Поведай мне свои истины, Каролина

Глава 5. Дом тайных грез

В городок Сускол, который располагался на реке Напа, они прибыли поздним вечером. Райт рассчитывал на то, что местные маршалы не рискнут связываться с ним, когда вся его банда была в полном сборе. Разумеется, им очень скоро донесут о пребывании шайки в борделе с поэтическим названием «Дом тайных грез», с владелицей которого самого Райта много лет связывали узы близкой и теплой дружбы, что для многих не было секретом. Именно поэтому он стал так редко заезжать к Аннет в последнее время, чтобы и ей не навредить, и самому не угодить в засаду наподобие той, что федералы устроили в салуне «Святой Моисей». Единственное, что толкового маршалы могли бы предпринять, это отправиться за подмогой в Бенишу. Однако с учетом дороги туда и обратно вернутся они в Сускол не раньше полудня следующего дня, а к тому времени его уже здесь и след простынет.

Каролина же не имела ни малейшего понятия о том, куда они направлялись. Однако улица, по которой они ехали, вызывала у нее искреннее недоумение: здесь было слишком людно и шумно для столь позднего времени суток. Фасады некоторых домов, стоявших по соседству, были украшены красными фонарями, которые не сильно способствовали освещению улицы, но привлекали к себе взгляды. Проезжавших мимо членов банды Райта громко приветствовали женские голоса, наперебой приглашавшие мужчин заглянуть «на огонек». Мужчины в ответ сыпали скабрезностями и двусмысленными шутками, не доступными в полной мере пониманию Каролины. Она сумела уловить что-то о «невестах многих», с которыми бандитам не терпелось свидеться, и девушка про себя решила, что речь идет об их возлюбленных. Оказывается, даже у самых отъявленных головорезов есть те, кто их любит и ждет, наивно думала Каролина. Хотя в одном она все же была права – мужчин действительно ждали и всегда были рады видеть в любом из этих заведений, ведь это сулило прибыль работавшим в них проституткам.

Бордель Аннет был самым дорогим в этом городе под стать своей владелице и располагался в самом начале улицы, соседствуя с совершенно обычными домами, через дорогу от которых находилась церковь. Это богоугодное учреждение относилось с неодобрением к вертепам, в которых за деньги предавались разврату, однако же не отказывалось от солидных пожертвований бывшей блудницы, прозванной Великолепной Аннет, а ныне хозяйки лучшего в округе Напа публичного дома. Если бы не тяжелые бордовые портьеры, сшитые на заказ умелыми портнихами, то в этом респектабельном двухэтажном доме сложно было бы заподозрить увеселительное заведение, в котором трудились падшие женщины.

Вот и Каролине было невдомек, что ее привезли прямо в цитадель порока, когда ей пришлось остановить коня, последовав примеру остальных членов разбойничьей шайки. Райт по уже сложившейся традиции помог ей спуститься с лошади и тут же велел следовать за ним. За коней он не беспокоился, зная, что слуги Аннет хорошо вышколены и без напоминаний позаботятся о лошадях гостей.

- Эд! – Коротко окрикнул приятеля Райт, и Адам тут же присоединился к ним, идя за парой чуть позади.

Райт проигнорировал парадный вход черед двойные массивные двери с фасада и обошел дом с торца, где располагалась малоприметная дверь для черного входа, которым пользовались работающие девушки и прислуга. Дверь была не заперта, поэтому распахнулась сразу же, как только ее потянули на себя, и вошедшие оказались в узком длинном коридоре, выбеленные стены которого освещались керосиновыми лампами, подвешенными на крючьях рядом с межкомнатными дверями, тянущимися по обе стороны коридора. Райта интересовала вторая от входа дверь, расположенная слева по коридору и ведущая в комнату, которую он обычно занимал, когда навещал Аннет. Ему оставалось лишь надеяться, что привилегия на собственные апартаменты в этом гостеприимном доме не была им утрачена в силу долгого отсутствия.

Едва Райт успел открыть нужную дверь, как в начале коридора показался незнакомый мужчина в обнимку с женщиной. Судя по клетчатому сюртуку, это бы клерк, который шел нетвердой походкой крепко выпившего человека, ведомый заигрывавшей с ним одной из «грязных голубок» мадам Аннет. Выглянувшая из-за его спины Каролина была просто поражена фривольным поведением и внешним обликом спутницы клерка, одетой в ярко-лиловое платье с декольте. Чертыхнувшись сквозь зубы, Райт практически затолкнул остолбеневшую девушку внутрь темной комнаты и, схватив с крюка керосиновую лампу в металлическом каркасе, вручил ее девушке, успев напоследок буркнуть: «Ждите здесь!», и тут же захлопнул дверь, оставляя пленницу в пустой комнате.

- Побудь тут, - распорядился Райт, обращаясь к Адаму, - не впускай сюда никого, кроме служанки или Аннет.

- Понял, босс, - вздохнул Эд, понимая, что лишился возможности приятно провести время в увеселительном заведении, став охранником мисс Клейтон.

Райту самому не хотелось взваливать такую ответственность на раненого товарища, однако Эд был единственным человеком в банде, кому он мог доверить девушку, не опасаясь за ее жизнь или честь. Сам же он направился в общий зал, не сомневаясь, что Аннет уже прослышала о новых посетителях и захочет с ним встретиться лично. Так оно и получилось. Из коридора он вышел в просторный зал на первом этаже, мало чем отличающийся от обычного салуна: барная стойка, грубо сколоченные столы, за которыми играли в карты, ели и пили, тяжелый прогорклый от табачного дыма воздух, то и дело прорезаемый чьи-нибудь выкриками и хохотом присутствующих гостей. Он сразу заметил членов своей банды, по-хозяйски рассевшихся за несколькими столами, вокруг которых уже кружили молодые женщины в броских откровенных нарядах, напрашиваясь на комплименты и угощение выпивкой.

По простой некрашеной лестнице со второго этажа неторопливо спускалась Аннет. Она была высокой статной женщиной с пышным бюстом и эффектной копной рыжих волос. Изумрудное бархатное платье подчеркивало ее пышные формы, которыми она все еще гордилась несмотря на свой возраст. Мать Аннет была француженкой, а отец – ирландцем, и это было все, что девочка о нем знала. С раннего детства Аннет помогала матери, которой пришлось стать прачкой, чтобы заработать на кусок хлеба себе и незаконнорождённому ребенку. Это навсегда отбило у Аннет желание заниматься тяжелым физическим трудом ради смехотворного заработка, позволявшего влачить жалкое полуголодное существование. Пусть она и не отличалась особой красотой – черты лица Аннет были лишены особого изящества, но вот фигурой она вполне удалась, и довольно рано начала ловить на себе восхищенные взгляды мужчин. Свою невинность ей удалось вполне выгодно продать и даже какое-то время пожить в роли содержанки у состоятельного мужчины, прельстившегося ее юностью и свежестью. Однако в ее натуре было слишком много свободолюбия и независимости, чтобы довольствоваться комфортной клеткой, чем-то напоминавшей замужество, но остававшейся при этом постыдной незаконной связью. Она попыталась сделать карьеру на профессиональном поприще продажной любви, но быстро выяснила, что в родной Франции была слишком сильно развита сеть сутенерства: даже в самом захудалом городишке каждый квартал контролировался, и ни одна проститутка не могла работать самостоятельно. Прослышав, что в Новом Свете ее сотоваркам живется не в пример вольготней, она купила билет на первый же корабль и отправилась покорять Америку. Далеко не все слухи оказались правдивы, но за почти четверть века проживания на этом континенте ей все же удалось добиться определенного успеха, в котором не последнюю роль сыграло ее знакомство с молодым картежником по имени Дэн Райт, состоявшееся более десяти лет назад.

Поступь Аннет была тверда, а движения выверены и медлительны, она спускалась к гостям, как королева, удостоившая своим визитом верных вассалов. Правда, Райт успел заметить ее мечущийся взгляд, который выискивал кого-то в толпе. И Райт был готов поклясться в том, что точно знает, кого искала Аннет.

- Дорогая Аннет, ты, как всегда, великолепна, - ввернул он комплимент, оказавшись рядом со спустившийся с лестницы женщиной.

Та вздрогнула от неожиданности и тут же обернулась на его голос. Полные ярко красные губы Аннет растянулись в искренней улыбке, а большие, подведенные восточным кайалом глаза счастливо заблестели.

- А ты, как всегда, льстец и проныра, Дэн, - ласково пожурила она его, подавая в качестве приветствия свою холеную белую руку, которую Райт поднес к лицу и, развернув, чувственно поцеловал в надушенное запястье, от чего пульс женщины мгновенно подскочил. – Я уже стала было думать, что ты окончательно забыл сюда дорогу.

Она медленно направилась в дальний угол за стойкой бара, откуда могла беспрепятственно наблюдать за всем, что происходит в зале, и Дэн последовал за ней.

- Прости, был очень занят, - с покаянным видом произнес Райт, впрочем, не чувствую за собой особой вины, - но очень рад, что наконец смог заехать.

- И наверняка неспроста? – Проницательно заметила Аннет, и, не отвлекая бармена, самолично налила себе и Райту по стакану лучшего из имевшегося в наличие пива.

- Не без этого, - легко согласился Райт, отпивая большой глоток теплого пива, - нам с парнями нужно было где-то отсидеться поблизости, вот я и подумал о тебе.

- С маршалами я на короткой ноге, могу попробовать договориться с ними, чтобы не беспокоили, - задумчиво произнесла Аннет и уточнила, - насколько планируешь задержаться?

- Только на одну ночь, - твердо сказал Райт, с жалостью отмечая, как в ее глазах гаснет робкая надежда, но в остальном Аннет ничем не выдала своего разочарования.

- Дэн, ты же знаешь, что всегда желанный гость в моем доме, - проворковала она своим низким грудным голосом, посылая ему выразительный взгляд, - и всё здесь в твоем распоряжении.

- Тогда позаботься о молодой леди, которую я оставил в своей комнате, а то мне еще надо с парнями кое-какие вопросы порешать, - незамедлительно воспользовался ее предложением Райт с самым невозмутимым видом.

- С каких пор ты стал приводить в бордель женщин? – Искусно очерченная бровь Аннет в изумлении поползла вверх, выдавая крайнюю степень недоумения своей владелицы.

- С тех пор, как стал брать их в заложницы, - с долей иронии ответил Райт, - просто прикажи отнести ей еды и воды. У дверей я оставил Эда, он пропустит только тебя или служанку, - предупредил он Аннет и, посчитав, что разговор окончен, отошел от барной стойки, направляясь к своим людям.

- Дэн, Дэн, - растеряно покачала головой Аннет, не в силах разобраться в замыслах и намерениях Райта. – Марил! – Все же окликнула она служанку, намереваясь передать ей распоряжение Райта.

__________________

Когда Райт неожиданно оставил Каролину в комнате, захлопнув перед ее носом дверь, девушка даже успела совершенно по-детски испугаться, оставшись в одиночестве в темном незнакомом месте. Но она заставила себя успокоиться, тем более, что в руках у нее оказалась керосиновая лампа, мягкий свет которой позволил девушке осмотреться. Комната была небольшой и сильно напоминала гостиничный номер с довольно непритязательным убранством. Напротив входа стоял деревянный столик с двумя стульями, а у дальней от двери стены находилась кровать. Не считая кресла-качалки из плетенной соломы у окна и небольшой полочки на стене, больше в комнате не было никакой мебели.

Каролина медленно приблизилась к окну и отодвинула темно-красную занавеску. Снаружи стремительно темнело, поэтому она мало что могла разглядеть через запыленное стекло. Пожалуй, при желании она могла попробовать открыть раму и выбраться через окно на улицу. Вот только как далеко она сможет уйти, чтобы найти помощь? Да и поможет ли кто-то одинокой девушке, рискуя вызвать гнев целой разбойничьей банды? Если в городе нет военного гарнизона, то местные маршалы ничего не смогут противопоставить десятку вооруженных бандитов. Нет, Каролина не собиралась рисковать жизнью незнакомых людей в попытке сбежать от своих похитителей. К тому же за все то время, что она провела бок о бок с грабителями дилижансов, ей не причинили мало-мальски значимого вреда. И девушка точно знала, чья это была заслуга. Если бы не Райт с Каролиной вряд ли бы особо церемонились. Девушка ощутимо вздрогнула, припомнив все те взгляды членов банды, что она невзначай ловила на себе во время поездки. Поэтому, задернув штору, она отошла от окна и присела на жесткое сиденье стула, поставив лампу на стол и не зная, что ей делать дальше.

Раздумья Каролины были прерваны открывшейся дверью, и на пороге комнаты показался Адам. Мужчина окинул взглядом помещение и обратился к Каролине:

- Мисс Клейтон, вам тут служанка воды принесла, - Эд немного отступил в сторону и придержал дверь, пропуская прислугу в комнату.

Из-за его спины показался девичий силуэт с подносом в руках. Когда служанка подошла к столу, Каролина увидела, что та была младше нее на несколько лет. Темно-коричневое простое платье с черным передником и серый чепец на голове составляли одеяние этой очень молодой девушки, невысокая фигурка которой еще сохраняла подростковую угловатость. Ставя поднос на стол, служанка робко поприветствовала Каролину, пытаясь одновременно сделать книксен, который вышел у нее не очень ловко. На подносе находились глиняный кувшин с водой и керамический тазик для умывания.

- Хозяйка велела принести вам воды, чтобы освежиться после дороги, - торопливо проговорила служанка, голос которой звучал тонко и нервно. – Вам помочь?

- Как тебя звать? – Как можно ласковей обратилась к ней Каролина.

- Марил, мисс, - пискнула девчонка, теребя руками передник и не решаясь поднять взгляд на благородную леди.

- Благодарю тебя, Марил, и буду очень рада твоей помощи, - улыбнулась Каролина, после чего посмотрела на все еще маячившего в дверях Адама.

- Я могу взять один из стульев? – Уточнил у нее мужчина, которому предстояло дежурство за ее дверью.

- Конечно, мистер Харрис, - засуетилась Каролина и пододвинула к нему ближайший из стульев.

Тот коротко поблагодарил и скрылся с табуретом за дверью, которую аккуратно за собой притворил. Поливая водой над тазиком из кувшина, Марил помогла Каролине помыть руки и лицо, после чего передала гостье висевшее на плече белое вышитое полотенце. Когда с водными процедурами было покончено, Марил унесла умывальные принадлежности на кухню, но вскоре снова вернулась с подносом, от которого теперь шли аппетитные запахи.

Когда служанка ушла, Каролина с любопытством осмотрела принесенную для нее еду. На большой плоской тарелке ее ждала свиная отбивная и дымящиеся бобы, приправленные перцем чили, несколько кукурузных лепешек и кусок рыбного пирога. По виду и запаху эти простые, но сытные блюда были свежими и вкусными, но, вероятно, от усталости и напряжения Каролина не испытывала чувства голода. Она лишь с удовольствием выпила кружку воды, но к самой еде так и не притронулась.

Вместо этого Каролина вытащила шпильки, с помощью которых ее шляпка была прикреплена к волосам. Ослабив пучок, она распустила волосы, и каштановые вьющиеся пряди вольной волной облепили ей плечи и спину. Используя собственные пальцы вместо гребня, Каролина попыталась расчесаться, и за этим занятием ее застала Марил.

- Ах, мисс, вы ведь совсем ничегошеньки не съели! – Испугано всплеснула руками служаночка, которой хозяйка приказала как следует позаботиться о временной постоялице этой комнаты.

- Прости, но мне не хочется есть, - мягко извинилась перед ней Каролина.

- Если с кухни донесут, что вы остались голодной, мадам рассердится, - прошептала Марил, чуть не плача от расстройства, ведь ей меньше всего хотелось навлечь на себя гнев хозяйки.

Каролина тут же сжалилась над бедняжкой и готова уже была запихнуть в себя через силу еду, но вдруг ей в голову пришла неожиданная мысль.

- Марил, угощайся, если хочешь, - предложила она. – Ведь если ты поешь вместо меня, об этом никто не узнает.

- Но мисс… - начало было отнекиваться девчушка, однако сама себе прикусила язык.

Мадам Аннет не скупилась на содержание ни своих девочек, ни прислуги. Марил питалась наравне с остальными, два раза в день получая щедрую порцию еды. Однако все ее детство она не доедала, поэтому по привычке постоянно испытывала чувство голода, которое до сих пор мешало ей хоть раз в жизни наесться досыта. Она с жадностью смотрела на предложенное угощение и не могла найти в себе сил, чтобы отказаться. Эта благородная хорошо одетая молодая леди с добрыми глазами вряд ли до конца понимала, как много значил ее жест для простой служанки, глаза которой снова наполнились слезами, на этот раз вызванные благодарностью. «Вот бы мне стать когда-нибудь хоть немного на нее похожей», - мечтательно подумала она. Сморгнув слезы, Марил сунула руку в карман передника и, достав из него свой гребень, который всегда носила с собой вместе с катушкой ниток и иголкой, протянула вещицу Каролине.

- Возьмите, мисс, если хотите, я могу расчесать ваши волосы и заплести, - робко предложила она свою помощь.

- Спасибо, Марил! – Растрогано поблагодарила ее Каролина, забирая простой деревянный гребень у нее из рук. – Ты кушай, а я сама расчешу волосы. Если у тебя потом найдется свободная минутка, то я буду очень признательна за помощь с прической.

Дружески улыбнувшись ей, Каролина пересела на кровать, чтобы не мешать, и принялась осторожно расчесывать свои спутавшиеся пряди волос. За считанные минуты Марил управилась с уже остывшим мясом и бобами, тем не менее показавшимися ей невероятно вкусными, а потом полакомилась пирогом, последний кусок которого она дожевывала уже на ходу, поскорее унося на кухню пустую посуду, чтобы ее слишком длительное отсутствие осталось незамеченным.

Приведя волосы в порядок и отложив на стол гребень, Каролина украдкой вздохнула. Ее желудок, наконец, подал голос, напомнив, что она весь день толком ничего не ела. Теперь она понимала, как глупо поступила, не оставив про запас ни кусочка еды. Вдруг она вспомнила про яблоко, которое не стала есть прошлым вечером, и тут же достала его из кармана своей широкой юбки. Обтерев фрукт ладонями, Каролина с непередаваемым наслаждением впилась зубами в сочный красный бок яблока.

Подкрепившись фруктом, девушка нерешительно покосилась в сторону кровати. Она не понаслышке знала, что на постоялых дворах постели служили рассадником для вшей и клопов. Эти вредные насекомые покусали их с Изабель в первую же ночь, как только они ступили на американскую землю. К тому же ее положение пленницы и отсутствие ночной сорочки не позволяло ей снять верхнюю одежду. Каролина с сомнением оглядела свою покрытую пылью и дорожной грязью амазонку, решив, что будет лучше просто прилечь прямо в одежде на тонкое вязанное покрывало. Так она и поступила, предварительно разувшись. Каролина осторожно опустила голову на подушку и с наслаждением вытянулась в полный рост на обычном соломенном матрасе, который после твердой земли показался ей мягче пуха. Глаза сами собой закрылись, и Каролина сама не заметила, как провалилась в глубокий сон.

__________________

Тщательно проинструктировав Сэма и Дырявого Тома, Райт велел им отправляться в пусть сразу же после ужина, чтобы они успели все подготовить к запланированной встречи с генералом Клейтоном, который вряд ли станет понапрасну рисковать жизнью единственной дочери, но вот после обмена, когда девушке уже ничего не будет угрожать, Райт очень сильно сомневался в том, что его просто так отпустят вместе с деньгами. Райт прекрасно осознавал, на какой риск идет, водя за нос федералов, и в любой другой раз согласился бы с Гидом, что нет заложника – нет проблем. В любой другой, повторил он про себя, но только не в этот раз.

Райт тоже с удовольствием поужинал, ведь в отличие от Каролины он никогда не пренебрегал горячей пищей по одной простой причине, потому что никогда толком не знал, как скоро выпадет случай снова нормально поесть. А у Аннет к тому же хорошо готовили. Хозяйка борделя давно постигла простую истину, что сытый желудок клиента значительно облегчал работу проститутки, делая его более спокойным и сговорчивым, в то время как голодный мужчина склонен впадать в скотское состояние, срывая плохое настроение на той, что вынуждена за деньги терпеть его капризы.

Парни стребовали с него подробного рассказа о том, как ему удалось выбраться из тюрьмы, а затем выйти из стычки с индейцами. Присутствующие тут же выпили за упокой души погибшего Боба. Неподалеку от Райта музыканты, приглашенные Аннет, наигрывали простенькие мелодии в стиле кантри на гитаре и губной гармошке. Атмосфера в общем зале становилась все более раскованной, пиво и вино лилось рекой, вокруг сновали женщины в откровенных нарядах, то и дело присаживающиеся к кому-нибудь из мужчин на колени, чтобы томно предложить уединиться в одной из «рабочих» комнат. Многие соглашались и на время исчезали из поля видимости с приглянувшейся им «женщиной полутьмы». У шлюх было много прозвищ, которыми их любили наделять как сами клиенты, так и простые обыватели, смирившиеся с буйно цветущей повсеместно проституцией.

В очередной раз оглядывая своих людей Райт вдруг заметил отсутствие Гидеона. Казалось, в этом не было ничего особенного, подумаешь, вышел по нужде или пошел развлечься с одной из девушек Аннет, что в этом такого? Вот только Райта его отсутствие в зале заставило напрячься. Гид не скрывал своего недовольства в отношении заложницы, то и дело бросая на пленницу неприязненные взгляды, видя в ней источник ненужных проблем. Повинуясь инстинкту, Райт поднялся на ноги и, не обращая внимания на окрики в его сторону и какие-то вопросы, направился к коридору, ведущему к комнатам на первом этаже. Едва покинув шумный зал, Райт понял, что в этот раз интуиция его не подвела.

- … иди и расслабься, Эд, - увещевал Адама Гидеон, стоя прямо перед ним. В левой руке он держал бутылку вина, в то время, как его правая рука покоилась на поясе верховых брюк прямо над кобурой. – А то скучаешь тут под дверями генеральской дочки, но ты не беспокойся, уж я пригляжу за ней, - пообещал он и широко ухмыльнулся.

- Нет, Гид, - покачал головой Адам, ни на дюйм не сдвинувшись со своего места, оставаясь живой преградой между Гидом и дверью. – Я выполняю приказ Райта - никого не пускать к леди.

Голос Адама звучал спокойно, но в нем слышалось напряжение. Он не хватался за оружие, но пристально следил за каждым движением Гидеона, готовый к любому исходу их противостояния.

- Гидеон прав, Эд, - подал голос Райт, подходя к мужчинам. Те вздрогнули и повернули головы при звуке его голоса: на лице одного читалось облегчение, лицо второго скривилось от досады. – Хватит тебе уже торчать здесь, иди отдохни и хорошо проведи время.

- Но, Дэн… - начал было возражать Адам, однако Райт предупреждающе хлопнул его по здоровому плечу, давая понять, что не потерпит препирательств.

- Иди, - приказал Райт не терпящим возражений тоном.

Адаму ничего не оставалось, как медленно направиться по коридору, оставляя друга наедине с Гидеоном.

- Спасибо, Гид, за старание, - Райт смотрел прямо в водянистые глаза своего подручного, на дне которых плескалась неудовлетворенная злоба, требующая выхода, - но я сам позабочусь о мисс Клейтон, если ты не возражаешь.

Это был вызов, который Гид должен был или принять, или отступить. Райт видел внутреннюю борьбу, неприятно исказившую тонкие черты лица рыжебородого мужчины, но преданность и здравый смысл в итоге одержали верх, и Гидеон растянул губы в искусственной ухмылке:

- Хорошо, Дэн, как скажешь. Надеюсь, ты хорошо проведешь время, - желчно пожелал он своему боссу.

- Даже не сомневайся, - хлопнул ему по плечу Райт и, забрав у него из руки бутылку, зашел в комнату, закрывая за собой дверь.

Оказавшись внутри, Райт тут же метнулся от двери к стене и замер. Слишком хорошо он знал натуру Гидеона, который никогда не чурался стрелять в спину. Выждав несколько долгих секунд, после которых выстрелов так и не последовало, Райт с облегчением выдохнул. Вступать в открытый конфликт с Гидеоном ему было не выгодно. «Черт!» - вспомнил Райт о находившейся в комнате девушке, которая, должно быть, слышала их разговор на повышенных тонах за дверью. Ее нужно было как-то успокоить, однако, поискав взглядом мисс Клейтон, он обнаружил ее крепко спящей на не расправленной постели. Судя по всему, долгая поездка совершенно измотала девушку, и разбудить ее теперь могла разве что пальба из пистолетов.

«Может, это даже к лучшему, что она ничего не слышала и понятия не имеет о том, с кем проведет наедине эту ночь», - размышлял про себя Райт. После того, как он недвусмысленно заявил о своих правах на девушку перед Гидом, оставить ее одну он теперь просто не мог, иначе это привело бы к непрогнозируемым последствиям как для него самого, так и для мисс Клейтон. Рассуждая таким образом он приблизился к кровати, на которой преспокойно спала та, что стала камнем преткновения и поводом для бунта в его собственной банде. Издав тяжелый вздох, Райт устроился в стоявшем чуть поодаль от постели кресле, которое жалобно скрипнуло под его весом. Однако даже этот звук не помешал Каролине продолжить свое пребывание в царстве сновидений.

Вспомнив про зажатую в руке бутылку, Райт зубами извлек из горлышко пробку и отхлебнул вина. В долине реки Напы были разбиты виноградники, поэтому местное дешевое вино пользовалось в этих краях большой популярностью. Несмотря на кислый привкус, вино было довольно сносным, и с каждым новым глотком оно уводило мысли Райта в опасное направление.

Он без зазрения совести разглядывал спящую девушку с рассыпанными по подушке каштановыми волосами, которые благовоспитанная мисс Клейтон так тщательно прятала под своей шляпкой. На бледном благородном лице залегли тени то ли от усталости, то ли от неровного света керосиновой лампы. Плотная ткань верхового костюма скорее прятала, чем подчеркивала изгибы девичьей фигуры, оставляя открытыми лишь тонкие кисти и изящные стопы в белых чулках, вероятно, таких же гладких и нежных, как кожа этой юной леди, прилежно оберегаемая от палящего калифорнийского солнца. Райту стоило протянуть руку, чтобы лично убедиться в своих предположениях, но вместо этого он рисовал в своем воображении один за другим пленительные образы. Вот он проводит рукой по россыпи волнистых волос, спутывая пряди, и приникает к теплым сомкнутым губам, ловя своим ртом испуганный всхлип. Он представлял, как будет долго-долго покрывать это красивое взволнованное лицо пылкими поцелуями, пробуждая в скромнице ответное желание. Как будет с жадностью всматриваться в ее глубокие глаза, улавливая в них искры возбуждения, и наблюдать за тем, как на ее щеках расцветает румянец, а губы становятся ярко-красными и припухлыми от страстных поцелуев. Он не сомневался, что сможет разбудить ее чувственность и затуманить разум, открыв неведомый для нее мир сладострастия, в котором она будет принадлежать ему. Вот только волшебство продлится не дольше этой ночи, а утром жестокая реальность растопчет лепестки распустившегося цветка, ввергнув в пучину раскаянья и стыда эту праведную душу.

Райт презирал лицемерие, с которым сталкивался у многих набожных людей. Как легко они сбрасывали маски благочестия, стоило им оказаться под дулом пистолета: отцы семейств были готовы подложить под него своих жен и дочерей, лишь бы сохранить свою жизнь или кошелек; брат предавал брата, нанимая наемных убийц, чтобы не делиться наследством; а почтенные матроны вели себя развязней, чем дешевые шлюхи, пытаясь спасти свои драгоценности и украшения. Может от того, что Райт за свою жизнь видел слишком много грязи, он никогда не стремился развратить очередную невинную душу ради удовлетворения низменных чувств. Как ни странно, у него был собственный кодекс чести, который он старался соблюдать, чтобы окончательно не растерять остатки морального облика того человека, каким его когда-то пытался вырастить приемный отец.

Губы Райта скривились в горькой усмешке. Он чувствовал себя бродячим псом, который набрел на телячью вырезку, запах которой сводил его с ума, но при этом чувствовал себя недостойным столь ценной добычи, поэтому, облизываясь, и сам не подходил к своей находке, и других не подпускал. А все ради чего? Чтобы какой-нибудь счастливчик наподобие майора Коутса порадовался в свою первую брачную ночь, обнаружив, что новоявленная миссис Коутс осталась непорочной? От этих мыслей Райт невольно заскрежетал зубами и в несколько глотков допил проклятое вино, которое только будоражило и путало сознание.

Каролина во сне тихо вздохнула, и ее губы беззвучно шевельнулись, словно девушка каким-то образом чувствовала его метания, и пыталась что-то сказать. Может быть, она хотела снова напомнить ему о Боге и посоветовать бороться с искушениями, которые насылают на людей прислужники дьявола. Сейчас Райт охотно бы прислушался к ее словам, потому что в нем кипела нешуточная война плотского желания с более возвышенными чувствами, отголоски которых взывали к каким-то чудом уцелевшим крохотным остаткам его совести. К счастью, им на помощь пришла банальная усталость, которая навалилась и придавила Райта своей тяжестью. Сдаваясь, мужчина прикрыл глаза и тут же мгновенно уснул.