Преобразующая сила Евангелия

ГЛАВА II Святость Бога

В иврите повторения используют для того, чтобы особо подчеркнуть что-либо, как мы делаем с помощью курсива или полужирного шрифта. Иисус прибегал к этому же методу, когда перед каким-либо утверждением добавлял: «Истинно, истинно говорю вам» (например, Иоанна 3:3; 5:24). Но, говоря о Боге и Его святости, Библия применяет тройное повторение: «Свят, свят, свят». Такое тройное повторение в иврите указывает на максимально возможную степень или, другими словами, бесконечность Божьей святости.

Что такое бесконечность? Говорят, что расстояние до известного края вселенной составляет около тринадцати миллиардов световых лет. В пересчете на километры это значение составляет примерно 125 000 000 000 000 000 000 000. Чтобы не заставлять вас подсчитывать, скажу, что в этом числе двадцать один ноль! Сто двадцать пять миллиардов триллионов километров. Это невероятно огромное расстояние, но и оно – еще не бесконечность. Бесконечность подразумевает отсутствие пределов и возможностей измерения. Бесконечен один лишь Бог, и Он также безграничен во всех Своих славных атрибутах, но тройной акцент поставлен лишь на Его святости: «Свят, свят, свят». Нигде не написано, что Бог «мудр, мудр, мудр» или «силен, силен, силен», хотя Он бесконечен во всех Своих качествах. Похоже, Бог целенаправленно уникальным образом возвеличил Свою святость. Фактически, Божье имя в Ветхом Завете сопровождается прилагательным «святой» чаще, чем всеми остальными качествами вместе взятыми.[1]

Поскольку мы не можем во всей полноте постичь идею бесконечности, Бог, говоря нам о Своей безграничности, снисходит до использования сравнительных терминов обширности или чрезвычайности размеров. Например, в Книге пророка Исаии 40:15, 17 Он говорит о Себе:

Бог говорит нам о том, что Он бесконечно велик, и потому вся совокупность власти и могущества всех великих народов и империй на протяжении человеческой истории для Него меньше, чем ничто и пустота. Мы могли бы увеличить эту совокупность власти и могущества в тысячи раз, и все равно она осталась бы для Бога не более чем каплей из ведра. Причина в том, что Он бесконечен в абсолютном смысле: Он безграничен и неизмерим. Именно так мы должны воспринимать и бесконечную Божью святость.

Этот акцент на безграничности Божьей святости вызывает встречный вопрос: «Что подразумевает Библия, говоря о Божьей святости?» Слово, переведенное как «святой», в иврите звучит как «кадош», что, по сути, означает «отделенный». Исследователь Ветхого Завета Эдвард Янг говорит, что слово «кадош» описывает полноту божественного совершенства, отделяющего Бога от Его творения, включая Его полное отделение от всего греховного.[2]

«Святость» применительно к Богу – это всеобъемлющий термин, обозначающий все, чем является Бог в Его трансцендентном величии и бесконечной нравственной чистоте. Видение пророка о Боге, записанное в Исаии 6:1-8, является классическим фрагментом Писания о Божьей святости, который поможет нам глубже понять ее суть, и что эта святость подразумевает для нас сегодня.

В своем видении о Боге, Исаия, говоря о Нем, дает нам три описательные фразы:

Божий престол символизирует Его царствование, или суверенное правление. Бог безраздельно правит над всем Своим творением как в небесном, так и в физическом мире. Без Его воли воробей не может упасть на землю (см. Матфея 10:29). Без Его воли мы не можем реализовать составленные нами планы (см. Иакова 4:13-15). В то же время, Он действует по Своей воле среди небесного воинства и живущих на земле (см. Даниил 4:32). Обладая верховной властью, как Творец, Бог пользуется абсолютным правом устанавливать правила поведения для Своих нравственных созданий, настаивать на исполнении этих правил и действовать, как верховный судья всех нравственных существ, вознаграждая добро и наказывая зло.

Выражение «высокий и превознесенный» говорит о высшей степени Его величия. Это яркая демонстрация Его царственности, великолепия и славы. Тот факт, что края Его риз наполняют Храм, лишь подчеркивает это. В современных свадебных нарядах понятию «края риз» соответствует шлейф, который в определенном смысле определяет красоту и стоимость платья. Еще более красноречив тот факт, что коронационная одежда короля или королевы обязательно включает в себя шлейф, длина которого служит для демонстрации королевского величия и великолепия коронуемого. Когда в 1953 году была коронована королева Великобритании Елизавета II, длина шлейфа ее платья составляла одиннадцать метров. Изготовленный из бархата, отделанный дорогостоящим мехом горностая, он был настолько тяжел, что его пришлось нести шести фрейлинам, шагавшим позади королевы.

В противоположность этому, края Божьих риз настолько велики, что они заполнили Храм. Цель этого выражения – передать нам безграничность царственности, великолепия, достоинства и величия Бога. Царственность и великолепие богатейшего и могущественнейшего монарха, когда-либо жившего на Земле, – не более чем безделушка по сравнению с царственностью и великолепием Бога.

В Книге пророка Исаии 6:1 мы видим картину трансцендентного Божьего величия. Слово «трансцендентный» означает «все превосходящий», «выше и за пределами всего существующего». Слово «величие» включает в себя всю суверенную силу и власть Бога, Его царственность, достоинство и великолепие. Таким образом, словосочетание «трансцендентное величие» говорит о безграничности силы, власти, царственности, достоинства и великолепия, свойственных Богу.

Одно из самых первых письменных упоминаний Божьей святости находится в песне Моисея. Перейдя Красное море и увидев, как Бог утопил египетскую армию, израильтяне воспели: «Кто, как Ты, Господи, между богами? Кто, как Ты, величествен святостью, досточтим хвалами, Творец чудес?» (Исход 15:11).

Обратите внимание на выражение «величествен святостью». В контексте эпизода с Красным морем оно указывает на суверенную Божью силу и власть, в частности – силу избавить израильский народ от преследования могущественной египетской армии. Представьте, насколько колоссальным было то, что совершил Бог, разделив Красное море, чтобы израильтяне смогли перейти на другой берег. Он заставил воды расступиться и стать вертикально, как бетонные стены, а морское дно сделал сушей для ног израильтян (см. Исход 14:21-29). А затем той же самой суверенной властью Бог отпустил разделенные воды, чтобы они вернулись в свое нормальное состояние, и вся египетская армия утонула посреди моря. Не удивительно, что израильтяне запели: «Кто, как Ты, Господи, между богами?» (15:11).

Трансцендентное величие – это первый аспект Божьей святости. Исаия, записывая свою книгу под прямым водительством Святого Духа, тридцать раз использовал выражение «Святой Израиля», и в каждом из случаев речь шла главным образом о безграничном, трансцендентном величии, силе и власти Бога. Не постигнув сути этой концепции и ее значения для нас, мы не поймем всей весомости второго аспекта Божьей святости: Его бесконечной нравственной чистоты.

Исаия не только увидел Бога в Его трансцендентном величии, но и услышал серафимов, восклицающих: «Свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!» (Исаия 6:3).[3] Исаия знал, что слово «кадош» означает «отделенный», и прекрасно понимал, что Бог отделен от нас в Своем трансцендентном величии. Но он также помнил, что, формируя из израильтян народ, Бог сказал им: «Итак будьте святы, потому что Я свят» (Левит 11:45).

Совершенно очевидно, что, говоря «Будьте святы, потому что Я свят», Бог подразумевает не Свое трансцендентное величие, принадлежащее исключительно Ему одному. Скорее, Он указывает на Свою бесконечную нравственную чистоту. Это единственный аспект Его святости, которому мы можем пытаться подражать – пусть даже и в очень незначительной мере.

Напомню, что трехкратное повторение «Свят, свят, свят» говорит о максимально возможной степени, то есть о безграничности Божьей святости. Таким образом, Бог бесконечен не только в Своем величии, но и в Своей нравственной чистоте. Этот двойной характер Божьей святости подразумевает для нас нечто очень важное, о чем мы поговорим в следующей главе. Но пока что мы можем увидеть, что Божье трансцендентное величие добавляет весомости Его нравственной чистоте, а Его нравственная чистота добавляет красоты Его величию. У нас бытует пословица: «Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно». Возможно, это справедливо в обобщенном смысле применительно к человеческим правителям и политикам, но совершенно неприменимо к Богу. Напротив, обладая абсолютной властью, Он бесконечен в Своей нравственной чистоте.

Нам сложно постичь совершенную Божью нравственную чистоту, потому что мы всегда оцениваем нравственную чистоту по какому-то стандарту вне нас самих. Но истинный стандарт – это Бог, и наша собственная святость, если ее оценить по стандарту безграничной Божьей святости, даже в самый лучший из наших дней по сравнению с Его святостью – не более чем капля в ведре. Более того, Исаия в конце своей книги идет еще дальше и описывает все наши праведные дела «как запачканную одежду» (64:6).

И все же, Бог призвал нас быть святыми, потому что Он свят. По сути, Он поставил перед нами невыполнимую задачу. Вот почему Мартин Лютер в те дни, когда он еще не понимал сути Евангелия, был так сердит на Бога. Говорят, что однажды, когда его спросили, любит ли он Бога, он даже ответил: «Люблю Бога? Да я ненавижу Его!» Он понимал, что Бог призывает его соответствовать заведомо недостижимому стандарту, и неспособность сделать это ведет его к вечному осуждению.

Хотя для нас невозможно соблюсти этот стандарт, Бог, тем не менее, призвал нас быть святыми, потому что Он свят, и для того, чтобы мы могли понять, что значит быть святым, как Он, Бог дал нам Свой закон (здесь я использую слово «закон» как обобщенный термин, описывающий все нравственное волеизъявление Бога, открытое в Писании). Божий закон – это одновременно выражение Его нравственного волеизъявления для нас и отражение Его характера. Вспомним, однако, кто именно сказал: «Будьте святы, потому что Я свят». Безграничный, суверенный Правитель всего творения, обладающий одновременно силой, чтобы править, и верховной властью, чтобы требовать послушания Его закону. Мы всегда должны держать в уме этот двойной характер Божьей святости: Его трансцендентное величие и Его бесконечную нравственную чистоту.

Комбинация безграничной Божьей власти и Его бесконечной нравственной чистоты ведет к третьей истине о Божьей святости: Его беспредельной ненависти ко всякому греху, то есть ко всему в Его творении, что противоречит Его собственной святости.

В Книге пророка Аввакума 1:13 сказано о Боге: «Чистым очам Твоим не свойственно глядеть на злодеяния». Другими словами, Бог не может смотреть на зло с благодушием или безразличием. Напротив, в Книге Притчей 6:16 сказано: «Вот шесть, что ненавидит Господь, даже семь, что мерзость душе Его». Обратите внимание на слова «ненавидит» и «мерзость». Это сильные слова, указывающие на беспредельное Божье отвращение ко всякому греху, будь то вопиющему, наподобие прелюбодеяния, или более «приемлемому», вроде недобрых слов в чей-то адрес. Разумеется, существуют разные степени тяжести греха, но наши грехи гордости, эгоизма, ревности, злословия и тому подобного – это тоже грех. Они – мерзость для Бога.

Апостол Павел отметил в Римлянам 1:18: «Открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою». Это лишь один из нескольких фрагментов Нового Завета, говорящих о Божьем гневе (см. также Иоанна 3:36; Римлянам 2:5; Ефесянам 2:3; Откровение 6:15-17). Разумеется, Божий гнев не проявляется в греховных эмоциях, которые обычно ассоциируются у нас с гневом человеческим. Он просто отражает Его святую ненависть ко всякому греху и решимость наказывать за это. Другими словами, Божий гнев есть Его безграничная справедливость в действии. Такая справедливость, которая не может оставить безнаказанным какой-либо грех, даже если в наших глазах он выглядит совсем незначительным.

Следующая глава посвящена вопросу нашего греха, и мы способны оценить грех правильно, только понимая его направленность против бесконечно святого Бога. Писатель XIX столетия Уильям Пламер сказал: «В этом смысле всякий грех направлен против Бога, поскольку нарушает Его закон, презирает Его власть, пренебрегает Его правлением».[4] Мы можем причинить кому-то физический вред или повредить репутации человека сплетнями, но важнее всего тот факт, что мы этим нарушили Божий закон.

Еще один богослов XIX века сказал:

Предположим, вам нужен новый ковер, чтобы покрыть деревянный пол в гостиной. Будучи стесненным в средствах, вы отправляетесь в местный магазин уцененных товаров и покупаете ковер за триста долларов. Я прихожу к вам в дом с пузырьком несмываемых чернил и проливаю их на ковер. В итоге я испортил ваш трехсотдолларовый ковер. Но, предположим, вы – состоятельный человек и выкладываете тридцать тысяч долларов за роскошный персидский ковер. Если я пролью чернила на этот ковер, то это уже будет совершенно другой разговор. Но почему? С моей стороны действие осталось тем же. В обоих случаях я пролил на ковер несмываемые чернила. Разница, конечно же, в стоимости ковра.[6]

Именно так мы должны воспринимать тяжесть нашего греха. Божью святость нельзя сравнить даже с ковром за тридцать тысяч долларов. Она безгранична. Она неизмерима. Более того, мы не «проливаем» на Божью святость наш грех нечаянно. В большинстве случаев мы выливаем наш грех, осознанно проявляя гордость и эгоизм, вынося субъективные суждения и высказывая недобрые слова о других людях. Поступая так, мы сознательно заливаем своим грехом Божью святость. Вот почему наш грех, каким бы незначительным он ни был в наших глазах, всегда – мерзость для Бога.

Нам надо четко уяснить, что стремление к святости – то есть желание быть святым, как свят Бог – это отнюдь не малозначимый и второстепенный вопрос. Это центральный аспект христианской жизни. Псалмопевец говорит: «Ты заповедал повеления Твои хранить твердо» (Псалом 118:4). Твердо! Именно так мы должны реагировать на Божью заповедь: «Будьте святы, потому что Я свят» (1 Петра 1:16).

Тем не менее, невзирая на Божью святость (то есть Его суверенную власть и нравственную чистоту), лишь немногие христиане уделяют стремлению к святости пристальное внимание. По сути, большинство из нас вполне удовлетворено своим характером и поведением, если мы ведем в целом пристойную жизнь и избегаем вопиющих грехов окружающего нас общества. По этой причине нам надо тщательно исследовать серьезность нашего греха или, как замысловато выразился один из писателей-пуритан, «греховность нашего греха». Именно этим мы и займемся в следующей главе.

1. Когда мы размышляем о Божьей святости, почему необходимо постичь значимость Его трансцендентного величия прежде, чем мы сможем понять Его нравственную чистоту?

2. Как вы думаете, склонны ли верить христиане утверждению Исаии о том, что «все наши праведные дела подобны запачканной одежде»? Обоснуйте ответ.

3. Принимая во внимание Божье трансцендентное величие и бесконечную нравственную чистоту, почему неизбежен Его гнев?