Потусторонний. Книга 5

Глава 19

Зачем такое с собой делать, м? Я смотрел на изуродованного человека, больше похожего на железную коробку с искусственной головой. Судя по сложной конструкции, Баженов Станислав Михайлович пределы этого фургона не покидал.

«Ошибаетесь. Человечество давно изобрело грузопогрузчик. Илья Александрович, вы уверены, что это та самая тема, которую мы должны обсудить?»

Интересно, он адресно так мысли считывает?

«Да, Илья. Я не всемогущ. Но прошу, прекратите. Думаю, вас интересует, сможет ли Первая Церковь помочь вам в ваших планах, о которых я, разумеется, уже знаю. Давайте, обсудим именно это… »

Я откашлялся.

«Нет, Илья. Я экспериментальный образец. Для ваших целей использование такого рода технологий не потребуется. Тем более, большая часть того, что вы наблюдаете, не предназначена для работы в условиях альтернативной физики. Просто я должен был лично вас навестить. Моя лаборатория находится в Новосибирске. Пусть сюда был выматывающим, уверяю вас»

Польщён, куда проще было бы меня доставить…

«Вы бы позволили? Напомню вам, что именно в ваших планах несколько минут назад было попросту уничтожить часть моих людей, ради бегства. Сквозь стену, Илья. Грубо!»

Ну, так сам армию нагнал!

«Эта армия всегда со мною. Это моя охрана, Илья Александрович. Их задача обеспечить мою безопасность, а не отлавливать одарённых. Позвольте, я прерву ваш поток мыслей, чтобы не отвлекаться дальше»

В голове стало пусто-пусто и очень ясно. Даже мир чуть изменился. Не, братец, меня так просто не переключишь! Я настырный. Хотя манера нашего общения меня немножечко напрягала, ты вроде и подумать не успел, а тебе уже развёрнутый ответ в голову засунули. Так и чердак протечь может.

«Под ваш запрос у нас есть один вариант. В опытных условиях показал себя неплохо, но ещё не проверялся на носителе. Исследования были остановлены предыдущим Патриархом, как противоречащие замыслу Господа. Можете себе представить?»

Легко могу себе представить, особенно когда с тобой говорит голова на железной коробке. Вряд ли их Господь хотел бы иметь к такому хоть какое-то отношение. Так что Патриарха можно понять.

«Мы можем попробовать внедрить имплант в вас»

По-моему, Баженов при этой мысли плотоядно облизнулся. Мамкин внедратор, блин.

«По оборудованию, которым мы владеем на данный момент. Модуль фокусировки вам может пригодиться. Размеры достаточные для того, чтобы безвредно поместить его в жировой прослойке на боку. Снаружи и не заметно будет. Ещё мы располагаем модулем усиления, но я бы не рекомендовал этого делать, он чуть более громоздкий и без следа скрыть его не сможем». Голос Баженова в голове звучал ровно, размерено, спокойно. «Действовать мы должны быстро, как я понимаю, сроки поджимают. После имплантации же нам потребуется пара дней наблюдений за вашим здоровьем. Строгий постельный режим. После этого можно начинать небольшие нагрузки. Мои лучшие физиотерапевты высокого ранга поставят вас на ноги за неделю»

Перспектива впихивать в себя то, что ещё толком не проверили, меня не слишком прельщала. Есть множество других способов, как можно угробить своё здоровье. Да и не понимал я, как с такими мощностями, Первая Церковь ещё не подмяла под себя всю Империю. Так же можно из одарённых истинных богов делать! Вон, раз этот мне мозги вскипятить может, а мне и не защититься ничем. Почему не продают такое налево и направо, м?

«Источники энергии, Илья Александрович. Не каждый человек хочет выглядеть так, как я. А экспериментальные боевые импланты разрабатывались для демоноборцев и используют в качестве питания не биохимические процессы тела, а материю серого мира»

Белое лицо Баженова страшно сморщилось.

«Позвольте не распространяться о технических деталях»

Что за фокусировка?

«Концентрация. Я использую такой модуль. Отсутствие помех, направленный и более чёткий сигнал. Управление потоками и их шириной. По-моему, то, что вам нужно»

Тут ящик прав. Вот только как же не хочется получать в своё тело лишние детали. А вдруг не приживётся?

«Гарантий никаких. Вживления таких имплантов на людях ещё не проводились. Вы будете первым. Но у меня лучший штат хирургов и контурщиков в мире. Настоящие звезды. Вам не о чем волноваться»

Как вас только не разбомбили с «лучшим штатом в мире»… И где вы вообще сидели, пока тут Разумовский Тёмные Века устраивал? Приехал бы в своём фургоне, внушил бы князю чего полезное и разобрался с проблемами!

«Когда о тебе не знают, то тебя и не бомбят. Когда ты не высовываешься, то о тебе и не знают» назидательно отметил Баженов.

Ой, нечего тут спорить. Принцип работы фокусировки ясен. Усилитель?

«Данный модуль вполне может повысить ваш ранг, Илья. Насколько я понимаю, с этой проблемой вы сейчас и столкнулись. Однако здесь рисков по внедрению больше, ну и это будет выглядеть…»

Он улыбнулся. Какое жуткое зрелище.

«Да, вы подобрали правильное слово. Это будет выглядеть немного жутко. Размеры, повторюсь, приличные. Будут видны. Хорошо видны, хм…»

Ладно, можно было бы зацепиться за брезгливость и омерзение, но мне предлагали вариант, который заметно облегчит бой с Пожирателем. Фокусировка действительно пригодиться. И усиление бы сделать, но… Как далеко я готов пойти на то, чтобы спасти мир, м? В последний раз я предпочёл его целиком уничтожить, лишь бы вернуть душу.

А теперь?

«Интересные размышления»

От тебя есть вообще какая-то защита, а⁈

«Увы. Если я нацелился, то вы не сможете ничего со мною сделать»

Я вытащил из потустороннего кармана пистолет. Просто ради шутки, мол, смотри, как я могу показать кто здесь главный, но тело вдруг сковало ватным одеялом. Пальцы разжались сами собой, и оружие упало на пол фургона.

«Я нацелился, Илья», с укоризной заметил Баженов. Ну, наверняка у него есть кнопка. Надо просто понять, как её нажать. Полагаю, заряд из гранатомёта в машину справится.

Баженов тяжело вздохнул.

«Мы на одной стороне, Илья. Соберитесь, пожалуйста. Совет Епископов сильно рискует, доверившись невоцерквлённому человеку»

На другой стороне весов гораздо более высокие риски, с улыбкой подумал я.

«Вы правы»

Ладно. Что делать-то надо?

Фургон с Баженовым, равно как и вся его свита, исчезли в ночи, словно их и не было. А вот утром в деревне появились вежливые люди в дорогих чёрных костюмах и в чёрных очках. Куратор проекта «двадцать-двадцать» предупреждал меня о них, поэтому уже к утру я был готов.

И самым сложным для меня в этой готовности оказался Рррупи. Брать его с собой я не хотел. Неизвестно, чем закончиться история, и пусть ребята из Новосибирска могут оказаться толерантными к Фею Смерти, но… Вдруг нет? Одно дело рисковать собой, другое дело демоническим дитёнышем, хе-хе.

Когда я налил ему молока в стакан, откуда он любил лакать по утрам, то Рррупи с довольным видом устроился на детском стульчике, потирая лапки. Демонёнок даже глазки прикрыл от наслаждения утренним ритуалом. На блюдечке рядом с ним лежало печенье «Юбилейное». Тоже уже традиция. Хватит богомерзкий шоколад трескать.

— Я ухожу, Рррупи, — сказал я прямо.

— Пока, — не глядя помахал мне лапкой тот.

Так, ладно, добавим драмы.

— Я, может быть, навсегда ухожу.

Рррупи отвлёкся от молока, посмотрел на меня с прищуром, оценивая мою серьёзность.

— Еды у тебя хватит недели на две, если не шиковать. Или, если хочешь, могу написать девчонкам и они тебя заберут.

Рррупи моргнул:

— Куда ты собррраться⁈ Не ходи! Не надо девчонки!

— Надо, Рррупи, — я протянул ему руку, и он осторожно взялся за мой большой палец, не сводя с меня глаз.

— Не хочу навсегда! С тобой идти!

— Не могу. Никак, Рррупи. Я вернусь через две недели, если всё будет хорошо. Еды тебе хватит. Ты ведь совсем не дитёныш!

— Еда хррррень!

— Это что за слова такие!

— Еда не важна, — поморщился демонёнок. — Илья дррруг! Илья важен.

Трогательно, но незаслуженно. Однако спорить не стану, момент не тот да и прав Фей Смерти. Илья очень важен. В особенности для Ильи.

— Короче, друг, сиди тихо. К окнам не подходи. Телевизор смотри, шут с тобой. Всё равно ведь включишь.

Рррупи сокрушённо кивнул.

— Если не вернусь, то уходи отсюда сам. Можешь к девочкам вернуться, можешь отправится путешествовать. Весь мир твой. Но старайся не попадаться на глаза людям. Ну и собак остерегайся.

Он шмыгнул носом, потёр его лапкой, пряча глаза.

— Жалко, дррруг…

— Мне тоже. Ладно, долгие проводы, лишние слёзы.

Я почесал его за ушком и поднялся из-за стола.

— Покеда, Рррупи.

— Пока, Илья.

Княгиня наблюдала за нашим прощанием из-за стола. Лик призрака был мрачен, но вид оставался решительным. Она пообещала ждать здесь, вместе с Рррупи, и помочь ему, если вдруг что-то случится. Я послал ей воздушный поцелуй и получил ответный. Подмигнул и вышел.

На улице меня ждала машина и терпеливые посланники Баженова. Меня усадили на заднее сидение дорогой чёрной «Тверчанки», каким-то чудом проползшей по раскисшей дороге в деревню. Водитель в перчатках, охранник на первом сидении со штурмовой винтовкой на плечах. Автомобиль неуклюже развернулся, и я бросил последний взгляд на старый дом, ставший моим пристанищем в последние недели.

Рррупи сидел на подоконнике и махал мне лапкой. Я дёрнулся было ответить, но смог побороть инстинкт, чтобы не смущать людей в чёрном. А затем нахмурился, прислушиваясь к себе. Душа, а ну-ка цыц. Настраиваемся на дело, а не на эмоции.

Когда мы выехали на трассу, то к нам присоединились две полицейские машины с мигалками. Ничего себе эскорт. Как, оказывается, удобно работать на церковь. Летишь себе по шоссе с сопровождением, с сиренами, в удобном кресле.

Правда летишь за тридевять земель для того, чтобы безумный учёный запихал в тебя что-то никем не проверенное, но… За комфорт же нужно платить, верно?

На военном аэродроме под Старой Руссой нас ждал небольшой самолёт, уже готовый к отправлению. «Тверчанка» выехала прямо на взлётную полосу, встала прямо у трапа. Здесь тоже ждали мужчины в чёрном. Жаль, что не какая-нибудь очаровательная сексуальная стюардесса в короткой юбочке.

Но, думаю, для Первой Церкви подобный подгон был бы чрезмерен. Так что вполне устроят и мужчины. Мне же из них не суп варить.

Сомневался ли я в том, что делаю? Конечно! Однако иногда надо идти на риск. Да и выдрать из себя имплант дело нехитрое. Дыркой меньше, дыркой больше. Если не летально, то боевые целители залатают такую рану что даже шрам потом не разглядишь. А вот если церковный прототип сработает, то это окажется очень хорошим подспорьем для ратного подвига супротив Пожирателя Звёзд.

В полёте меня осенила болезненная мыслишка. Ведь они уже в это время могли развивать работающие в сопряжениях импланты. Технологии позволяли. Однако в бой со мною они вступили, когда я был на пике своего могущества. Встреться мы раньше…

Видимо, проект говорящего ящика Баженова был всё-таки заморожен ныне покойным Патриархом. Который в свою очередь, погиб из-за заговора Разумовского, который, как мне кажется, был инициирован моими увлечениями по работе с женскими контурами. Которые случились из-за моего возвращения в себя любимого.

Короче, я уже изменил будущее. Порядочные писатели-фантасты уверяют, что мироздание таких шуток не любит и разрушается.

Большую часть перелёта до Новосибирска я провёл в медитации, отвлёкшись лишь один раз, когда бортпроводник предложил мне горячий обед. Я с удовольствием согласился, и, поглядывая из иллюминатора на проплывающую внизу Россию, с большим аппетитом умял как булочку с ветчиной, так и горячую говядину с рисом. Набор приятный, сытный, и без изысков. Если бы тут в меня попытались бы запихнуть какого-нибудь варёного осьминога или же горсть анчоусов, то настроение бы моё мигом перестало быть столь благодушным.

А так Новосибирск внезапно встретил меня снегом. Особенно ярким это впечатление оказалось по причине того, что я прилетел в лёгкой куртке, совсем не озаботившись переменами погоды. Хорошо, что ещё одна «Тверчанка» ждала нас у трапа, и никто не пытался устраивать мне пышную встречу. Я бы околел, пока там ритуальные танцы закончились.

Люди в чёрном действовали молча, сноровисто, будто бы возили так гостей уже не первый раз. И это чуточку напрягало. Но… Что я знал о напряжении! Настоящее напряжение ждало меня позже, на секретном объекте Первой Церкви.

Вообще, снаружи это вовсе не выглядело секретным объектом. Мы проехали несколько простых деревень, миновали мост через извилистую речку, а после этого остановились у одинокого дома на холме. Совершенно обычное здание, обшитое синими досками. Белые ставни, серая крыша. Участок огорожен покосившимся забором, скорее защищающим территорию от набегов коров. У самого дома разобранный трактор и ржавая иномарка на кирпичах вместо колёс.

Наша «Тверчанка» остановилась возле неё.

Помните, я говорил про напряжение? Вот пока его не было. Да, это выглядело обителью группы маньяков-каннибалов, любящих по выходным с бензопилой гонять заблудших туристов, но я же понимал, куда приехал.

В подвале этого дома находился вход в сеть сырых подземных лабиринтов. Люди в чёрном со мною дальше не пошли, зато пошёл мужичок лет пятидесяти, живущий в этом самом доме. Дальше была поездка на монорельсе. Затем проход через шахту. Затем ещё одна поездка. Потом мы минут тридцать ждали переправы через реку под каким-то мостом.

Потом был ещё один монорельс.

А вот потом наступил момент истинного напряжения! Меня встречали. О, и как меня встречали. Первым человеком, на которого я обратил внимания, когда огромная стальная дверь отъехала в сторону, пуская нас внутрь подземного комплекса, был рыжеволосый юноша в огромных роговых очках, стёкла в которых пуля пробить не сможет из-за толщины. На руки парня были натянуты большеразмерные жёлтые резиновые перчатки аж до локтя, а на тело, поверх заляпанного расстёгнутого халата, наброшен прозрачный и дырявый дождевик. Мда… Штаны выше пупка натянуты, клетчатая рубашка заправлена неаккуратно. Да ещё и расстёгнутой ширинки часть рубашки видна. Плюс левый шнурок на грязных полуботинках был развязан, а правая штанина ныряла в дырявый носок.

Это лучшие учёные Первой Церкви?

— З…з…з…здравствуйте! Меня з…з…зовут Ю…Ю…Юлий, — протянул мне руку рыжий. Опомнился, содрал перчатку. Я машинально ответил на рукопожатие.

— Очень п… п… польщён, — выговорил встречающий. — П… П… Прох-х-х… Прох-х-х… Мнать… Идёмте. Я п… п… провожу вас к оп… оп… опер… опера…ц-ц-ц-ции.

Он широко улыбнулся. А я, как уже упоминал выше, в этот момент очень-очень сильно напрягся.

— Г…г…господин Б…б…баж… Баж… Баженов нас п…п…п…п…предупредил. Мы г…г…готовы! Вы г…г…герой.

Юлий развернулся и, прихрамывая, зашагал вглубь подземной базы. Базы, которая выглядела откровенно заброшенной. На одной стене обнаружилась грубая запись облупившейся краской: «Нахрена я здесь⁈». В этих катакомбах, судя по антуражу, либо подростки свои протесты переживают, либо бездомные коротают беспокойные алкогольные ночи.

Ёжкина ты кошка, куда меня судьба занесла⁈ И вопрос, заданный неизвестным на стене, своей актуальности не потерял и по сей день. Я на все сто процентов готов к нему присоединиться.

Дверь за моей спиной закрылась. Прогудел запрятанный в бетонных стенах механизм, и глухо лязгнули замки, отсекая от меня уютные сырые тёмные коридорчики. Проклятье, а ведь там, в тележках и душных переходах, было не так уж и плохо. Потому что здесь, в бункере Первой Церкви, царила разруха. Света не хватало, а светильники были убраны под стальные решётки, словно здесь что-то могло им повредить. Многие комнаты пустовали, и иногда оттуда доносился такой запах, что хотелось надышаться нашатыря, так как только он мог прочистить нос.

Я покорно шагал за Юлием, разглядывая руины церковного исследовательского института, и мой энтузиазм стремительно улетучивался. Если раньше у меня были сомнения, то теперь они полностью развеялись. В таких местах люди обычно садятся на чёрные наркотики, а не получают могущественные импланты.

— М-м-м-мы гот…готовы в-в-в-в-в люб…б…бой момент, — резко повернулся ко мне Юлий. Его лицо стало невероятно серьезным:

— Вы на этой неделе не принимали алкоголь?

— Нет… — осторожно ответил я. — Но не уверен…

— Д-д-да? —он хмыкнул, —ну, наверное, ничего н-н-н-не б…б…будет.

Наверное⁈ Господин Баженов, я не рано ли вам доверился, а⁈