помылся, слыша, как занимаются любовью в соседнем номере, и сражаясь со смесителем, который подавал то кипяток, то воды с горных ледников.

Победив в этом противостоянии, я привёл себя в порядок у заляпанного зеркала на выходной двери. Ноздри драл запах табака из коридора. Мда… Держись, Илья. Я окинул взором жалкую обитель с пожелтевшим потолком и уставшей мебелью, да и ушёл из неё навсегда. Центр города и такое уныние в гостинице.

Когда со всем разберусь, то сам построю себе гостиницу и покажу как надо! Или лучше куплю эту и сделаю из неё центр местного туризма.

На девушку-администраторшу я старательно не смотрел, да и она также делала вид, что никто мимо не проходит. Могла бы хотя бы «до свидания» сказать. Проклятье, даже европейские хостелы рядом с таким вот убожеством кажутся чем-то примечательным. Уровень Африки, причём бедной Африки. Уж я вам.

Заведённый, я отыскал поблизости какую-нибудь едальню, и там, заказав себе пельмени, первым делом отыскал гостиницу в сети. Двести восторженных отзывов, и сто отрицательных. Хозяин этого «заведения» под каждым негативным комментарием распинался про конкурентов, а хвалебные оды отмечал «спасибами».

Ладно, здесь гневные речи писать смысла нет. Придётся действовать. Улыбнувшись официантке, я проследовал в туалет, где устроился поудобнее (слава всему хорошему хоть тут понимали толк в чистоте) и налепил себе несколько крупных насекомых, размером с отъевшегося таракана. Бесполезные, в целом, создания, но способные ползать сквозь стены и оставлять за собой мерзкий склизкий след, который не каждая химия возьмёт. Мразоты и сами при этом устойчивые были к любой отраве. Их только огнём можно вывести. Паразиты обыкновенные, и их даже в руку противно брать, не то чтобы в карман класть.

Я вышел на улицу, тайком выпустил своих питомцев, указав на место кормления, а затем вернулся в кафе, где на столе уже дымились пельмешки. С сожалением вздохнул, снова вернулся в туалет, где с остервенением вымыл руки, а затем, убедившись, что никаких следов на мне не осталось, вернулся в зал. Набрал Оладушкина и отправил первую вкуснятину себе в рот.

Да, говорить с набитым ртом невежливо. Но я невежливый. Я тут, как бы, мир спасаю.