Преисподняя

ГЛАВА 24

– Не стойте здесь как идиоты! Поднимите меня и быстренько найдите мне новое тело!

– Тише, Красавец, – прервал его я. – Сейчас мы заберем тебя отсюда. Рэчел, вынь диски из его грудной клетки, а я пока найду какой-нибудь мешок для его головы.

– Я осмотрю все туловище, – сказала она. – Надо убедиться, что мы ничего не упустили.

– Вот как? – саркастически осведомилась голова. – Лучше поищи у меня в штанах, красотка, – понимаешь, что я имею в виду?

Я с отвращением покачал головой и направился в бар. У бармена нашлась старая сумка для боулинга, в которой он хранил холодные закуски. Я задешево купил ее и вернулся в кабинет Красавца. Рэчел протянула мне пять серебристых дисков.

– Это то, что нам нужно, – сказала она.

– Эй, куколка, ты еще не везде проверила!

Рэчел посмотрела на Красавца с ледяным презрением. Я был рад, что она никогда не смотрела так на меня.

– Не рассказывай мне то, что я уже знаю.

– Что именно, крошка?

– То, что твои мозги находятся у тебя в подштанниках.

Это заставило его заткнуться – по крайней мере, на то время, пока я поднимал голову за волосы и клал ее в сумку.

– Святые угодники! – завопил он. – Здесь воняет тухлой рыбой!

– Знаю. Бармен использовал эту сумку для хранения маринованной селедки. Постарайся не дышать: для андроида это не так уж трудно.

Я застегнул сумку на молнию. Красавец продолжал жаловаться, издавая жужжащие звуки. Тогда я расстегнул сумку примерно на дюйм и произнес:

– Держи рот на замке, и я оставлю отверстие для свежего воздуха. Иначе будешь тухнуть вместе с селедкой, приятель. Идет?

– Проклятье, я не заключаю сделок с предателями! Ты еще попляшешь, Эшанти, когда я верну себе руки и ноги!

– Задержи дыхание, – посоветовал я и наглухо застегнул сумку.

Солнце сияло вовсю, когда мы вышли из “Интерфейса” и сели в автомобиль. Я бросил “тарбелл” на заднее сиденье, а сумку с головой Красавца положил между нами, готовый схватить ее, если придется уходить пешком.

– В посольство? – спросила Рэчел.

Я кивнул:

– Посмотрим, что они смогут сказать о дисках и о голове Красавца. Сам факт, что Преисподняя – это виртуальная реальность, должен произвести эффект разорвавшейся бомбы.

– Это все меняет, не так ли?

– Ты абсолютно права. – Я взял ее за руку. – За исключением моей любви к тебе.

Она сжала мою руку, и мы поцеловались. В сумке опять зажужжало; по-видимому, слуховые рецепторы Красавца работали отлично. Я завел двигатель, и мы поехали на север.

Проехав несколько кварталов, мы попали в пробку, и я включил передачу “Божьего Гласа”, надеясь выяснить причину транспортных неполадок. Вместо этого мы услышали трансляцию в прямом эфире.

– …и сейчас поворачивает на Пенсильвания-авеню. Император едет в государственном лимузине, облаченный в парадную тогу. Он машет толпе и улыбается небесной улыбкой, доступной лишь тем, кто напрямую общается с Господом. Народ наводняет улицы, и…

– Проклятье! – в сердцах бросил я.

– День императора, – закончила мою мысль Рэчел. Последние несколько дней мы были так заняты, что совершенно забыли об этом. Самый важный праздник в году, не считая Рождества, Пасхи и 4 Июля. Он совпадает с тем днем, когда Солюкс получил “божественное откровение” и основал партию Божьей Десницы. Фактически это тот день, когда у ублюдка появилась идея, как превратить целую нацию в стадо овец, нуждающееся в пастыре.

Императорский кортеж следовал от Вашингтон-Серкл по Пенсильвания-авеню к Капитолию, где Солейн Солюкс обратится к народу с речью о великих свершениях этого года.

Если успеет.

– Устройство наведения, – прошептала Рэчел.

Мы снова поползли вперед. Метрах в пятидесяти впереди, у въезда на Вашингтон-Серкл, я увидел целую фалангу холикопов, направлявших движение в объезд по боковой улице. Возможно, они еще не застукали нас, но проезжать мимо них означало подвергать себя слишком тяжелому испытанию.

– Выходим, – решил я, подогнал автомобиль как можно ближе к краю тротуара, выключил двигатель и сунул “тарбелл” под плащ. Рэчел взяла сумку для боулинга. Мы вышли из машины и ускоренным шагом пошли в противоположную сторону.

Один раз мы оглянулись назад, и мне показалось, что я заметил обтекаемый силуэт “Солейнмобиля” в открывшемся просвете. Мы повернулись и пошли быстрее. Водители позади начали сигналить: им не хватало места, чтобы проехать по узкой улице. Мы с Рэчел сделали вид, что не имеем представления о том, какие негодяи могли бросить свой автомобиль посреди дороги.

Гудки разом смолкли, когда наверху грянул другой звук: ужасающий вой разрываемого воздуха. Невидимая ракета мчалась к мишени по наводке устройства, которое Рэчел поместила в автомобиле императора. Через несколько секунд мы услышим взрыв и поймем, что первый реальный удар в войне за освобождение Америки наконец нанесен.

Мы побежали. Нам хотелось оказаться как можно дальше от места гибели императора.

Ведь революция не наступит мгновенно: сначала будут аресты и репрессии.

Добежав до угла 24-й улицы, мы остановились и снова оглянулись. На этот раз мы увидели ракету, летевшую высоко над зданиями с головокружительной скоростью. Но вместо того чтобы повернуть к востоку, на Пенсильвания-авеню, где находился император, она помчалась на юго-запад, к той самой улице, по которой мы ехали, – огромная стрела, точно направленная в цель.

Прямо к брошенному автомобилю.

Бездумно, не ведая ничего, кроме уничтожения, ракета врезалась в маленький автомобиль. Последовавший за этим взрыв мог уничтожить целую танковую роту. Автомобиль исчез в огненном шаре, но это было только начало. Хотя мы находились почти в двух кварталах от места взрыва, опаляющая волна жара отбросила нас на припаркованный неподалеку автомобиль. Мой “тарбелл” залязгал по мостовой; я быстро подхватил его и снова спрятал под плащ.

Взрыв уничтожил все автомобили в радиусе пятидесяти ярдов от точки попадания. Стены зданий с обеих сторон улицы прогибались и рушились, словно по ним прошелся удар огромного кулака. Повсюду кричали люди. Я увидел мужчину, объятого пламенем и бегущего к нам с поднятыми руками. Потом он упал и больше не двигался. Десятки человек погибли, а возможно, и больше – в зависимости от того, сколько людей находилось под развалинами. Бойня была столь чудовищной, что на какое-то время я забыл о том, что ракета была направлена прямо на нас. А вспомнив, не мог понять, почему это произошло.

Я прирос к месту, ошеломленный взрывом, и очнулся лишь после того, как Рэчел потрясла меня за плечо.

– Нам нужно убираться отсюда, – сказала она. – Слушай!

Сирены завывали по всему городу. Вскоре улицы будут наводнены полицией, пожарными и агентами Десницы. Я подошел к ближайшему водителю, остановившему свой автомобиль, чтобы поглазеть на картину разрушений, распахнул дверцу и вытащил его наружу. Он запротестовал, но я ткнул ему в лицо ствол “тарбелла”. Возможно, он в жизни не сделал ничего плохого, но у меня не было настроения объяснять, что к чему. Мы поехали назад, рассчитывая быстро обогнуть Джорджтаун и выехать на Калорама-Хейтс к заброшенному подземному тоннелю, чтобы оттуда попасть в посольство. Если мы вообще хотим попасть в посольство – эта мысль обожгла меня, как огнем.

– Ракета выпущена бойцами Фронта? – спросил я, не отрывая взгляда от дороги. – Если это их ракета, значит, они хотели убить нас?

В кризисных ситуациях Рэчел всегда ведет себя спокойнее, чем я.

– Да, это была их ракета, – согласилась она. – Но когда мы в последний раз видели устройство наведения, оно находилось в пентагоновском гараже, а Пентагон принадлежит Деснице со всеми потрохами.

– К дьяволу их всех! Ксенон сказал, что невинные люди не пострадают, а в результате… ты видела того мужчину? Неужели нам придется платить такую цену, Рэчел? Это ли цена свободы?

Она продолжала цепляться за детали:

– Должно быть, они обнаружили устройство. Потом проследили украденный автомобиль, засекли нас и подбросили устройство в нашу машину.

– Зачем? Почему они просто не арестовали нас?

Радио, до сих пор передававшее торжественные гимны, подтолкнуло нас к ответу.

– Внимание! Внимание, верующие! Слушайте сводку последних новостей с Вашингтон-сквер из столицы Америки. Так называемый Фронт гражданского сопротивления предпринял трусливую попытку покушения на нашего императора Солейна Солюкса. В императорский автомобиль была выпущена ракета, пролетевшая лишь в нескольких футах от кортежа. Она попала в припаркованный на улице автомобиль, убив невинных граждан, сидевших внутри. В результате последующего взрыва погибло много других граждан. Окрестным зданиям причинен значительный ущерб. Еще неизвестно, сколько людей стали жертвами этой варварской акции. Император призывает всех сограждан быть мужественными и бдительными. Сейчас он лично выступит в эфире.

В приемнике послышался голос Солейна Солюкса.

– Меня не волнует собственная жизнь. Моя первейшая забота – о тех несчастных, которые были убиты или искалечены в результате этого чудовищного злодеяния. Я с радостью пожертвовал бы собой ради спасения невинных душ, но Господь судил иначе. Я молюсь о том, чтобы Он принял этих несчастных в свое лоно и они обрели вечный покой. Я также молюсь о том, чтобы еретики, стоящие за этим гнусным покушением, – так называемые подпольщики, атеисты, агностики, гомосексуалисты и другие преступники – были как можно скорее найдены и осуждены. Я призываю всех верующих помочь нам в этой задаче. Нет пощады убийцам…

Рэчел протянула руку и выключила радио.

– Вот почему они не арестовали нас, Гидеон. Это наилучшая антиреволюционная пропаганда, и в определенном смысле мы ее заслужили. Боже мой, какой чудовищный взрыв!

– Однако все эти люди были намеренно убиты Десницей, – возразил я.

– Да. Чтобы скомпрометировать Фронт.

Вой полицейских сирен затихал в отдалении. В сумке для боулинга снова что-то зажужжало. Рэчел приоткрыла застежку.

– Эй! – крикнул Красавец. – Меня мотает из стороны в сторону, словно рождественский колокольчик. Что там за катавасия со взрывом?

– Ракета, – ответила Рэчел. – Она попала в наш автомобиль.

– Вот дерьмо! Этот урод Марто не остановится до тех пор, пока мои рога не украсят капот его лимузина.

– Они целились не в тебя, – успокоил его я.

– Как бы не так! У меня всюду враги… но если вы достанете мне хорошее новое тело, то улицы покраснеют от их крови.

– Кое-кто уже выполнил эту работенку за тебя, – сердито буркнула Рэчел, застегнув сумку.

Жужжание возобновилось.

– Заткнись! – крикнула она. – Иначе я суну пальцы во все твои дырки и использую тебя вместо шара для боулинга!

Мы доехали до входа в тоннель в полном молчании.