Президент Каменного острова. Президент не уходит в отставку

Глава тридцать седьмая

Едва солнце скрылось за озером, мы с Гариком пошли в сарай. Завтра идём за лещами. Я поклялся, что встану вместе с ним. Так рано мы ещё не ложились, поэтому никак не могли уснуть. Ворочались с боку на бок в сене, но сон не приходил.

- Славик скоро приедет, - сказал Гарик.

- В Москву?

- У них отпуск кончается.

- Живи здесь до сентября!

- Там видно будет, - ответил Гарик.

- Где ты жил, когда из дому убежал?

- Давай спи, - сказал Гарик.

- У Вячеслава Семёновича?

Гарик не отвечал. Заснул, наверное. Я сжал веки и стал считать до ста. Сосчитал. Стал считать ещё до ста, и тут дверь с тягучим скрипом отворилась, на пороге показался Сорока.

- Где вы тут закопались? - спросил он.

Пришлось вылезать из-под одеяла.

- Я за тобой, - сказал Гарику Президент.

- Мы тут пораньше легли…

- Ребята ждут.

- А я при чём? - сказал Гарик.

- Оделся? - спросил Сорока. - Пошли.

Гарик нехотя вышел вслед за ним из сарая.

- А может быть, не стоит? - сказал он.

- Бунт поднимут, - сказал Президент.

- Чего я им расскажу?

- Познакомишься поближе…

Гарик пощупал скулу, усмехнулся:

- Уж куда ближе…

- Стоит ли вспоминать? - сказал Сорока.

Они пошли к лодке, на которой приплыл Президент.

- Хочешь с нами? - спросил Гарик.

Я занёс было ногу, но Сорока сказал:

- Ты не обижайся, Сергей…

- Тогда и я вылезу, - сказал Гарик.

Они заспорили, и я отошёл от лодки.

По-видимому, Сорока убедил Гарика. Оттолкнув лодку от берега, они уплыли.

- Не взяли? - услышал я голос Алёнки. Она стояла на крыльце и смотрела на озеро. Лодка маячила смутным пятном. Над озером сгустились сумерки. Я понимал, почему меня не взял Сорока. Он не хотел опять ссориться из-за меня с ребятами. Я слышал, как у большого муравейника они нападали на него. А в том, что у них порядки строгие, я мог убедиться на примере Коли Гаврилова.

- Тебе нравится Сорока? - спросил я сестру.

- С чего ты взял?

- Вижу, - сказал я.

- Ты мне надоел, Серёжка!

- Не будет он бегать за тобой…

- Ты ещё глупый, - сказала Алёнка.

На острове ярко горел костёр. Гарик и Сорока, наверное, уже приплыли. Лёха Рыжий подаст им ложки, и все начнут уписывать уху. А потом Гарик расскажет про свою жизнь…

Из дома вышел отец. Увидев меня, удивился:

- Ты же спать собрался?

- Успеется, - ответил я.

Рубашка у отца белая, и поэтому руки и шея кажутся чёрными.

- Не пора ли нам домой, троглодиты?

- У тебя отпуск до сентября, - сказала Алёнка.

- Гляжу, загрустили вы…

Он взглянул на остров, где светил костёр, улыбнулся:

- Не везёт вам…

- Мы там сегодня были, - сказала Алёнка.

- Опять как лазутчики?

- Нас пригласили…

Я стал рассказывать, что сегодня произошло на острове. Отец, не перебивая, слушал. Когда замолчал, он сказал:

- Я тоже когда-то искал эту могилу… И до меня искали мальчишки. А нашёл вот Сорока.

- И Гарика нашёл, - сказала Алёнка.

- Они его два года разыскивают, - прибавил я.

- Я знаю, - сказал отец.

- Гарик - правнук Смелого, - сказала Алёнка.

- Ты тоже имеешь к нему некоторое отношение…

- Я? - удивилась Алёнка.

- В этой деревне все в какой-то степени родственники. Мой дед и Смелый двоюродные братья…

- Значит, Гарик мой… десятиюродный брат? - наобум спросил я.

- Можешь обрадовать его, - сказал отец.

- Все люди братья, - сказала Алёнка.

- Хотите, поговорю с Президентом, чтобы он вас принял в свою республику?

- Так он тебя и послушается! - сказала Алёнка.

- Уговорю…

- Не надо, - сказал я. - По блату неинтересно…

- У них строгие условия…

- Коля Гаврилов выполнил, а я не смогу?

- Я был бы рад, - сказал отец.

- Думаете, я не переплыву озеро? - сказала Алёнка.

- Республика-то мальчишеская! - засмеялся отец.

- Я тут один остров облюбовала…

- Не смеши, - сказал я.

- Как ты думаешь, Гарик скоро вернётся? - спросила Алёнка.

- Лопнула наша рыбалка, - сказал я.

Я был прав. Гарик остался на острове.